Судебное заседание открылось новостью о том, что подсудимый отказался от услуг адвоката по назначению (то есть предоставленного государством) и теперь его защищает адвокат по соглашению (то есть за гонорар).

Адвокат Виталий Люшневский начал неожиданно — с допроса своего подзащитного Шарикова: подсудимый может давать показания и задавать собственные вопросы свидетелям в любой момент судебного разбирательства. Целью нового адвоката было показать, что следствие вели небрежно и дело надо вернуть в прокуратуру на доследование.

«У нас самые большие вопросы к следствию, которое было проведено ненадлежащим образом, — прокомментировал Люшневский „Зеленоград.ру“ после заседания, повторив сказанное в суде. — В ходе следствия не были проведены следственные мероприятия, которые всегда проводятся при данной категории преступлений, а именно: проверка показаний на месте, следственные эксперименты. Этого не было сделано».

Но самая главная, по мнению адвоката, причина случившегося — «ненадлежаще оборудованный» на момент аварии пешеходный переход, на котором отсутствовало освещение.

В суде новый адвокат Шарикова задавал вопросы, которые должны были привести суд к выводу об ошибке следствия. Первый вопрос, который он задал подзащитному: «Вы признаёте себя виновным?»

— Я сейчас затрудняюсь ответить на этот вопрос, — сказал Шариков.

Затем последовали наводящие вопросы, из ответов на которые выходит, что Шариков «не увидел соответствия» в протоколе показаний, — правда, не смог пояснить, в чём несоответствие. Схема дорожно-транспортного происшествия, по его заявлению, составлена неправильно — из долгих выяснений во время всего заседания, которое длилось больше двух часов, с трудом определили, что речь идёт об ошибке в один-три метра: то есть, по мнению подсудимого, столкновение с пешеходами произошло немного не там, где указано в документе. По просьбе своего защитника Шариков рассказал собственное видение произошедшего.

— Это был вечер, дождь, 19 декабря 2019 года. (На самом деле это произошло 5 декабря 2019 года, а 6-го Шарикова уже взяли под стражу. Справедливости ради, свидетели тоже путались с датой «за давностью» произошедшего. — «Зеленоград.ру»). Темно уже было. В районе дома 2013 произошёл лёгкий удар — я не понял, какой. Я думал, что это было со встречки — удар зеркалами. Когда остановился, вышел — увидел весь этот ужас.

Дальше Шариков рассказал, что пешеходов вообще не было, что он их вообще не видел. «Я водитель с большим стажем. Я целый год ездил одной и той же дорогой в одно и то же время. Замечательно её знаю. Знаю, что там пешеходный переход, пешеходы. Я не мог просто…» Сказал, что в силу возраста и опыта у него давно нет порывов типа «успею проскочить», что ездит он «по-стариковски». Перед столкновением, по его утверждению, он двигался со скоростью 40 километров в час. И судя по повреждениям его машины и по видео, пешеходов мог сбить встречный автомобиль. Поскольку следствие не рассматривало такую версию, «хочу, чтобы мою позицию дорасследовали».

Кроме схемы дорожно-транспортного происшествия, притом неточной, следствие ничего не сделало, высказал свою позицию адвокат подсудимого Люшневский.

— Где следственные эксперименты, в ходе которых были проверены показания всех свидетелей? Где версия Шарикова о том, что пешеходы появились из-под встречного автомобиля? Где следственный эксперимент, где произведены замеры предполагаемого встречного автотранспорта? Да, это серьезное дело: два человека погибло. Поэтому всё-таки важно установить истинную причину и реального виновника — пускай это будет мой подзащитный, но пусть следствие докажет, пусть исходные данные будут установлены, — сказал защитник Шарикова.

Из материалов дела. По показаниям Шарикова, которые в ходе предварительного следствия он давал несколько раз и «полностью признал вину в инкриминируемом ему деянии, он ехал в левом ряду, скорость была примерно 40 километров в час (точнее не помнит, но может сказать, что его автомобиль не обладает большой скоростью разгона). Перед ним было две машины, он переехал „лежачего полицейского“, который расположен перед пешеходным переходом возле автобусной остановки „Пенсионный фонд“, после чего события помнит смутно».

На самом деле «лежачего полицейского» на этом переходе тогда не было. Его спешно установили на третий день после трагедии, 8 декабря 2019 года. Потом, когда установили и включили светофор, искусственную неровность демонтировали.

Адвокат потерпевших Виктория Фертова поинтересовалась у подсудимого, видел ли он протокол своего допроса, подписывал ли схему дорожно-транспортного происшествия, был ли ознакомлен со своими правами и подавал ли ходатайство, если изначально был несогласен с какими-то материалами дела. Эти вопросы Шарикову зададут ещё не один раз в ходе судебного заседания, и не только адвокат потерпевших. Ответы: да, видел; да, подписывал; да, знал о своих правах; нет, ходатайство не подавал.

— У Шарикова была квалифицированная юридическая помощь. Он в любой момент мог задать свои вопросы экспертам, подать ходатайство со своими возражениями. Следствие и так длилось дольше, чем обычно по таким делам. Остальное — попытка Шарикова ещё больше затянуть дело. Поэтому наша сторона категорически возражает против возврата дела прокурору и считает, что позиция Шарикова на данный момент является попыткой избежать уголовной ответственности, — сказала адвокат.

В итоге суд отклонил ходатайство о возвращении дела в прокуратуру.

— Подождите, вы полагаете, что погибших сбили встречные автомобили? — уточнила судья после вступительной речи-диалога Шарикова.

— А может быть, — ответил он. — Там на видео ничего непонятно. Не сбили — а подтолкнули даже. Я предполагаю, что могло так быть. На видео это видно. А нигде этого не указано.

Шариков, очевидно, ссылается на запись, которая есть в материалах дела. Она взята с камеры видеонаблюдения, установленной на подъезде жилого дома 1649. В суде видео не демонстрировали, но известно, что из-за удалённости от места происшествия, из-за людей на тротуаре и деревьев между домом и дорогой видно плохо.

Это видео есть в распоряжении «Зеленоград.ру». На самом деле на записи не видно, чтобы пешеходов сбил или задел автомобиль со встречной Шарикову полосы. Вообще не видно момента наезда на пешеходов, но если внимательно присмотреться, видно, как женщина с двумя детьми появляется на «зебре», как их пропускают автомобили со стороны 20-го микрорайона, как они проходят половину перехода, заступают на часть, расположенную со стороны 16-го микрорайона, и успевают сделать несколько шагов. Однако эта половина «зебры» не попадает в обзор камеры. Пешеходы исчезают из кадра, а через несколько секунд в кадр влетает универсал.

Из материалов дела. В документах есть описание видеоряда. На камере запечатлен отрезок дороги между корпусами 2013 и 1649, расположенный после пешеходного перехода. Судя по таймеру на видео, в 18 часов 19 минут со стороны пешеходного перехода по направлению к Георгиевскому проспекту на высокой скорости едет, как установлено, автомобиль Шарикова «Лада Ларгус». Водитель совершает экстренное торможение, после чего включает аварийные сигналы, выбегает из салона и бежит в сторону пешеходного перехода. При этом на записи видно, что перед появлением «Ларгуса» и его пересечением перехода встречные автомобили, приближаясь к «зебре», затормозили, чтобы пропустить пешеходов. То есть водители встречных машин их видели.

Защитник Люшневский также прокомментировал фотографии с повреждениями автомобиля Шарикова:

— Каким образом могло быть повреждено левое крыло автомобиля, если произошел наезд на пешеходов? Если левое крыло автомобиля было повреждено — выходит, пешеходы бились о крыло, а не автомобиль их сбил. Одни вопросы.

Некоторые вопросы Шариков с защитником задали свидетелю — водителю автомобиля, который последним пропускал пешеходов со стороны 20-го микрорайона и был ближе всех к автомобилю Шарикова, когда тот сбил женщину с детьми. Судя по тону и формулировкам, свидетеля пытались уличить в несоответствии его показаний с тем, что на видеозаписи.

Свидетель рассказал, что повернул на Каменку с Георгиевского проспекта, ехал в крайней левой полосе относительно своей стороны движения. За сколько-то метров увидел на переходе группу пешеходов, снизил скорость, подкатился к «зебре» — пешеходы перешли через разделительную полосу и находились приблизительно в метре от неё, когда их сбил встречный ему автомобиль. Свидетель сразу остановился за переходом и побежал к месту происшествия. «Лада» затормозила далеко за переходом, Шариков подбежал после свидетеля.

— То есть вы их не сбивали? — уточнила судья.

— Нет, — засмеялся свидетель.

— Не смейтесь, потому что у нас уже другая версия.

Подсудимый пытался выпытать у свидетеля, были ли другие машины между автомобилем свидетеля и пешеходами, делал ли кто-то манёвр, были ли другие пешеходы. Защитник уточнял, с какой скоростью ехал сам свидетель, как быстро и в скольких метрах от перехода остановился, потом начал придираться к словам.

— Я притормозил перед пешеходами, — говорит свидетель.

— Вы как бы не волнуйтесь. Я ничего такого не могу у вас спросить, — говорит Шариков. — Но может, ещё какие-то пешеходы были? Может, они шли в противоположную сторону? Никто не перестраивался, не перегораживал вам обзор?

— То, что вы говорите, противоречит законам физики, — говорит защитник.

— Уважаемый защитник, вы, простите за выражение, передёргиваете показания свидетеля. Не надо говорить за него то, что вы хотите сказать. У нас чёткие показания: когда он увидел, когда остановился. Прошу корректно задавать вопросы, — говорит судья.

— По вашим ощущениям, насколько быстро ехал «Ларгус»? — спрашивает защитник.

— По моей субъективной точке зрения, он ехал очень быстро. И по тому, где он остановился, и учитывая удар, и торможение — по законам физики, — он ехал очень быстро, — почти по слогам отвечает свидетель.

— Как далеко пешеходы, перейдя двойную сплошную, находились на моей стороне? — спрашивает Шариков.

— По моим ощущениям, около метра, — отвечает свидетель.

— Полметра? А, метр? Нет, ну вы зря так волнуетесь. Сейчас времени уже много прошло, — говорит Шариков, хотя свидетель не волновался.

Потом защитник долго выпытывал у свидетеля, какой стороной машина Шарикова ударила пешеходов, пытаясь подвести к версии, что левым крылом, чего не может быть.

— В руках пешеходов что-то громоздкое было: самокат, велосипед, санки?

— Самокат был в руках у женщины.

— На нём никто не передвигался?

— Нет.

— А какой частью автомобиль совершил столкновение? То есть автомобиль ехал прямо и ударил пешеходов левой частью?

Защитник настаивал, что «не бампером!». Свидетель в который раз повторил уже почти по слогам: «Бампером». И его снова переспросили.

Из материалов дела (показания свидетеля): «Женщину автомобиль ударил передней стороной, после чего та отлетела с пешеходного перехода примерно на 10-15 метров от места столкновения, а дети остались лежать на встречной полосе движения на расстоянии 7-10 метров от места столкновения. После чего свидетель вышел из машины, а очевидцы произошедшего стали вызывать скорую помощь. В момент столкновения водитель автомобиля „Лада Ларгус“ не тормозил».

Вторым свидетелем выступила следователь, первой прибывшая на место происшествия для осмотра и возглавившая следственно-оперативную группу. На месте была машина скорой помощи, увозившая пострадавшую женщину, и реанимобиль, внутри которого было тело погибшего ребенка. Автомобиль виновника стоял после окончания разметки пешеходного перехода более чем на расстояние, равное средней длине корпуса легкового автомобиля. Тормозного пути перед переходом не было.

В суде все ещё раз рассмотрели и разобрали схему с места ДТП, после чего Шариков сказал:

— Да, не было у меня никакого тормозного пути. Потому что передо мной не было препятствий, я их вообще не видел. По каким-то причинам.

— Хорошо, а откуда тогда пешеходы возникли? — спрашивает судья.

— Вообще не возникли передо мной, понимаете? Я просто ехал. Почувствовал удар.

— А они просто погибли, — говорит судья.

— Да, — говорит Шариков.

— Их [свидетель] подбросил вам? — судья называет фамилию свидетеля, созвучную со словом «ветров». — Он сказал, что никого не сбивал — я специально ему вопрос задала. Он засмеялся. Но я вынуждена была задать ему этот вопрос.

— Так был ещё автомобиль.

— Какой? Кто вам сказал об этом?

— Видео сказало. Перед [свидетелем] был автомобиль. Два автомобиля: один маленький, один джип. («Джип» — это и есть машина свидетеля, а «маленький автомобиль», который по предположению подсудимого мог закрыть «джипу» обзор, ехал в правой полосе и затормозил, пропуская пешеходов, чуть раньше. — «Зеленоград.ру».) Я всё это время думаю, как это могло произойти. Более того, когда всё это произошло, у меня спрашивали: «А кто виновный?», я честно там сказал в толпе, что виновник я. Ну меня не убили, не поколотили, не разорвали, так скажем, хотя… могло быть. Мне скрывать нечего. Если бы что-то было не так, я был бы действительно виновник, если бы я их видел и хотел проскочить, но не повезло бы, я бы признался. Мне неудобно говорить, но вот мой бесплатный адвокат прямо сказал: «Я же у вас бесплатный — чё вы хотите», — сказал Шариков только тогда, когда этот адвокат уже ушёл из зала заседания.

По мнению Шарикова, в схеме есть неточность, которая означает, что он ехал чуть ли не по разделительной полосе, чего не было. Свидетель подробно рассказала, что на схеме отмечается не только расположение объектов, но и координаты, на каком они расстоянии друг от друга и относительно стационарных объектов, отмечается местоположение следов крови, волос, одежды, обломков. Спрашивают и водителя, где, по его версии, произошло столкновение.

Защитник спросил, участвовал ли Шариков в составлении протокола. Замеры производили в его присутствии, с протоколом ознакомили, он подписал, ответила свидетель. ДТП произошло в условиях очевидности, а в этом случае автотехническая экспертиза не требуется. Но поскольку следствие вёл следственный комитет, эту экспертизу всё же сделали. Защитник настаивал на разнице между «участвовал» и «присутствовал», но не пояснил, что он подразумевает под «участвовал». Шариков подтвердил, что подпись его, но отметил, что свидетельница с ним не разговаривала и удар не мог произойти там, где отмечено на схеме.

Судя по повреждениям на машине, удар не мог произойти там, где указано, настаивал Шариков.

— Не мог, да. А потому! Вот следователь утверждает, что инспектор — опытный человек. Замечательно. Я вот тоже утверждаю, что с 96-го года я очень опытный водитель.

— Вы признавали вину в течение всего предварительного следствия. Сейчас что произошло? Чтобы мы понимали и не дай бог не осудили вас невиновного. Из схемы вам не нравятся замеры?

— Да, я считаю, что не там это произошло.

— Наезд произошел в вашей полосе следования?

— Я согласен, что в моей полосе. Но плюс-минус на самом деле для меня играет роль. Если дальше расследовать дело и материалы, которые приложены к делу, то это играет роль. Не спорю [что в его полосе], но если бы я их [пешеходов] видел, я бы сделал всё, чтобы этого не произошло. Для меня их не было вообще. А то, что ветром поднадуло, — ну, ваша честь, извините.

На месте происшествия был ещё один свидетель, которого планируют опросить в следующем судебном заседании — 11-летний мальчик, на глазах которого сбили бабушку с двумя детьми. «Зеленоград.ру» продолжит следить за ходом суда.