8 марта психически больная К., жительница 16-го микрорайона, напала на улице на трёхлетнюю девочку, затушив сигарету об её щеку. За два дня до этого она напала на ребенка в магазине. Она терроризировала местных жителей уже несколько лет, а прошлым летом её задержали за угрозу убийством — она угрожала ножом детям. Тогда возбудили уголовное дело, в январе состоялся суд. Выяснили, почему этого не произошло, где К. сейчас и что с ней будет дальше.
После последнего нападения 8 марта скорая помощь привезла 47-летнюю К. в больницу №67, где она находилась на стационарном лечении в диагностическом отделении до 9 марта. После этого принудительно была помещена в психиатрическую больницу имени Ганнушкина с диагнозом параноидная шизофрения с отсутствующей ремиссией. Об этом рассказал прокурор в ходе рассмотрения жалобы на решение по прошлогоднему уголовному делу, по которому К. обвинили в угрозе убийством.
Кто отправил её в больницу, неизвестно. Однако в рамках расследования дела о последнем нападении на девочку, её пыталась доставить в Следственный комитет, но не нашли — об этом сказал прокурор, объясняя, почему К. нет в суде. Об этого говорили и её соседи: «Приходили двое полицейских… сказали, что ее выписали из психбольницы 9 марта», рассказала «Зеленоград.ру» Ирина.
Однако прокурор заявил, что она до сих пор находится в больнице (ПКБ №4 им.Ганнушкина) и проводить с ней следственные действия до улучшения её состояния невозможно. «Её не отдали для избрания меры пресечения», — пояснила судья и добавила, что в психбольницу её доставили «недобровольно принудительно».
Также выяснилось, что от уголовной ответственности по прошлогоднему инциденту (угроза убийством) К. была освобождена в январе 2025 года постановлением мирового судьи, как невменяемая. Однако судья постановил применить к ней «принудительную меру медицинского характера» — лечение в специализированном стационаре. Исполнять постановление должен был зеленоградский Психоневрологический диспансер №22.
Прокурор обратил внимание, что решение о лечение в стационаре (а не амбулаторно) говорило о состоянии, требующем «более пристального внимания врачей, нежели временное помутнение рассудка, с которым можно справиться дома».
Однако адвокат К. подала апелляционную жалобу на то, январское, решение — утверждая, что во время летнего инцидента угрозы убийством не было. «Прокуратура подменяет целесообразностью свои промахи в квалификации первого преступления, я не понимаю, для чего надо выдумывать недоказуемый состав», сказала адвокат, настаивая, что прошлогоднее дело должно быть прекращено, а значит и принудительное лечение должно быть отменено.
Зная, что теперь-то К. совершила новое нападение, где состав преступления очевиден и по которому К. получит принудительное лечение, адвокат считает, что прошлогоднее дело всё равно должно быть прекращено.
«Странно ходить по улице с ножом, даже ни на кого не направляя — это вызывает вопросы, — рассуждал прокурор. — А с учетом всех обстоятельств, угроза убийством воспринималась окружающими серьёзно, о чем они и заявили в суде. То, что защитник считает иначе я связываю с тем, что её там не было». Дальше прокурор вспомнил новое нападение с затушенной об щеку сигаретой: «Неужели защитник тоже будет говорить „ничего страшного, маленький ожог“… Надо было дождаться, чтобы она лишила ребенка жизни? Мы здесь говорим об опасном для общества человеке, который, к сожалению, подлежит лечению. „К сожалению“, потому что это болезнь». Прокурор также добавил, что если бы она лечилась добровольно, как это было раньше, «мы сейчас здесь не сидели бы».
«Как вы считаете, её надо освободить», — спросила судья представителя потерпевших детей. Та ответила: «Нет, её надо лечить».
В результате судья Елена Козлова постановила адвокату в жалобе отказать, решение по прошлогоднему инциденту оставить в силе. Жаль только, что за время юридических задержек пострадали другие дети.