Уголовная ответственность за незаконное производство, сбыт или приобретение в целях сбыта специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации, предусмотрена частью 3 ст.138 Уголовного Кодекса РФ, как сообщает сайт Конституционного Суда. Согласно букве закона, такие спецсредства, — их список утвержден Постановлением Правительства РФ от 10.02.2000 № 214, — не могут находиться в свободном обороте, их разрешено использовать только сотрудникам правоохранительных органов и спецслужб, а для их производства и продажи нужна лицензия ФСБ. Однако, закон не конкретизирует, какие именно устройства и по каким параметрам нужно относить к спецтехнике для негласного получения информации, охраняемой статьей УК, а какие служат для негласного получения любой информации. Эта неопределенность не позволяет гражданам понять, где они действуют по закону, а где его нарушают, зато позволяет судам произвольно трактовать закон в каждом отдельном случае, а правоохранительным органам — «выполнять планы по раскрываемости», как заявил Игорь Коршун «Российской газете».
Сам руководитель зеленоградских «Телесистем» в 2000 году уже был приговорен к штрафу в размере 200 МРОТ за незаконное производство и продажу устройства дистанционного акустического контроля, которое предназначалось для контроля срабатывания системы охраны (квартиры, офиса), обладало высокой чувствительностью, было закамуфлировано и могло быть обнаружено только с помощью специальных средств. Суд посчитал, что предприниматель незаконно разработал свое изделие для негласного получения информации. Игорь Коршун обжаловал приговор, однако его доводы были оставлены без удовлетворения. Стоит добавить, что в 2008 году компания «Телесистемы» разработала самый маленький диктофон в мире — Edic-mini Tiny, который попал в Книгу рекордов Гиннеса.
«Сегодня правоприменение российских законов и развитие технологий аудио- и видеозаписи вошли в противоречие. — Так пояснил Игорь Коршун причины своего обращения в Конституционный Суд в комментарии для Zelenograd.ru. — Размеры звукозаписывающих устройств становятся всё меньше, а их функциональность — всё больше, и в последнее время появился просто вал судебных дел, подобных моему, с обвинениями в их незаконном производстве и продаже. Люди, которых это затронуло, — специалисты и простые пользователи такой техники, — обсуждают положение дел на форумах и блогах в интернете. Там и сложилась наша группа, выступившая с совместным обращением в Конституционный суд. Для бизнеса компании «Телесистемы» эти неясности закона, конечно, создают помехи. Мы делаем устройства аудио- и видеозаписи и, «обжегшись на молоке, дуем на воду» — пытаемся получать какие-то заключения ФСБ на нашу продукцию. Вообще 95% нашего бизнеса связано с выпуском гражданской продукции общего пользования, для этого не нужно иметь лицензий ФСБ. Вместе с тем, у нас есть подразделение, которое ведет разработки для спецслужб и обладает соответствующей лицензией — проблем с получением у нас нет. Проблема в другом: как отличить гражданскую продукцию от спецтехники? В законе это не определено, механизмов отделения одного от другого нет... Мы пытаемся получать заключения ФСБ, но это всё равно превращается в анекдот, потому что де-факто то, что там пытаются отнести к категории СТС НПИ (специальные технические средства для негласного получения информации) , производится и продается абсолютно везде, массовыми тиражами и лежит на полках магазинов, а некоторые бытовые устройства обладают даже более продвинутыми параметрами, чем устройства, относимые к СТС НПИ. Закон входит в противоречие с реальностью. Например, суды до сих пор не очень доверяют записям с цифровых диктофонов, предпочитая аудиозаписи, сделанные на магнитной ленте. Всем известно, что подобные диктофоны сейчас настолько устарели, что их практически невозможно даже найти в продаже«.
«Предприниматель из Зеленограда, выступая перед КС, отметил, что на прилавках магазинов в свободном доступе имеются диктофоны с телефонными адаптерами без сигнала уведомления производства Samsung, Sony, Panasonic и Olympus», — пишет RBC Daily. — «По его словам, эти производители не подвергаются уголовной ответственности, никто, кроме ФСБ, даже не догадывается, что это отнесено к категории СТС НПИ. Его адвокат Ольга Гисич считает, что оспариваемая норма УК препятствует российской модернизации». Как заявил Игорь Коршун в интервью «Коммерсанту», спорные нормы не позволяют российским производителям занять конкурентоспособную нишу на рынке. «ФСБ, куда его фирма добровольно направила два похожих подарочных диктофона, один из них отнесла к запрещенным СТС, а другой таковым не признала. При этом сама ФСБ, по словам предпринимателя, „начала уже вешаться“ от таких запросов на классификацию устройств и недавно вообще официально отказалась классифицировать такой товар», — сообщает «Комменрсант» и цитирует слова Игоря Коршуна: «Их можно понять — они такие же заложники неопределенного закона. Мы не хотим легализовать оборот СТС. Но государство обязано четко определить, что законно, а что нет».
После заседания Конституционного Суда свое мнение по делу высказал представитель президента в КС Михаил Кротов: «Речь идет об особом виде предпринимательской деятельности, и каждый из заявителей прекрасно понимал, что делает. Невозможно представить себе человека, который случайно изготовил „жучок“ для прослушки. Данное деяние осуществляется незаконно — это и образует состав преступления». Михаил Кротов предложил судьям КС взвесить, какая ценность выше: конституционное право гражданина иметь личные тайны или же специальная предпринимательская деятельность.
Никто из представителей ведомств, имеющих отношение к регулированию производства и продажи спецтехники, не поддержал заявителей, как отметила «Российская газета». В защиту их позиции высказалась только Генпрокуратура, которая признала, что в действующих перечнях разрешенных и запрещенных спецсредств, а также правилах лицензирования деятельности по их выпуску ничего не говорится о критериях допустимости использования таких средств в гражданском обороте — об этом пишет «Коммерсант». По мнению экспертов, которое приводит RBC Daily, вероятность того, что норма будет признана неконституционной, крайне низка.
Решение Конституционного Суда по делу о «шпионских ручках» должно быть принято в течение месяца после даты заседания. Если оно будет положительным, то Правительство не позднее трех месяцев после должно будет внести в Госдуму изменения или дополнения в закон, признанный неконституционным, а Госдума рассмотрит их во внеочередном порядке.