После совершенного убийства Монастырный рассказал о нём другому, старшему сыну и убедил его молчать. Вместе они вывезли на машине в фанерных ящиках два тела. Трупы пенсионер закопал на 33-м километре Пятницкого шоссе.

В семье Монастырных было четверо сыновей. В момент убийства один из них находился вместе с матерью в Германии; ещё один отсутствовал дома. На следующий день стали звонить друзья Олега и родители Игоря, знавшие, где он был накануне, и встревоженные его отсутствием. Монастырный отвечал, что ничего не знает, что он «выгнал их в половине второго ночи» — за то, что распивали и шумели. Через несколько дней приехала жена Монастырного; он рассказал ей о случившемся. И она, и старший сын, ставший свидетелем преступления, убеждали отца «сдаться» милиции, однако тот не собирался этого делать. «Нет тела — нет дела», цитируются слова преступника в свидетельских показаниях.

Вскоре Монастырный всё же обратился в милицию, заявив о якобы пропаже сына — «ушёл и не вернулся». Одновременно в УВД Солнечногорска подали заявление о пропавшем сыне родители Игоря Петрова. В милиции пенсионер выдвигал свои версии исчезновения сына, будто он подался в бега после получения повестки из военкомата.

Однако после выяснения обстоятельств дела подозрение пало на Монастырного. Показания дал старший сын, который рассказал, что произошло той ночью и где спрятаны тела убитых. Монастырный сознался в двойном убийстве, однако всячески доказывал, что он был вынужден защищаться — якобы Олег с другом сами хотели его убить.

Что за человек Монастырный, и каковы его отношения с семьёй, можно судить по материалам дела и свидетельским показаниям. Кстати, некоторые знакомые характеризуют его как порядочного и трудолюбивого человека, талантливого изобретателя, семьянина, приучавшего детей к труду и туризму. О его отношениях с женой и детьми эти люди практически ничего не знали. Другие, знавшие Монастырного, в том числе родственники, рассказали, что в семье это был беспрекословный авторитет, его нельзя было ослушаться. Сыновья боялись отца, жена была, по словам свидетелей, «бессловесной». Единственный, кто пытался как-то противостоять воле отца, был Олег. У Монастырного была сожительница, которую он открыто приводил. Постоянно дома не жил, часто уезжал с любовницей за город. С женой он заключил брачный контракт, по условиям которого она, в случае развода, теряла право на жилплощадь в общей квартире, — женщина покорно подписала этот договор. Питались в семье скудно, в основном тем, что выращивалось на участке; отец повесил на холодильник замок. Семья живёт в 4-комнатной квартире; одну из них отец оборудовал себе под мастерскую. В одну комнату с сыновьями-подростками он поселил свою мать, которой за восемьдесят. Пожилая женщина спала на полу; после того, как она долго болела из-за простуды, Монастырный выделил ей матрас. Кстати, мать всячески выгораживала сына, давая показания, а внука и его друга назвала «отморозками». Убеждая жену не обращаться в милицию, Монастырный заявил: «Я избавил семью от бандита». Психиатрическая экспертиза показала, что он вменяемый.

Ветеран КГБ отличался жестокостью. Показателен один из таких эпизодов, произошедший летом 2009 года: Олег принес котенка, а отец выбросил его в мусоропровод.

В семье случались конфликты, но к Олегу отец относился особенно предвзято. Постоянно отзывался о сыне плохо, обвиняя во всяческих грехах — «пьёт, водит проституток, хочет меня убить». Такого же мнения он был об Игоре Петрове. Мать, братья и знакомые об Олеге такого не говорили, равно как и родители и друзья об Игоре. Монастырный же заявлял, что сын и его друг угрожали ему убийством. Собственно, так он и пытался представить трагедию, случившуюся в ночь на 2 октября. Его адвокат также настаивал на самообороне. Картина убийства была такова. Молодые люди находились дома у Олега, в его комнате. Они слушали музыку, пили пиво; Монастырный начал делать им замечания, они ответили грубо, тогда и произошла расправа. Сначала Монастырный ударил несколько раз молотком сына, это произошло на глазах у Игоря. Тот схватил биту и замахнулся, но пенсионер увернулся и тем же молотком забил парня.

Видимо, эта бита позволила переквалифицировать обвинение по второй статье. Сначала уголовное дело против Монастырного было возбуждено по части 2 статьи 105 УК РФ — «убийство двух лиц», предусматривающей наказание от 8 до 20 лет лишения свободы, либо пожизненное заключение. Об этом Zelenograd.ru сообщили в ноябре 2009 года в зеленоградском следственном отделе СУ СК РФ по Москве. Однако в ходе следствия двойное убийство «превратилось» в две статьи: часть 1 статьи 105 — «убийство», и часть 1 статьи 108 — «убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны». Позиция прокурора такова — оба убийства умышленные, однако статьи уже изменить нельзя в процессе суда. Срок лишения свободы, назначенный Владиславу Монастырному, сложился из 12 лет и 9 месяцев за убийство Олега и 1 года 9 месяцев за убийство Игоря.

Монастырный, любивший кичиться своими знакомствами в госбезопасности и других госструктурах, какие-то связи действительно имел. Источник в адвокатских кругах рассказал Zelenograd.ru, что дело на стадии следствия пытались развалить, то есть выдать за самооборону. При этом использовались знакомства Монастырного, в частности, в прокуратуре.

Родственники убитых молодых людей настаивают на более суровом наказании для Монастырного — 17 лет лишения свободы.

Олегу Монастырному было 19 лет, Игорю Петрову — 21 год.