— Меня деньги не интересуют. Меня интересует игра. Мне еще в детстве нравились стратегические игры, когда начинаешь с ограниченного ресурса и борешься за его умножение. Может, это и определило мое будущее. Бизнес-сообщество в Зеленограде очень ограниченное, и людей с похожим восприятием действительности очень мало… В какой момент испытываешь возбуждение от своей работы? Когда есть позитивно настроенные единомышленники, которые готовы бороться со всеми сложностями, потому что им нравится заниматься масштабными вещами. Я здесь угасаю при всей своей любви к людям, я высохший немного… Много людей с опущенными головами, это очень деструктивно действует.

Я всегда мечтал и сейчас мечтаю построить небоскреб. Мне безумно нравится смотреть на строящиеся объекты, на то, как меняется среда. Мне безумно это нравится. …Здесь строить не с кем. Это очень расстраивает.

А с другой стороны, Зеленоград — он как супруга, как партнер. Ты прекрасно понимаешь все его фантастические плюсы. Я хочу, чтоб здесь жили мои дети; куда бы я ни пошёл, я вижу знакомых людей. Если жить в этой концепции, лучше Зеленограда ничего быть не может. Из-за того, что я затухаю, задаю всем вопросы — происходит ли что-то хорошее? … Нашел единственный новостной ресурс, который мне очень нравится и который читаю каждый день. «Построили новый свинарник», «запустили новую ракету», «отремонтировали четыре самолета». Я прекрасно понимаю всю субъективность выборки, но сам факт того, что что-то создается, меня мотивирует. Когда ракета улетает в небо, думаешь — «блин, все плохо, все умирает, но ракету-то мы запустили». Если эта полетела, то и другая полетит, и на Луну, и под землю спустимся… и вообще нам все по плечу. И мне как предпринимателю такие новости помогают почувствовать тренд.

В идеале я хочу создать инвестиционный фонд и инвестировать деньги в перспективные направления. Вот это нужно Зеленограду. Я хочу построить в Зеленограде объекты и здания с иностранными архитекторами. Я считаю, это нужно Зеленограду. Они не должны быть дорогими, вот как арт-объекты на Архстоянии. Чтоб сюда приезжали иностранцы, командированные в свободную экономическую зону, фотографировали, говорили: «Блин, были в Зеленограде — это фантастика!»

— Ну, во-первых, у нас много светлых голов. У меня, у коллег, другие светлые головы… Вообще, в этом кластере при правительстве Москвы все-таки 150 предприятий. Такая концентрация фирм, которые пытаются на инновационном поле чего-то сделать, уникальна. Конечно, в Москве много чего есть, но это все как-то рассредоточено, но вот такая концентрация в одном месте есть только в Зеленограде. Знаете, сейчас останови любого на улице, спроси: «Где у нас центр инноваций?» Будут говорить, наверное, про Сколково. А очень важно, чтобы в сознании людей присутствовал и Зеленоград, как центр инноваций. Все-таки у нас территория большая, промышленность, особая экономическая зона.

У нас есть лучший, наверное, на сегодняшний день разработчик-проектировщик коммерческий. У нас есть разработка суперкомпьютера. Он, по идее, лучше всех существующих в мире.

Был я тут в ВПК, первый зам… показываю ему макет на экране, говорю: «По таким-то, таким-то и таким параметрам это лучший компьютер в мире». Он так посмотрел на меня… и говорит: «А кто может подтвердить, что вы мне сейчас правду сказали?» «Ну как кто — вот рядом с вами стоит ваш консультант по суперкомпьютерам, спросите его… Володя, я правду говорю или нет?»

Они все американское покупают. Накупят американских шкафов, соединят их кабелями и радуются — «мы создали лучший в России суперкомпьютер». Ребята, а ваша заслуга-то какая? Просто у вас денег было много. Сами-то вы что можете? Программы написать? Верю. Но к компьютеру вы какое отношение имеете?

А у нас компьютер принципиально другой. Принцип его работы — не последовательная, а параллельная обработка данных. Конечно, в каждом деле есть свои минусы… Это другой язык программирования. Никто его не знает, не понимает. Ныне существующих программистов научить, скорее всего, не удастся, придется взять новых. Ну и, соответственно, — а что делать с уже с существующими программами? Их же надо теперь это…

Что интересно, вроде как даже никто и не спорит. Никто ведь не говорит, что сделано плохо. Вот этот консультант, например… Конечно, он не в восторге от конкуренции. Но — результат же есть! Результат есть.

— Вот сам посуди, сейчас модно говорить о том, что это неправильная постановка вопроса — жить для общества. Если каждый человек будет жить на себя, и каждый это будет делать эффективно, то общество в целом будет благополучным, и так далее. Может быть, у меня чисто комсомольское воспитание ещё, но я… я именно такое отношение к жизни в себе выработал — жить для общества. Этому нельзя научиться… Это нельзя в себе воспитать… Как бы вот делая карьеру, настраиваясь на это. Это невозможно.

Условно говоря, ты понимаешь, что разгребаешь дерьмо… Сейчас я, конечно, занимаюсь не тем, чем мог бы заниматься. Речь идет об изменении системы управления в городе Москве. Наверное, и в помойках можно найти свой интерес, как их оптимизировать… Но я и там не имею необходимой самостоятельности для принятия решений. Например, я точно знаю, как надо организовать уборку города для того, чтобы сэкономить половину бюджетных средств, но — работаю по общим регламентам, даже вот в этих помойках, в этом деле. Я уж не говорю про образование, про все остальное, от чего нас просто-напросто отлучили.

… Хочешь откровенно? Просто между нами. Я для себя такую позицию выработал. Надо как в 41-м — окопаться, и вот это все неправильное не пускать сюда. Буквально, в географическом смысле окопаться и не пускать в Зеленоград. Это не бездействие, это дело. Это такая вот ответная реакция.

Я могу привести кучу примеров. Это посягательства наглых, все давящих инвесторов в начале 2000-х, желающих строить коммерческое жилье в Зеленограде. С точки зрения города экономическая же катастрофа! Это заселение большого количества людей, которым негде работать. Я даже не знаю, как устоял… Ко мне приезжали посланцы с подписями из правительства… не буду называть фамилий… от разных народных артистов и депутатов. А я выдержал. И мы каждый год строили ровно столько коммерческого жилья, сколько потреблял Зеленоград.

А идти наоборот — надо же думать о том, что будет с городом тогда, когда меня уже не будет. Здесь невозможно соврать людям. Ну что я буду рассказывать про медицину лучше, чем она есть на самом деле? Когда те, с кем я провожу свои встречи каждый день, в силу жизненных обстоятельств, вынуждены встречаться в то же самой поликлинике.

Я тебе признаюсь — мне в свое время предлагали перейти на работу в Москву. Я отказался. Потому что Зеленоград — это мой город. Я сюда приехал учиться, закончил институт. Жил, работал всю сознательную жизнь. Женился — дети, внуки, все зеленоградцы. Я как бы врос корнями в этот город. И тут уже дели, кто чей: я его или он мой… Я так скажу — я не по себе сужу, я по жизни убежден, что эффективно может работать только тот человек, у которого есть это вот предназначение…"

— Каменная тема запала мне в душу, когда я начал альпийскую горку собирать. И тогда я начал изучать некоторые камни, покупать. И теперь у меня коллекция, которой требуется территория. Кавказ, Южный Урал… прекрасные камни. Валуны, глыбы. Очень красивой формы. С ними я хочу сделать такой парк удивительных камней.

А другой проект — «Свидетели времени». Там будет земной шар диаметром 12 метров, на нем будут ячейки, где выделены материки и океаны, — это центр экспозиции. Свидетели времени — это история земли в артефактах, которые будут расположены вокруг этого земного шара. И первый артефакт — это окаменелое дерево возраст которого 380 миллионов лет. Еще деревьев не было — были хвощеобразные, папоротниковидные. А у меня этот артефакт есть — можно его потрогать, пощупать; на нём видно, что нет годовых колец, а есть сосуды и капилляры.

Следующий артефакт — окаменелое дерево возрастом 350 миллионов лет. А это уже каменноугольный период. На нем видны годовые кольца. А что в это время? В это время уже появились динозавры, начали формироваться материки. Окаменелое дерево в яшме, 290 миллионов лет. Потом 200 миллионов лет, меловой период. Потом у меня мореный дуб возрастом 4,5 тысячи лет из Белоруссии. А в мире в это время строят египетские пирамиды. Мореный дуб возрастом 2 тысячи лет, это уже начало нашей эры.

Закончить цикл я бы хотел деревом, которое было бы свидетелем нашего периода развития. Я обратился в зеленоградский Леспромхоз, говорю — «слушай, если будет что-то такое»… А он мне говорит: «В Горетовке один обратился, ему надо вырубку сделать…» А мне нужно было дерево с корнями, со стволом. Договорился с хозяином. Я спецоперацию делал… Корень четыре метра диаметром. Обрезал дерево на уровне 10 метров и ночью перевозил в сопровождении милиции. Потом отдал на радиоуглеродный анализ и оказалось, что это лиственница, возраст которой 550 лет, плюс-минус 80 лет. А это значит, что история от Ивана III… Оно жило в то время, и ты можешь его потрогать. А в 2012 году оно высохло. Это будет завершать цикл «Свидетели времени». А потом посажу сосну, которая будет являться свидетелем нашего времени.

Иногда люди приходят и спрашивают: «А почему все такое красивое в МЖК? Почему площадь часов не на площади Юности?» Ребят, это наши деньги. Деньги нашей организации. Это не бюджетные деньги. Я получаю прибыль. Могу себе дачу на Мальдивах построить. А могу инвестировать в благоустройство. Я когда сюда пришел, тут голое поле было. Это моя идея, мой ребенок… Мой жизненный проект, получается.

У меня с мечтой получилась странная вещь. С детства, с юности очень многое для этого делал. И… я стал артистом. Сыграл сложную, хорошую роль в замечательном спектакле. Сыграл хорошо. Я всегда мечтал создать в Зеленограде театр. И мы его создали. Это заняло годы, практически всю прожитую жизнь. Но он есть, он получился, доказал свою творческую состоятельность. А уж когда мы «Золотую маску» получили…

Вот это, пожалуй, были две главные мечты моей жизни. И эти мечты, они, в общем, осуществились. И такая возникла ситуация для меня… в общем, сложная. Я в какой-то момент стал думать: ну, вот это есть, это есть… Сын вырос, встал на ноги, занимается любимым делом. Внучка у меня родилась. Вот она, вся моя жизнь. А с другой стороны болезни навалились. Хотя я никогда хорошим здоровьем и не отличался… Но тут одна операция, другая операция. Я подумал, что это знаки, сигналы — всё, пора закругляться, завершать, уходить. Дошел до горизонта. Ну да, до горизонта, конечно, дойти нельзя. Это заблуждение.

И вдруг жизнь стала отодвигать горизонт. Позвонили из Департамента — говорят, принято решение о том, что театру передают все здание бывшего кинотеатра «Эра», а это больше 5000 квадратных метров вместо 800. И это уже совсем другие задачи, сложные, интересные. Жизнь стала открывать новые возможности, новые препятствия создавать. Стали делать проект капитального ремонта, придумывать вместе с дизайнерами и проектировщиками, как большой зал кинотеатра превратить в театральное пространство. И ушли эти мысли, что жизнь прожита. А может, это просто какой-то бонус.

Я стал думать, что жизнь посылает другие знаки. Ты еще не все сделал, ты еще много чего должен. Вот этот спектакль надо доделать, например. Надо ведь как-то завершить историю Андрея и Лены…

Лучше услышать эти и другие монологи в исполнении актеров и увидеть спектакль «Белки, сосны, микросхемы» на сцене. Даты ближайших показов на сайте театра vedogon.ru.