В истребительную авиацию он не прошел по здоровью. В транспортную, в вертолетную - пожалуйста, сказали ему на медкомиссии.
Не захотел. Поступил в общевойсковое командное училище. За его плечами 2 с лишним года службы в Афганистане, работа в Чернобыле, боевые награды.
В Афганистан его направили в 1981 г. на должность командира мотострелковой роты. На смену, как это называется, первой волне, тем, кто вошел в страну в самом начале военных действий.
Нет, конца этой войне не было видно. Но вопросов, что они там делают и зачем, никто не задавал. Раз Родина приказала, значит так надо. Наоборот. Константин рассказывал мне, как видел на глазах своих солдат натуральные слезы обиды, когда их по каким-то причинам не брали на боевые операции. Это потом начались вопросы - что, зачем, почему?
Что запомнилось? Жара и ветер. Когда дул "афганец", летящий песок попадал всюду. Пили гнилую воду, которую приходилось брать прямо из болота с лягушками. Врач в госпитале как-то сказал ему: "Вам всем надо ордена давать за то, что просто выжили в таких условиях". Ранен он не был, но болел желтухой и лихорадкой. Многие болели. В "желтушный сезон" (с сентября по декабрь) шестую часть бригады увозили в тыл на лечение. Афганцы, между прочим, тоже болели. Для них желтуха - дело привычное, что-то вроде насморка. Такой климат...
Ордена солдатам, правда, давали не за это.
Его рота занималась тем, что перехватывала караваны с оружием. Душманский караван - это джипы, мотоциклы, грузовики. Техника мобильная и хорошо вооруженная. Наркотики, деньги везли мешками.
Случай один вспоминается. Поступили данные разведки, что в таком-то районе наблюдается движение душманов. Выехали, вступили в бой. В случае прямого удара душманы всегда отходили быстро - знали, к нашим не замедлит прибыть подкрепление, в том числе и с воздуха. Правда, успели подбить один БТР. Когда Константин с экипажем приблизились к нему "на броне", тот уже горел. Огонь, жара, того и гляди начнут рваться боеприпасы. А там раненые. Они с наводчиком побежали, второй наводчик прикрывал их из пулемета поверх брони. Поддели люк монтировкой, вытащили из горящего БТР двух солдат. Никто не погиб.
За этот бой он получил орден Красной Звезды.
Конечно, за 2 года много было всяких случаев. На войне как на войне. Сейчас он не любит апельсины. Тоже благодаря случаю. Как-то провели несколько дней в охранении на окраине Кандагара. Сухой паек кончился. Припасов не подвезли, нашли на брошенном складе 15 ящиков апельсинов, ими питались. Наелся на много лет вперед.
Для солдата в бою главное - выполнить поставленную задачу и выжить. Для командира - сберечь людей. Если маршрут проложен через опасные места - заросли, виноградники, сильно пересеченную местность, - лучше изменить его, обойти, чем лезть в опасное место, где может ждать душманская засада. Это тоже решает командир. Он отвечает за все. В бою учиться некогда. Солдат надо готовить перед боем. Подготовить, обучить, накормить, в конце концов. Когда НЕСМАЧНЫХ пришел в роту, у него было 68 необстрелянных новичков. И все равно за 2 года потерь почти не было. В этом и есть главная заслуга командира.
На войне как на войне. Отчетность, например, требовали. "Что это у вас, товарищ командир, потери есть (допустим, кто-то подорвался на мине), а трофейного оружия нет?" Поэтому после операций часть захваченного оружия приходилось придерживать на складе. Зато потом легко было писать бумажки в штаб.
Еще один случай ему вспоминается. Рота вышла на боевую операцию. Душманская засада. Один из взводных пробрался на БТР по сухому руслу реки, вышел афганцам в тыл и оттуда открыл огонь. После боя они собрали 73 единицы стрелкового оружия. Уже по этому можно судить о потерях афганцев.
Душманы придерживались партизанской тактики. Когда я спросил Константина, каково его впечатление об афганцах как о воинах, он ответил: "Так себе. Не слишком хорошее. Засады, скрытые передвижения - это они могли. Прямого боя не выдерживали, терялись. Отношение местного населения к нашим солдатам тоже было разное. Были, конечно, непримиримые, другие относились вполне лояльно".
И все-таки это война ни к чему не вела. Это знали все с самого начала...
После Афганистана он опять служил. 4 месяца провел в Чернобыле, работал по обеззараживанию техники. Тоже поехал, не задавая вопросов. Охрип уже на третий день. Радиация, как известно, быстро действует на голосовые связки.
Его, боевого офицера, демобилизовали из армии по разнарядке. Т.е. без его желания. Мог бы еще служить. И хотел служить. Переход "на гражданку" дался ему тяжело. Он рассказывал, что долго не мог привыкнуть. Другая жизнь, другие люди, другие отношения. Все вроде бы свое и все равно все другое. Я знаю, с этим сталкиваются многие бывшие офицеры, для которых армия стала жизнью. От себя добавлю, неужели они все-таки не нужны стране? Хотя, кто кому нужен в этой стране? Такое впечатление, что она сама себе не нужна.
Сейчас бывший майор СА Константин НЕСМАЧНЫХ живет в Зеленограде, в корп. №1645, и делает то, что умеет. Он нашел себя в пэйнтболе. Подготовил одну юношескую команду чемпионов России, сейчас готовит вторую.
И последний вопрос, который я ему задал: "Пошел бы ты сейчас опять воевать, если бы Родина опять позвала?"
Он ответил мне честно: "Теперь я бы подумал..."
Н.БАХРОШИН