«Год равных возможностей будет продолжен в 2010—2011 годах, пока мы не скажем, что безбарьерная среда в городе создана, дети-инвалиды учатся в школах, а те инвалиды, которые хотят работать, эту работу получают», — сказал мэр Москвы Юрий Лужков на заседании координационного совета по делам инвалидов.

Zelenograd.ru заинтересовался жизнью конкретного, отдельно взятого человека-инвалида. Мы побеседовали с жительницей 15 микрорайона Ириной Лариной, инвалидом по зрению. Ирина — мать двоих детей. По решению зеленоградского районного суда она должна выплачивать алименты младшему сыну. Отец ребёнка хочет лишить её родительских прав. Кроме пенсии по инвалидности, доходов у Ирины нет.

— Ирина, расскажите, как вы потеряли зрение?

— 15 лет назад, когда мне было 23 года, я попала в тяжёлую автокатастрофу, автомобильную аварию. С тех пор я не вижу. Зрение отсутствует полностью.

— Как вы жили эти 15 лет, кто вам помогает?

— Государство помогает. Есть социальные центры, которые обслуживают пенсионеров и инвалидов. Мне приносят продукты и сопровождают меня в поликлиники, в какие-то организации, по инстанциям.

— Если вам нужно куда-то пойти, вы звоните социальному работнику?

— Да. Даже не то что бы я звоню туда, я стою там на обслуживании, три раза в неделю приходит соцработник и медсестра. То есть даже два человека обслуживают мою семью.

— У вас есть возможность приобрести, например, бытовую технику?

— Да, меня сопровождают, в магазин мы идём вместе, мне как-то объясняют, что к чему. Выбираю, исходя из своих средств.

— На какие средства вы живёте?

— Мне идёт пенсия по инвалидности. Есть льготы — 50% — на оплату телефона, электроэнергии, субсидия на оплату жилищно-коммунальных услуг. И детские деньги на ребенка. У меня двое детей. Старшему 13 лет, младшему в этом году будет 6.

— Дети родились, когда у вас уже была инвалидность?

— Да.

— Как вам удалось их растить, кто помогал?

— Со старшим сыном мне помогала сестра. И мама. Конечно, благодаря помощи родственников, а не соцработников, потому что не оказывают они такие услуги.

— Вы живете с детьми?

— Я живу со старшим сыном, а младший с рождения был зарегистрирован у своего отца. Мы живём рядом, на соседних этажах, таким образом, всё время общались. Они ко мне приходили, мы со старшим сыном к ним приходили. Чтобы не тесниться в однокомнатной квартире, мы решили, что не будет никаких проблем, если мы будем жить в разных квартирах.

— Значит ваш муж живёт с младшим сыном в соседней квартире?

— Этажом выше, в двухкомнатной квартире; с ними также живёт дедушка — отец мужа.

Мы не были официально женаты.

— Но он является отцом ребёнка, зарегистрирован как отец?

— Да, конечно.

— У вас сразу была договоренность, что младший сын будет жить с ним?

— Да. Он сам просил об этом. Он попросил, чтобы я поехала вместе с ним в ЗАГС, подтвердила отцовство. Так я и сделала. После этого он зарегистрировал его по своему адресу, так они и живут вместе в его квартире.

— У вас были семейные отношения?

— Может быть, странные с чьей-то точки зрения, но были вполне семейные. Мы, конечно, жили в разных квартирах, но при этом вместе ездили отдыхать, вместе гуляли, вместе ездили на дачу.

— Что же произошло сейчас?

— Последние два года до меня стала доходить информация, что Андрей ищет женщину для серьёзных отношений. Я здесь родилась, училась, у меня много знакомых. Подруга прочитала такое объявление в газете. Я спросила его об этом, он ответил: «Я сделал это спьяну, не обращая внимания». Через 3 месяца история снова повторяется. Мы снова поговорили, я сказала: «Давай решим этот вопрос тихо, спокойно, безболезненно». Он снова говорил, что это шутка. Потом стало разговаривать вообще бесполезно. Я пошла в детский сад к младшему сыну, он сказал: «У меня есть вторая мама». И старший сын, подтверждает, что уже есть.

— Она уже живёт с ними в одной квартире?

— Не знаю. Около месяца назад мой старший сын с ним разговаривал, он говорил, что переезжает. Видимо для того, чтобы окончательно разорвать наши отношения, он решил подать на меня в суд на лишение родительских прав и взыскание алиментов. Я была ошарашена, я не готова к такому.

— Вы против того, чтобы младшего сына воспитывала другая женщина?

— Я, в целом, не против, но почему меня ограничивают в материнских правах?

— Суд уже состоялся?

— Суд был ещё в декабре. Окончательный разрыв у нас произошёл в сентябре.

— Какое решение вынес суд?

— Родительских прав, естественно, лишать меня не за что. Они сослались на его слова, что он, мол, поторопился. При этом мне дали возможность изменить ситуацию. Я объясню, в каком смысле. Взыскали алименты, причем в размере одной четвертой части, не учитывая, что я еще воспитываю второго ребенка. А это обычно учитывается при назначении алиментов.

— Это одна четверть от какого дохода?

— От моей пенсии. Пенсия составляет 7003 рубля.

— Где-то 1700 рублей вы должны выплачивать?

— Совершенно верно. В апреле начнут высчитывать, до того исполнительный лист ходил по инстанциям. Причём с учетом долга за декабрь, январь, февраль, март будут с апреля все высчитывать.

— Что означает «суд дал возможность изменить ситуацию»?

— В исковом заявлении, которое написал Андрей, он намеренно скрыл, что у меня инвалидность по зрению. Я ведь самостоятельно не могу ходить в магазин, в детский сад, и, естественно, я с кем-то договариваюсь. Он написал, что я не работаю, за все это время не купила ребенку ни одной игрушки, что «прогуливаю» детские деньги. Он также заявил в суде, что я алкоголичка. То есть он не предупредил о том, что я не вижу, а давил именно на то, что я не работаю, гуляю, пропиваю деньги и так далее.

— Ирина, но вот это всё (намеренное умолчание об инвалидности — это вообще без комментариев…) не соответствует действительности? Вы же общались с младшим сыном?

— Да, конечно. До сентября, когда он разорвал всякие отношения со мной, всё было нормально, всё делали вместе. И в магазин вместе ходили, в том числе, и игрушки покупали.

— Сейчас вы общаетесь с младшим сыном, можете его видеть?

— Я в течение полутора месяцев ему звоню, он не берет трубку.

— Почему? Ему не дают с вами поговорить?

— Я думаю, что Андрей хочет добиться результата, доказав, что я с ребенком не общаюсь, и снова подать на лишение родительских прав, так как я не участвую в воспитании. Я даже не могу связаться нормально с ребёнком. Звоню на мобильный Андрею, он не берёт трубку, звоню на домашний. Как-то позвонила, а дед (его отец) со мной грубо разговаривал — «чего ты сюда звонишь-то?». Поскольку меня обижали, и мне хамили, я перестала звонить, и общалась с сыном только в детском саду.

— Каковы отношения между вашими детьми? Они нормально дружат, общаются?

— Они очень хорошо дружат. Старший сын сейчас очень скучает. На прошлой неделе он несколько раз в садик бегал, чтобы с братом встретиться. Я думаю, что и Денис скучает, потому что когда я пришла и передала ему конфетку, я говорю: «Это тебе Родион передал». Он обрадовался и говорит: «Я ее уберу и дома съем». И всегда говорит: «Мама, когда ты к нам придешь?». Мне до слез было обидно. И обманывать нельзя ребенка, и правду сказать. Но я сказала, почти правду. Говорю: «Денис, понимаешь, меня к тебе не пускают. Договоримся так, что ты подрастешь, когда будешь сам ходить в школу, ты будешь ко мне приходить. Ладно?». Он говорит: «Ладно. Какая у тебя квартира?». Я сказала номер квартиры. Он говорит: «Хорошо. Я запомню». Конечно, не запомнит. Трехзначная цифра. Дети скучают друг по другу и по мне ребенок скучает. Но у папы свои амбиции, какие-то свои планы, и, мне кажется, он манипулирует ребенком, даже не понимая, что он травмирует ему психику.

— Как проходило судебное заседание?

— Я была на одном заседании, поскольку очень плохо себя чувствовала. После суда проходила два курса лечения. Меня мама довела до суда. Я говорила слабым голосом, на меня особо внимания не обращали. На суде присутствовала сотрудница органов опеки, у неё спросила судья: «А у нее (у меня, то есть) бутылки по квартире не раскиданы?». То есть он явно, откровенно им говорил, что я пью. Не то, что я инвалид первой группы, а что я пью. И поэтому меня надо лишить родительских прав. На суде присутствовал и прокурор.

— Отец вашего младшего сына трудоспособный человек? Он работает?

— Да, он полностью здоров. Насчёт работы сейчас не могу сказать. Когда мы ещё были в хороших отношениях, то есть до сентября, он работал водителем автобуса на нашем зеленоградском автокомбинате. Там зарплата примерно до 35 тысяч рублей. А сейчас я не могу никакой информации получить, где он работает; но насколько я знаю, он говорил, что будет оттуда увольняться.

Я считаю, что суд мог бы учесть и наличие у меня второго ребёнка, и инвалидность, и материальное положение, назначая алименты.

— Можете ли вы обжаловать решение суда или подать иск об уменьшении алиментов?

— Я уже подала. Хотя сроки были пропущены. Мне даже решение суда не выслали по почте; когда я его получила, уже все возможности были потеряны. Но я подала заявление на восстановление срока в связи с тем, что не было у меня решения суда. Мне восстановили срок. 13 апреля состоится суд, на котором я бы хотела уменьшить размер алиментов.

— У вас есть маленькая пенсия, а существует ли возможность где-то работать?

— Теоретически, наверное, существует. Знаете, люди, которые не видят с детства, получают образование и как-то находят возможность заработать… Я потеряла зрение уже после института, к сожалению, самостоятельно не могу ориентироваться, только с сопровождением.

— Вам предлагали какую-то работу за эти 15 лет?

— В прошлом году правительство Москвы запустило программу по трудоустройству инвалидов. Мне звонили из Москвы и предлагали работать там диспетчером на компьютере. Компьютер я освоила, но как добираться? Я до соседнего дома дойти не могу, даже до магазина. Естественно, в Москву я ездить не могу.

— А с соцработниками?

— Это же меня надо отвозить и потом обратно привозить, они не могут.

— Вам предлагали работу в Зеленограде?

— Нет. Никаких вариантов.

— Возможно, в вашей ситуации мог бы помочь грамотный адвокат. Вам нужна такая помощь?

— Да, я была бы очень благодарна. Я бы хотела сказать — очень обидно, что вполне дееспособные здоровые люди, и отец ребёнка, и его отец, нападают на слабого человека, подавая в суд. Не желают решить вопрос мирным способом, не желают понять, как тяжело жить инвалиду. Просто так людям, наверное, инвалидность не дают.

— Надеюсь, найдётся человек, который сможет помочь в вашей ситуации, прочитав это интервью. Мы в свою очередь будем держать с вами связь.

— Спасибо. Мне очень нужны поддержка и помощь. И, может быть, это как-то повлияет на судьбы других людей.

Юлия Кравченко