| загрузить файл со звуком (19195 кб) |
Ю.К. — Алеся, вы сами собираете митинг или существует инициативная группа?
— Я лично инициатор этого мероприятия. Есть два человека, которые мне помогают, выполняют распорядительные функции, как оно и положено по закону, — один человек отвечает за медицинскую помощь на митинге, другой за охрану. Это самые мои близкие люди — мой муж и моя мама.
Ю.К. — Этот митинг официально разрешен московскими властями?
— Да. Митинг санкционирован московским правительством, правда, они умудрились оказать небольшое давление. Я заявляла, что планируется участие трёхсот человек, и о месте проведения написала — «сквер у памятника Лермонтову». Я имела в виду весь сквер, но, то ли меня неправильно поняли, то ли это было сделано намеренно — митинг пройдёт только перед памятником Лермонтову. Там такая маленькая, выложенная мрамором, площадь. Они вычислили, что там вместится всего 50 человек и сказали мне: «Либо пятьдесят, либо выбирайте другое место». Мне было важно именно это место, потому что там здание РЖД; также я хотела выбрать рабочее время, чтобы чиновники нас услышали.
В тот момент мне надо было лететь в командировку, и просто некогда было с ними спорить, хотя я, конечно, сказала, что имела в виду весь сквер. Тем не менее, так случилось, что разрешили участие пятидесяти человек. Я думаю, что это не проблема. Если придёт больше людей, я просто заплачу штраф за превышение численности митингующих. Насколько я знаю, он не очень большой. Важнее провести мероприятие, чтобы все желающие люди смогли прийти на него.
А.Э. — Не боитесь, что людей не будут пускать, если придёт больше? Допустим, милиция отсчитает пятьдесят человек, а всех остальных не пустят. Или будут более жёсткие меры, как это было 31 мая на Триумфальной площади, например.
— Я очень этого опасаюсь, но всё-таки надеюсь договориться и со своими митингующими, и с милицией. Потому что этот митинг не антиправительственный, когда милиция жёстко реагирует. Я думаю, с милицией получится договориться по-хорошему, чтобы были основные митингующие с лозунгами и другие, как присутствующие. Я не знаю, как всё это получится, но если что-то не получится, то, как говорится, первый блин комом... Это первый мой митинг, я стараюсь делать всё как можно лучше.
Ю.К. — Расскажите немного о себе.
— Я студентка Московского государственного университета печати, учусь на журналиста. Работаю в газете «Новые известия», пока один год, но уже в штате. Жительница Зеленограда; последние полгода, правда, живу в Москве, но выросла в Зеленограде.
Я сейчас учусь на третьем курсе; первые два года ездила на учебу в электричках. Так получилось, что мне пришлось некоторое время побыть «зайцем» — был период, когда я не работала, в семье было не самое лучшее финансовое положение. Мама и я ездим в Москву: я на учебу, она на работу. И когда за один год абонементный проездной подорожал в два раза — с 1200 до 2400 рублей — это совсем уже было нагло, за гранью разумного. Я даже хотела собрать инициативную группу и подать в суд. Тогда у меня пыл как-то прошел, но потом я решила организовать митинг. Чаще я, конечно, плачу за дорогу, но всё-таки я считаю, что зайцы — тоже пассажиры :)
Ю.К. — Расскажите подробнее, как вы формулируете свои требования к железной дороге, против чего этот митинг.
— Мы сейчас формулируем требования, обсуждение проходит в моём Живом Журнале. Там участники митинга могут скорректировать мои или предложить свои требования.
Первое: «Нет — отменам электричек». В конце
Второе: отдельный путь для поезда «Сапсан». Сначала я хотела митинговать за его отмену, но посчитала, что это довольно глупо, потому что есть вещи невыполнимые.
Ю.К. — «Сапсан» — это вопрос решенный; предполагаю, что он будет ездить, даже если проёдут несколько митингов против него. Ваши требования — чтобы поскорее для него построили отдельный путь или чтобы не задерживали электрички?
— Чтобы минимизировали простой электричек, когда они пропускают «Сапсан». И отремонтировали переходы в городах, где они разделяют две части города, чтобы люди могли безопасно переходить железную дорогу, когда едет «Сапсан». У нас в Крюково и на дороге Москва—Тверь «Сапсан», хоть и мешает, но не настолько, как жителям, например, поселков Спирово или тех, что ещё дальше, к Питеру. Насколько я знаю, там катастрофическая ситуация, когда «скорые» вынуждены стоять на переезде по тридцать минут, потому что дороги перекрывают на 15 минут до и на 15 минут после прохождения «Сапсана».
В журнале Newsweek писали, что в Спирово местные жители до полутора тысяч раз в день переходят рельсы. Хотя переходы эти перекрыли, поставили забор. Но люди всё равно ходят. Условия для жителей вдоль железной дороги ужасны, поэтому, когда огромный поезд проносится со скоростью 200 км/ч... Потому его и забрасывают камнями.
Ю.К. — Будет ли у вас требование снизить цены на проезд в электричках?
— Обязательно будет. По итогам митинга я планирую написать резолюцию, чтобы сформулировать все требования с подписями и отправить их начальству РЖД. Одним из требований будет снижение цен на билеты. Опять-таки, я не знаю, насколько оно выполнимо, потому что я не знаю ситуацию, которая сложилась в самой компании РЖД.
Но их «минус» в том, что они плохо информируют нас, куда расходуются деньги. Они утверждают, что электрички убыточны. Но странная ситуация получается. Если они утверждают, что «Сапсан» приносит им большие доходы, почему те же доходы, допустим, не идут на ремонт переходов, платформ?
Ю.К. — Почему вы выбрали местом митинга именно здание РЖД, а не Октябрьской дороги — где-нибудь на Ленинградском вокзале?
— Митинг на площади трёх вокзалов, мне кажется, точно бы не санкционировали. Во-первых, большие толпы людей, мы там бы точно мешали проходу пешеходов. Это нарушает закон «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях» и является основанием для отказа. Поэтому мы митингуем в сквере.
Во-вторых, я смотрела по карте, где расположен офис руководства Октябрьской железной дороги, их представительство в Москве. Оно находится совсем рядом с рельсами, где нельзя проводить митинги.
Кроме того, ведь и на Московской железной дороге не очень хорошая ситуация с электричками, там тоже цены повышают и электрички отменяются. Думаю, кто-то ещё из пассажиров других направлений услышит о митинге и придёт.
А.Э. — Меня вот волнует вопрос не столько места, сколько времени. Я слышал много таких отзывов: «В 16:30 я не приду, я еще работаю». Я понимаю, что вы хотели, чтобы вас чиновники услышали, когда они будут у себя на работе. Но, в итоге, по-моему, это катастрофически скажется на численности митингующих.
— Можно было бы митинговать в выходной день, но...
А.Э. — В пятницу вечером, когда можно хотя бы пораньше уйти с работы...
— Во-первых, в пятницу вечером многие горожане на дачу уезжают. Во-вторых, тогда это место, возле РЖД, было бы бесполезно, потому что там вообще мало людей ходит. Либо мы митингуем, чтобы нас слышали и чтобы про нас писали, либо мы пытаемся, помимо этого, ещё привлечь внимание РДЖ. Если первое, то мы могли бы сделать это и на Чистых Прудах. Тогда это был бы выходной день. Я не думаю, что Чистые Пруды — то место, которое под эту тематику как-то подходит.
Ю.К. — Вы будете собирать подписи на этом митинге, составлять петицию?
— Да, конечно. Сейчас мы как раз формулируем требования. Мы их более подробно распишем в этой петиции, и дадим возможность всем желающим подписаться.
Ю.К. — А дальше вы ее планируете передать в РЖД или в ОЖД?
— Я думаю, во все возможные места, где нас смогут услышать — и в РЖД, и в ОЖД, и, возможно, в Правительство Москвы. Потому что надо понимать, что цены формулирует не только РЖД, но и делается согласование с правительствами Москвы и областей. Я так понимаю, у них некоторый конфликт.
Когда я около года назад писала о повышении цен, мне приходил официальный ответ из Октябрьской железной дороги. В нём было сказано, что, согласно закону, убытки от прибыльных перевозок им должны возвращать Правительства Москвы и Твери. Но они в прошлом году не возвращали эти деньги. Я считаю, что это отговорка.
Всё-таки электричка — это социальный транспорт. Надо о людях думать, чтобы они смогли ехать на работу.
А.Э. — Алеся, вы пробовали что-то сделать до митинга? Митинг — это уже крайняя форма протеста. Вы говорили, что писали письмо, была идея подать коллективный иск. Может быть, стоило этим судебным путем пойти, и пройти его полностью?
— Я отдаю себе отчёт в том, что я еще не очень опытный человек в таких активных общественных делах. Я просто не верю, что у меня получится. А митинг — это более простая вещь, чем судиться с РЖД, всё-таки здесь я могу что-то организовать. Кроме того, судиться с монополистами — это очень тяжкая задача, и непонятно, по поводу чего подавать иск. Я сначала думала, в порыве ярости, подать на Октябрьскую железную дорогу. Когда отменяли электрички, собрать чеки за абонементные билеты и сказать: «Я не могу сесть утром на поезд. Верните деньги!». Они могли вполне ответить: «Пожалуйста, садитесь на другой поезд, ведь этот билет действует».
А.Э. — Вы могли бы на это ответить: «Мне нужно к такому-то времени попасть в Москву». От митинга вы ждете каких-то результатов? Я так представляю себе: ребята из офиса РЖД подойдут, конечно, к окнам, покажут на вас пальцем, похихикают, скажут: «О, смотрите, против нас митингуют!». И ещё прокричат с вами лозунги. По-моему, никакой реакции не будет, даже если двести человек придет. Они не обязаны реагировать.
— Обязаны или не обязаны... Кстати, по-моему, есть статья в законе о митингах и шествиях — правительство обязано информировать соответствующую организацию, что против неё митингуют.
Что ничего не добьемся — это наверняка. Но я всё-таки верю, что это подвигнет людей на более активные действия. Я сама человек не очень активный, я отдаю себе в этом отчет. Мне очень сложно заставить себя управлять большой группой людей.
А.Э. — Вы планируете провести митинг сейчас, потом ещё раз, с большим количеством людей?
— Я думаю, если СМИ будут как можно больше писать о проблемах нашей дороги, о проблеме «Сапсана», о ценах и отменах электричек, то возмущение людей будет расти. Нас сильно зажимают со всех сторон, нарушают наше право на нормальное транспортное обслуживание. И если люди услышат о таком митинге, может быть, их в следующий раз придёт больше.
Ю.К. — Позволю себе поддержать Алесю, в том смысле, что важно и просто привлечь внимание людей, даже если конкретных результатов митинга не будет.
А.Э. — Это просто первая серия, первый шаг.
Ю.К. — Плюс, мы видим, как возмущаются по поводу электричек в блогах и форумах. А много ли мы слышим о митингах или судебных исках к железной дороге?
А.Э. — Митинг, по-моему, первый, да?
— Мне написали в блоге, что вроде бы Общество защиты прав потребителей проводило подобный митинг. Я им позвонила, они ответили: «Мы вообще такой ерундой не занимаемся».
Ю.К. — Алеся, вы написали у себя в блоге, чтобы на митинг приносили «заячьи уши», видимо, символизирующие безбилетников, — это для чего?
— Ой, это вообще больная тема, потому что сразу, как только я об этом написала, возник конфликт между пассажирами, которые исправно платят, и «зайцами». Платящие считают, что «зайцы», занимают места в электричке, а они оплачивают им дорогу.
На самом деле я вот этими ушами надеялась привлечь внимание молодежной аудитории, чтобы как-то креативно провести флеш-моб «зайцев». Каждый может участвовать, распевать под гитару песни про зайцев, ходить с «ушами» вокруг РЖД. Но тут же посыпались (может быть и справедливые) упреки в том, что «они увидят, кто митингует за повышение цен — „зайцы“, и подумают, что это несерьезно». Тут разные мнения. Кто-то считает, что привлечь внимание чиновников может, в том числе, и такая провокация.
А.Э. — «Лучше быть „зайцем“, чем платить».
— Я хочу сказать в защиту «зайцев»: многие люди вынуждены иногда ими быть, потому что по утрам порой работает единственная касса, в которой очень трудно купить билет, если даже приходишь за десять минут до электрички.
А.Э. — А если купить абонемент?
— Если студенты могут купить обычный билет с
Вернемся к «зайцам», к наши ушастым... Я думаю, что адекватные люди не имеют ничего против «зайцев». У нас общая цель: чтобы наши электрички не отменяли, это социальный транспорт. Всё-таки кто-то придет с ушами, кто-то придет с табличкой: «Я исправно плачу РЖД, а вы меня не довозите». Я думаю, что и то, и другое действенно.
Ю.К. — Насколько я вашу идею поняла, вот эти заячьи уши необязательно означают: «Я — безбилетник». С ними может прийти пассажир, который платит, но он тем самым выражает свой протест: «Вы так работаете, что я могу стать безбилетником».
А.Э. — «Вы меня вынуждаете».
Ю.К. — Да, то есть не убежденный «заяц», а вынужденный. Кстати, нет ли у вас в перечне требований что-нибудь по поводу методов борьбы ОЖД с безбилетниками?
— Было изначально такое требование. И тоже получило достаточно негативные отзывы в моем блоге. Было требование (может, я его еще верну), чтобы контролеры не запрещали людям идти на платформу. Насколько я знаю, даже суд был по этому поводу, чтобы убрали турникеты, и чтобы пускали людей на платформу, потому что, например, есть провожающие. Человек может действительно не успеть купить билет в кассе. Если контролер идет по электричке, то он вполне может и там купить билет, как законопослушный гражданин. А если его вообще не пускают на платформу... Я, например, оказалась один раз в такой ситуации. Я пришла к одной электричке, но ее отменили, и я как раз успела на предыдущую. Она уже подходила, и я не успела купить билеты из-за очереди в кассу. А контролеры не пускали на платформу. Я побежала через пути. Со своим маленьким ростом не могла залезть на эту несчастную третью платформу, мне мужчины помогли залезть. И тут как раз шел «Невский экспресс». То есть вполне могут люди пострадать, если какой-то поезд идет, когда они пытаются перелезть через пути, чтобы попасть на свою электричку. Это очень небезопасно.
Ю.К. — Рассказывали, что в Крюково какие-то перила мазали солидолом. А где-то мазутом.
— Я вам больше скажу. На «Петровско-Разумовской» они дерьмом мазали перила, чтобы «зайцы» не перелезали.
Ю.К. — Чьим?..
— А я не знаю, чьим. Об этом были сообщения в группе «Электрички».
А.Э. — Навоз продаётся. Там как раз рядом с метро «Петровско-Разумовская» большая конюшня Сельхозакадемии.
Ю.К. — У вас в блоге возник спор исправно платящих пассажиров и безбилетников. Вы лично какую позицию занимаете?
А.Л. — Я даже не знаю, что сказать. Это правонарушение, я не могу призывать ездить без билета. Но, я считаю, что если человек не успел купить билет, ему надо дать возможность заплатить на выходе или в электричке. Я скорее придерживаюсь идеи, что «зайцы» — такие же пассажиры, и если они по какой-то причине не могут заплатить, их все равно нужно довезти до места назначения. Потому что электричка — это, в первую очередь, социальный транспорт, а потом уже принадлежащая какой-то компании. И всё-таки акционеры нашей Московско-Тверской пригородной пассажирской компании — Правительство Москвы. Это не какие-то бизнес-компании, которые заинтересованы в большой прибыли, а все-таки правительство, которое ответственно за все социальное.
Ю.К. — Алеся, как вы думаете, сколько человек придёт на митинг?
— Я к вам на интервью приехала на электричке. Пока ехала, агитировала людей прийти на митинг по всем вагонам. Листовки закончились ещё до того, как я доехала, их просто расхватали. Но я вижу, что если десять человек из ста в вагоне возьмут листовки, то только один из них придет.
Очень трудно наших пассажиров поднять для каких-то активных действий. В моём блоге были обвинения: «Вы вообще нищебродством занимаетесь, у вас есть возможность поехать на автобусе в Москву», Если бы была возможность, не стояло бы столько людей утром в пробке...Мне кажется, придет человек семьдесят.
А.Э. — Я могу сказать, что мы с Алесей заключили пари по поводу количества людей на митинге. Я думаю, что придет не более двухсот человек. Так что помогите Алесе выиграть это пари, чтобы пришло хотя бы человек двести.
Ю.К. — А как вы прогнозируете это число?
А.Э. — Я взял цифру — количество жалоб в РЖД за первый квартал 2010 года — там было двести с чем-то. Я сказал, что придет двести с чем-то, и не больше.
А.Л. — Одно дело жаловаться, другое — прийти на митинг.
А.Э. — На самом деле, удивительно, что каждый день из Зеленограда ездит, допустим, 20 тысяч человек, а жалоб, зарегистрированных в РЖД, считаное количество. Они уже пытаются ставить какие-то терминалы для видеожалоб, и какие-то телефоны горячей линии, и говорят: «Жалуйтесь нам, сообщайте, что не так». Люди ездят, плюются, не платят, но мало кто официально жалуется.
— Опять-таки, к вопросу о том, как трудно людей поднять для активных действий. Вчера, когда агитировала, старушка задала вопрос: «А сколько стоит прийти на ваш митинг?» Вторая спросила: «А что будут раздавать? Флажки будут раздавать? Я приду, если что-то будут раздавать».
А.Э. — Да, у нас же платят за участие во всяких массовых мероприятиях. Может, стоит привлечь спонсора? ГУП «Московский автокомбинат»?.. Чтобы он выделил немножко денег...:-)
Ю.К. — Интересная идея. Алеся, мы будем с интересом следить за происходящим. Посмотрим, что будет на Новой Басманной (метро «Красные ворота») в понедельник. Кстати, это рядом с метро?
— Да, там выход к Лермонтовскому бульвару. Сразу видно здание РЖД, и, собственно, сквер, и памятник Лермонтову.
Юлия Кравченко, Александр Эрлих