| загрузить файл со звуком (22738 кб) |
— Марина Дмитриевна, участники конкурса присудили вам также приз зрительских симпатий «Конкурсант глазами конкурсантов». Расскажите, как соревновались психологи в вашей номинации?
— У психологов было несколько этапов. Сначала презентация — нужно было рассказать о своём опыте, о том, почему ты пришёл работать в детский сад, чем тебе нравится своя профессия. Затем были занятия с детьми — дети были из других дошкольных учреждений, с ними можно было заранее познакомиться, но репетировать эти занятия было нельзя. Ну, дети есть дети — мы хорошо с ними отзанимались. Я провела занятие с детьми среднего возраста, по эмоционально-личностному развитию. Дети с удовольствием играли, я и сама получила удовольствие. Занятие длилось двадцать минут, и десять минут — самоанализ.
— Для психолога это, наверное, вообще рабочая задача — найти правильный подход к незнакомым детям?
— Да, это проверка профессионализма — выстроить доверительные отношения с детьми, с которыми ты не знаком, чтоб они пошли за тобой, чтоб они тебя услышали и еще чему-то научились.
— Давайте начнем с самого начала: расскажите, откуда берутся психологи в образовательных учреждениях? У них какое-то специальное образование? Насколько глубоким оно должно быть?
— Психологи в дошкольных учреждениях, как и всюду, должны обязательно иметь специализированное образование. Желательно, конечно, иметь и педагогическое, и психологическое образование.
— Это два отдельных образования?
— Бывает и одно — есть факультеты психологии образования, где изучаются психология и педагогика, и методики работы с детьми дошкольного возраста. А есть чисто психологическое образование. У меня два образования — педагогическое и психологическое, — и ещё есть дополнительное образование, потому что до того как прийти работать в детский сад, я работала в совсем другой сфере. Это было очень давно, когда еще у меня не было детей.
— Вас ваши дети подвигли пойти работать в детский сад?
— Да, дети. Начинала я работать воспитателем, потом преподавала детям рисование. В работе психолога пригодилось всё — в частности, в арт-терапии, которая сейчас применяется в работе с детьми. Это очень хорошая методика, которая помогает и детям, и взрослым...
— Психолог детского сада и школьный психолог — это разные специализации, разная подготовка, или это просто психолог, который ориентируется на программы и задачи конкретного места работы?
— Нет, подготовка может быть и одинаковой, потому что общие вопросы психологии у всех одинаковы. Но специфика работы, конечно, есть. Работа в детском саду рассчитана на дошкольников, там дети развиваются в играх, и общий упор делается именно на игровую деятельность. А в школе акцент ставится на учебный процесс, на то, чтоб дети овладевали нужными навыками в процессе обучения.
— Значит, в детском саду психолог помогает научиться существовать в обществе, а в школе — помогает лучше учиться?
— И лучше учиться, и решить проблемы в поведении, в личностном развитии. В детском саду тоже решаются проблемы личностного развития детей, например, проблема адаптации — это очень серьезная проблема, когда маленький ребеночек раннего возраста приходит в ясельки, тут помощь психолога просто необходима. А на выходе ребенка из детского сада главная задача психолога — подготовка к школе. Для этого и с родителями проводится большая работа, и с педагогами, и, конечно, с детьми, в развивающих игровых занятиях.
— Сейчас психологи в школах и садиках — явление повсеместное? Это уже штатные единицы?
— Да. Я знаю, что сейчас в Зеленограде ситуация с психологами достаточно хорошая: по-моему, каждое общеобразовательное учреждение имеет своего психолога, каждый детский сад и школа.
«Игровые сеансы» психолога: групповые, индивидуальные и... с родителями
— Значит, психолог — это полноценный сотрудник школы или детского сада, а не консультант, который приходит позаниматься с детьми?
— Да. Консультативные часы у нас тоже есть, они входят в работу психолога — два раза в неделю, утром и вечером, мы встречаемся с родителями и с педагогами, на это даётся определенное время. Но это не основная работа психолога, это только одно из её направлений.
— У Вас есть учебный план, который Вы выполняете?
— Обязательно.
— Ваши занятия — они групповые или индивидуальные, с каждым ребенком?
— И групповые, и индивидуальные. Но мы не называем их занятиями, потому что в дошкольном возрасте основная деятельность ребенка — это игра. Поэтому мы называем наши занятия «игровыми сеансами». На развивающих групповых игровых сеансах идёт развитие ребёнка, он получает социальный опыт жизни — проигрывая те или иные ситуации, он учится жить.
— Вы приходите в группу, и — что вы делаете, например? Родители ведь не видят ваших занятий...
— Иногда и видят, у нас есть занятия и с родителями. В нашем детском саду родители активно участвуют в таких занятиях — они обычно бывают, когда у нас проходят Дни открытых дверей, там мы проводим такие занятия совместно с воспитателями и со специалистами. В Дни открытых дверей к нам приходят не только родители детей, которые посещают наш детский сад, но и любые родители, заинтересованные в том, чтобы узнать, какая работа проводится с детьми.
А на занятиях мы играем с детьми в специально разработанные игры, пользуемся апробированными и проверенными программами, которые составляют специалисты, специальные институты, детские психологи. Мы и сами разрабатываем свои программы, конечно, но руководствуемся основными программами, которые разработаны для детей определенного возраста. Занятия проводятся с детьми разного возраста, от второй младшей до подготовительной группы. И в ясельках, с детьми раннего возраста — там занятия совсем другие.
— А как выглядят занятия психолога в ясельной группе?
— Там в основном, конечно, они направлены на развитие и воспитание сенсорной культуры (различение основных цветов и формы предмета), на развитие орудийных действий (умение действовать расческой, ложкой), уделяем большое внимание и процессуальным играм (действиям с предметом, с куколкой, с мишкой). Для этого есть масса упражнений.
— Это чем-то близко к методике Монтессори?
— Программой Монтессори в последнее время все увлекаются, но ведь в свое время она была разработана для детей, которые отстают в развитии. Там есть масса упражнений и игр для детей разного возраста, которыми я сама иногда пользуюсь, даже делаю подобные игры и дидактические пособия.
— Методики психолог может выбирать сам, или у вас есть рекомендованная программа, которой надо придерживаться?
— Можно выбирать самому, но нужно учитывать индивидуальные особенности каждого ребенка, которому нужна помощь психолога. Методики подбираются с учетом его проблемы и возрастного развития, а иногда психологическая помощью нужна и взрослому вместе с ребенком, нужно направлять их деятельность.
— Могут ли у каждого психолога быть близкие именно ему методики — например, для вас это арт-терапия — или всё-таки должна быть общая эрудиция обо всех существующих приёмах?
— В выборе методики должна быть и эрудиция, и интуиция. Нужно уметь прогнозировать, что мы хотим получить на выходе и как помочь ребенку. И, естественно, чтобы пользоваться какими-то методиками, надо пройти соответствующее обучение, должен быть сертификат, человек должен владеть этими методиками, прежде чем применить в своей работе. У нас в Зеленограде на базе Управления образования есть замечательный методист — Вера Станиславовна Громова, она организовывает семинары для практикующих психологов детских садов и школ. Мы проходили в своё время у неё песочную терапию, арт-терапию с детьми дошкольного возраста, коммуникативные тренинги, это нам очень помогает.
— Песочная терапия — это рисование песком?
— Это вообще работа с песком, она очень помогает в работе с агрессивными детьми, с тревожными детьми, с её помощью можно моделировать различные ситуации.
— Это применяется на практике, есть в детских садах?
— Да. Есть специальная песочница, сделанная по размерам, со специальным просеянным песочком, подбираются различные фигурки — обычно мы используем маленькие фигурки из киндер-сюрпризов. А если нет возможности приобрести такую песочницу, тогда приобретаем просто пластмассовый тазик — его покупают родители или садик, или сам психолог иногда. Дети очень хорошо реагируют, играют с удовольствием. Иногда приходят на другое занятие и спрашивают: «А мы еще поиграем в песочек?» :)
Психологическая диагностика: не для штампа, а ради помощи каждому ребенку
— Насколько я знаю, в саду дети регулярно проходят плановую психологическую диагностику. Как она проходит? И по её итогам вы выбираете отдельных детей для более частых занятий?
— Да, в детском саду проводится диагностика детей. На это обязательно нужно согласие родителей — для этого в начале года мы выступаем на родительских собраниях. Существует этика в работе психолога, мы работаем по запросу и с согласия взрослых и помним заповедь: «Не навреди».
Плановая диагностика по возрасту проводится не для того, чтобы поставить штамп на ребенка: «высокий, средний, низкий уровень». Она определяет уровень развития высших психических функций, эмоционального состояния — чтобы помочь ребенку, если у него есть какие-то проблемы. Психика ребенка пластична, поэтому один развивается быстрее, другой медленнее. Насколько созрела структура его мозга — настолько он и воспринимает то, что необходимо ему по возрасту. Если существуют какие-то проблемы, ребенку нужна помощь — с ним работают отдельно. Для выяснения таких проблем мы при помощи анкет опрашиваем и педагогов, чтобы узнать, какие дети у них вызывают волнение. Ведь дети бывают разные, есть агрессивные, есть импульсивные, есть тревожные. Современный ритм жизни накладывает свой отпечаток и на детей, и на взрослых. У детей тоже бывает вполне взрослый груз проблем. Поэтому в начале учебного года мы проводим с детишками и с педагогами такую работу, выявляем группу детей... не хочется называть её «группой риска», но этим детям нужно больше внимания и определенная помощь. И для них устраиваются игровые сеансы и коррекционно-развивающие занятия.
— Еще раз подчеркну — такая диагностика и работа психолога с детьми проводится только с предварительного согласия родителей?
— Да. Мы даём такой опросный лист на родительских собраниях, в котором потом даже те, кто не бывает на собраниях, могут написать «отказ» или поставить свою подпись под тем, что не возражают против работы психолога с их ребенком. Иногда родители воспринимают психолога как психотерапевта, какого-то врача, иногда даже как волшебника или экстрасенса — у всех ведь разный уровень культуры и образования. И поэтому, чтобы не было в дальнейшем каких-то недоразумений, мы сначала доносим до них информацию о том, чем занимается психолог, зачем он нужен. Кстати, дети иногда бывают намного мудрее взрослых: они называют психолога «игрологом», потому что он с ними играет :)
— Наверно, потому, что с детьми психолог действительно играет — а родителям он подчас приносит какую-то неприятную информацию о том, что у их ребёнка какие-то проблемы, нужно с этим что-то делать. Бывает такое, что не все родители готовы воспринять такую информацию?
— Конечно. Но она не должна звучать как неприятная информация. Психологу важно достучаться до сознания родителей и помочь им принять ребенка таким, какой он есть. С родителями тоже обязательно надо быть психологом. Тут важно очень тонко работать, потому что каждый родитель может по-разному принять ту или иную информацию о своем ребенке. Естественно, родители любят своего ребенка и видят его самым лучшим. Это в самом деле так, и молодцы те родители, которые считают своего ребенка одним из самых-самых лучших. Поэтому очень важно работать с ними очень деликатно.
— Результаты психологической диагностики обязательно предоставляются родителям?
— По желанию, если это плановая диагностика по возрастному развитию.
Помимо такой диагностики у нас есть еще наблюдение периода адаптации. Когда ребенок поступает в детский сад, ему на первых порах приходится очень сложно, и тогда мы вместе с педагогами, с администрацией, медсестрами отслеживаем, насколько ребенку комфортно, насколько быстро он привыкает к садику, нужна ли ему помощь, можно ли его быстро переводить на режим детского сада. Если ребенок раннего возраста, то его сначала приводят в детский сад на два часа, потом постепенно оставляют с утра до обеда, и потом уже на «тихий час» и на весь день.
Еще одна очень серьезная психологическая диагностика — диагностика готовности к школе выпускников детского сада. Она проводится в начале года с детьми старшего дошкольного возраста, чтобы посмотреть, над чем надо поработать, в том числе и в индивидуальном или в групповом порядке. Это может быть и работа педагогов по рекомендациям психологов. Детям в этом возрасте нужна помощь в развитии внимания, памяти, мышления, коммуникативных навыков и произвольной сферы — так называется умение ребенка выполнять не только те задания, которые ему нравятся, но и те, которые не очень привлекательны для него. Когда он придёт в первый класс и ему в течении
— Дети так и говорят: «Не хотим идти учиться в школу»?
— Не то чтобы говорят именно так. Но можно услышать: «Я хочу в школу потому, что там днем не надо спать», вот такая бывает мотивация. Или, например, они видят пример старших братьев и сестер, которые говорят что-то отрицательное о школе. Или родители им говорят: «Вот, пойдешь в школу — там тебе покажут!» и заведомо мотивируют ребенка на то, что в школе к нему будет строгое, не очень хорошее отношение. Поэтому некоторые дети говорят: «А нам и в детском саду хорошо!» Детям в нашем детском саду действительно хорошо, у нас работают хорошие педагоги, замечательный коллектив, и нашим детям — мы их так и называем, «наши» — у нас очень комфортно, мы их очень любим :)
— Поэтому они и не хотят идти в школу — в саду очень хорошо? :)
— Мы их, конечно, готовим к школе, подводим к тому, чтобы у них было самосознание: «Я — будущий первоклассник!»
— Наверно, стоит их знакомить с будущими учителями. У вас не бывает такого?
— Да, это и есть преемственность между детским садом и школой. Мы на родительских собраниях, на мини-лекториях — есть у нас такие собрания, на которые могут прийти три-четыре родителя — мотивируем пап и мам на то, чтобы они тоже создавали в сознании своих детей позитивный образ школы. Для этого можно рассмотреть всей семьёй школьные фотографии родителей, рассказать школьные истории, погулять около школы. И к нам в сад приходят школьные учителя, выступают, знакомятся с детьми, смотрят, как воспитатели готовят детей к школе и какие знания есть у самих детей — просто разговаривают с детьми, чтобы оценить их кругозор.
Трудные случаи: психолог как защитник прав ребёнка
— Как вы считаете, насколько активной должна быть позиция психолога в отношении каких-то событий, происходящих в саду? Ну, например, кто-то из детей каждый раз плачет, когда его оставляют в саду, а другой постоянно дерётся, или у кого-то произошло в семье ЧП и ребенок пришел сам не свой. Вы при этом вмешиваетесь, воспитатели зовут вас помочь или это только по указанию руководства или по просьбе родителей?
— Даже по этическим нормам для психолога это аксиома: если ребенку плохо — конечно, не надо ждать никаких решений сверху, надо поддержать ребенка. Если ребенок плачет — отреагирует и воспитатель, у нас равнодушных нет. Его нужно успокоить, погладить, отвлечь, существует масса приёмов, чтобы ему помочь и вывести его из плохого состояния: у нас есть и «коробочки сюрпризов», и «волшебный мешочек», и игры с водой, и сенсорная комната, куда с удовольствием ходят дети всех возрастов и даже педагоги. Конечно, работа психолога направлена на то, чтобы сохранить психическое здоровье ребенка, чтобы обеспечить ему чувство комфорта, он ведь целый день проводит без мамы. Поэтому надо делать так, чтобы он не просто хорошо себя чувствовал, но еще и провёл время с пользой — чему-то научился, с кем-то пообщался. И пошёл домой с удовольствием и рассказывал дома о своих впечатлениях.
— Мы недавно общались со специалистами центра «Дети улицы» на тему ювенальных технологий — о том, что в каждое образовательное учреждение может прийти специалист по правам ребенка. И психологи тоже вовлечены сейчас в эту работу — они могут первыми увидеть неблагополучие ребёнка в семье, познакомиться с этой семьей и даже обратиться в органы опеки. У вас бывали такие случаи?
— В органы опеки мы не обращались. Но такие неблагополучные семьи могут быть в любом образовательном учреждении. И, действительно, психолог в дошкольном учреждении считается специалистом по правам ребёнка — не только психолог, но и администрация, и воспитатели. Нарушать права ребенка не дано никому, дети должны расти счастливыми, и мы должны сделать всё для того, чтобы соблюдались их права.
Есть такие семьи, в том числе и у нас — семьи социального риска. Это могут быть родители, которые уделяют мало внимания своим детям и т.д. Естественно, все подключаются к решению их проблем. Существуют социальный консилиум, который можно собрать и вынести какое-то решение — о визите в семью или контакте с муниципалитетом. Бывает, — и у нас есть такая семья, — где воспитанием ребенка занимается бабушка. Эта семья пришла к нам в этом году, и мы держим её на контроле. Там всё благополучно, бабушка старается заменить ребёнку маму.
— В тех спорах, которые ведутся сейчас по поводу ювенальной юстиции, самым большим страхом её противников является страх того, что детей могут изымать из семей в некоторых ситуациях. А сейчас специалисты насколько лояльны к проблемным семьям? Вы не обращаетесь в органы опеки, стараетесь не доводить дело до официального уровня, работать только с родителями?
— Да, конечно — если мы можем справиться с ситуацией сами, если она не очень серьёзна. Но если нарушаются права ребенка, и ему плохо от этого, то тут не может быть никаких компромиссов — конечно, нужно обращаться в органы опеки, и муниципалитет подключает своих специалистов, чтобы помочь ребёнку. Но все равно надо стараться сохранить семью, достучаться до сознания родителей, объяснить, что ребенок — это самое главное для них, направить их на путь к семейному благополучию. Это очень сложно. Но мы пока в своей практике не сталкивались с очень трудными случаями.
«Для родителей главное — просто любить своих детей и быть внимательными к их мнению»
— А как родители реагируют на советы психолога? Бывает, что они спорят с вами? Принимают ваши советы или только делают вид, что согласны с вами, но ничего не делают согласно советам?
— По-разному бывает, ведь каждый имеет свое мнение. Мы не ставим задачи убедить всех в своей правоте, наша задача — донести информацию до сведения родителей, чтобы они могли разобраться в ситуации и решить, как на неё реагировать. Конечно, кто-то не хочет принимать никакие советы, кто-то спорит — и в споре рождается истина. Большинство родителей расположены к советам психолога благоприятно, у нас выстраиваются доверительные отношения — люди приходят, когда в чем-то сомневаются, не только по подготовке к школе, иногда это бывают и детско-родительские отношения. Вообще у психологов существует запись на консультации родителей, но иногда приходят и без записи, спрашивают «А можно сегодня к вам подойти?». Хорошо, когда отношения такие, это помогает решать проблемы. Но есть и такие родители, которые игнорируют все советы. Иногда чувствуешь, что нужно помочь ребёнку, переговорить с родителями, просишь их зайти — отвечают «Некогда!»
У нас в саду есть ночные группы для детей — там, конечно, с родителями встретиться сложнее, они работают в Москве или в ночные смены. Тем не менее, стараемся передать им какую-то информацию через воспитателей, очень деликатно и доброжелательно, но так, чтобы они поняли, что ребенку в данный момент нужна поддержка, помощь и внимание. Ведь самое главное — любить своих детей, быть к ним внимательными.
— Психологические проблемы у детей — продолжение психологических проблем родителей? Насколько это верный тезис?
— Иногда бывает и так. Иногда бывает, что если родители в чём-то не реализовались в своей жизни, в своем детстве — они перекладывают часть своих проблем на своих детей. В последнее время приходят родители и с такой проблемой: «Ребенок не хочет заниматься». То есть, они хотят впихнуть в ребенка побольше знаний, и это, с одной стороны, характеризует их как заботливых родителей, а с другой стороны — лучше этого не делать. Ребенок не готов к тому, чтобы его водили и на хореографию, и на курсы усиленного мышления для интеллектуального развития, как сейчас модно, и т.д. Ребенок-дошкольник должен играть!
— Какой сигнал даёт ребенок родителям о том, что пора остановиться и больше не записывать его в кружки?
— Он протестует, говорит: «Я не хочу заниматься».
— А если он сразу, с первого же кружка говорит «Я не хочу никуда ходить»?
— Нужно учитывать и его мнение! У нас есть такие дети, которые иногда своих родителей приводят к психологу... не в буквальном смысле, но так получается. Родители приходят и жалуются: «Марина Дмитриевна, ребенок не хочет ходить на кружок». Я говорю: «А вы спросили: почему?» и спрашиваю потом ребенка: «Почему не хочешь ходить?» — «Я хочу играть!» Вот и ответ.
На самом деле, в детском саду сейчас серьезная программа — она охватывает все виды деятельности, и ребенок развивается гармонично, если это, конечно, хороший детский сад. Но я думаю, что сейчас в Зеленограде все детские сады работают хорошо, потому что я знакома со многими психологами, была во многих садах. В саду ребенок получает всё, что он должен получать по возрасту. А получается, что после детского сада, вместо общения с родителями или сверстниками на детских площадках, вместо того, чтобы погулять и поиграть — ребёнка (из хороших побуждений!) ведут в дополнительные кружки: на рисование, хореографию, английский язык, в школы усиленного мышления. Бедный ребенок потом перестает спать, начинает капризничать, иногда это все переходит в агрессию. Родители не понимают: «Как же так, все для него делаем, а он протестует!». А ребенок просто устал. Его маленькая головушка еще не готова приять тот поток информации, который на него падает. Вот это сигнал, и сигнал очень серьёзный.
— По-моему, это принцип вальдорфской педагогики — «Дайте ребёнку наиграться в детстве!»: не пытаться научить его читать и писать, не учить его английскому языку и таблице умножения, а играть с ним, так?
— Да, конечно, я противник английского языка в дошкольном возрасте, хотя на этот счет существует много мнений. Когда ребенок еще плохо знает свой язык — с английским языком нужно быть осторожнее. Хотя сейчас существует много разных методик, если его преподавать игровой форме, если ребенок не устает, ему это интересно, нравится — почему бы и нет? Но если у ребенка есть логопедические проблемы, то это тоже надо учитывать и хорошо подумать — стоит ли ребенка отдавать на английский язык.
— Да. У нас уже была встреча с логопедом — он сказал то же самое. В заключении прошу вас, если это возможно, провести мини-мастер-класс для наших читателей. Например, привести в пример какой-то детский тест, с помощью которого они могли бы «заглянуть в душу» своему ребёнку — определить, к какому типу личности он относится и т.д....
— Лучше уж пусть родители не проводят никаких тестов, пусть это делают специалисты. Сейчас выпускается очень много всякой литературы по этой теме, но ведь для этого нужна определенная подготовка, умение интерпретировать... Если родители некомпетентны в этой области, они могут что-то не так понять и начать относиться к своему ребёнку совсем по-другому. Лучше просто любить ребенка, заботиться о нём, общаться с ним, играть — и всё будет благополучно. А если вы хотите протестировать ребенка или узнать о его развитии, если возникают какие-то сомнения или проблемы — не стесняйтесь, обращайтесь к детским практическим психологам, они вам помогут. В Зеленограде достойные психологи, есть хорошие психологические центры.
— А вообще родитель может быть психологом для своего ребёнка? Вы — психолог для своих детей?
— Родитель — это прежде всего родитель, а по возникающим вопросам лучше обращаться к стороннему психологу. Я в своей семье стараюсь быть мамой... ну и психологом, только на житейском уровне, чтобы гармонично поддерживать свою семью.
Елена Панасенко