Стать строителем Николая Злобина заставила нужда. Родился он в 1931 году в Тамбовском селе Дельное (оно же Дельная Дубрава) в семье доярки и учителя начальной школы. В 1936 году отец оставил семью, где подрастало трое детей — у Николая были две младших сестрёнки. Мать Маланья Павловна работала в колхозе и одна содержала семью.

Детство Коле выпало военное, трудовое. В одиннадцать лет он начал работать в колхозе, помогал матери. Но и после войны горькая нужда не оставляла семью. Чтобы вырваться из бедности, Николай в 1949-м году, когда в Дельное приехал вербовщик из Ленинграда, завербовался грузчиком транспортной конторы. Заработок отсылал матери.

В 1951 году Злобина призвали в армию. Он отслужил три с половиной года в артиллерии, был старшиной батареи, и в 1954 году демобилизовался в звании сержанта.

После армии Николай переехал в Москву. В те годы приезжему, чтобы устроиться в столице, можно было пойти или в милиционеры, или в пожарные. Злобин стал пожарным, но вскоре понял, эта работа не для него, и по комсомольской путёвке уехал в Томск трудиться каменщиком. Профессия строителя пришлась ему по душе. Он успел поработать в Сибири, в Сталинграде, в Воронеже.

В 1958 году вернулся в Москву и узнал, что в Химках набирают рабочих на строительство мебельного комбината №1 на станции Сходня. Строило его строительное управление СУ-111. Николай Злобин стал каменщиком в этом подразделении, когда нашего города не было ещё даже на бумаге. В конце 1950-х СУ-111 одним из первых приступило к строительству будущего Зеленограда.

В 1959 году Николай Злобин стал бригадиром и обзавелся семьей. Невесту нашёл тут же, на стройке — бетонщицу Тамару, красавицу и чистюлю. После недолгих ухаживаний Николай объяснился Тамаре в любви, и молодые люди решили пожениться, не откладывая. Для этого пришлось даже пойти на хитрость. В первый же выходной влюбленные отправились в ЗАГС на Сходню, думая, что их сразу зарегистрируют, но оказалось, что формальности занимают три недели.

«Я не мог ждать, — объясняет Николай Злобин в автобиографической повести „Разведчики“. — Мне хотелось тут же, сейчас же зарегистрироваться, и я вдруг понёс, что по комсомольской путёвке завтра уезжаю на работу далеко в Сибирь, что моя невеста не может сейчас поехать вместе со мной, что мы обязательно, обязательно должны зарегистрироваться, иначе она не сможет выехать ко мне». Горячая речь жениха убедила работницу ЗАГСа, и она зарегистрировала пару.

Жить молодой семье пришлось первое время в общей комнатке общежития — сначала женского, потом мужского, в уголке, отгороженном простыней от соседей. Осенью 1960 года у Злобиных родился сын Виктор. Свою квартиру молодые получили только в 1964 году в деревне Андреевка. «Тридцать два квадратных метра, кухня метров шесть, все удобства. В общем, чудо! — вспоминал Злобин. — И как только мы получили отдельную квартиру, я написал письмо матери, чтобы она приезжала к нам жить — навсегда».

В то время Николай Анатольевич, окончив курсы монтажников-высотников, возглавлял бригаду треста «Зеленоградстрой», которая возводила крупноблочные двенадцатиэтажные дома у станции Крюково. В его бригаде было двадцать восемь человек — монтажники, электросварщики, такелажники, бетонщики.

Организация труда на стройке в те годы была далека от совершенства. Материалы не всегда подвозили вовремя, работа простаивала, и строители теряли в деньгах, хотя были не виноваты в простое и никак не могли повлиять на поставщиков. Злобин понимал, что из-за неправильной организации многие объекты строятся годами, обходятся дорого, а материалов уходит больше, чем надо, и хотел изменить ситуацию. Это желание сыграло свою роль, когда встал вопрос о новом методе организации строительства — бригадном подряде.

В ряде источников инициативу бригадного подряда как метода приписывают Николаю Злобину. Но в воспоминаниях, опубликованных в книге «Зелёная ветвь Москвы», автором идеи и разработчиком метода бригадного подряда называет себя Сергей Дементьев, руководитель «Зеленоградстроя» в 1966—1971 годы. Он же назван подлинным идеологом бригадного подряда в книге «Зеленоград в воспоминаниях».

Впрочем, есть и другие версии — например, о возникновении бригадного подряда не в Зеленограде, а еще раньше, в Мурманске. Там обоснованно утверждают, что этот метод был внедрён строителем Владиславом Сериковым при возведении горно-обогатительного комбината «Печенганикель».

Многие сходятся на том, что спор о приоритетах в этом вопросе вообще лишен смысла, ведь артельный подход к строительству (и многим другим видам труда) известен испокон веков. Поэтому движение бригадного подряда в СССР следует рассматривать как стремление честных тружеников работать по совести и самим отвечать за сроки и качество.

«Я не согласен с прославлением бригады Злобина — это же самый настоящий подрядчик, таких и при царе было полно!» — говорил один из бывших высших руководителей страны Вячеслав Молотов. С ним соглашался и Владислав Сериков, утверждавший, что «подрядному методу, наверное, столько же веков, сколько профессии строителя». Словом, как ни крути, Николай Злобин был не первым в бригадном подряде. Что, однако, не умаляет его заслуг.

Чтобы понять, почему бригадный подряд получил столь мощный резонанс в советском обществе, нужно вспомнить о типичных проблемах строительства в те годы: в СССР планомерное, поэтапное возведение объекта было редкостью из-за острого дефицита стройматериалов и текучки кадров (личный состав какого-нибудь СУ за год мог смениться два-три раза). Вместо размеренной работы, строительство оборачивалось либо штурмовщиной, либо долгостроем. Рабочие могли целыми днями томиться без настоящего дела, и чтоб не потерять в заработке, брались за бессмысленную на данном этапе работу, которую на другой день сами же и разоряли. При этом прораб записывал им выработку, и люди получали деньги.

Когда стройматериалы наконец подвозили, «план уже поджимал» и «премия горела» — начиналась гонка. Главным было сдать объект в срок, а то, что в акте приёмки набиралось несколько сот замечаний, никого не смущало. Штурмовщина была бичом стройки и по «идеологической» причине: сдать объект к празднику, в качестве «подарка к съезду» или просто ради рапорта о досрочном выполнении плана было обычным делом.

Были и другие проблемы. Нередко за строительство объекта отвечало сразу несколько подрядчиков, не согласовавших свои действия друг с другом. И только сами строители не отвечали ни за что.

Николай Злобин в своей книге так описывал тогдашние реалии: «У нас ведь как было? Рабочий не чувствовал себя хозяином стройки. Он ни за что не отвечал — ни за сроки, ни за качество, ни за культуру производства. Отвечали прораб, мастер, начальник участка. Они несли ответственность за всех нас. Сломали мы технику — отвечает прораб, разбили стёкла — опять же он отвечает, „утекли“ материалы — прораб в ответе, плохо выполнили работу — мастера теребят. В такой организации труда заключалось большое зло. Хоть двадцать начальников поставь, коли сам рабочий не будет чувствовать свою личную ответственность, настоящего порядка не будет. В этом я был твёрдо убеждён».

Стройка в городе Заполярном Мурманской области, где на рубеже 1960 годов возводили горно-обогатительный комбинат «Печенганикель», не стала исключением — там проявлялись многие из перечисленных проблем. Материалов строителям хватало, но неразбериха на площадке грозила срывом плана по вводу объекта в строй. Тогда бригадир Владислав Сериков предложил объединить все бригады в одну и построить здание цеха от фундамента до кровли. Бригада взяла на себя такое обязательство и выполнила его, причём раньше срока и с большой экономией средств. Однако это был ещё не совсем бригадный подряд.

Идея Серикова заключалась в том, чтобы изменить принципы оплаты труда. И она была революционной: строителям причиталась не только зарплата, но и определенный процент от сэкономленных средств.

Сериков считал, что только с помощью материального стимула можно заинтересовать строителей хорошо работать. Сейчас эта мысль кажется очевидной, а тогда она шла вразрез с идеологической установкой, мол, советский рабочий должен думать в первую очередь не о деньгах, а о благе Родины. Сериков же фактически заявил, что деньги решают всё. Своё предложение он впервые озвучил перед представителями Госстроя СССР 19 августа 1962 года и делом доказал жизнеспособность метода.

В 1970-м в Зеленограде решили применить этот метод, и для его внедрения выбрали бригаду Николая Злобина. Когда эксперимент завершился, Николая Анатольевича тут же объявили инициатором бригадного подряда.

Однако и приоритет Серикова, уже носившего звание Героя Соцтруда, был широко известен. Чтобы прекратить споры, обоих строителей объявили зачинателями бригадного подряда, только Злобина — в жилищном строительстве, а Серикова — в промышленном. Сами основоположники не раз встречались и с большой теплотой относились друг к другу.

Почему же бригадный подряд утвердился именно в Зеленограде и в 1970 году?

На этот вопрос отвечает Владислав Сериков в своей книге «Крутые высоты»: «Объясняется это не только тем, что зеленоградские инженеры-строители сумели тщательно отработать основные положения бригадного подряда, и не только тем, что руководство „Зеленоградстроя“ во главе с Сергеем Дементьевым сумело доказать преимущества нового метода, сумело добиться поддержки и разрешения на эксперимент. Главное, что новая форма хозяйственного расчёта, впервые внедрённая в жилищном строительстве бригадой Николая Злобина, начала свою жизнь одновременно с переходом строительных организаций на новую систему планирования и экономического стимулирования».

Заметим, что такой переход в самом деле предполагался, но осуществлён не был (Сериков поторопился) — по какой причине и к чему это привело, раскроем ниже.

В 1965-м опытнейшего 53-летнего строителя Сергея Дементьева назначили начальником «Зеленоградстроя». До прихода в Зеленоград Сергей Тимофеевич строил город Жуковский, здание посольства СССР в Дели (Индия) и ряд других важных объектов. Дементьев обладал энциклопедическими знаниями в области строительства и обострённым чувством нового в том, что касалось технологии и организации. Вот почему в 1970 году под началом Дементьева в строительстве Зеленограда, а затем и по всему Союзу произошла настоящая революция.

Дементьев вместе с главным инженером управления СУ-111 Владимиром Локшиным предложили Николаю Злобину попробовать новый метод. Позже в своей книге Злобин охарактеризовал их так: «Дементьев, Локшин? Разве назовёшь их чиновниками? Это люди дела, люди творческого труда».

Судьбе бригадного подряда повезло, что его первопроходцем выбрали именно Злобина — человека, стремившегося улучшить процесс строительства и в то же время необычайно скромного. Те, кто знал Николая Анатольевича лично, отмечали: когда он достиг всесоюзной славы, у него не было и тени зазнайства.

Весной 1970 года бригада коммунистического труда под руководством Николая Злобина строила лабораторный корпус НИИ.

Николай Злобин рассказывал: «Меня вызвали к начальнику управления СУ-111 Владимиру Григорьевичу Локшину. — рассказывает Николай Злобин. — „Вот что, Николай Анатольевич, — начал он, — речь идёт об очень серьёзном деле, об эксперименте. Мы хотим тебя привлечь к нему. Вместе с начальником „Зеленоградстроя“ Сергеем Тимофеевичем Дементьевым мы пришли к мысли провести эксперимент с бригадным подрядом. Если он удастся, мы решим основную важнейшую задачу — намного повысим производительность труда, сэкономим материалы и средства“».

Но это была только часть задачи. Другая состояла в том, что «горел план» — в сентябре корпус требовалось сдать, и с этим были большие затруднения. «Если мы не сдадим его в сентябре, то летит план последнего года восьмой пятилетки, — объяснил Локшин. — Это же по всем статьям недопустимо!».

Условия Локшин озвучил такие. Речь шла о строительстве корпуса 501 (в своей книге Злобин называет его «корпусом 915» — возможно, по внутренней строительной нумерации). Всё строительство стоило 475 тысяч рублей. Управление предлагало заключить договор с бригадой, обязуясь вовремя завезти материал, предоставить технику и транспорт. От бригады, которая объявлялась полным хозяином стройки, требовалось сдать дом в срок «под ключ».

Стоимость дома целиком передавалась бригаде (за вычетом отчислений на содержание аппарата, профсоюзных и страховых взносов). Фактически рабочим предстояло полностью распоряжаться 408 тысячами рублей. Сюда входила стоимость материалов, механизмов, которые предоставляло СУ-111, стоимость найма субподрядчиков — отделочников, электриков, сантехников, газовщиков и прочих, а также зарплата самих строителей. Если относиться к делу по-хозяйски, обязательно должна остаться некая сумма, и половина её пойдёт в карман строителей. Да сверх того ещё должна выйти премия за сдачу объекта досрочно. Если бригада управится на два-три месяца раньше срока, то сбережёт государству 25-30 тысяч рублей, а при сдаче дома на «хорошо» 30-40% из этой сверхплановой прибыли пойдёт на премии рабочим.

Выглядело предложение заманчиво, но и ответственность была велика. К тому же Злобина предупредили: «Из своей бригады сможете взять не более 15-19 человек, остальные останутся достраивать лабораторию. А вы будете работать с той бригадой, которая строит сейчас этот злополучный корпус 915 [корпус 501 — ред.]». Словом, бригадиру было о чём подумать.

Решение об участии в эксперименте Злобин принимал не единолично, соглашаться или нет — решала бригада. И что же ответили лучшие каменщики — бывалые строители, тёртые мужики? Злобин приводит их ответ в своей книге: «Шутите, кирпичный четырнадцатиэтажный дом по индивидуальному проекту за пять месяцев — да на кой чёрт мне это? И деньгу большую только потому и обещают, что не выплатят. Пусть сами эксперимент свой испытывают. А мы не дураки».

Но нашлись в бригаде и те, кто поверил в успех начинания и пошёл за Злобиным. В новую бригаду записалось 19 человек. И эта новая объединенная бригада стала комплексной, способной выполнять все общестроительные работы, кроме субподрядных. Всего в ней было 47 строительных рабочих: 10 каменщиков, 7 монтажников, 2 бетонщика, 7 плотников, 4 такелажника, 4 штукатура, 10 подсобников, 2 электросварщика, 1 жестянщик. Кроме того, в бригаде работало 3 машиниста башенных кранов. Итого 50 человек.

Новые товарищи по работе встретили участников эксперимента довольно спокойно. «Кто-то из них, когда я впервые пришёл, сказал: „Злобина мы знаем. Принимаем“. И вскоре я почувствовал, что бригада действительно приняла меня и моих девятнадцать товарищей» , — писал Николай Анатольевич.

Спустя несколько месяцев весь Зеленоград, а за ним и вся страна узнала, чем кончился смелый эксперимент, а тогда — весной и летом 1970-го скептиков у нового дела было больше, чем тех, кто верил в его успех. Это можно понять на простом примере: строительство корпуса 501 снабжало 22 московских завода — каждому бригада спустила график поставок изделий, который… как и раньше, постоянно срывался (ведь на новый метод перешла только бригада Злобина, а не вся строительная отрасль). Только теперь эти неурядицы были «головной болью» бригады и били по карману самих рабочих. И эта трудность была далеко не единственной.

«Уже около месяца наша бригада работает по-новому — опробывает бригадный подряд, — рассказывал Злобин. — Мы вроде как разведчики, идём по непроторённой дороге. Мы все, без исключения, чувствуем свою громадную ответственность: ведь оказались хозяевами 408 тысяч рублей, и от нас зависело, как скоро поднимется 915-й корпус [корпус 501 — ред.] в четырнадцать этажей! И ещё мы понимали, что от нас зависит — утвердится сейчас бригадный подряд или нет».

Члены бригады теперь сами всё учитывали и контролировали. Им уже не было безразлично, как работает сосед: хорошо ли ведёт кладку кирпичей, не тратит ли зря раствор, аккуратно ли обходится со стеклом. Каждый помнил доходчивые объяснения руководителя треста на встрече с бригадой: «Вы полные хозяева, и как хозяева за всё отвечаете. Разбили стёкла — мы вам дадим другие, но за них вы платите из своего собственного кармана. Зато если вы не разбили ни одного стекла, тот процент, что отводится по закону на бой, идёт вам. Перерасходовали материал — платите вы, сэкономили материал — получаете прибыль».

«Люди стали другими, — отмечал бригадир. — Подряд заставил их о многом подумать, развязал инициативу, научил считать. Теперь каждый искал пути экономии и рационализации труда».

Близился срок сдачи объекта, и на стройку зачастили корреспонденты газет, радио, телевидения, да не местных, а всесоюзных. Одна за другой стали выходить в центральной прессе статьи: «Новый экономический эксперимент», «Бригадир — хозяин стройки», «На полном хозяйственном расчёте» и другие.

По обычным нормам на сооружение корпуса 501 отводилось 235 рабочих дней, но бригада затратила всего 155 дней и сдала дом на 80 дней раньше срока.

Утром 30 сентября государственная комиссия начала приёмку корпуса. «Особо строгими были представители ЖЭКа, — вспоминает Злобин. — Они придирчиво, скрупулёзно осматривали и ощупывали всё друг за другом, постукивали деревянными рейками, металлическими шариками, проверяли паркетный пол — ровно ли он настлан».

Начальник ЖЭКа №5 Волков объяснял: «Ведь новосёлу нет никакого дела до ихнего эксперимента, ему подавай полностью отделанную квартиру, он осмотрит все уголки, закоулочки, чтобы всё на пять. А как же? Он, может, годами ждал эту квартиру, так вот ему и хочется, чтобы всё было без сучка, без задоринки».

Строители так волновались, что во время работы комиссии никто из бригады не ушёл домой, хотя приёмка тянулась до десяти часов вечера. Рабочие даже обедать не ходили — так велико было нервное напряжение.

И что же? В то время акты приёмки обычно сопровождались списком недоделок в среднем из 300 пунктов, здесь же он занял всего две рукописные странички, при этом не было ни одного серьёзного замечания. Комиссия предложила оценить работу бригады на «хорошо», и один из рабочих, дожидавшихся её решения в коридоре перед дверьми, выдохнул: «Ох, братцы, гора с плеч! Вот он, бригадный подряд — и быстро, и хорошо! Доказали! Теперь герои».

Спустя три недели в конференц-зале «Зеленоградстроя» состоялось торжественное собрание, куда пригласили бригаду Злобина. Подвели итоги, назвали внушительные цифры экономии, отметили рост производительности труда — в договоре и социалистических обязательствах предусматривался рост на 25%, а фактически он составил 36%. Из 408 тысяч рублей, переданных в распоряжение бригады, сэкономили более 20 тысяч.

Каждому члену бригады начальник «Зеленоградстроя» Сергей Дементьев вручил большие денежные премии — от 362 до 495 рублей. Бригадиру же, решением горисполкома, выдали ордер на четырёхкомнатную квартиру — «за умелое руководство бригадой, утверждение бригадного подряда и его активную пропаганду».

Теперь бригадный подряд стал признанной формой организации труда. Ещё до того, как бригада Злобина закончила строительство 501-го корпуса, за ней уже закрепили новый объект. Он был таким же — четырнадцатиэтажным, кирпичным (в своей книге Злобин называет его корпусом 908, но скорее всего речь идёт о еще одной башне в 5 микрорайоне).

Обсудив новую задачу, бригада решила, что им по силам построить его за пять месяцев вместо положенных по плану десяти. Близился очередной съезд КПСС, к которому полагалось готовить «трудовые подарки». Так и записали в соцобязательстве: «сдать корпус 908 [здесь и далее номер корпуса по книге Злобина — ред.] „под ключ“ с оценкой „хорошо“ к XXIV съезду партии».

«В первый месяц работы на прежнем корпусе мы сложили два с половиной этажа, во второй месяц — три с половиной. На строительстве же 908-го складывали почти пять этажей в месяц», — рассказывал Злобин, поясняя, что высокий темп стал возможен не только благодаря бригадному подряду, но и потому, что поставщики не подводили — ведь они тоже взяли высокие обязательства.

В феврале 1971-го Злобин выступил с докладом на Всесоюзном совещании передовых бригадиров страны, где рассказал о преимуществах нового метода. После этого на стройку к нему стали приезжать заинтересованные строители. Бригадный подряд укоренялся и на других стройках, в других управлениях.

В конце марта Госкомиссия приняла второй корпус, построенный бригадой Злобина, с оценкой «хорошо». Его закончили за 82 дня, то есть вдвое быстрее, чем предыдущий, сэкономив при этом 17 тысяч рублей, а ежемесячный заработок строителей составил 240-250 рублей (для сравнения, по данным статистики строители в 1970-х годах получали в среднем около 150 рублей).

В мае 1971 года Николаю Анатольевичу Злобину присвоили звание Героя Социалистического Труда, вручили ему орден Ленина и золотую медаль «Серп и Молот».

На очереди у бригады Злобина был корпус из двух спаренных 14-этажных крупноблочных башен серии И-209А в первом микрорайоне Зеленограда (предположительно 164 или 166). Новому дому предстояло вырасти в красивом уголке города в окружении сосен.

Крупноблочные дома бригада Злобина подрядным способом ещё не строила, хотя опыт строительства блочного дома новым методом уже был. Его осуществила другая бригада, а «злобинцам» предстояло закрепить этот опыт и, разумеется, не оплошать. Строители волновались, серия И-209А была для них совсем новой. Провели собрание бригады, всё обсудили.

По норме на строительство такого дома отводилось 214 дней, а по расчётам бригады выходило, что его можно возвести за 145-150 дней, если поставщики вовремя обеспечат строителей всем необходимым. Это «если» и было ключевым условием. Крупноблочные дома обеспечивали материалами 26 заводов и несколько автобаз. Скоординировать усилия такого количества организаций — само по себе громадный труд. И его проделали инженеры СУ-111, разработав проект комплектации и доставки конструкций и материалов специально для строительства корпуса.

Бригада Злобина в очередной раз шла на рекорд, и этот рекорд был хорошо подготовлен. Правда, совсем уберечься от проблем с поставщиками всё же не удалось, и увещевать директоров заводов пришлось начальнику СУ-111 Локшину.

Работа на строительстве в 1 микрорайоне кипела вовсю, когда радио донесло до «злобинцев» удивительную весть: их вызывала на соцсоревнование бригада Владислава Серикова из далёкого Мурманска. Зеленоградцы уже привыкли, что к ним приезжают гости со всех концов страны и даже из-за рубежа — из Монголии, например. Но из Заполярья ещё никто не приезжал.

«И главное, — пишет Злобин, — ещё никто не применил метод бригадного подряда на промышленном строительстве, а бригада Серикова строила огромную теплоцентраль».

Как мы знаем, подобный опыт у Серикова в 1960-х уже был, однако, прежде речь шла только об артельном труде, а не о принципах оплаты, присущих новому методу. Теперь же строилась Южная теплоцентраль Мурманска, сметная стоимость которой составляла 3 миллиона рублей. Раньше такой объём работ выполняли 300-400 строителей нескольких генподрядных организаций. А в бригаде Серикова было всего 50 человек, и Мурманское стройуправление не спешило заключать договор бригадного подряда и передавать миллионы рублей в руки строителей.

Тогда Сериков пошёл на «хитрость» и через Всесоюзное радио вызвал бригаду Злобина на соревнование. Тут-то и узнал начальник Мурманского СУ, что соревноваться его подчинённые будут как подрядная бригада. Пришлось Серикову идти с повинной в горком партии, каяться, что схитрил ради дела. Ему конечно попало за «партизанщину», но он своего добился.

Так началось соревнование зачинателей, за которым следила вся страна. В 1972 году Сериков побывал в Зеленограде, лично познакомился с соперниками, к которым проникся большой симпатией и уважением. Взаимным.

Мурманские строители выполнили свои обязательства: построили Южную теплоцентраль, сократив сроки на 87 дней — всего за год и девять месяцев, добившись большой экономии средств и материалов. Зеленоградцы тоже не подкачали — сдали двенадцатиэтажный корпус в 8 микрорайоне за 150 дней вместо 264 по норме, сэкономили материалы и деньги, получили оценку «хорошо».

Когда в январе 1973 года Сериков приехал в Зеленоград подвести итоги соцсоревнования, оказалось, что «злобинцы» по всем позициям, хоть ненамного, но опережают северян. Сразу же в газете «Советская Россия» появилась статья «Кто впереди?» За основу газета взяла главный показатель — производительность труда. По итогам работы «злобинцы» опередили бригаду Серикова всего на 0,1%. Но мурманчане сдаваться не собирались.

«Одна десятая доля процента, — сказал Сериков корреспонденту „Советской России“, — величина небольшая, но сам факт, что наши друзья и соперники оказались, как говорится, „на полкорпуса“ впереди, заставляет нас ещё раз продумать свою работу, чтобы добиться лучших результатов».

Правительство высоко оценило труд бригады Злобина. В феврале 1973 года вышел указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении орденами и медалями 38 рабочих бригады. Строителей пригласили в Кремль, где и вручили награды. Затем для них организовали экскурсию по Кремлёвским палатам. А вечером СУ-111 устроило праздник в столовой «Берёзка» — был оркестр, речи, ужин и танцы. Народ плясал от души, от души веселился.

А соревнование продолжалось ещё не один год, позже в него включилась и бригада ленинградских строителей, которую возглавлял Иван Шевцов. То один, то другой коллектив вырывался вперед. Когда кончился 1974 год, ЦК профсоюза строителей и редакция газеты «Труд» подвели итоги соцсоревнования теперь уже трёх бригад. И снова бригада Николая Злобина вышла на первое место.

Бригадный подряд быстро стал распространяться благодаря не только своим преимуществам, но и запущенной на полную мощность командно-административной системе и агитпропу. О бригаде Злобина писали в газетах, рассказывали по радио и телевидению, приглашали бригадира на разные телепередачи — от «На стройках пятилетки» до «Голубых огоньков». Словом, к Николаю Злобину пришла всесоюзная слава.

Про инициаторов бригадного подряда даже снимали диафильмы, где приводили весьма убедительные цифры и графики. Например, общее сокращение сроков строительства по всем объектам, возведённым бригадой Злобина, к 1984 году составило почти пять лет!

«Сокращать их выгодно и нам и государству, — объяснял Злобин. — Ведь в этом случае ниже будет себестоимость работ, выше прибыль. Определённая доля прибыли отчисляется строителям. Значит, наш заработок зависит именно от нашей организованности, от того, насколько хорошо мы сами трудимся».

Опыт бригады Злобина одобрил ЦК КПСС, его стали внедрять на стройках страны — в том числе и в приказном порядке. Например, как сообщала «Литературная газета» в марте 1977 года, в Киеве кампания по внедрению хозрасчётных бригад дошла до того, что строительный главк пригрозил: «Руководители, которые не могут обеспечить перевод 30% бригад на метод Злобина, не соответствуют занимаемой должности». Тресты должны были отчитываться, сколько бригад у них перешло на подряд, и, разумеется, показывать постоянный рост, внедрение, обмен опытом, экономический эффект и прочее.

Таким образом, к середине 70-х годов на метод Злобина, по статистике, перешло около 52 тысяч коллективов. А к концу десятилетия их было уже почти 70 тысяч, что составляло 35% всех строительных бригад в СССР. Как сообщалось, производительность труда у них была в среднем на 16% выше, чем в обычных бригадах, а себестоимость работ ниже плановой.

Словом, картина благостная до умиления. Но не слишком ли наивно судить о реальности по рекламе? В январе 1977 года «Литературная газета» опубликовала статью, написанную ещё в 1975-м, но не выпущенную тогда по цензурным соображениям, где с горечью констатировалось, что подрядный метод не приживается на стройках, а хозрасчётные бригады существуют лишь на бумаге. Странно: рабочим новый метод выгоден, начальство требует его применять — что же мешает?

Если коротко, мешала сама система, о чём невнятно проговорился журналисту Льву Лондону зачинатель метода Злобин: «Приезжают бригадиры из других мест, жалуются на снабжение, на задержку с расчётами». Яснее в центральной газете сказать нельзя — и так каждое слово на грани, но люди, опытные в строительстве, всё понимали.

Снабжение стройматериалами шло через СУ, которое распоряжалось многими бригадами и распределяло поставки сначала на «горящие» или более важные объекты. Для обычной бригады отсутствие панелей или бетона — всего лишь оплаченный простой, а для бригады на подряде — удар по карману. Но материалы и техника в руках начальника, и требования рабочих ему только мешают. Обычными бригадами управлять легче. Нет материалов — бригаду перебросят на другую стройку. Подрядную же не перебросишь — есть договор, она отвечает за данный объект. И это лишь небольшая часть трудностей. А нельзя ли как-нибудь покончить с этим беспокойным почином?

«И с ним кончают. В СУ, где работает зачинатель метода Злобин, из трёх хозрасчётных бригад осталась одна — его собственная», — цитирует «Литературку» Игорь Ефимов в своей книге «Без буржуев». Однако если верить газете «Труд», то спустя три года, в январе 1980-го в «Зеленоградстрое» по методу Злобина работало 30 бригад из 180.

«Жёлтая каска с ремешками, толстый, тёплый свитер, видавшая виды зелёная спецовка, рабочие ботинки, наверное, удобные, но вовсе не элегантные, грубые рукавицы и… лопата», — так описала знаменитого на весь Союз бригадира газета «Труд» в январе 1980 года.

В Зеленоград к Злобину часто приезжали гости — перенимать опыт, и многие при встрече с ним не скрывали удивления. Один такой случай описывает журнал «Огонёк»: «Однажды прикатил в Зеленоград роскошный «Икарус». Высыпал из него весёлый строительный народ, забасил, засудачил. Последним из автобуса, хоть и сидел на переднем сиденье, вынес себя сановитый, в новехонькой ондатровой шапке, руководитель треста. Огляделся по сторонам и бесцеремонно изрек: «Ну, показывайте, где тут ваш легендарный Злобин?»

Николай Анатольевич стоял неподалеку и сам шагнул навстречу приезжему. Потряс гость сухонькую, с бетонной проседью руку бригадира и как ни старался — не смог удивления своего и разочарования скрыть. Перед ним стоял человек невысокого роста в старенькой телогрейке с заскорузлыми от раствора обшлагами и такой же видавшей виды порыжелой ушанке из меха, который лучший скорняк не сразу узнает. А ведь человек этот к тому времени был членом Президиума Верховного Совета СССР, Героем Социалистического Труда, лауреатом Государственной премии СССР".

Несмотря на свою славу и связанную с ней публичность — необходимость постоянно выступать перед людьми, участвовать в многочисленных съездах, комсомольских, партийных и профсоюзных, Николай Анатольевич оставался человеком простым и скромным. Да, заседал, выступал с высоких трибун и экранов — положение обязывало, и в то же время продолжал работать всё тем же, всё там же — бригадиром на стройке.

И состав его бригады за десять лет почти не изменился: несколько человек вышли на пенсию, да трое сбежали на лёгкие заработки — трое из семидесяти. Вспоминая о муже, Тамара Злобина рассказывала: «В бригаде было где-то человек 70, и каждый относился по-своему. Были те, кто искренне любили его, одобряли, и те, кто побаивался. Но все в бригаде, как бы то ни было, искренне его уважали».

В 1980-х годах бригада Злобина строила 22-этажные дома улучшенной планировки в 10, 11 и 12 микрорайонах. Эти высотки новой серии, окруженные соснами, сразу стали приметным ориентиром архитектурного ансамбля города.

«Входишь в трёхкомнатную квартиру — и радуется сердце: большая прихожая, кухня 10-11 квадратных метров, большие подсобки, встроенные шкафы, две лоджии, все три комнаты изолированные, в них 45-46 квадратных метров, — описывает новостройки Злобин. — Мы на 22-м этаже, подходим к окну — перед глазами расстилается наш красавец Зеленоград: высокие, красивые, новенькие дома, окружённые елями, соснами и берёзами, стройные проспекты, бульвары, а ведь приятно сознавать, что этот красивый город строим и мы».

На строительство одного 22-этажного дома у бригады Злобина уходило всего 9-10 месяцев. Согласно плану 11-й пятилетки (1981-1985) бригада должна была построить 8 таких домов, без малого 100 тысяч квадратных метров жилой площади. И построила их за 4 года и 4 месяца, завершив пятилетку досрочно. В эти дома вселилось 1663 семьи.

Как и раньше, работали очень напряжённо, все трудности решали сообща, устраивая летучки тут же, на стройплощадке.

Умели и отдыхать. В обеденный перерыв собирались в своём бытовом городке (в столовую мало кто ходил — дорого и невкусно), где за зелёным забором стояли в два ряда восемь вагончиков с дощатыми тротуарами между ними.

«Строители работают на общий котел, из общего котла и едят, — описывала быт „злобинцев“ газета „Труд“ в 1980 году. — Колбаса, яйца, помидоры и прочая снедь горкой высятся посреди стола. Едят с аппетитом, быстро, без лишних слов. Первыми заканчивают бильярдисты — пока свободны столы. „Козлятники“ тоже торопятся, но не так: домино имеется в избытке. В городке два бильярдных стола — побольше, на котором играют команды класса „А“, и поменьше — соответственно класс „Б“. Играют двое на двое — пары давно устоявшиеся, впрочем, как и шутки. Кии тут всегда называют колами, а сукно — одеялом. И, несмотря на старые бильярд и шутки, так спокойно, весело и тепло проходит этот час, что люди действительно отдыхают».

Кстати, и в выходные, и после работы «злобинцы» часто собирались вместе: рыбалка, грибная охота, походы в театры, шахматно-шашечные турниры, экскурсии в другие города и прочее.

Дома, построенные Злобиным и его бригадой, высятся по всему Зеленограду. Всего 41 жилой дом для 4780 семей, школы, детские сады, ряд промышленных объектов. А любимой постройкой Николая Анатольевича, по словам внучки Марии, стала его последняя работа, — здание банка на Панфиловском проспекте.

В сентябре 1985 года Николаю Злобину был вручён ещё один орден: он стал дважды Героем Социалистического Труда.

«Метод Злобина» несмотря на все усилия по его насаждению, так и не стал массовым и не раскрыл своего потенциала. Причин было много: плохая организация снабжения, нехватка материалов и техники, низкий уровень инженерной подготовки строительства, сопротивление финансовых органов. Словом, практика показала, что без изменений в управлении строительством бригадный подряд массовым быть не может.

Как-то в «Зеленоградстрое» попытались перевести на подряд все бригады одного СУ, начальником которого стал Владимир Локшин. Год промучился, но ничего хорошего не вышло: новая организация труда на уровне бригады не лезла в рамки старой системы управления. Это хорошо понимал и «идеолог» новшества Сергей Дементьев, называвший бригадный подряд только первой частью эксперимента. Вторая предполагала перемены в управлении строительством. Но потом Дементьев перешёл на другую работу, и вторую часть эксперимента в Зеленограде так и не осуществили.

Понимал причины «пробуксовки» подряда и Злобин, не раз говоривший, что начинать его внедрение надо с изменения устаревших методов управления производством: «Мы перешли на подряд и доказали, что так работать лучше, выгоднее, эффективнее. Пора бы и управлению перейти на подрядные принципы».

Однако писатель Игорь Ефимов, анализируя провал бригадного подряда, писал, что «корень противодействия находится ещё глубже. Он состоит в том, что социалистическая организация хозяйства органически не может иметь дело с работником, кровно заинтересованным в результатах дела. На какой бы ступени он ни появился, его интересы немедленно придут в противоречие с интересами тех, для кого важнее всего показатели».

Так или иначе, но попытки внедрить бригадный подряд всюду — без учёта конкретных условий и чуть ли не во все отрасли производства — вырождались в показуху, порочили метод, вызывали озлобление рабочих и сопротивление руководства.

Общее раздражение сказывалось и на отношении к зачинателю подряда — Злобину. Чем больше почёта было «сверху», тем больше язвительной критики доносилось «снизу»: Злобин «гремит как погремушка», «не вылезает из телевизора», «протирает штаны на заседаниях, пока работяги вкалывают на жаре и на морозе».

О домах, построенных по «методу Злобина», слагали частушки:

Не качайся новый дом,
Не лишай ты нас награды,
Вот сдадим, а уж потом,
Хочешь стой, а хочешь падай!

А живущие в этих домах люди, несмотря на высокие оценки госкомиссии, далеко не всегда были довольны качеством постройки: «Хреново он дома строил. В нашей квартире все перекошено! Даже пол под углом!»

Были ли то реальные просчёты бригады или издержки массового строительства — сложно сказать, но споры об эффективности бригадного подряда, о личности его зачинателя кипят и сегодня, подогреваемые в равной степени разрекламированными успехами конкретной бригады и провалами метода, а также социалистической системы хозяйствования в целом.

Сам Николай Анатольевич Злобин, оказавшийся «на острие», был, по-видимому, далёк от этих споров и своей ролью в истории интересовался мало. Скромность украшала его не меньше, чем звёзды Героя. Вероятно поэтому многочисленные статьи о нём в газетах и журналах, которые можно прочесть и сегодня, написаны с большой теплотой.

В киножурнале начала 1970-х «Первые этажи» члены комплексной бригады так характеризуют своего бригадира: «он свой человек, всё понимает», «с ним можно поговорить по-товарищески, как с другом», «добросовестный, внимательный, всё видит, всё замечает», «особенно спрашивает за дисциплину», «легко работать с ним», «если у кого несчастье случится, он первый поможет», «не знаю, кто его обучил — он уже родился учёным, это самородок-строитель», «таких бы бригадиров побольше».

Несмотря на шумиху вокруг его имени, главными в жизни Злобина оставались любимая работа и любимая семья. «С работы он возвращается усталым, потому что не привык себя жалеть, — писал о нём „Огонёк“. — Любит, когда дом полон родни, друзей. Охотно помогает жене по хозяйству, всегда найдёт время посекретничать со своей любимицей внучкой Машей, почитать ей сказку».

«Он очень любил природу, просто обожал, — вспоминала о муже Тамара Ефимовна. — В летний период мы всей семьей каждые выходные собирались и ходили в лес. Там разбивали палатку ближе к речке и отдыхали. Коле нравилось бывать в лесу. Когда он обдумывал что-то серьёзное, ему было необходимо общение с природой — оно помогало, поднимало в нём душевные силы, и мысли работали чётко и широко. А когда его одолевало мечтательное настроение или охватывала какая-то неясная грусть, Коля брал томик стихов любимого поэта Сергея Есенина. Зимой каждое воскресенье ходил кататься на лыжах».

В начале 1980-х свет увидела автобиографическая повесть Николая Злобина «Разведчики». По словам жены, Николай Анатольевич не собирался писать книгу, даже противился, но всё же согласился — к этому его подтолкнула писательница Наталья Пентюхова, она же сделала литературную запись. Книга издавалась дважды — в 1983 и в 1986 годах, второе издание было дополнено фотографиями.

Николай Анатольевич Злобин прожил 65 лет и скончался 9 мая 1997 года в результате тяжёлой болезни. Похоронен на Зеленоградском Центральном кладбище.

В июне 2007 года в управе района Матушкино предложили переименовать в улицу Николая Злобина проезд № 4900, который шёл от пересечения Центрального проспекта с площадью Юности, мимо кинотеатра «Электрон» и огибал 1-й микрорайон. В 2008 году соответствующее постановление подписал мэр Москвы Юрий Лужков. Об этом сообщает памятная доска на фасаде корпуса 129.

Кроме того имя заслуженного строителя Николая Злобина носит Политехнический колледж № 50 и подмосковный детский оздоровительный лагерь «Юный строитель», принадлежащий Моспромстрою.

По закону как дважды Герою Социалистического труда Злобину полагался «памятник при жизни» — бронзовый бюст на родине. Однако сам он всегда отклонял такого рода предложения, считая, что это слишком. После смерти Николая Анатольевича «Зеленоградстрой» на свои средства изготовил памятник-бюст, и в 1999 году его установили перед входом в здание фирмы.