— Ольга, вот жители 3 микрорайона, домов, близких к "точке", не первый год жалуются, особенно ближе к лету. Жалуются на скопление там людей, на мусор, на шум. Как вы видите эту проблему, так сказать, изнутри, как директор?

— Понимаете, мне тоже это всё очень не нравится. Там действительно на улице много народу. Как раз во время ночной работы наших клубов там скапливается очень большое количество молодых людей, которые покупают в магазинах и привозят с собой спиртное. И всё, что остается после их гуляния и употребления, естественно, остается возле клубов. Мусора там очень много, поутру мы пытаемся его убрать.

 — Своими силами?

— Ну да, конечно, мы сами там убираем. У нас есть договоры с дворниками, которые нам выметают всю площадь, убирают весь мусор. С шумом там вообще все очень сложно. Потому что люди приезжают, иногда открывают свои машины, из которых музыка, при нынешних технологиях, доносится очень громко… Жителей мне ужасно жалко в этой ситуации. И я согласна, что всё там происходящее — неприятное зрелище. Даже когда одна пьяная компания сидит в твоем дворе, ты ее слышишь. А тут как минимум десять, и каждая шумит. Так что мы со своей стороны были бы рады их как-то оттуда удалить.

 — Это ваши посетители, они к вам в клуб заходят?

— Те, которые стоят на улице, наверное, к нам не заходят. Зачем бы они в таком случае стояли возле машин, что им там делать? Я думаю, это не наши посетители.

 — Может быть, они немного побыли в клубе, потратили свои сто рублей, условно, а потом вышли ушли на улицу, потусить?

— Я думаю, что это даже не так. Они приехали, они знают, что часть их знакомых может находиться в клубе. Они сами в клуб заходить не будут, потому что нужно заплатить за вход, потому что у нас совершенно другие цены на любые напитки, даже на газированную воду, не магазинные. Они приехали, позвонили этим знакомым, те к ним вышли, поговорили, постояли. Есть люди, которые вообще ни в какие клубы не ходят. Просто приехала большая компания, человек двадцать, они собрались на площади и стоят, разговаривают. Открыли машину, включили себе музыку.

 — К нашей беседе присоединился Анатолий Черняк. Анатолий, мы как раз говорим с Ольгой о "точке" в 3 микрорайоне — скажите, проблема, с вашей точки зрения, существует?

— Да, "точка" существует и проблема тоже. Там открываются новые заведения — это и есть одна из главных проблем. Так сложилось исторически, что на этой площади несколько клубов. И одновременно собирается народ — отдыхать рядом с клубами. Я бы так сформулировал.

 — Вы уверены, что это отдых перед клубами, а не ваши посетители — ну, входят, выходят?..

А.Ч.- Я в этом месте работал ещё в ресторане "Тамада". Встречался с жителями ещё старых пятиэтажек, которые сейчас снесли. Ночной шум, выпивка — это постоянная проблема, и это все-таки не посетители наших заведений, потому что они как раз у нас отдыхают. На самом деле, туда приходят и стоят несколько часов просто на улице; подгоняют машины, включают громкую музыку, которая часто звучит намного громче, чем музыка, доносящаяся из наших заведений.

 — Ну, а внутри клубов бывают эксцессы — кто-то пьяный пришёл, что-то принёс запрещённое?

А.Ч. — Тут может быть какого рода эксцесс — человек пришел пьяный, мы его не пустили, он отдыхает на площади. Насколько это наша вина, я не знаю. Мне кажется, нет.

О.К. — Внутри, конечно, у всех бывают.

 — Если вы кого-то выставляете из клуба, дальше ваша зона ответственности заканчивается?

А.Ч. — Чаще мы просто не пускаем в клуб. Наша зона ответственности заканчивается за дверями заведения.

 — За дверями клуба — это уже дело милиции?

А.Ч. — Естественно. Просто по-другому и быть не может.

О.К. — Вот смотрите, сколько мусора на площади с утра. Мы в наших заведениях в бутылках можно взять только "Миллер". Все остальное идет в розлив, в стаканах. В мусоре на площади нет ни одного стакана, там сплошные стеклянные или пластиковые бутылки, а мы ничего не продаём в такой таре.

А.Ч. — Плюс, эти люди на площади распугивают нормальную публику.

О.К. — Репутацию портят. В наш ресторан приходят люди постарше, они вообще говорят: "Мы через эту площадь даже ходить не хотим; в ваш ресторан вечером не пойдём".

 — Хорошо, мы выяснили, что это проблема не только жителей, но и ваша тоже. Как вы думаете, почему вообще это происходит? Может, дело в круглосуточном магазине в этом месте?

О.К. — Невозможно найти виновника. Допустим, закроют нас, возле магазина станет меньше народу, будет тихо. Замечательно. Закроют магазин — тоже станет тише. Но кто может решить, кого надо закрывать?.. Вопрос состоит в том, что мы давно просили поставить там стационарный пост милиции. Очень давно.

 — У нас был в студии командир отдельного батальона патрульно-постовой службы УВД Зеленограда, и на вопрос, стоят ли у вас патрули, ответил — да, у нас постоянно там дежурят сотрудники милиции. Вы можете подтвердить, что там ходят или ездят патрули?

О.К. — Ходят, ходят. Но надо же не только ходить.

 — Милиция видит, что люди распивают на улице — и ничего?

О.К. — А что они могут сделать?

 — Оформить административное правонарушение, составить протокол.

О.К. — Это если пиво пьёшь на детской площадке, а на улице — пока закона у нас не приняли. По пиву, за водку — да.

А.Ч. — Я думаю, что тут еще сыграло роль, что третий микрорайон долго был стройкой. Там практически отсутствовали жители, которые еще год и два года назад проявляли чудовищную активность, и не давали никому все это делать. Я думаю, что сейчас, с заселением новых домов, наверное, опять поднимется волна жалоб.

О.К. — Однозначно.

 — А к вам лично приходят жители с жалобами?

О.К. — Нет, они обычно пишут письма в милицию и управу.

А.Ч. — Но, к сожалению, самый легкий выход — это когда к нам приходят из управы, и говорят, что всё это из-за нас.

 — Ольга, что вы имеете в виду под стационарным постом милиции, который вы просили поставить на площади?

— Это как раньше было на площади Юности. Павильон, милиционеры там находятся постоянно. Просили не раз.

 — Что вам отвечают на просьбу?

О.К. — А нам говорят, что выбить это дело для Зеленограда очень сложно. Это лишние деньги опять — и так далее и тому подобное.

 — Люди жалуются и на шум, когда проходят концерты в клубах. Насколько громко слышна музыка из "Фанк-Кафе" и "Полинома"?

А.Ч. — По сравнению с общим шумом на площади — это просто ничего.

 — Вы не обращались к властям с просьбой запретить там парковку в вечернее время? Знак поставить и всё.

О.К. — Если попробовать выехать оттуда ночью, там заставлены машинами уже две стороны улицы. Когда выезжаешь, там разъехаться вдвоем сейчас уже невозможно. Если еще оградить и не давать ставить машины, то никто не знает, куда же в итоге все эти машину денутся.

 — Чьи это машины — ваших посетителей, приезжающих потусоваться на площади? Жителей?

О.К. — Наверное, и посетителей. Им ведь тоже нельзя будет заехать, правильно? И жителей тоже.

А.Ч. — Бывает, там автобусы, газели пытаются парковаться. Эту проблему на уровне города всё же следует решать.

О.К. — Там надо бы какой-то план нарисовать, где реально поставить знаки. Были у нас проекты поставить либо крабы, либо перегородки. Таким образом, чтобы, предположим, днем открыли — те, кому нужно, заехали, разгрузились, — а вечером закрыли. Но тогда надо смотреть и на дорогу, чтобы там нельзя было парковаться.

 — И всё-таки по поводу музыки из заведений. Анатолий, у вас через окна музыку слышно?

А.Ч. — Современные стеклопакеты, которые сейчас используют — это не просто окна, это определённые конструкции…

 — Вы уверены, что музыку не слышат в близлежащих домах?

А.Ч. — Нет. Но, опять же, есть какие-то нормы слышимости. Не могу уверенно сказать, что вообще не слышно. Но в пределах допустимого.

 — В котором часу у вас заканчиваются концерты?

А.Ч. — В 11. Может быть, в половине двенадцатого.

 — В принципе, у людей есть повод сказать: "Мы слышим низкие частоты"

А.Ч. — Да.

 — Но разобрать, откуда это частоты — из машин или из клуба — по-моему, довольно сложно.

А.Ч. — Если задаться такой целью, можно разобрать.

 — Скоро лето, устанавливают летние кафе, веранды. Там будет музыка, фоновая или громкая. Более того, будет чемпионат мира по футболу. Туда люди будут приходить, смотреть футбол, будут радостные крики и вопли. Нам говорили, что это слышно даже в 301-м корпусе, то есть шум от летних веранд слышен уже на Центральном проспекте. Вот с этим вы можете бороться?

А.Ч. — Я думаю, что любой руководитель помнит о подобной проблеме. Но, когда идёт чемпионат мира по футболу, — я, живя в углу у леса, если забивается гол, все прекрасно слышу. И у нас нет летней веранды, у нас всё внутри кафе происходит.

О.К. — У нас есть летняя веранда, но я вам могу сказать, что в том году мы не транслировали ни одного матча. Просто повода не было. Мы транслировали только когда играли наши.

 — А теперь наши не будут играть, и трансляции не будет?

О.К. — А посетители приходили именно на наших смотреть. Но тогда, по-моему, весь город не спал, и никто не думал о том, кто у кого спит вообще.

А.Ч. — Проспект был перегорожен.

О.К. — Там было такое в городе, что это остановить было невозможно.

 — Народное ликование.

О.К. — Народное гуляние, скажем так. В том году мы, например, ни одного матча не транслировали, потому что нет желающих, их смотреть. Опять же, если будет прецедент, мы всегда можем это сделать внутри. На улице мы этого делать не будем. Мы закрываем кафе в 10 часов вечера, у нас все выключается. Дальше сидят все, разговаривают, без музыки. Посетители не кричат. На нашей летней веранде мы вообще пытаемся специализироваться на детской тематике. У нас в основном в 10 часов уже нет этих людей. Они все уже ушли с детьми, спать укладывать.

 — На вашу летнюю веранду заходят вот эти люди, которые отдыхают на площади?

О.К. — После того, как в 10 часов все закрываем, пытаемся рассчитать всех посетителей, мы всё складываем так, что туда невозможно зайти. И еще внутри клуба есть своя собственная служба безопасности, администратор и охранники. Они на веранду не разрешают ни садиться, ни заходить.

А.Ч. — У нас летний балкон, но там не планируется никаких трансляций. Музыки там тоже не будет, люди просто сидят за столиками.

 — Но и с веранды может быть слышна музыка из зала? Летом всё открыто, всё слышно.

А.Ч. — Вы знаете, сейчас у нас разговор получается практически ни о чём. Есть нормы, всегда можно сделать замеры, и просто разговор о том, что было громко или тихо — это всё относительно. Я считаю, что если будут какие-то жалобы, то будем принимать меры. Когда мы будем открывать летнюю площадку и готовить ее к работе, заранее будем планировать, чтобы были двойные двери на выходе, чтобы уровень звука будет минимальным.

 — Ольга, строительство летних веранд требует согласования?

О.К. — Обязательно; с префектурой.

 — Можно ли сказать, что если жители захотят пожаловаться на само наличие летних веранд, они могут идти префектуру и предъявлять претензии им?

А.Ч. — Они так и делают.

 — Вы рассказали, как будете эксплуатировать конкретную веранду, на основании этого вам префектура разрешила…

О.К. — На основании пакета документов. Там несколько документов сдается, когда утверждено, что будет вот по такому плану стоять летнее кафе.

 — Значит, когда префектура говорит: "Кафе виноваты", это на самом деле они сами, которые дали разрешение, правильно?

О.К. — Если они, например, дают нам разрешение работать до 10 часов, а мы работаем до утра, то, естественно, это мы виноваты. Но если мы делаем, как они нам разрешили, то, соответственно, всё согласовано.

 — Возвращаясь к вопросу ответственности клуба — выяснили, что она заканчивается за дверью заведения. И все-таки у вас проходят живые концерты, иногда приходит много народу, толпа. Кого-то вы можете впустить, а кого-то нет, например, если кто-то пришёл пьяный и буйный человек. Человек выходит за дверь, дальше охранник может, например, вызвать милицию, чтобы его забрали от дверей клуба?

А.Ч. — Охранник за дверями заведения — такой же частный гражданин, как любой прохожий. Он может вызвать милицию, как и любое частное лицо, которое все это видит. Это к вопросу о том, что мы можем предпринять. Соответственно, внутри заведения у нас есть свод правил, который вывешен на входе, и посетитель, входя в заведение, по умолчанию соглашается с этими требованиями. И он должен их выполнять, мы можем потребовать, чтоб он их выполнил. За пределами заведения — нет.

 — Ольга, а у вас как? Допустим, рок-концерт, может прийти толпа — может ли охранник выйти на улицу, как-то разобраться?

О.К. — Это все делается внутри клуба. Зачем ему выходить на улицу?

 — Если они рядом с входом в клуб стоят?

О.К. — Сейчас рок-концерты как-то тихо пошли на убыль. Сейчас на концерты приходит не так много народу, как это было раньше. Соответственно, при нашем опыте справляться с толпой в три раза большей, чем с той, что бывает сейчас, — справляемся просто, легко и быстро. Сложнее на дискотеке, туда люди ходят с разными целями. А на концерты идут слушать определённую группу, хотят попасть внутрь и хотя бы делают определённый вид, чтобы впустили. Но особо "отличившихся" мы сдаем в милицию еще в своём "предбаннике". Я не знаю, как мы можем начать разбирать конфликты на улице.

А.Ч. — На каком основании мы людей будем призывать к порядку на улице? Мы можем только вызвать милицию.

 — Значит опять всё упирается в работу милиции на этом "пятачке", я правильно понимаю?

О.К. — Нам бы очень хотелось сотрудничать с милицией. К нам милиция очень быстро приезжает, моментально, от трех до пяти минут у них выезд, но обычно успевают за три.

 — У вас есть камера видеонаблюдения, которая смотрит на площадь, и тревожная кнопка?

О.К. — У нас есть. И кнопку охранник может нажать, конечно.

А.Ч. — У нас вход общий на несколько заведений, мы на втором этаже. У нас охрана стоит непосредственно на входе в клуб.

 — Существует ли какая-то ассоциация владельцев клубов в Зеленограде?

О.К. — Да, есть.

 — А вы предпринимали какие-то коллективные шаги, как организация, чтобы решить вопрос со стационарным постом?

О.К. — Да. Сказали, что нет возможности поставить пост.

 — Может быть, это можно сделать за определённую сумму?

О.К. — Нет. На коммерческой основе это не делается.

 — А если через вневедомственную охрану?

О.К. — Вневедомственная охрана не устанавливает посты, она может выезжать, пожалуйста, хоть по вашему вызову, хоть каждую минуту.

А.Ч. — Они охраняют помещение. Опять я возвращаюсь к тому, что улицу, тротуары, то, что принадлежит городу, может охранять только милиция.

 — По поводу мусора — вы должны убирать возле ваших клубов?

О.К. — Конечно должны. Это прилегающие к зданию территории. Пятиметровая зона — это мы обязаны убирать. Но сейчас мы убираем всю площадь, потому что нельзя содержать ее в таком виде. Площадь убирается дворниками, по схеме, мы её разрисовали с другими заведениями.

Они начинают где-то с семи утра, когда уже точно заканчиваются все гуляния.

 — Вот так, до утра там гуляют?

О.К. — Да.

 — Что, кроме упомянутых бутылок, оставляют на площади?

О.К. — В основном как раз пластиковые большие бутылки, и мелкие, их очень много. Окурки — это не считается, это подметание.

 — Шприцы бывают, говорят.

О.К. — На площади я никогда шприцов не видела. Если это где-то есть, то это не на площади делается, там слишком много народу. Поверьте мне, этого нет.

 — Значит, это слухи. Анатолий, а у вас?

А.Ч. — 90% мусора — тара из-под слабоалкогольных напитков.

 — Понятно. По крайней мере, мы сегодня выяснили, в чём основная проблема. Мы надеемся всё же пригласить для разговора на эту тему и милицию, и сотрудников управы, и руководство других клубов и кафе. Спасибо, что пришли к нам.

Юлия Кравченко, Александр Эрлих