Одним из призеров Салона промышленной собственности «Архимед-2010», прошедшего в начале апреля, вновь стал зеленоградский школьник Сергей Кораблин. Это не первая награда Сергея — Zelenograd.ru писал о золотой медали 33-й Хорватской выставки изобретений, полученной им за проект «Регистратор пиковых значений давления», о его участии в телепрограмме «Фабрика мысли» ТВЦ с проектом «Безусадочное звено наплавного моста», получившим первый приз и предложения по внедрению. Среди побед Сергея есть золотая медаль Хорватской выставки изобретений, дипломы Международного Салона промышленной собственности «Архимед», победы в фестивале «Юные таланты Московии» и в Балтийском научном инженерном конкурсе.

После «Double Gold» Британского шоу изобретений и технологий, полученного Сергеем в ноябре 2009 года, он стал гостем студии Zelenograd.ru и рассказал о себе и своих исследованиях. Итак, знакомьтесь: Сергей Кораблин, 13 лет, ученик 8 класса, учится в лицее 1557 и занимается в Центре психолого-медико-социального сопровождения (ЦПМСС), в лаборатории по работе с одарёнными детьми, руководит которой его мама, Татьяна Владимировна Кораблина.

Послушать (27:24)

загрузить файл со звуком (19270 кб)

 — Сергей, ты занимаешься исследовательскими проектами с первого класса, в среднем по одному проекту в год, так?

— Да. Исследовательской деятельностью я занимаюсь с 6 лет, можно считать, что с первого класса.

 — В лицее 1557 есть такие же, как ты, одарённые дети?

— Я себя одарённым не считаю, но такие же заинтересованные есть.

 — А в твоей семье кроме мамы кто-то ещё увлечен изобретательством, наукой, вообще, откуда семья и какие у вас в ней профессии?

— Да все в этом замешаны. Братья — программисты, папа тоже профессионал в программировании. Мама раньше преподавала информатику, а сейчас — руководитель лаборатории в Центре психолого-медико-социального сопровождения, а также преподаёт математику дополнительно.

 — Как ты думаешь, толчком к твоим успехам и к твоему научному творчеству стали твои таланты, или родители или учителя?

— Не знаю, честно говоря. Это как-то спонтанно вышло. Просто делал первую свою исследовательскую работу, об этом как-то не задумывался, потом стало интересно, и стал этим заниматься.

 — Что тебе больше интересно — сам процесс или получение результата и выход с ним на выставки?

— Скорее процесс.

 — В принципе, как ты считаешь: любой ребёнок при соответствующем интеллекте и поддержке может добиться того же самого?

— Да, я в этом уверен.

Англия: «Все доклады я делал сам, на английском»

 — Победа в Англии — это ведь было не первая твоя участие в международных выставках. Была еще Хорватия, что-то может быть еще?

— Из международных был ещё салон «ЭкспоНаука-2003», но там я ничего не занял. Это было во время моих первых выездов на выставки такого уровня, поэтому я ехал просто посмотреть, что люди делают.

 — Расскажи об этой выставке в Англии. Как там всё происходило? Кто там был из соперников, другие проекты.

— Сама выставка проходила в залах дворца Alexandra Palace. Там были развёрнуты выставочные павильоны. Участники были со всего мира, и из Китая, и из Англии. Из России ездила наша делегация. Одним словом, были проекты со всего земного шарика, в совершенно разных областях, начиная от решёток для защиты от грызунов и заканчивая препаратами, которые позволяют сращивать сломанные кости без операций.

 — Как ты свой проект оцениваешь относительно уровня других участников? Так, по гамбургскому счёту, а не как жюри оценило.

— Честно говоря, я не знаю. У меня не хватало времени вникать в суть чужих проектов, потому что там постоянно ходила комиссия, ну и, собственно, её это решать.

 — Вообще до этого ты в Англии был? Как страна?

— Первый раз был в Англии, посмотреть успел, было несколько свободных дней, часов. Восхитительно! Все говорят «туманный Альбион», туманы, дожди — нет, у нас все 5 дней было солнечно, ни облачка. Успели поездить практически по всем основным достопримечательность. Красивый город.

 — А что больше всего в Лондоне поразило?

— London Eye и Tower Bridge.

 — Английским языком ты насколько свободно владеешь? Требовался переводчик?

— Ну, переводчик был, но он постоянно гулял по другим стендам, поэтому все доклады комиссии я делал сам, на английском.

 — Английский у тебя просто из школьных знаний или занимаешься дополнительно?

— Занимаюсь дополнительно, сейчас это просто необходимость.

 — Уровень языка позволяет читать научную литературу на английском?

— Да, позволяет. Но, иностранную научную литературу как-то не использую, чаще смотрю по нашим российским издательствам.

 — Теперь ты видел и знаком с тем, как поддерживают и поощряют науку в России и за рубежом. Какие у тебя на это взгляды? Не собираешься ли ты в будущем уехать из страны, что думают твои родители по этой теме?

— Насчёт мнения родителей не совсем уверен, но то, что в будущем останусь в России — это точно.

 — Останешься из патриотических чувств или потому, что ты видишь перспективы здесь?

— Я пока не вижу каких-то особых преимуществ, которые представляет работа за рубежом.

 — Надеешься найти здесь какие-то адекватные условия?

— Да. Думаю, да.

 — В СМИ пишут, что за тобой охотятся уже МИФИ, МФТИ, МГУ. Это действительно так? Каким образом они охотятся? Что они предлагают?

— Ну вот не знаю насчёт «охоты», лично до меня никакие сведения не доходили — всё я постоянно узнаю последним:) Но в «Бауманку» действительно приглашали, как победителя ИНСТЭМА, но сами понимаете, по возрасту не подхожу пока что.

 — А сам в какой ВУЗ хотел бы поступать?

— Пока не знаю, но скорее всего в МИФИ.

Изобретения: «Первый патент получен — на «Безусадочное звено наплавного понтонного моста»

 — По итогам «Фабрики Мысли», там прозвучали довольно ясно предложение от Виктора Волкова, гендиректора компании промышленной автоматизации — запатентовать твое изобретение и как-то его использовать…

— Да, изобретение было запатентовано, сейчас уже получен патент на полезную модель, но насчёт внедрения пока что не очень.

 — Для изобретателей младше 18 лет в патентовании не возникает препятствий?

— Насколько я понимаю, нет, но сейчас уже вообще постепенно исчезает смысл патентования, потому что пока это только вложение средств.

 — Почему? Потому что все друг у друга копируют, вообще институт патентования исчезает, или ты не надеешься, что будет внедрение?

— Честно говоря, не знаю пока.

 — Вообще относительно внедрения — тебе это важно? Ты придумал какую-то штуку, тебе она показалась интересной, её надо куда-то внедрять или это просто игра ума?

— Так как я ещё свои установки ни разу не внедрял ещё, поэтому я считаю, что сначала идёт разработка проекта, и если она действительно показалась кому-то интересной, только тогда следует патентовать и уже после получения патента договариваться с теми, кто заинтересовался.

 — Твоя последняя разработка — понтонный мост. Можешь для широкой аудитории в двух словах рассказать, о том, что это такое?

— Понтонные мосты существуют давно. Главное отличие их от обычных в том, что у них отсутствует жесткие опоры, которые устанавливаются на дне. Для установки понтонного моста не требуются подводные работы — собственно, несущей частью является плавучая опора, которая легче воды. Сейчас они активно применяются как в гражданской деятельности, так и в военной, из-за быстроты установки и других преимуществ. Но они имеют один существенный недостаток: при появлении полезной нагрузки они дополнительно погружаются под воду на некоторую величину. И тросы, которые были до этого натянуты, ослабевают, и вся платформа начинает качаться, что достаточно опасно для транспорта и для людей. Сейчас эту проблему решают путём увеличения объёма этой несущей плавучей части, но это нерационально, поэтому я разработал другой способ решения этой проблемы.

 — В чём этот способ?

— Способ решения проблемы в том, что эта платформа изначально притапливается тросами к якорям, которые установлены на дне, и таким образом даже без нагрузки она уже под натяжением якорей находится почти полностью погруженной в воду. При этом её полная несущая способность равна суммарной силе натяжения тросов, и когда появляется какая-то дополнительная полезная нагрузка, которая не превышает критической, то это звено остается неподвижным.

 — Кажется, понятно-то есть, выталкивание воды работает на устойчивость?

— Да.

 — Ну, это просто. Почему до этого никто не додумался?

— Не знаю, я не спрашивал.

 — Это твой первый патент или до этого были какие-то проекты?

— До этого были изобретения, но я не думал, что они нуждаются в патентовании.

Школа: «Не считаю ЕГЭ корректной системой контроля знаний»

 — Какие у тебя школьные оценки, в частности, по гуманитарным предметам?

— Ну, приходится, конечно, учить. По тем предметам, которые я считаю необходимыми для дальнейшего развитии, у меня отличные оценки, по остальным, как придётся.

 — А какие ты не считаешь необходимыми?

— В частности, гуманитарные.

 — Сейчас очень много говорят о ЕГЭ как о системе контроля знаний — в том числе, что она убивает образование, что школьники получают не знания, а учатся сдавать экзамен. Как ты к этому относишься?

— Не считаю это корректным. Поскольку, если человек идёт в технику и получает по техническим предметам отличные оценки, а по русскому и литературе тройки, то берут же сумму баллов. И между кем будут выбирать при поступлении в ВУЗ? Между «технарём» и средненьким учеником, баллы у которых одинаковы

 — В лицее, я знаю, есть индивидуальные учебные планы.

— Индивидуальные учебные планы идут в 10–11 классе. До этого программа для всех общая.

 — С 10-го класса ты будешь выбирать только те предметы, которые нужны тебе?

— Ну да.

 — А из какой школы ты перешёл в лицей?

— Из школы 1149, она просто была ближе к дому.

 — Там были сильные учителя?

— Да, Ольга Степановна, например, она у нас там была учителем по всем предметам — очень мне запомнился этот человек.

 — А кого из своих учителей в лицее 1557 ты бы мог назвать своим любимым, ярким, кто дал тебе такой своеобразный толчок? Провокационный вопрос:)

— Ну, если говорить про лицей 1557, то это, прежде всего, учителя алгебры: в 5-6-7 классе у меня алгебру вела Светлана Олеговна Ганыкина — весьма и весьма достойный преподаватель. А сейчас, в 8-м классе её ведёт Наталья Евгеньевна Токарева. Уровень примерно одинаковый, но редко такое бывает, что как людей и как профессионалов я мог бы их оценить по высшему баллу. А если говорить о физике, то её только в этом году у нас начал преподавать Александр Николаевич Жуков. Я бы сказал, у него не только есть знания в этой области, но он еще и очень заинтересованный в этом человек.

Стругацкие и паркур: «Я иду напрямик — зачем тратить лишнее время?»

 — У тебя остаётся свободное время? Чем ты его занимаешь: спорт, музыка, просто прогулки с друзьями?

— Ну, отчего же, свободнее время остаётся на всё. И гулять, и читать, и на любимое увлечение, и на дополнительные занятия по программированию. Увлекаюсь радиолюбительской техникой.

 — Ну, это всё не досуг.

— Это как раз досуг. Если говорить о спорте, то — фриран, паркур. Принципиальное отличие между фрираном и паркуром в том, что фриран — это красиво, а паркур — это функционально.

 — Ты не идёшь в обход, а идёшь прямо?

— Зачем тратить лишнее время?

 — Ну, это же опасно. Можно упасть, сломать, тьфу-тьфу-тьфу, ногу?

— Чем сильнее страх, тем быстрее его теряешь.

 — …Мы замолчали, осмысливая.

— Это из «Девятого сектора», слова песни.

 — А из музыки что любишь?

— Ну, опять же, что придётся. Не так, чтобы просто лежать на диване и наслаждаться музыкой — такого чаще всего не бывает. Обычно у меня музыка как фон к какому-то занятию. С ней как-то приятней работать.

 — Когда ты занимаешься паркуром, какая музыка в плеере?

— СЛОТ, Up2, Металлика.

 — Банальный вопрос — последняя книжка, которую ты прочитал?

— Согласен, банальный. «Пикник на обочине», Стругацких.

 — Ну, мы уже выяснили отношение к литературе — оно не школьное. Стругацкие это внешкольная программа. «Пикник на обочине» — понравился?

— Да, просто поражён.

 — А кино смотрел?

— Нет.

 — Надо посмотреть и сравнить. Тоже сильно поражало.

— Не судите о книге по фильму

 — Или наоборот. А к зарубежной фантастике ты как относишься? К кибер-мирам? К фильмам вроде «Матрицы»?

— Пассивно. Пока не знаешь, существует это или нет, писать об этом бессмысленно.

 — Вот я как раз о Стругацких — есть у них такое произведение «Гадкие лебеди», оно немножко про детей индиго. Ты к ним не относишься?

— Как я уже говорил, я не считаю себя не одарённым или индиго. Не считаю это корректным, потому что я просто занимаюсь тем, что мне интересно.

 — Логично. Ведь того, кто лучше занимается паркуром, тоже можно называть одарённым. Да?

— Ну, у кого-то есть начальные способности, их надо просто развить. А тому, у кого есть интерес, приходится начинать с нуля.

 — Вот есть человек, который знает лучше тебя математику, а есть человек, которые лучше тебя в паркуре. Кому ты больше завидуешь?

— Не знаю, честно говоря. Наверное, всё-таки паркуристу.

Следующий проект: «Занимаюсь Брейн-рингом и хочу собрать для него новую систему»

 — Какой следующий проект у тебя в планах?

— Сейчас я занимаюсь Брейн-рингом, хожу на тренировки, и там меня стала достаточно сильно раздражать старая система. Она постоянно даёт фальстарты, выбирает из двух почти одновременно нажатых кнопок неверную, ну и вообще «глючит» иногда, не реагирует на нажатую кнопку. Поэтому я решил собрать свою, скорее всего буду делать её на микроконтроллерах.

 — Но это не изобретение? Это просто разработка?

— Изобретение — не изобретение. Безусадочный понтонный мост тоже можно не считать изобретением. Ведь понтонные мосты существовали и до того, как я выдвинул эту идею.

 — А в этой системе для Брейн-ринга что будет нового? Или это секрет, который будет патентоваться?

— Скорее всего да, это секрет.

 — Ты Брейн-рингом в Зеленограде занимаешься?

— В Зеленограде, в команде «5:1», тренировки проходят в том же в Центре психолого-медико-социального сопровождения.

 — А что интереснее — Брейнг-ринг или «Что? Где? Когда?»?

— По-моему Брейн-Ринг. Потому что в «Что? Где? Когда?» у тебя есть минута и ты можешь её тратить, как хочешь, а Брейнг-ринг — это и реакция «кнопочника», и знание тона-прямого доступа, согласованность действий эрудитов и т. д.

 — Но в ЧГК надо думать, а в Брейн-ринге люди соревнуются знаниями-«энциклопедиями», которые в голове.

— Нет, я так не считаю. И Брейнг-Ринге, и в ЧГК есть вопросы и просто на знания и на логику.

 — Но ты же избрал для себя профильные знания. Это не мешает? Например, вопрос по литературе. Или есть массив знаний, который помогает играть в Брейн-ринг по непрофильным вещам?

— Есть, конечно. Если ты увлекаешься чтением и много читаешь, то оттуда приходят эти знания. Можно не читать учебники по литературе, а принимать то, что пишут другие.

 — А что такое интеллект?

— Если говорить книжными словами, то интеллект — это совокупность каких-то полученных знаний, а также опыта применения этих знаний.

 — Интеллект необходим для жизни или для того, чтобы заниматься исследовательской деятельностью?

— Чтобы заниматься исследовательской деятельностью, нужно, чтобы тебе было интересно. А понимание того, что происходит, нужно всегда.

 — Интеллект есть у всех, а интерес не у всех. Вот у тебя очень разноплановые проекты, в разных областях. А в гуманитарной области не было интереса сделать какой-то проект, исследования?

— Ну, в гуманитарной области пока что не было. Я в основном техникой занимаюсь. А что касается того, что все проекты в разных областях — просто в разные время появляются разные интересы.

Проект Сергея Кораблина «Система для проведения игр типа «Брейн-Ринг» получил награду конкурса «Инновационный потенциал молодежи» на 13-м Салоне промышленной собственности «Архимед-2010».

Елена Панасенко, Александр Эрлих