| загрузить файл со звуком (44696 кб) |
— Если быть более точным, пожары были между рекой Горетовкой и Пятницким шоссе.
— Там лес начинается от реки и заканчивается шоссе.
— От Зеленограда до реки давно уже нет леса, поэтому от Горетовки. По-моему, это территория Солнечногорского района.
— Да. Мы бы хотели поговорить не только о пожарах, но и попытаться понять причину возникновения — случайность или поджог? У Вадима есть мнение, что это поджог. Вы видели эти пожары с самого начала. Когда появился первый дым и огонь? Это было в конце июля?
— Да. В своём блоге написано, что первый пожар начался 28 июля. Загорелось сразу в двух местах.
— Как вы это определили? Я так понимаю, одновременное загорание — один из определяющих факторов, которые говорят о поджоге.
— Я живу на
— Если посмотреть на вашей карте, где находились пожары?
— Дым первого пожара был в точке № 1, второй пожар был в точке № 3. Это довольно далекое расстояние между пожарами, около километра. И до этого леса километра
Во-вторых, практически все пожары я видел лично. У меня есть велосипед. Сначала, когда я видел дым, я звонил в пожарную службу. Причём, о первом пожаре сообщили до того, как я позвонил. Какой-то парень ехал на велосипеде, увидел пожар, позвонил по номеру «01». Там сказали, что пожар уже тушат.
Шло время. Я работаю дома, и когда закончилось моё рабочее время, я сам поехал туда, потому что дым не уменьшался. На маленькой поляне (точка № 1) я никого не нашёл. Горела уже примерно половина поляны.
— Никого — в смысле пожарных ни нашёл?
— Вообще никого не было. Потом выяснилось, что там тушат три лесника, но в тот момент они уходили заполнять свои ранцы водой. Я их потом увидел. Но в тот момент никого не было, и я вылил пятилитровую канистру на место, которое показалось самым проблематичным. Но это капля в море, конечно.
Потом я двинулся на другую поляну (точка № 3). Быстро дошёл, увидел, что в центре её горит «островок» — с десяток деревьев. Они горели снизу.
— Если горит центр поляны, то горит трава или подлесок?
— Там уже загорались маленькие ёлки. В основном, горел дёрн. Там землю выстилает такая плотная подстилка из сухих иголок и травы, которая хорошо тлеет и долго горит. Она тлела. И уже снизу, с корневищ, загорались большие деревья. Деревья были попорчены огнём сильно, но там пожар был совсем небольшим, может быть, площадью 20 квадратных метров. Пожар шёл по низу, большие деревья не горели.
— Сколько времени проходит от того, как загораются корни и низ ствола дерева, до того, как оно полностью загорится?
— Большое дерево может вообще не загореться. Если оно не сухое, маловероятно, что оно загорится от маленького пожара. Как правило, большие деревья подгорают и падают. Дальше или продолжает гореть кора, или, если сильный ветер, может загореться верх.
— Ёлки легче загораются. Из каких деревьев состоит лес?
— Сосна, в основном. Ёлки тоже есть в лесу, но поменьше. Но на том «островке» были ёлки. Очень много высохшей травы, причём в некоторых местах она высотой по пояс и довольно плотная. И потом, опять же этот слой дёрна, который может тлеть до трёх дней и привести к пожару.
В первый момент я увидел, что горит «островок» на поляне, но потушить его без специальных средств уже невозможно. И лопат не хватит, и опрыскивателей типа «жук».
Горел ещё один участок (точка № 4). Я туда не пошёл туда, издали посмотрел. Там были молодые деревья, пеньки. Это был локальный очаг. Получается, на одной поляне в двух местах были очаги возгорания.
— То есть первый очаг на одной поляне, а на второй поляне — очаги в двух местах?
— Да, на второй поляне на расстоянии
— Между ними ничего не горело?
— Это были два локальных очага. Допустим, если это были поджоги, то подожгли первую поляну, потом пошли до третьей и там подожгли, дошли до четвёртой, подожгли там и на этом успокоились. Но это гипотеза.
Потом я вернулся на первую поляну, увидел лесников, поговорил с ними. Они с утра тушили возгорания. Я спросил, тушит ли кто-то кроме них. Они ответили, что только они.
На первую поляну тяжело проехать, там нет дорог, надо прорубаться. А на третью и четвертую есть две дороги: одна — от Зеленограда через бетонный горетовский мостик (продолжение улицы Школьная); вторая — с Пятницкого шоссе. Но на этих полянах никто не тушил пожары. Я сказал лесникам, что на третьей и четвёртой полянах горит.
— Вы сказали о предположении, что поляны подожгли?
— Нет. Потому что на «островке» третьей поляны периодически жарят шашлыки, и подумал, что оставили костер непотушенным и от него загорелось.
Мысль о поджогах возникла, когда я увидел третий пожар. Поэтому я лесникам сказал, что пожар надо бы потушить, потому что пока локально горит, но, мало ли, разгорится. Лесники сказали, будут тушить третью поляну после своего участка.
Я подумал, что можно организовать добровольцев на тушение пожаров, написать в интернете. Но лесники были довольно пессимистичными. Я пошёл домой уже расхоложенным. Подумал: «Сейчас позову кого-нибудь, придут, обожгутся, надышатся, да я ещё виноват останусь». И не стал ничего писать.
С одной стороны, это было ошибкой. С другой стороны, может быть, на мои призывы стать добровольцем и тушить пожары никто бы тогда не откликнулся. Просто народ был не готов участвовать в таких мероприятиях.
— Ещё дымом не подышали.
— Да. Потом начался период сплошного дыма, когда с юго-востока Москвы до нас доходил дым. Всё накрыло, ничего не было видно. Я не видел, у нас горит или нет. Но думал, что потушили. Поэтому никуда не ходил, особенно в лес, чтобы не надышаться дымом.
Потом я прочитал в интернете, то, оказывается, пожар на третьей поляне разгорелся так сильно, что его активно тушили. К 8 августа выгорела вся эта поляна и большая часть четвертой поляны. Огонь зашёл в лес на 100 метров в сторону Зеленограда. Были обожжены, повалены деревья на этой полосе.
— Это об этом писали велосипедисты на своём форуме?
— Да. Это члены велоклуба «Зелбайк» в своих блогах написали про пожар, разместили фотографии, где на окраине леса дежурил маленький бульдозер. К тому времени, когда прошёл дым, я это увидел и был удивлен, что не потушили вовремя.
Тут в интернете, на блогах появились сообщения о добровольцах, которые хотели тушить остатки пожаров. 28 августа я и ещё четыре добровольца (которые буквально через 20 минут пришли в лес) пришли лес. Мы осмотрели лес, было несколько десятков очагов возгорания и тления на той поляне. Но они были локализованы — бульдозерами было сделано много защитных полос.
Потушить некоторые места там невозможно без выливания там тонн воды. Скажу постфактум. Прошло три недели с начала пожаров, было много дождей — позавчера мы ходили туда и видели, что некоторые пеньки продолжают тлеть внутри и даже появляется открытый огонь. Видимо, очаг возгорания находится внутри пеньков. Их забрасывают землёй, выливают воду, но они продолжают внутри тлеть. Этому способствует разветвлённая система корней и дёрн.
— Это иллюстрация того, что потушить водой это довольно тяжело. Надо много воды лить.
— Да. Наверное, их надо раскапывать, разбивать и заливать очень капитально. Но на это нет никаких сил — ни у профессионалов, ни у нас. Вообще, это опасно, потому что в очаге тления под пнями температура очень высокая. Вокруг таких пеньков почва превращается в горячую пыль. Если по ней пойти, нога может провалиться и попасть в пекло. Проваливаешься иногда сантиметров на
— Это сообщают те, кто провалился?
— Да. Я лично не знал этой информации и, переходя такую полосу, пытаясь найти место, где легче подобраться к огню, я провалился и обжёг ногу. Получил ожог третьей степени. Кроссовки прожёг насквозь. Это произошло буквально за какую-то секунду. Я сразу выскочил... Это довольно опасная штука. Потом, когда я всех предупредил, никто такие вещи не делал.
Главное не это, а то, что там ещё недели две на третьей поляне существовали активные точки, от которых могло загореться ещё несколько сот квадратных метров леса — частично лежачего, частично стоящего, обнесённого защитной полосой. Там много таких участков, которые полны сваленных и стоящих полусгоревших деревьев. Если это всё сгорит, значит, как минимум какие-то свежие деревья погорят, будет задымление.
Поэтому мы периодически находили две-три довольно опасные точки, тушили их, причём много раз. В одной точке пришлось расчистить большой завал. Там горел пенёк — без открытого огня, но сильно дымил. Он был завален деревьями, было не подобраться. Если бы загорелось всё это, эти 100 метров полосы в лесу, которые прогорели, опять бы загорелись.
Если дерево обваливается, оно может повалиться на другой лес, который за защитной полосой, и там может возникнуть пожар.
— Защитная полоса недостаточно широкая.
— Да. Она широкая для того, чтобы по низу не прошёл огонь. Но огонь по верху или через поваленное дерево может перекинуться на другую сторону полосы.
— Я бы хотел перейти к большому пожару 18 августа. Там вроде бы всё локализовали, потушили, сделали защитные полосы и так далее.
— Это третий пожар.
— Да. И всё равно загорелось очень сильно.
— Давайте последовательно. С первым пожаром понятно. На самом деле, непонятно, почему не потушили, когда территория пожара была ещё маленькой. Пожарные и лесники знали о пожаре, но не тушили его. Начали тушить, видимо, когда огонь начал входить в лес.
Затем мы нашли ещё точку возгорания под линией электропередач, с которой загорелась четвёртая поляна позже ещё раз. Но это отдельный разговор.
Второй пожар был более загадочный. Во-первых, видимость была уже хорошей. Во-вторых, там загорелась сразу огромная территория. Тоже и в «01» позвонили. К тому времени мы общались жильцами. Есть хуторок, в продолжении улицы Школьной за мостом через Горетовку, где живут несколько человек. Там пожарные оставляли свою технику на ночь — бульдозеры, пожарные машины.
Я познакомился с одним из жителей хутора. Мы обменялись телефонами, и он дал мне телефон лесника. Когда начался второй пожар (по схеме поляна № 7), я позвонил леснику. Он мне сказал, что он в 15:00 проезжал, проверял этот участок, и там пожара не было. Через два часа, в 17:00 я видел на этом участке приличный пожар. По-видимому, загорелось после четырёх.
Я предполагаю, что за час пожар достиг три четверти площади седьмой поляны. А поляна большая — 700 на 800 метров. Когда я позвонил леснику, он обещал приехать сразу. Можно позвонить в областную пожарную службу, но они не всегда реагируют сразу. Мнение, высказанное по телефону, требует проверки на ложный вызов. А если звонит лесник, то они реагируют сразу.
Короче говоря, я позвонил леснику и в пожарную службу. Сказали, что будут тушить. Через полчаса после звонка я сам поехал туда. Туда практически невозможно проехать, потому что там всё горело. Огонь перекинулся через дорогу, потому что был сильный ветер.
— О чём может говорить, что пожар распространился так быстро? Мне кажется, из-за сильного ветра.
— Если сильный ветер, направление пожара всё равно одно направление. Должна быть одна точка, от которой начинается пожар, с углом распространения 30 градусов. Мне трудно об этом говорить. Понимаете, меня поразило, что там огромная территория горела. Может быть, это ветер. Наверное, более опытные люди могут сказать. Но размер пожара вызывает подозрения.
— Это ветер или потому что загорелось в нескольких точках этой большой поляны?
— Да. Думаю, сначала загорелось в нескольких местах, а ветер разнес пожар.
— Но если в нескольких точках, то это одновременно загорелось, в течение получаса-часа.
— Почти. Допустим, если бы загорелось в середине, там горела половина. А там, насколько я понимаю, горело почти всё.
— То есть загореться могло в углу этой треугольной поляны.
— От угла до угла довольно далеко. Маловероятно, чтобы огонь прошел 600 метров за час, причём маленький огонь. Мне кажется, что события развивались по-другому. Если облить чем-то горючим деревья и бросить спичку, то такое вполне возможно. Это один штришок.
Ещё момент: пожарная машина приехала на эту поляну через три часа после моего звонка. Всё это время поляна горела, и огонь зашел местами в лес, хотя не так серьёзно, как в первом и третьем пожарах.
В общем, мне кажется, что это слишком большое время для приезда пожарников. Потому что если бы такие возгорания случились в лесу, где много сухих деревьев и куда сложно подъехать — надо прорубать дорогу, то за три часа закончилось бы тем, что весь лес бы выгорел. Спасло то, что, по-видимому, поджигали на полянах.
Кстати, все пожары были в рабочие дни (с понедельника по пятницу) и в утреннее и дневное время. В эти жаркие дни люди ходили по вечерам в лес. Вообще говоря, после рабочего дня идти до леса далековато. То есть там было мало дней, только в субботу-воскресенье. Загоралось в рабочие дни, днём в самый разгар жары, когда в лесу делать нечего.
Третий пожар совершенно потрясающе выглядел. Он произошёл на восьмой поляне (точка № 8 на карте). Она широкая, метров 600. Сразу загорелись два участка. Дым поднимался двумя огромными вертикальными столбами.
— Откуда вы знаете, что сразу?
— Я в обед посмотрел в окно, увидел, как дымок начинает подниматься.
— Было видно, что из двух точек идёт дым?
— Да. Между ними промежуток метров в 600. Если прикинуть, размеры столбов дыма были по 30 метров.
— Вы видели момент, когда это начиналось?
— Практически да. Окно кухни выходит на ту сторону, и я периодически посматривал туда, потому что к тому времени было много пожаров. Причём мы ходили в лес почти каждый день. Ходили в разном составе и количестве. Иногда восемь человек, иногда два. Пару раз ходил я один. Мы периодически смотрели за состоянием леса.
Я засёк момент, когда начали подниматься два столба дыма и достигли высоты почти 100 метров. Я позвонил леснику, что в стороне Баранцево сильное возгорание. Мне уже поверили, сказали, что выезжают. Там второй пожар уже почти потушили, оставались дымные островки, открытого огня не было. Они снялись с этого пожара.
Пока они ехали, я посматривал. Прошло 40 минут, и посередине между двумя столбами дыма появился ещё один. Так как он позже начался, он был поменьше. Через 30 минут все три очага возгорания объединились в сплошную стену огня и дыма. Там тоже горела вся поляна, часть леса вблизи Баранцево. Тушили пожар пятьдесят человек, производили эвакуацию населения.
— Было четыре вертолёта.
— Три я точно видел. Был ещё интересный момент. Когда всё загорелось и они туда уехали, через некоторое время я увидел, что на второй поляне опять возникает огромный, шириной метров100, столб дыма. Потом на месте я выяснил, что это опять загорелся край леса, который потушили. Для меня загадка, что это было. Там опять никого не было, когда загорелось.
Я позвонил в зеленоградскую службу «01», мне сказали, что это лес под юрисдикцией района. Я нашел телефон зеленоградского МЧС, позвонил. Там девушка сидела на телефоне. Я говорю: «Мне начальника» — «Начальник в отпуске» — «Давайте заместителя» — «Может, мы дадим телефон областной пожарной, это же наша территория». Я говорю: «Мы про вас напишем в прессе. Как же наши пожарные ничего не могут сделать?».
Всё-таки дали телефон замначальника. Я с ним переговорил. Он старался меня успокоить.
— Это было в два часа дня?
— Это было позже, наверное, в четыре часа. Меня убеждали, чтобы я успокоился. А я убеждал, чтобы наши зеленоградские поехали тушить пожар. Они всё-таки поехали. Потому что ситуация была «аховская». Было несколько пожарных машин, поливальные машины.
— 5 пожарных машин, 12 поливальных.
— Но у них не было бульдозера. Пока они ждали областной бульдозер, лес сильно выгорел. Наконец пришёл бульдозер и сделал защитные полосы.
— Сейчас, после большого пожара, вы ещё ходили?
— На поляну второго пожара мы ходили мало, потому что она сильно дымила. На поляну третьего пожара я ходил один раз, когда там горело по периметру. Обошёл всё и увидел, что действительно ситуация серьёзная. С тех пор мы там не бывали.
На ближайшие вторую, третью и четвёртую поляну мы тоже ходили.
Мы ходили и на первую поляну. Там ничего потом не горело. Но там все тропинки завалены деревьями — ни проехать, ни пройти. Это плохо, ведь там проходит и лыжная трасса, и люди ходят. Надо бы расчистить, но вряд ли у района найдутся ресурсы.
— Расскажите про события 20 августа.
— 20 августа не нашлось помощников, и я пошёл в лес один. Пошёл не через горетовский мост, а близко к просеке, где протекает источник со стороны Зеленограда. Перешёл через деревянный мостик и дальше двинулся по линии ЛЭП, чтобы проконтролировать самую опасную точку или две, которые мы нашли в предыдущие дни и расчистили с помощью бензопилы.
Недалеко от поляны я наткнулся на подозрительные объекты. На участке с черной землей, размером полметра на полтора, лежали сложенные длинные сухие ветки — заготовка для костра. Таких заготовок — сгоревших и не сгоревших — по всей просеке линии электропередачи я увидел много. Они располагались в два-три ряда через каждые три-четыре метра. Тянулись они от реки Горетовки как минимум до Пятницкого шоссе. Процентов 80 из этих заготовок — сгоревшие. Некоторые сгоревшие заготовки были старыми, на них уже трава поросла. То есть там регулярно кто-то эти ветки складывал и поджигал.
На следующий день я с другими добровольцами пошли фотографировать эти ветки. В беседе с одним из них выяснилось, что, по-видимому, что это плановая вырубка подлеска под линией электропередачи, его складирование и уничтожение.
По уму, надо было бы увозить срубленные деревья, а не на месте сжигать их. Ведь есть опасность возгорания из-за высокой сухой травы и подлеска. Там видно, что от таких костров по окружности огонь выходил на 30 сантиметров.
— То, что это горело сейчас, летом, вы этого не видели.
— Собственно огня я не видел. Но потом, когда мы детально просмотрели местность и нашли три полусгоревших заготовки для костра, от которых начался пожар в точке № 11 (по схеме).
— Они находились на краю вырубки под ЛЭП?
— Да, они были недалеко от края вырубки. На самом краю вырубки оставалась полоса деревьев шириной 10 метров. С другой стороны была полоса шириной 5 метров и большая поляна. Там, видимо, ветер дул от Горетовки в сторону Пятницкого шоссе.
Видно чётко: если поджечь в одной точке, огонь будет расходиться на 30 градусов. Там примерно так и было. С краёв и посередине просеки три полусгоревшие заготовки, от которых идёт чёрная полоса от пожара в сторону Пятницкого шоссе и заходит на поляну № 4 и в лес. На участке под ЛЭП — примерно
Там, где тушили, сделали защитную полосу, чтобы пожар не пошёл в другой лес. С одной стороны лес-то сгорел, а с другой ещё нет. Причём, там слой дёрна не 10 сантиметров, а больше. Там очень хорошо горит. Я предполагаю, что одно из последних возгораний на четвёртой поляне произошло от этих заготовок для костра под ЛЭП.
Я в своём блоге выложил фотографии, на которых хорошо видно, как чёрные участки от пожара пересекают заградительные полосы.
— Если всё это суммировать, самый главный аргумент в пользу версии с поджогом состоит в том, что загоралось одновременно в разных местах.
— Получалось, что во время практически каждого пожара происходило одно из двух: загоралось либо в двух-трёх удалённых друг от друга точках или полянах, либо сразу на огромной территории.
— Если пытаться анализировать, какие ещё могут быть причины пожара.
— Ещё, чтобы не забыть, скажу. На одной из этих лежанок дров под ЛЭП мы обнаружили пятилитровую канистру с остатками горючего вещества, пахнувшего как ацетон. Я её спрятал, можно пойти, проверить.
— Вы уникальный свидетель, потому что вы видели начало возгорания. Когда горит всё, сложно понять, как загоралось. Вы говорите, что на одной поляне в двух точках одновременно загорелось. Если это поджог, то это всё объясняет. Если это не поджог, какие ещё могут быть объяснения? Скажите, что никаких, и я буду удовлетворён. Если попытаться найти другие причины пожара?
— (Смеется.) Хорошо, мы со вторым пожаром выяснили, что мог быть ветер сильный.
— В другом случае ветра не было, потому что были два вертикальных столба дыма.
— Может быть, произошло чудо.
— Вы не говорили о причинах пожара с лесником?
— Я леснику сказал, что мы нашли точки поджога со стороны ЛЭП. Я сказал, что это поджог и что я нашёл косвенные улики того, что пожар распространялся от трёх подожжённых лежанок. Попросил лесника дать мой телефон районному следователю. Лесник сказал: «Хорошо». С тех пор прошло дней пять, но никто не звонит. Думаю, что и не позвонят.
По поводу столбов дыма я леснику не говорил, потому что там ситуация была сложная, и им было не до таких бесед. Я уверен, что если бы я сказал, это не произвело на них никакого впечатления. Вид горевшего леса, трактор, который уничтожает деревья, чтобы сделать просеку, у которого кипит мотор, он не может работать, пока не подвезут воду — вся эта обстановка настолько действует, что люди забывают почему и как загорелось — главное, потушить пожар. Тем более, эвакуировали Баранцево. Меня никто не спрашивал, я сам не рассказывал, потому что не хотел отрывать людей от работы. И просто у меня сложилось впечатление, причинами пожара никто не интересуется. Это территория областная. Хорошо, что зеленоградские службы приехали и тушили хоть что-то. А до области далеко.
— Вы дальше хотите давать ход этому делу? Можно написать в прокуратуру, например.
— Это всё можно сделать. Но что будет дальше? У них будет дело, которое невозможно раскрыть. Если это поджог, как найти тех, кто поджигал?
— Можно опрашивать жителей, кто видел людей с канистрой и спичками...
— Вероятность этого равна нулю. До последней поляны, которая загорелась, идти довольно далеко. Понимаете, по ним пройти было трудно, потому что тропинок нет. Тропинки есть в лесу, а не на полянах. Человек, который находится на поляне, никому не виден из леса.
Вообще говоря, продраться там можно. Я продрался сквозь шестую поляну, когда был второй пожар. Я хотел посмотреть, горит ли то-то на шестой поляне. Было очень тяжело, но я с трудом продрался. Была приличная трава, подлесок.
Мне кажется, что смысла начинать дело нет. Надо смотреть более глубоко.
— Что сделать, чтобы не горело в будущем?
— В МСЧ нужна какая-то перестройка. У них время реагирования — три часа с момента звонка. Это много. Если бы загорелось внутри леса, за три часа он бы выгорел полностью.
Мне кажется, нужно изменить схему финансирования МСЧ. Я говорил с пожарными. Они жаловались на низкую зарплату, 22 тысячи рублей. Если неженатый, может быть, и хватит, а если семейный, будет недостаточно. Когда они тушат пожар, у них есть доплаты за это. Точно знаю, есть бесплатное питание. Предполагаю, что чем больше пожар и чем дольше его тушить, то это материально выгодно пожарным, которые его тушат.
— То есть ехать медленней, чтобы сильнее горело.
— Ну, не сильнее, а дольше, скажем так. Я не знаю, какие у них нормативы: то ли по площади, то ли по длительности. Единственное, понятно, что от времени наверняка зависит.
— МЧС при некоторых условиях может быть заинтересована в том, чтобы пожар был более сложный или более длительный.
— Трудно сказать. Нужно читать другие статьи, другие блоги. В моей публикации есть ссылки. Там такие предположения, что когда дым от пожара накрывает большой город, то МЧС может получить дополнительное финансирование. Не только зарплата увеличивается у бойцов. Если у них бюджет фиксирован, то руководство МЧС не очень интересно, что... Может быть, чтобы кадры сохранить — не знаю, какие у них правила.
— Это мы сейчас виноватых ищем. Мы решили, что мы пытаемся понять, что с этим можно сделать.
— Забудем про эти пожары. Просто представьте себе, что если происходит задымление большого города, МЧС получает дополнительное финансирование. Получается, что чем нам хуже, тем МЧС лучше. Или, может быть, тоже не очень хорошо, потому что им приходится тушить, они в поте лица отрабатывают эти деньги. Это тяжёлый и опасный труд.
Я считаю, что это неправильная схема финансирования. Я предложил такой вариант. Допустим, увеличить бюджет МЧС. Посмотрим, за год по факту, со всеми этими пожарами, сколько ушло денег со всеми дополнительными финансированиями. Так или иначе, мы платим МЧС. Бюджет — больше в несколько раз за счёт этих специальных... Оставим эту сумму и даже увеличим её в два раза. Бюджет МЧС увеличим в два раза.
Но происходят какие-то ЧП, получается какой-то материальный убыток. Его вычитаем из бюджета, чтобы МЧС было невыгодно. Если происходит ущерб от происшествий, за исключением аварий на ГЭС... По пожарам довольно легко определить материальный ущерб — моральный, которые пересчитывается на материальный, на здоровье.
«Вот вам хороший бюджет, но если происходит что-то плохое, мы его забираем». И всё. Получается материальная заинтересованность в том, чтобы работать хорошо, быстро. Можно разрешить увеличивать зарплату в несколько раз бойцам, брать на работу мало хороших, чем много плохих. Потому что там не хватают кадров. МЧС жалуется, что всего на одну третью. В общем, хорошо бы увеличить в три раза штат, они говорят. Техника плохая, ненадёжная. И так далее...
«Пожалуйста, вот вам бюджет». Это будет некая частная фирма, которая заинтересована в эффективной работе.
— У нас сейчас по Лесному кодексу так и есть. Тот, кто лесом пользуется, тот обеспечивает пожарную охрану. Другое дело, что на самом деле не обеспечивают.
— Хорошо. А государственные участки?
— Неизвестно, кому принадлежит лес. Просто есть землепользователь. Тут сложно сказать.
— У нас четыре гипотезы возникло, кто мог поджигать. Я учёл все посты, которые я в интернете нашёл, и сделал выводы. Первое — это незаконные вырубщики.
Ещё возникает вопрос: почему вырубили такой огромный участок леса? Мне не понятно. Лесник мне сказал, что там появился жучок, который губил деревья, поэтому вырубили. Там огромная территория вырублена, кусками в разных местах. Похоже, что это сделано, чтобы продать лес. Лес — довольно ходовая вещь.
Недавно слушал передачу Артёма Тарасова. В советские времена обычный рабочий мог на 50 рублей купить лес и вывезти его в Китай. Из половины леса ему делалась гарнитура, а половина шла на оплату труда. Обратно он увозил гарнитуру, которая в Союзе стоит больших денег.
Есть информация, что в ельцинские времена в Сибири незаконно вырубали большие территории и переправляли через границу. А потом, чтобы скрыть незаконную вырубку, поджигали лес по периметру. Причём, вырубали только крупные деревья, оставляли подлесок, чтобы быстрее спалить.
Второй вариант. Опять же в интернете написано, что слегка обгоревшие, поваленные деревья якобы могут выкупать производители мебели за бесценок.
Третья гипотеза — про МЧС, что когда происходят пожары, бюджет их увеличивается. И торф горит якобы не сам. По поводу МЧС мы выяснили, что надо менять финансирование. Это поставит всё на место. Потому что никакой контроль ситуацию не изменит. Поймать поджигателя невозможно. Ладно, даже если само загорелось, ведь тоже будут тушить долго, и сгорит много леса.
Все эти причины случайного загорания тоже в интернете описаны, и ссылки в моём блоге есть. Там делается однозначный вывод, что практически невозможно случайно загореться большому пожару. Слишком большой запас первоначальной энергии необходим для того, чтобы начался сильный пожар. Маленькие возгорания сами затухают.
В принципе, у меня есть предложение. Если Солнечногорский район не может обеспечить защиту леса, очистить его от потенциально опасных для возгорания мест, тушить быстро, может быть, Зеленоград занялся бы этим. Если эту территорию перевести под юрисдикцию Зеленограда, наверное, наши пожарные быстро бы туда приезжали.
— В общем, четвёртая причина — плохое состояние леса.
— Это не причина, а итог. Что делать? Если уже произошло ЧП, чтобы МЧС лучше работало, нужно изменить схему финансирования. А чтобы не было условий для возгорания, чтобы лес лучше нам служил, чтобы в нём можно было ездить, ходить, гулять, чтобы его не вырубили и так далее, надо перевести его под юрисдикцию Зеленограда.
Какое-то финансирование, наверное, будет, и здесь уже городскими силами можно было бы найти добровольцев, которые бы ухаживали за лесом. Но опять же невозможно ходить просто так в лес с бензопилой и там подпиливать что-то. Могут сказать: «Кто тебе разрешил и кто ты такой?».
— Ваше предложение — попытаться, чтобы Зеленоград договорился с Московской областью в вопросе контроля леса.
— Да. А ведь область не может следить за лесом. Вплоть до того, что чуть весь лес не спалили и не сгорело Баранцево. Кроме того, ЛЭП под угрозой. По краям линии электропередач стоят сосны, которые выше проводов. Если бы огонь попал на них, они бы от нагрева оборвались. Прерывается подача электроэнергия. На самом деле это очень серьёзная вещь. А за просекой под ЛЭП никто не следит.
Мне кажется, хорошо бы нашему префекту подать такую мысль, может быть, получится.
— Может, выйти с такой инициативой — забрать это лес «под крыло» Зеленограда.
— Да. Там будет наш
— Спасибо. Мы выяснили, что, по вашему мнению, это, скорее всего, был пожог. Чтобы там больше не горело, нужно этот лес забрать от области в Зеленоград.
— И сделать небольшую перестройку в МЧС.
— Но это не в наших силах и не в силах зеленоградской администрации.
— Это российская государственная программа. Но можно было это сделать как эксперимент в каком-то районе. Отдайте нам лес и сделайте эксперимент с нашим МЧС.
— [неразборчиво, 62:42] финансирование МЧС.
— Мне кажется, это нормально. Я сам после работы могу подрабатывать. Пожалуйста.
— Добровольный пожарный.
— В Зеленограде есть много людей, которые болеют за общее дело, за природу. Сделайте эксперимент, и это будет реальным вкладом в улучшение нашей жизни.
— Спасибо. У нас в гостях был Вадим Мадгазин. Мы говорили о причинах пожаров под Зеленоградом и о том, что делать, чтобы пожаров больше не было.
— Спасибо, до свидания.
Александр Эрлих