— Галина Николаевна, каковы границы муниципального образования Силино? Что в него входит?

— Внутригородское муниципальное образование Силино в городе Москве, население 37,1 тысяч человек, включает в себя 10, 11 и 12 микрорайоны. Это давнишнее, историческое место, не случайно у нас на гербе обозначены две вещи. Первая — водокачка, то есть, исторически сложившийся район Школьного озера, где подвозили воду для железнодорожных путей на станции Крюково. Вторая — в районе школы № 718, в 12 микрорайоне была историческая насыпь, где было обнаружено древнее украшение. Реально органы местного самоуправления работают с января 2003 года. Представительный орган — муниципальное собрание в лице четырнадцати депутатов, выбирающийся раз в пять лет. Они представляют собой организацию, которая осуществляет нормативное регулирование, представительские контрольные функции на подведомственной территории, в рамках своей территории. Основные документы —131-й федеральный закон, который определяет роль органов местного самоуправления, и 56-й московский закон, который был принят в 2002 году. С изменениями и дополнениями, он работает и сейчас.

— Думаю, те, кто захочет посмотреть эти законы, могут сделать это в любой момент, например, на вашем сайте, благо, сейчас сайты есть у каждого муниципалитета. Хотелось бы поговорить о том, как эти документы воплощаются в реальности. Например, вот такой пункт: «Принятие планов и программ развития муниципального образования в соответствии с генпланом города Москвы, градостроительными планами развития города Москвы». Это означает, что вы можете вносить предложения по изменению границ муниципального образования, его расширению, какому-либо строительству на его территории?

— Давайте пойдём последовательно по функциям муниципалитета. Есть вопросы, которые непосредственно решаются органами местного самоуправления, это формирование, утверждение и исполнение местного бюджета, установление местных праздников и организация местных праздничных и иных зрелищных мероприятий, проведение мероприятий по военно-патриотическому воспитанию граждан. Есть вопросы местного значения, по которым муниципалитет вносит предложения в органы государственной власти. Это, например, генеральный план города Москвы, в части вопросов развития внутригородских территорий муниципального образования. Муниципалитет должен вносить предложения к проектам городских целевых программ по созданию условий для развития на территории муниципального образования, физкультуры и массового спорта, по организации и изменению автобусных маршрутов. Функции органа местного самоуправления жестко ограничены перечнем вопросов, по которым он может быть инициатором. И только внесение предложений является функцией органов местного самоуправления. Благодаря хорошо развитому информированию в нашем округе, жители теперь понимают, что вопросы ЖКХ, благоустройства — это вопросы управ районов, органов исполнительной власти.

— Вы же с ними, уверена, сотрудничаете и хорошо знаете друг друга. Может ли муниципалитет влиять на те решения, которые принимает управа? Например, если речь идёт о строительстве магазина на территории района.

— Взаимодействие с управам организовано на хорошем, добром уровне, потому что все мы понимаем, что жителям всё равно куда обращаться — для них главное, чтобы был решён их вопрос. Поэтому согласование предложений жителей, если оно не требует внесения на муниципальное собрание, то уж, как минимум, обязательно доводится до сведения администрации района Силино. Вопросы размещения нестационарных объектов мелкорозничной сети, целевого назначения нежилых помещений, расположенных в жилых домах, требуют обязательного согласования на муниципальном собрании. Вопросы о предоставлении земельных участков для стоянок автотранспорта стали общими и решаются только совместно.

— Важный момент — внесение в органы исполнительной власти предложений по изменению и организации автобусных маршрутов. Были ли у вас случаи, когда именно в результате решения муниципалитета, инициативы депутатов муниципального собрания появился или был изменен тот или иной маршрут?

— У нас такого прецедента не было, и я считаю, что только по одной причине — все эти вопросы чётко отработаны на уровне города. Я бываю на встречах с префектом, как обычный житель, и вижу, что люди получают, по-моему, исчерпывающие ответы на свои вопросы. И те новые маршруты, которые сейчас появились — 29-й, 32-й, — проходящие, в том числе, и по территории Силино, говорят о полном решении этого вопроса. администрацией.

— Возле Школьного озера находится автогородок, который, как мы видим, то работает, то нет. Его работа как-то относится к муниципалитету?

— Нет, только по территориальной принадлежности. Могу только сказать, что задумка была совершенно замечательная — обучение ребят автомобильным навыкам, вплоть до практического вождения. Но оказалось, что автогородок находится на перерытой территории, с частично поврежденными кабелями. Эта ситуация затянулась, повлиять на неё мы не можем. Мы только слышим на совещаниях у главы управы, что этот период строительства когда-то пройдёт, и задумки будут реализованы в полном объеме.

— Также в ваши функции входит внесение своих предложений в исполнительные органы по строительству социально значимых объектов. Что имеется в виду под «социально значимыми объектами»?

— Я считаю, что это вопрос, который сейчас «ушёл». Два года назад на муниципальных собраниях рассматривались проекты всех зданий и помещений, которые строились на территории района Силино. В частности, были рассмотрены проекты музыкальной школы. Но с 2009 года такие проекты муниципальным собранием не рассматриваются, потому что считается, что вся проектно-сметная документация, которая делается перед ходом строительства, уже выполнена, и без этого решения стали обходиться. И из 56-го закона этот пункт вынесен.

— Наверное, самым сложным участком работы муниципалитета является опека и попечительство — всё, что связано с несовершеннолетними. Хотелось бы узнать, как на практике происходит, например, «выявление и анализ причин и условий, способствующих безнадзорности, беспризорности и правонарушениям несовершеннолетних».

— Согласно 120-му федеральному закону — «Об основах профилактики безнадзорности и правонарушений» — именно муниципалитеты, комиссия по делам несовершеннолетних и защите их прав, является главным координатором по работе организации детей, находящихся в трудной жизненной ситуации. Комиссия по делам несовершеннолетних и орган опеки и попечительства во всех муниципалитетах — всего в Москве их 125 — является основной функцией. Это государственное полномочие, которое передано нам и под него имеется определённый штат сотрудников, которые выполняют очень чётко выработанную нормативно-законодательную базу по этим вопросам. Муниципалитеты, в первую очередь, напрямую причастны к выполнению задач поставленных для решения важнейших вопросов укрепления авторитета и поддержки института семьи, базовых семейных ценностей. На сегодняшний день дети являются, с одной стороны, одной из самых незащищенных социальных групп, потому, что в последние годы увеличилось число детей отстающих в своём развитии, детей-инвалидов. Самое главное — растёт число детей, у которых живы родители, но они по тем или иным причинам уклоняются от выполнения своих родительских обязанностей. Это так называемые «социальные сироты», круг выполнения защищенности которых является нашей основной задачей. Возвращаясь к вашему вопросу, 120-й федеральный закон и рекомендует нам вместе с подразделением по делам несовершеннолетних ОВД, вместе с огромным количеством бюджетных учреждений, в частности, центром социальной помощи «Ковчег», центром реабилитации, детскими домами, осуществлять мероприятия по профилактике безнадзорности. Профилактике мы уделяем огромное внимание, потому что чем лучше идёт эта цифра, тем меньшее количество потом будет попадать уже в обзор ОВД.

— Каким образом выявляются дети в неблагополучных семьях, в трудной жизненной ситуации? Ведь об этом должен кто-то сказать — соседи, учителя, воспитатели.

— Система раннего выявления является одной из главных в выполнении программы по профилактике безнадзорности и правонарушений. Для этого у нас заключены договоры со всеми учреждениями, находящимися на нашей территории, — здравоохранения, образования. Проходит огромное количество «круглых столов», посвященных этой теме, где мы беседуем с заведующими детских садов, общаемся с главными врачами больниц, со старшими по подъезду. Сегодня у нас есть кому сообщить о каком-то неблагополучии. Не проходит, наверное, и дня, чтобы не поступил очередной сигнал. Например, из школы, о том, что ребёнок перестал посещать занятия, из детского сада. Это может выражаться, допустим, в небрежной одежде, или в том, что мама поздно забирает ребёнка, или находится «не в том» состоянии. Огромное количество работающих с нами старших по подъезду делает своё дело. Мы эту систему профилактики выстраиваем очень долго и кропотливо, как раз с той целью, чтобы никого не пропустить. Пользуясь случаем, сообщаю наши телефоны: (499) 710-5368, 710-3431, они работают в круглосуточном режиме. У всех жителей есть возможность сообщать нам о таких проблемах. Только всем миром можно помочь людям, находящимся в трудной жизненной ситуации.

— Насколько объективна такая информация? Например, как вы упомянули, отсутствие ребёнка в школе. Если он просто куда-то пропадает, на телефонные звонки никто не отвечает, тогда вопросов нет. А если школьник не приходит на занятия три дня, это что, уже повод обратиться в муниципалитет?

— Мы долго искали эти критерии и сошлись на том, что пусть лучше сотрудники муниципалитета лишний раз пойдут с актом обследования жилищных условий в ту квартиру, о которой сообщили, пусть лучше сразу мы займёмся даже трехдневным отсутствием этого ребёнка в школе. Результат будет лучше, чем если мы отложим эту ситуацию. Мы обязали наших сотрудников, независимо от их приёмных часов, принимать всех, кто приходит в наше рабочее время. Не бывает дня, чтобы кто-либо из сотрудников, которых мы сейчас имеем в штате органа опеки и попечительства и двух сотрудников, которые входят в комиссию по делам несовершеннолетних, не были на том или ином акте обследования жилищных условий. И эта кропотливая работа, пусть иногда, как вы правильно говорите, чуть-чуть навязанная, — но она приводит к результатам. За последние четыре года у нас нет драматических, криминальных историй. Теперь уже жители хорошо знают, что к нам можно подойти по этому вопросу, и мы в течение первого же дня начинаем законодательно его отрабатывать. Помощь ребёнку в трудной жизненной ситуации жестко обозначена законами. При выявлении такого ребёнка в течение трёх дней мы должны найти ему законного представителя, если такового нет — поместить его в государственное учреждение.

— Я хотела бы вернуться к тем критериям, которые определяют неблагополучие ребёнка. Вы сказали об акте обследования жилищных условий. Есть ли чёткие критерии «неблагополучия жилищных условий»? Когда в квартиру заходят сотрудники муниципалитета, что они фиксируют, что их может насторожить?

— Однозначных критериев нет, даже в новом законе «Об опеке, попечительстве и патронаже в городе Москве», который вышел в апреле 2010 года и определил многие нормы, которые соответствуют и федеральному законодательству. Вы нигде не найдёте чёткое определение того, что именно сотрудники отдела опеки и попечительства должны вписывать в акт обследования жилищно-бытовых условий. Но штат опеки и попечительства — это единственные кадры, которые у нас на сто процентов соответствуют по уровню образования, опыту работы. Двое из пяти человек, находящихся в штате, имеют педагогическое образование, со стажем работы более десяти лет в управлении образования. Два юриста и один психолог. Именно этот состав позволяет, как говорится, отделить мух от котлет. Это, безусловно, очень важно. Мы гордимся тем, что, во-первых, не получаем реальных жалоб на наши действия, что как раз говорит о балансе, который должен соблюдаться при обследовании. Но если у ребёнка нет места, где он спит, если в холодильнике нет продуктов, а мы ведь посещаем и такие квартиры, которые по задолженности отключены от электричества... Эти критерии были определены ещё в старых законах, 20, 30 лет назад, — может быть, это кому-то покажется допотопным, но эти моменты мы чётко указываем.

— Я не имею в виду какие-то однозначные ситуации, когда в квартире находятся пьяные родители, пустые бутылки и совершенно заброшенный ребенок. Понятно, что у ребёнка должна быть кровать, место для занятий, игрушки; в холодильнике должна быть какая-то еда. Но если в доме всё это есть, но, например, давно не было ремонта, стоит старая мебель — это может стать поводом для претензий со стороны муниципалитета?

— Ни в коем случае. Я достаточно часто смотрю передачи на эту тему и, как человек, работающий в этой сфере, очень удивляюсь — идёт уклон не в ту сторону. Незащищенные дети — это боль всей страны. Именно финансовые причины сделали такими многие семьи. К сожалению, перестройка, нехватка рабочих мест явились отправной точкой того, что родители потеряли себя. Я считаю, что в органе опеки и попечительства должны работать, в первую очередь, умные люди. Которые должны чётко понимать, что без ремонта ребёнок может жить, лишь бы он находился с любящими людьми, которые отвечают за его жизнь. Каждый наш акт не формальный, он не пишется стереотипно, мы не указываем «перечень необходимого». Несмотря на всю критику, которой мы подвергаемся, муниципалитет гордится тем, что к лишению родительских прав мы приступаем только после того, как мы года три, чуть ли не каждый день, будем посещать эту семью. Только когда мы уже окончательно убедимся, что нет никакой возможности оставить маму или папу законными представителями этого ребёнка, тогда мы выходим с иском в суд. И то при этом говорим родителям, что мы за сохранение кровной семьи. Мы призываем их уже через полгода выйти с ответным иском и восстановить семью. Это я считаю главным в своей работе.

— Как вы считаете, это правильно, что лишение родительских прав — долгий и очень непростой процесс? Например, у нас в студии была сотрудница подразделения по делам несовершеннолетних зеленоградского УВД. Она стоит примерно на той же позиции: лишении родительских прав — исключительная мера, если так можно выразиться. При этом она приводила пример — ребёнка помещают в приют, родители — или один из них — не появляются там годами. Может, если бы процесс лишения родительских прав был проще, и ребёнку было бы лучше?

— В одном случае из ста вы правы. Но вы просто представить себе не можете, сколько негативных явлений происходит в семье, когда мы помещаем ребёнка в детский дом. Несмотря на то, что мы имеем в городе замечательный детский дом и социальный приют, где дети, находящиеся в трудной жизненной ситуации, могут получить всё — жизненную устроенность со всех сторон, медицинские услуги, психологов, образование. Тем не менее, с этими мамами, даже с теми, которые из-за длительного алкоголизма действительно не способны выполнять свои родительские обязанности, происходят катастрофы. Мы их теряем буквально через полгода или год.

— То есть, они еще как-то держатся, пока ребёнок рядом.

— Безусловно, а когда последняя точка поставлена, происходят уже необратимые вещи. Поэтому, несмотря на то, что мы ужасно злимся — как это можно, поместить своего ребёнка в приют, — но всё равно убеждаем, что это временно. Вся помощь психологов направлена именно на то, чтобы не разбить институт семьи.

— Как часто приходится изымать ребёнка из семьи?

— В социальном приюте находятся единовременно, по разным причинам, не менее 10-15 детей. Одни выбывают, других мы вновь посылаем для реабилитации; у нас с этим учреждением постоянная связь. В каждом муниципалитете создана комиссия по охране прав детей. И если комиссия по делам несовершеннолетних и защите их прав — чисто административная, то комиссия по охране прав детей носит рекомендательный характер. В комиссии 14 членов, это люди разных ведомств, разных профессий, но все они связаны с защитой прав детей. Решение этой комиссии для меня очень важно. В социальном приюте процесс обновления и помещения детей беспрерывный. То есть случаев, когда дети находятся в трудной жизненной ситуации, достаточно много, и поэтому, боюсь, мы без работы не останемся. Ну, в принципе, это во всём мире так. Тем не менее, у нас степень социального неблагополучия, на мой взгляд, прошла какой-то предел в сторону ухудшения. Поэтому количество семей, которые надо законодательно защищать, в которые надо обязательно вмешиваться государственным органам, велико.

— Вы сказали, что несовершеннолетний ребёнок может сам написать заявление об изъятии его из семьи и помещении в социальный приют, у вас были такие случаи?

— Очень много.

— Удивительно.

— Дети сейчас прогрессивные, и это правильно. Буквально через день на моём столе появляются письма: «По заявлению Иванова Вани, он помещён в социальный приют». По личному заявлению. Этому Ване 10 лет и он помещает сам себя в социальный приют, потому что он не находит понимания со стороны родителей. Очень часто ему кажется, что его родители его не понимают, особенно в период разных жизненных ситуаций, развода и т.п. Когда родители говорят, что один день пропуска в школе — это безобразие, например. И вот все эти факты приводят их на Заводскую, 14, где находится наш социальный приют.

— И вот этого 10-летнего Ваню помещают в приют?

— Да.

— Может быть, у него просто вышла ссора с родителями, а он заявляет «вот уйду от вас в приют»?

— Есть у нас и такие. Есть подростки, которые не поддерживают маму в период организации её новой семьи.

— Развод родителей, рождение нового ребёнка...

— Да, такие моменты есть. Пользуясь случаем, хочу сказать слова огромной благодарности коллективу социального приюта, который находит добрые, правильные психологически слова для всех. И для тех, кого мы нашли на станции Крюково, кто оказался совсем без родственников, и для детей, оказавшихся в сложных жизненных ситуациях. Вся сеть психологов настроена на то, что бы в течение двух-трех месяцев (а меньшего времени недостаточно) как-то восстановить его душевные силы и дать ему понять, что всё не так страшно. И уже по заявлению мамы, к которой он просится, вернуть назад в семью.

— Откуда же 10-13-летние дети знают, куда именно обращаться?

— Система информирования — наиважнейшая функция любой работы. В том числе и это интервью, например. А тот факт, что о работе органа опеки и попечительства у жителей от взрослых до детей уже сложилось очень чёткое понятие, говорит о том, что эта работа хорошо освещается, проводится профилактическая работа в школах.

— Понимаю, но если представить, как это реально происходит. Районные газеты читают люди старшего возраста, трудно представить, чтобы 13-летний мальчик стал это делать. Или ему кто-то подсказал в школе, что есть такой приют, а может, он позвонил в милицию и ему посоветовали туда обратиться.

— Муниципальное образование — маленькая величина, тем более в Зеленограде. 37 тысяч жителей, из них 6 тысяч детей. И в результате нашей кропотливой работы все знают, куда бежать в сложных случаях. Мы очень чётко общаемся с подразделением по делам несовершеннолетних, но они больше занимаются детьми, задержанными по административному протоколу, за распитие спиртных напитков, или в связи с подобными проблемами. А вот когда возникает реальная трудная жизненная ситуация в семье, все прямиком идут к нам.

— Насколько активны сами жители в этом смысле? Бывают ли у вас обращения, звонки: «Мне кажется (я уверен), что соседи бьют ребёнка»?

— Да, бывают. Мы хорошо работаем со старшими по подъезду; огромная им благодарность, потому что это действительно неравнодушные люди, понимающие, что чужих детей не бывает. Они дают нам большую часть этих фактов. Вся поступающая к нам информация делится на письменную и устную. И устных обращений граждан у нас ежемесячно фиксируется определённое количество, не одно и не два, намного больше.

— Вы сталкивались с тем, что эта информация может быть необъективной? Люди ведь могут сводить какие-то счёты с соседями.

— Сталкиваемся. Отрабатываем по принадлежности. Каждую информацию мы обязаны проверить, и я считаю, что чем больше её будет, тем лучше мы, всем миром, сможем бороться с проблемой неблагополучных семей.

— Как люди реагируют, когда к ним приходят сотрудники опеки?

— Законодательно всё продумано очень чётко. К людям приходят, когда им удобно. Обязателен предварительный звонок, даже если это визит по самому страшному сигналу, для того, чтобы люди были на месте. Обязательно присутствие представителя, который пожаловался. Далее идёт работа в правовом поле. Никто не имеет права вламываться к людям, ломать двери с ДЕЗом, как раньше бывало.

— Могут же просто не открыть дверь.

— Конечно.

— Что может сделать сотрудник опеки в такой ситуации?

— В зависимости от сигнала. Этот сигнал, безусловно, передаётся в ОВД, у которых своя схема такой работы.

— Давайте поговорим ещё об одном пункте ваших обязанностей — спортивно-досуговой работе.

— У нас есть 17 спортивных плоскостных площадок, муниципальное учреждение «Энергия», имеющее помещение более 900 кв. м. В муниципалитете два специалиста, которые делают всё, чтобы люди разного возраста, начиная с детей и заканчивая ветеранами (а это, кстати, самая активная спортивная часть населения), могли получить качественные услуги по организации досуга или спорта. В зимнее время — это три хоккейные площадки, возле корпусов 1131 (площадью 1400 кв.м), 1116 (1600 кв.м),1202 — самая маленькая — 450 кв.м. Уже 29 ноября была первая заливка, потом было успешно полностью налажено массовое катание на коньках. Из-за перемены погоды их сейчас необходимо вновь отполировать и привести в нормальное состояние.

— Кто занимается заливкой, чисткой, уборкой хоккейных коробок?

—Подрядная организация, которая выиграла конкурс, с ней заключен муниципальной контракт. У нас это организация «Экситон», работающая в округе второй год. Она достаточно успешно решает вопросы эксплуатации. Правовое поле в области спортивных площадок выстроено, на мой взгляд, не совсем удачно. Разделён текущий ремонт и капитальный. Текущий ремонт — это покраска. А когда нужно сделать что-то существенное, и даже имея деньги, ты не можешь это сделать, это неправильно.

— Текущий ремонт в ведении муниципалитета, а капитальный — на управах?

— На управах и префектуре. Если, например, сломали забор больше двух «клеточек» — это уже работа капитального характера. Все нормы жилищного законодательства об этом говорят.

— Это, соответственно, занимает больше времени...

— Это и больше времени, и в бюджетах управ деньги на это когда заложены, когда нет. И жалобы, которые поступают в муниципалитет, связаны именно с этим вопросом.

— Это как-то нерационально. Жители не знают этих нюансов, не могут понять, почему который год не могут починить забор.

— Конечно. Новое искусственное покрытие требует какого-то ремонта, а это опять не входит в полномочия муниципалитета, несмотря на то, что на него выдаётся предписание административно-технической инспекции. Это как раз и приводит к таким случаям.

— Они открыты для жителей, не заняты постоянно ребятами-хоккеистами? Можно просто взять коньки и прийти покататься?

— Безусловно. Потому что на этих площадках стоит в дневное время тренер, который работает по тому или иному зимнему виду спорта. Хоккейная команда может тренироваться — это временной режим, а начиная с пяти вечера и до самой ночи площадки у нас освещены. Правда, на это жалуются другие жители.

— Люди жалуются, что прожекторы им светят в окно?

— Да. Они не отключаются даже после двенадцати, потому что включены в городском автономном режиме. Но зато в пять часов начинают кататься. Я сама очень люблю наблюдать, как катаются целыми семьями, даже с бабушками и дедушками.

— Наверное, три хоккейных коробки на весь район — это маловато для жителей.

— Полностью согласна. Муниципалитет приложил огромные усилия, чтобы летом ввели в действие еще одну хоккейную коробку у корпуса 1012. Эта коробка передана нам, она сделана как спортивная площадка. Все площадки нам были переданы в 2007 году. А эта площадка, представьте себе, работает с 1989 года. Нам она была передана уже со стопроцентным износом. И часть этой площадки находится на коммуникациях. Когда мы сделали проектно-сметную документацию, увидели, что из 1600 квадратных метров можно задействовать 800 кв.м. И, имея свои деньги, мы уперлись в правовую проблему, о которой я уже сказала. Даже письмо префекта в Департамент финансов — с просьбой дать возможность муниципалитету отремонтировать эту площадку на собственные сэкономленные средства — не дало желаемого результата. На сегодняшний день это одна из наших нерешённых проблем.

Юлия Кравченко