| загрузить файл со звуком (27004 кб) |
Ю.К. — Раймондас Иокубович, что в связи с реорганизацией меняется в работе зеленоградской таможни?
— С 20 января зеленоградской таможни уже не будет, а будет московская областная. Касаемо должностных лиц, которые сегодня работают в таможнях, на всех трёх объектах будет проведена реорганизация. Все должностные лица, которые сегодня работают на трёх таможнях, будут работать на территории существующего здания зеленоградской таможни. Говорить о том, что будут какие-то глобальные изменения, не приходится. Форма управления таможнями останется прежней, просто то, что сегодня существует в трех — будет в одной, и всё.
Ю.К. — Сократится ли количество сотрудников уже в новой областной таможне? Какой процент сотрудников зеленоградской таможни перейдёт в областную?
— Сегодня на зеленоградской таможне численность составляет 859 единиц, фактически сотрудников 748, то есть сегодня укомплектованность — 87% , 13% вакансий. Что касается должностных лиц именно зеленоградской таможни, то в процентном отношении мы их не высчитывали. Мы будем исходить из того, что в областной таможне будут работать наиболее подготовленные специалисты, не имеющие каких-либо определённых дисциплинарных взысканий. То есть областная таможня будет создаваться с нуля. О процентном соотношении количества должностных лиц Зеленоградской, Щелковской или Ногинской таможни сказать трудно. Это будет, что называется, микс. Всем будет предоставлена возможность устроиться, потому что Московская областная таможня на сегодняшний день по приказу ФТС России имеет 1562 должностных лица. Сегодня, если брать три таможни вместе, у нас 1943 единицы. Если говорить о физических лицах, которые реально работают, о должностных лицах, которыми укомплектованы все три таможни, то и сокращений как таковых особо не будет. Чисто по бумажным носителям будет сокращено где-то в районе 250 должностных лиц — это по всем трем таможням.
Ю.К. — Вы упомянули о вакансиях, какие нужны работники?
— На сегодняшний день вакансии остались только на бумаге. В связи с тем, что произойдёт штатное мероприятие на таможне, мы должностных лиц не принимаем. Но есть места и выпускающих инспекторов, и просто инспекторов, есть вакансии и водителей и уборщиков.
Ю.К. — То есть 20 января заинтересованные в работе могут обращаться по этому поводу?
— Опять же мы с вами говорим, что сегодня на трёх таможнях уже работают должностные лица. При реорганизации, естественно, в первую очередь будут приниматься те, кто уже имеют определённый статус и являются таможенниками. Но, говоря об общей ситуации, тем, кто сегодня работает в Ногинской, Щелковской таможнях, будет физически тяжело добираться до таможни в Зеленограде. Многие из них, возможно, откажутся, не захотят продолжать работу в таможенной системе. Или останутся, но не в областной таможне. Есть еще Московская таможня, Центральное таможенное управление — там есть вакансии; Федеральная таможенная служба.
A.Э. — Резюмируя, можно сказать, что у тех зеленоградцев, которые сейчас работают, положение лучше, чем у людей из двух других таможен? То есть, из тех 250 человек, которые уйдут в итоге, зеленоградцев будет, наверное, меньшее количество?
— Естественно, те люди, которые находятся в Зеленограде и рядом с ним, и в Москве по северному направлению, и те, у кого есть возможность уехать из Москвы с той же «Комсомольской», будут иметь возможность работать. Есть вариант и москвичам спокойно добираться. Это не ехать, предположим, из Щелково в Москву и обратно.
A.Э. — Надеюсь, что сокращения рабочих мест в Зеленограде не будет.
— Нет, сокращения самих рабочих мест не предвидится. Наоборот, идёт увеличение штатной численности именно одной таможни. Сегодня на зеленоградской таможне фактически 859 человек. Вместе с постами, вместе со всеми — 1562 единицы, — это очень много.
Ю.К. — Обычно главная претензия к работе таможни — это сроки прохождения товаров, транспортных средств. Реорганизация как-то повлияет на ситуацию со сроками? Может быть, она их увеличит?
— Мы все работаем в рамках таможенного кодекса, в котором чётко оговорено оформление товаров в один день, максимум десять. Мы стараемся работать в один день и 95% оформлений происходит в один день. Поэтому я более чем уверен в том, что это никак не повлияет. Мало того, именно сроки находятся на особом контроле у руководства Федеральной таможенной службы и у Центрального таможенного управления. Посты в любом случае остаются по всем направлениям московской области.
Ю.К. — Их количество не меняется в связи с реорганизацией?
— 19 таможенных постов. Практически все основные направления по магистралям, районам, городам уже определены. Соответственно, люди уже знают — и через СМИ, и мы сами объясняем, — где, как и в каком виде будет проходить таможенное оформление. Поэтому я не думаю, что какие-то сроки будут увеличиваться. Посты сейчас увеличиваются, и состав должностных лиц на каждом посту увеличивается почти вдвое. Поэтому прохождение таможенного контроля и оформления будет происходить абсолютно в тех же рамках, в которых происходит сегодня, никакого смещения не ожидается.
Ю.К. — Да, по закону это сутки, о которых вы упомянули. Но на практике мы видим, что товары задерживают на более долгий срок. Хотелось бы понять, по какой причине — это неправильно оформленные документы?
A.Э. — Какие у вас вообще претензии к участникам ВЭД?
— Говорить о каких-то претензиях к участникам ВЭД было бы преждевременно и неправильно. Рынок работы «таможня — участник ВЭД — владелец СВХ» уже сформирован и работает давно. Участники ВЭД со всеми правилами и требованиями, в основном, знакомы. Мы говорим о единичных случаях, которые происходят на таможне, без них не бывает, потому что это живой механизм. Бывают задержки и в прохождении платёжек, в этом никто не винит ни таможню, ни участника ВЭД. Документы, которые нужны для предъявления на таможенных постах, сегодня у всех уже отработаны. Таможня, например, имеет определённые виды на возможность неправомерного ввоза товара на территорию России. Существует система рисков, которая определяет степень возможного риска ввоза контрабандного груза или недостоверного декларирования. Тогда оформляется «риск», он отрабатывается, смотрится. В таком случае бывает день-два. Но результаты более десяти дней у нас даже по нашей отчётности (мы её ежедневно отправляем в Федеральную таможенную службу), — если и есть одна декларация, выпадающая из десятидневного срока, то крайне редко. Максимально бывает одна декларация в течение месяца, по каждому такому случаю проводится проверка. Существует еще, помимо таможенного, фитосанитарный контроль, ветконтроль, проверка достоверности документов, всё это, конечно, увеличивает общее время оформления товара, но именно таможенный контроль никоим образом не может превышать 10 дней после подачи декларации.
Ю.К. — Что означает «крупная партия контрабандного товара» — это определение бывает в новостях Федеральной таможенной службы. В частности, в Зеленограде не так давно была задержана крупная партия меховых изделий, которые определили как «контрабандный товар».
— Что касается шуб, при документальном оформлении, после подаче декларации, при проведении документального контроля товаропроводительных и коммерческих документов, было установлено, что эти шубы были заявлены, как «пальто с меховой оторочкой». У правоохранительного блока, где есть и ориентировки, и свои наработки, появились подозрения, что в данном случае там находятся не пальто, а шубы. Были проведены соответствующие мероприятия, груз разгрузили на склад. И при вскрытии товара установлено, что мы имеем дело с контрабандой.
A.Э. — В первую очередь, документальная контрабанда?
— Да.
Ю.К. — Были ли ещё подобные случаи задержания крупных контрабандных партий?
— Случаи такие бывают, довольно-таки часто. Это работа правоохранительной составляющей таможенного органа, и мероприятия, которые они проводят, приносят свои плоды. В данном случае вот шубы. Раньше бывали случаи фальсификации документов. Сколько существует мир, столько существует контрабанда. Товары народного потребления — одежда, обувь, бытовая техника и так далее — очень часто перемещаются под видом каких-либо других товаров. Кирпичей, цемента, чего угодно.
A.Э. — Есть вопрос, касающийся уже не товаров народного потребления, а так называемой инновационной продукции, сложной и высокотехнологичной. То, что как раз Зеленограда касается в первую очередь. На различных экспертных собраниях я часто слышал от разных людей — от руководителей небольших предприятий и до высокопоставленных чиновников — мнение, что развитию инновационной деятельности, в том числе и экспорту нашей продукции, мешает таможня. Таможня — это самый важный барьер. Жалуются все, я даже сейчас вам зачитаю недавнее мнение Анатолия Чубайса: «Как показывает общение с представителями бизнеса, текущая организация таможенной деятельности является одним из главных барьеров инновационного развития». В чем здесь проблема?
Почему такие конфронтации между таможней и этим высокотехнологичным бизнесом?
— Если честно сказать, сколько работаю — а я на таможне уже
A.Э. — Может быть, уже смирились?
— Да нет, на самом деле, нет никаких сложностей.
A.Э. — Ну вот, например, у нас есть крупное предприятие «Микрон». Летом, если не ошибаюсь, была информация — генеральный директор «Микрона» Геннадий Красников говорил, что время таможенного оформления они хотят сократить с трёх недель до трёх дней. Вы говорили о десяти днях как нормативе, а по факту представители завода говорят, что три недели. Они заявляли, что выработали некую схему, по которой срок таможенного оформления ввоза запчастей у них сократится до трёх дней. И даже были готовы поделиться этой схемой с другими. Я думаю, это абсолютно законная схема, просто что-то они такое придумали.
— Это касается импорта товара?
A.Э. — Это касается ввоза запчастей, например, для их оборудования.
— В данном случае, я считаю, «три недели» — это какие-то голословные заявления, они не имеют под собой оснований. Только если взять весь цикл таможенного оформления. Может быть, они взяли по времени вообще всё — от привоза до оформления всех разрешительных документов и остального? Но сам товар, попадая в зону таможенного контроля, — когда он прошел границу, поступил на склад временного хранения, задекларирован — оформляется в течение десяти дней максимум.
A.Э. — Это вы можете гарантировать?
— Десять дня — это максимум. При условии, что все необходимые для таможенного оформления документы предъявлены при подаче декларации. А то ситуация может быть такая: у нас есть поданная ими декларация, а денег у них нет, мы им даём уведомление. Декларация зарегистрированная, она должна выпускаться, а у них денег нет. В данном случае, они ознакомлены с тем, что они должны предоставить какие-то денежные, финансовые документы, и после этого груз будет выполнен. Это всё происходит в течение десяти дней. Всё. У нас нет такого трехнедельного задержания по поводу оформления, если документы подаются на таможенный орган. Декларация, придя на таможенный пост, максимально в течение десяти дней должна быть оформлена.
A.Э. — А если взять обратную ситуацию. Например, зеленоградская компания сделала в единственном экземпляре какой-то опытный образец нового прибора и хочет повезти его на выставку, скажем, в Германию. А таможня говорит: «Мы не понимаем что это такое. У вас какая-то коробочка, мы вообще не знаем, что это». И действительно непонятно, это абсолютно новая вещь. Как можно решить эту ситуацию?
— Я уже говорил о том, что технологии настолько ушли вперёд, таможенник физически за ними не успевает. Для того, чтобы понять, что именно вывозится, должна быть описательная часть документа. Должны быть разрешения на вывоз этого предмета. Можно вывести всё что угодно. Может быть, это какой-то блок, необходимый для запуска ракет, — мы тоже сегодня не можем гарантировать, что это не так. Проблема в том, что под видом какого-то нового прибора может вывозиться блок управления чем угодно.
A.Э. — Секретное оружие...
— Да. Тем более, что это направление Зеленограда еще с советских времен...
Ю.К. — Каковы действия сотрудника таможни, который не может разобраться в описании? Куда он обращается?
— В таможне есть отдел товарных ограничений и экспортного контроля, товарной номенклатуры. Если и они не в состоянии разобраться, то есть вертикаль УТОВ и ЭК ФТС России, которые чётко определят принадлежность данного прибора.
Ю.К. — Это всё занимает время, процесс затягивается?
— Это занимает время, никто этого не отрицает. Поэтому мы участникам ВЭД всегда и говорим: «Если вы что-то серьёзное и тяжелое хотите вывезти, какую-то позицию, с которой могут возникнуть проблемы на таможне, рекомендовано подойти пораньше». У нас и начальники постов, и в правовой службе таможни всегда дадут консультацию, всегда проверят и уточнят, есть ли возможность до подачи этого прибора на таможню решить проблему. Я не думаю, что она какая-то глобальная.
A.Э. — То есть консультационные услуги вы можете оказать?
— Не то чтоб «можем», а это наша обязанность.
A.Э. — Потому что я представил себе малое предприятие, которое сделало тот самый прибор, у них даже нет отдела, который занимается таможенным оформлением. Вот они хотят отправить его на выставку и не знают, с какой стороны подойти.
— Если малое предприятие имеет возможность это сделать, — то сами делают таможенное оформление. Если нет возможности, то они нанимают таможенного представителя. Таможенный представитель специализирован, имеет свидетельство, входит в общероссийский реестр таможенных представителей, он имеет право оформлять и знает, куда и как обратиться. Конечно, это стоит каких-то денег предприятию.
Ю.К. — Вы часто сталкиваетесь с ситуацией, когда нет ни внятного описания, ни нужного набора документов или они не правильно оформлены?
— Почему-то такие моменты происходят очень часто. И люди не по незнанию это делают; они считают, что есть определённая упрощенная процедура. Если человек понимает, что именно он сделал, он почему-то считает, что и мы должны понимать. Но это неправда. Существует набор документов, которые нужно подать при таможенном оформлении. Соответственно, не поинтересоваться, какие документы он должен предоставить, — это неправильно. Прежде чем купить машину, к примеру, мы ходим, читаем журналы, делаем какой-то тест-драйв, выбираем себе автомобиль. В данном случае, таможня такой же механизм.
Но сегодня грамотность и специализация таможенников на местах, конечно, резко выросла. Это и хорошая подготовительная база в Российской таможенной академии.
A.Э. — Комплект документов, который они должны предоставлять, я так понимаю, обусловлен законодательством. Вы его как-то произвольно сократить не можете?
— Нет.
A.Э. — Отменить паспорта сделок для высокотехнологичной продукции — есть такое пожелание...
— Это решение правительства.
A.Э. — Если правительство решит, то вы — без проблем?
— Это та же ситуация, как когда говорят: «Вот, таможня повысила пошлины». Таможня ничего не повышает, ни пошлин, ни налогов. Это решение правительства. Про таможню говорить можно всё, но надо, всё-таки, зёрна от плевел отделять. Это не всё то, что про неё говорят, и что называют «таможня». Таможней называют даже тех брокеров, которые у таможни находятся. Хотя это абсолютно разные структуры. Имеющие друг к другу отношение исключительно касаемо таможенного оформления, в процессе самого контакта. Что такое СВХ? «Вот таможня виновата — СВХ много денег берёт!» Да не таможня берёт деньги, а коммерческая структура, которая обслуживает участника ВЭД. Его услуга за склад стоит, считай, 700 долларов. Это не таможня, опять же, но в разговорах говорят, что таможня в этом виновата. Нет. Мы — государственная структура, которая никак не диктует ни цены, ни стоимость. Мы определяем стоимость товара в рамках контроля таможенной стоимостью. А «около структурами» мы не занимаемся.
Ю.К. — Востребована ли электронная декларация, работает ли этот ресурс?
— Да, более того, электронное декларирование сегодня наиболее перспективная форма таможенного оформления. Подача декларации в электронном виде изначально облегчает работу. В самом начале деятельности интернет-декларирования все от этой системы отказывались: сложно, тяжело, непонятно... Сегодня мы готовы говорить о том, что большая часть участников ВЭД с удовольствием переходит на электронное декларирование. И работает это очень правильно и грамотно. Быстро — от пятнадцати до сорока минут. То есть, процесс идёт, и я считаю, что в любом случае стоит задача по стопроцентному электронному обороту.
А.Э. — А сейчас сколько на зеленоградской таможне подаётся деклараций в электронном виде, в процентах?
— Сегодня около 16 процентов.
А.Э. — Какова динамика?
— Динамика у нас очень перспективная; мы говорим о том, что сегодня даже какие-то электронные ресурсы не успевают за нами. Потому что техника имеет тенденцию идти скачками, но отставать. Поэтому сейчас идёт процесс обновления серверов и всего остального. Таможня — готова. Участник ВЭД — готов. Сейчас технически всё это состыкуем, и, я думаю, не за горами та система, которая будет поддерживать стопроцентно электронное декларирование. Также нужно понимать, что участник ВЭД, подающий электронную декларацию, уже заранее отвечает за тот груз, который ввёз. Он «белый», чистый, абсолютно адекватный. Соответственно, стопроцентное электронное декларирование подводит нас к тому, что оформление и подача документов, деклараций, грузов будут прозрачными и доступными для каждого участника ВЭД.
А.Э. — То есть к моменту перехода на стопроцентное электронное декларирование, те, кто не совсем «белые», просто «отсекутся» и уйдут.
— Они не смогут уже полноценно конкурировать с такими грузами. Сейчас еще какие-то игры идут, сегодня о чистоте такой структуры, как таможня, не приходится говорить. Все хотят нажиться. Большинство считают, что это легко и просто. При переходе на стопроцентное электронное декларирование, думаю, это всё отпадёт. В том числе и та, как у нас президент в своё время сказал, маржа, которая сегодня «серая» или «чёрная», — эти «прокладки», которые существуют между таможней и конечным получателем груза, отпадут. Не будет в них смысла и интереса. Поэтому системы таможенных представителей и электронного декларирования я считаю самыми перспективными.
А.Э. — У нас недавно появился таможенный союз Россия — Казахстан — Белоруссия. Что изменилось с его появлением?
— Мы все рассчитывали, что будут какие-то изменения в сторону некоего ухудшения, усложнения работы. Этого, к счастью, не произошло. Система заработала очень чётко, грамотно и правильно. Наши белорусские и казахские партнеры работают адекватно, и нельзя сказать, что для таможни что-то утяжелилось. Наоборот, более прозрачными стали отношения, более прозрачной стала граница...
А.Э. — Видимо потому, что её не стало.
— Да, потому что её практически и нет. Я думаю, что это начальный этап. В дальнейшем мы увидим еще более динамичное совместное развитие. И, насколько я знаю, руководство и ФТС, ГТК Белоруссии и Казахстана довольно часто общаются, отрабатываются какие-то шероховатости, которые возникают во время работы. Сегодня сложности уже большей частью преодолены.
А.Э. — В скором будущем, я думаю, Россия вступит в ВТО. Может быть, не в 2012 году, но, так или иначе, горизонт уже виден. А вы как-то уже готовитесь к этому вступлению, есть у вас какие-то внутренние ожидания?
— Мы как люди чиновничьи, в основном, привыкли подчиняться тому, что нам скажут. У нас есть Федеральная таможенная служба, которая занимается сегодня наиболее глобальными политическими вопросами, в том числе и вступлением в ВТО. Я, честно говоря, не знаю, какие там могут быть изменения. До нас пока это особо не доводилось, темы для обсуждения ещё нет. Пока есть какая-то определённая динамика в решении этого вопроса. Когда оно придёт, будут какие-то документационные поддерживающие факты. Как, например, сейчас Таможенный кодекс Таможенного Союза. Что-то будет меняться, я думаю, в лучшую сторону.
А.Э. — Внутри у вас пока никакой технической подготовки, «прощупывания» нет?
— Нет. Ну а какая техническая подготовка? Мы и так идём в своей динамике и ничуть не уступаем тем же европейским странам. Может быть, определённые сложности и существуют, в ментальности. И это ментальность даже и не таможенника, а участника ВЭД. Её понемногу надо менять. Я думаю, она и будет меняться, в любом случае, она будет другой. А по техническому оснащению, по возможностям, по обеспечению «мозгами», мы не уступаем Европе ни в чём.
А.Э. — Это радует.
— Я думаю, что вступление в ВТО нас нисколько не сдвинет. Грузия — член ВТО, и глобально у них ничего не меняется, это никак не повлияло на их таможенную практику. Поэтому, я думаю, что только улучшения будут.
Ю.К. — О сотрудниках таможни, должностных лицах. Часты ли дисциплинарные нарушения, приходилось ли вам лично увольнять своих сотрудников?
— Не ошибается тот, кто вообще ничего не делает. Дисциплинарные взыскания есть практически у всех. Увольнять людей нам на сегодня не приходилось и не приходится. Нет для этого тех причин.
Ю.К. — Серьёзных поводов не было?
— Да, серьёзных поводов нет. Дисциплинарные нарушения, конечно, какие-то есть. И что-то в декларациях люди не замечают, ошибаются. Где-то что-то пропустил, где-то что-то не доделал... Все живые люди, работают, и нагрузка немалая. В последние месяцы зеленоградская таможня складывает в бюджет свыше 21 миллиарда рублей ежемесячно. Это большая сумма, сами понимаете, какое количество деклараций проходит через людей, и физически не ошибиться нереально. Я не буду говорить, что все идеально, но действительно серьёзного ничего нет. Люди ценят свой труд, понимают, что сегодня таможенник — это серьёзная работа. Кто этого не понимает, тот уходит добровольно. Мы считаем, что наша задача — предупреждать преступления, прежде всего, работать на перспективу, чтобы люди понимали, что проще жить по принципу «не укради», и жить хорошо, чем наоборот и недолго.
Юлия Кравченко, Александр Эрлих