В рамках рубрики "Судьба резидента" Zelenograd.ru рассказывает о компаниях-резидентах Особой Экономической Зоны: об их продукции, проблемах, планах и перспективах. О судьбе НИИ "Компонент" – дочерней компании одного из старейших электронных "гигантов" Зеленограда завода "Компонент" – рассказал его гендиректор Сергей Семенин.
– НИИ "Компонент" был создан для обеспечения загрузки завода "Компонент". Это стандартная ситуация, когда большой производитель создает научно-исследовательский институт, чтобы он разрабатывал изделия и загружал производство. Основная наша тематика, которой "Компонент" занимался исторически – это космическая техника и радиосвязь. Еще есть новое для нас направление – радиолокация. Ввиду небольшого размера НИИ мы занимаемся частями изделий, но надеемся в будущем "дорасти" и до комплексов. В числе наших разработок – приёмно-передающие СВЧ-модули, блоки питания; сейчас мы начинаем заниматься цифровой обработкой. Чтобы превратить эти разработки в законченные изделия для потребителей, мы сотрудничаем с многими зеленоградскими предприятиями, в частности, с МИЭТом, где очень хорошо разбираются в "цифре", в антеннах, в том числе СВЧ. Понемногу сближаемся и с другими институтами такого же плана, например, с НПЦ "СПУРТ".
Изначально мы и ОЭЗ затевали для того, чтобы создать на территории Зеленограда большой конгломерат из различных юридических лиц с различной собственностью... В своё время развал НПО "ЭЛАС" среди негативных последствий вызвал то, что сейчас в Зеленограде много, больше 50, всевозможных НИИ численностью от 10 до 500 человек. Бывшие части и лаборатории "ЭЛАС" акционировались, некоторые превратились во ФГУПы, некоторые в частные компании. Собрать их всех обратно в какую-то систему крайне сложно. Но при этом они, как правило, очень узконаправленные и ни один из них не в состоянии делать законченные серьёзные системы.
"В сентябре мы планируем начать строить здание, основную площадь в котором будет занимать наш институт. Но при этом мы планируем оставить площади для того, чтобы за символическую плату интегрировать под одной крышей другие предприятия"
– Чем здесь может помочь ОЭЗ?
– В Зеленограде все предприятия, как правило, арендуют площади. Маленькие компании просто не в состоянии их себе купить. И мы думали выступить в качестве организующей структуры, которая бы занялась тем, что сплотила бы под своей крышей все эти небольшие НИИ. Находясь на одной территории, они могли бы работать более эффективно, выполнять серьёзные большие задачи, делать совместно большие космические, радиолокационные комплексы. Сейчас все предприятия удалены территориально, многие друг друга не знают и знать не хотят в силу разных причин. Все занимаются в основном кооперацией у каких-то крупных фирм, выполняют небольшие заказные работы.
– Как вы видите это объединение под вашей крышей?
– Мы будем строить на площадке ОЭЗ в Алабушево собственное здание. Сегодня проходит этап предпроектных работ, уже подписан эскизный проект, и до конца августа полный проект на здание с рабочей документацией должен быть готов. С сентября мы планируем начать строить здание в 25 тысяч кв.метров с подземными стоянками, если позволят условия с грунтовыми водами. Основную площадь там будет занимать наш институт, но при этом мы планируем оставить площади для того, чтобы интегрировать под одной крышей другие предприятия за символическую плату.
– Уже существуют реализованные системные проекты между резидентами ОЭЗ или это пока планы на будущее?
– Да, это всё в будущем. Есть потребности и у военных, и у гражданских структур в том, чтобы реализовывать системные проекты. Даже простая система радиосвязи достаточно сложна, она включает в себя несколько видов радиостанций, всё это надо увязать протоколами, защитить криптозащитой, защитить от помех и т.д. Сейчас это не в состоянии сделать ни одно предприятие в Зеленограде, может быть, за исключением 2-3 достаточно больших. Например, "СПУРТ", который, теоретически, может этим заниматься с условием достаточно сильной кооперации. Но эту кооперацию сложно найти и при этом избежать риска невыполнения контрагентами своих обязательств. Легче это осуществить в виде какого-то консорциума, в котором разные предприятия объединяются для решения какой-то задачи и берут на себя субсидиарную ответственность.
– НИИ "Компонент" возьмёт на себя роль системного интегратора в этом?
– Когда есть некий пул разработчиков, которые знают возможности друг друга, роль системного интегратора в своей тематике может брать на себя любой из них. Это не проблема, когда ты знаешь, что есть ответственные люди, которые могут это сделать – только деньги плати. Гораздо сложнее, когда ты знаешь, как сделать часть проекта, а как делать всё остальное и кому это поручить – не знаешь. Сидя под одной крышей, нам всем будет легче общаться на эти темы. Компании будут понимать, что они находятся здесь практически бесплатно и что, собственно говоря, надо какую-то ответственность за это нести – это дополнительный стимул.
– Кого вы планируете приглашать в здание, которое построите в ОЭЗ?
– Проект изначально планировался для НИИ "Компонента", СКБ "РАДЭЛ", с которым мы тесно сотрудничаем, Технологического центра МИЭТ... уже пул какой-то создался. А дальше – по потребностям, будем подбирать партнеров. "РАДЭЛ" и "СПУРТ" шли с нами изначально, они испытывают дефицит площадей, арендуют их у "Компонента", но мы работаем на одни цели и пытаемся находить общий язык. При этом им не обязательно быть резидентами ОЭЗ, хотя стать резидентом достаточно просто, особенно если ты не просишь земли.
"В августе 2008 наши разработки приостановились из-за конфликта с Грузией - мы не могли нигде получить импортную элементную базу – её просто не продавали"
– Чем продиктованы ваши мотивы к сотрудничеству с другими зеленоградскими предприятиями под общей крышей?
– Дело в том, что мы – предприятие приборное, и никогда не занимались самими электронными компонентами, но сейчас с ними беда. К нам поступают заказы на изготовление техники, в частности, радиолокаторов, в которых используется много СВЧ-усилительных микросхем. Их в России не выпускают и выпускать, скорее всего, в ближайшие 5 лет не будут. Мы вынуждены работать на импортной элементной базе, которая зависит от множества разных факторов. Например, в августе 2008 года наши разработки приостановились из-за конфликта с Грузией, Госдеп "затянул узлы", и мы вообще не могли некоторое время нигде получить эту элементную базу – её просто не продавали. Сейчас это вроде ослабло, но зависеть от политических факторов не хотелось бы...
Поэтому мы изначально хотели развернуть в ОЭЗ производство микросхем на арсениде галлия. Мы в этом не разбираемся, заниматься этим нам бы не хотелось, но это вынужденная мера. К счастью, в этом вопросе мы нашли общий язык с Технологическим центром МИЭТ – они в этом специалисты и по этой элементной базе в России "впереди планеты всей". Они пока ещё не могут выпускать что-то серийно, имеют только опытные образцы и небольшие партии, но очень далеко продвинулись в разработке. Думаю, если их работа будет подкреплена площадями и оборудованиями, то мы сможем развернуть серийное производство, обеспечив и себя, и, может быть, других отечественной элементной базой. А это является сегодня одной из важнейших задач в российской электронике.
"Изготовить изделие только на отечественной элементной базе можно, но цена повышается на порядок"
– Российская элементная база будет лучше импортной или это просто решает вопрос безопасности и независимости от импорта?
– Затрудняюсь говорить, будет ли она лучше. Мы исторически никогда не гонялись за Западом, всегда шли своим прорывным путем. Может быть, и здесь получится что-то в этом роде. Сегодня наша главная задача – нейтрализация влияния всяких политических факторов на наши разработки.
– Существует ли требование или хотя бы предпочтение использовать отечественную элементную базу в оборудовании, которое вы поставляте для военно-промышленного комплекса?
– Конечно, существует. Но при этом все же прекрасно понимают, что выполнить это требование невозможно. Допустим, мы разрабатываем некоторые изделия для систем управления военными комплексами, которые поставляются на экспорт – там не стоит задача использования только отечественной элементной базы, и стоимость вычислителя составляет около 4 тысяч долларов. А когда наше Министерство обороны захотело такие же изделия, но только на отечественной элементной базе, то мы с помощью МИЭТа проработали этот вопрос. Получилось, что в этом случае цена повышалась на порядок – овчинка выделки не стоит. Если, допустим, танк стоит несколько десятков миллионов долларов, то противотанковая ракета должна стоить не выше 50 тысяч долларов. Иначе, с учетом того, сколько этих ракет расходуется, экономически будет просто неэффективно их использовать против танков. Война – это тоже вещь экономическая :), если сбивать дорогой танк такой же дорогой ракетой, проще сделать ещё один танк.
"На экспорт идёт более современная продукция, которая в России пока не так востребована, как на Западе"
– Какова доля в вашей продукции гражданских и военных заказов?
– К сожалению, доля госзаказа гораздо больше. Гражданская продукция – это определенная экономическая безопасность предприятия, возможность не зависеть от бюджета, в случае каких-то проблем – даст Бог, мы их избежим в нынешнем году. Поэтому, когда приходит гражданский заказ, мы ему уделяем особое внимание, всячески стараемся его побыстрее продвигать и сделать качественно.
– Из ваших гражданских заказов, сколько идёт на экспорт и сколько на внутренний российский рынок?
– Наверное, 50 на 50 – экспорт и отечественная гражданская продукция. Причём на экспорт идёт более современная продукция, которая в России пока не так востребована, как на Западе. Например, одна наша разработка – спасательные эхоответчики, которые устанавливают на малые суда из пластика и делают их заметными на экранах радаров больших судов, что особенно актуально в порту или в тумане. Евросоюз года два назад принял документ, который настоятельно рекомендует использовать такие приборы. И сейчас судостроители закладывают их уже в документацию, а в ближайшее время эти планируется принять закона, который будет требовать установку на суда таких устройств. У нас пока такой проблемы не стоит: и судов частных пока гораздо меньше, и люди меньше думают о собственной безопасности.
– А те же военные для своих малых судов закупают эхоответчики?
– Они покупают у нас другой прибор, он гражданского назначения, но уже занесён в документацию на суда – это спасательный эхоответчик, который при аварии включается и подает сигналы, то есть радиомаяк, который можно легко найти с вертолёта. Он работает в диапазоне стандартных авиационных и морских радиолокаторов, и с его помощью очень быстро находят пострадавших.
"Сейчас кредиты дают за 20% и выше. За такие деньги просто смертоубийство строить, а мы кредитами планировали закрыть часть затрат на строительство"
– Как вы думаете, сегодняшние экономические сложности в стране и в мире скажутся на ваших планах, в первую очередь, по строительству в Алабушево? Как у вас с финансированием?
– Пока кризис еще не докатился до Москвы, о нём много говорят, но как всё это будет выглядеть... я бы не хотел делать какие-то прогнозы. Надеемся, что всё будет хорошо. Пока всё идёт в штатном режиме, практически так же, как в прошлом году. Разве что все настороженно ждут и слегка "поджимают" бюджеты, но это не слишком влияет.
– Какие из льгот для резидентов ОЭЗ для вас наиболее важны?
– Я бы не сказал, что там какие-то серьёзные налоговые льготы – это не главный довод присоединяться к ОЭЗ. Достоинства ОЭЗ это сконцентрированные мозги, выделенные земля и инфраструктура, предоставленные государством.
– Чего бы ещё хотелось получить от ОЭЗ?
– Чтобы государство поактивнее реагировало на пожелания резидентов, хотя понимаю, что это сложно. В частности, у нас сейчас большие сложности с кредитами, с помощью которых и мы, и многие другие резиденты планировали закрыть какую-то часть затрат на строительство в ОЭЗ. Мы начали заниматься проектом ОЭЗ еще с 2004 года, когда только подавали документы на то, чтобы Зеленоград выиграл конкурс на её размещение. Тогда всё было по другому, особенно в 2007 году, когда проценты по кредитам стали совсем "человеческими" - под 9% можно было взять долгоиграющий кредит. А сейчас его дают за 20% и выше, за такие деньги просто смертоубийство строить основные средства. В этом плане мы серьёзно надеемся на Кудрина и на Грефа, который был отцом ОЭЗ и сейчас возглавляет Сбербанк – хотелось бы, чтобы появилась какая-то государственная программа кредитов на нормальных условиях.
– В интервью Zelenograd.ru в декабре прошлого года Анатолий Ковалёв, руководитель территориального управления РосОЭЗ в Зеленограде, рассказывал о том, что в банке ВТБ прорабатывается программа кредитов со льготной процентной ставкой?
– Её пока нет, но разработка вроде бы идёт достаточно серьёзно, надеюсь, что-то получится. Я как-то больше ориентируюсь на Сбербанк. У ВТБ в этой программе есть одно условие: они не хотят разговаривать с людьми, которые берут меньше 1 миллиарда рублей. А у нас весь проект вместе в оборудованием, как предполагалось, будет стоить 1,5 миллиарда рублей, и, хотя мы не предполагали брать такой большой "кусок" в кредит, но ещё можем это сделать. А резиденты поменьше – им что делать? ВТБ рассчитывает на гигантов и монстров. По-моему, это не совсем правильно, основу экономики всё-таки должен составлять малый и средний бизнес.
"Помогать готовы тем студентам, которые действительно хотят стать специалистами, а не просто получить диплом и потом торговать на рынке"
– Сколько у вас сейчас сотрудников, и до какой степени вы собираетесь расширяться в перспективе, когда у вас будет собственное здание в ОЭЗ?
– Изначально мы хотели расшириться до 500 человек. Сейчас, в связи с тем, что далеко не все предприятия хотят терять самостоятельность, мы приняли решение пускать их к себе на правах аренды и не пытаться переманить людей – это ни к чему хорошему никогда не приводит, только к конфронтации. Решили остановиться на цифре около 250 человек собственных сотрудников. Сегодня у нас около 60 человек в штате и около 70 "совместителей", которые, в принципе, готовы перейти в штат, но в связи с этим кризисом мы сами пока побаиваемся их брать. Пока человек вне штата, ему платишь, когда он работает, а в штате нужно будет платить постоянно.
– Откуда к вам приходят сотрудники: исторически с самого "Компонента" перешла какая-то группа?
– Нет, как раз с "Компонента" у нас почти никого нет, да и специфика у него другая. Наш коллектив собран директором нашего института, Петром Васильевичем Панасенко, доктором наук, профессором, основоположником многих начинаний в Зеленограде. Мы плотно сотрудничаем с МИЭТом, как с базовым институтом, по набору молодых специалистов, в том числе и оплачиваем обучение сотрудников в МИЭТе, аспирантуру. В основном у нас работают зеленоградцы и жители ближайших окрестностей, есть люди из Клина и даже из Твери.
– Сколько мест для обучения студентов в МИЭТе вы поддерживаете, есть какая-то ежегодная квота?
– Мы можем поддерживать до 15 мест на основополагающих кафедрах МП-факультета МИЭТа: кафедре микроэлектроники и кафедре СВЧ. Помогать готовы тем студентам, которые действительно хотят стать специалистами, а не просто получить диплом и потом торговать на рынке. Сейчас у нас некоторые ребята учатся с первого курса, один из них закончил техникум, работая у нас, и мы практически заставили его поступать в МИЭТ и поддержали в этом. Мы плотно сотрудничаем с МИЭТовскими аспирантурами, посылаем туда всё больше наших специалистов, в платной и бесплатной форме.
– Как вы находите "своих" студентов, как идёт отбор?
– В основном берем по рекомендациям преподавателей на кафедрах, с третьего курса, возможны и чисто человеческие рекомендации, ведь Зеленоград – "большая деревня".
"Сокращать у нас некого. Разве что генерального директора"
– Есть ли у вас проблема поиска специалистов экстра-класса, которых в Зеленограде не найдешь и которых приходится откуда-то переманивать за большие деньги?
– Нехватка специалистов, конечно, ощущается... но говорить, что в Зеленограде нельзя кого-то найти в области электроники было бы, наверно, неправильно. Найти здесь можно кого угодно, другой вопрос, что уровень зарплаты в Зеленограде и в Москве сильно отличаются, и мы не можем иногда платить кому-то на порядок больше, чем своим штатным сотрудникам. Очень сложно найти молодых людей, люди 50 лет и старше как-то более... патриотичны. Ну и потребности у них гораздо меньше, вопросы многие решены, из них самый главный – квартирный.
Есть проект под эгидой Префектуры построить дом для сотрудников "Компонента" и нескольких других крупных предприятий города. Предполагалось, что это будет дом в 20-м микрорайоне, куда мы заселим всех молодых специалистов с условием, что свои квартиры они получат в собственность, отработав какое-то время на предприятиях. К сожалению, сегодняшней законодательной базы не хватает, чтобы эту проблему решить так, как мы хотели – реализовать это жильё по себестоимости. Пока получается сделать это только по коммерческим ценам. Префект Анатолий Смирнов нам в этом проекте сильно помогает, но пока неизвестно, чем это кончится.
– Это главный козырь для привлечения новых сотрудников? Костяк сейчас – это люди 50-55 лет, предпенсионного возраста?
– У нас достаточно много молодых людей, и это, как правило, люди нами же воспитанные. НИИ существует уже 8 лет, и уже работают молодые специалисты, которых мы за свои деньги обучали в МИЭТе.
– Но у них есть контракт со сроком, после которого они могут уйти работать куда-то еще на более высокие зарплаты и лучшие социальные условия?
– У нас не такая уж плохая заплата по зеленоградским меркам, средняя зарплата специалиста – 30-35 тысяч рублей. В принципе, это не много для института, занимающегося разработкой техники, но сейчас, особенно в условиях кризиса, от добра добра не ищут. У нас есть и некий социальный пакет, который исторически всегда был на заводе "Компонент", и который помогает удерживать сотрудников: это и собственный санаторий в Колтышево, куда можно съездить и практически бесплатно отдохнуть, и стоматологический кабинет, бесплатный для всех сотрудников "Компонента" и его структур, и парикмахерская и т.п. У нас несколько собственных спортивных клубов – футбольный, волейбольный, бильярдный. Наши команды активно участвуют в спартакиадах трудящейся молодежи Зеленограда. И это всё позволяет объединять коллектив не только на рабочей основе, но и на личной, и людям гораздо сложнее уходить.
– Сейчас у вас есть открытые вакансии или, наоборот, готовитесь к увольнениям?
– Нам сейчас не хватает конструкторов и мы всегда рады видеть разработчиков-СВЧистов. На сегодняшний день кризис никак не отразился на персонале. Как и в любом малом предприятии у нас достаточно жёстко с резервированием... если большие предприятия обрастают со временем сотрудниками, дублирующими должности, то у нас всё в упор. Даже если бы мы хотели сократить кого-то, то сокращать некого, разве что... генерального директора:) Так что наши сотрудники могут себя чувствовать абсолютно защищёнными. Сокращений мы не планируем, а набор идёт, как всегда.
Елена Панасенко, Александр Эрлих