Весенняя выставка художников Зеленограда проходит во Дворце культуры, представлены более 60 авторов. Сегодня в студии Zelenograd.ru председатель Союза художников Зеленограда Виктор Дубовиков и куратор выставки, бывший художественный руководитель выставочного зала «Зеленоград» Галия Колоскова.

Послушать (1:01:23)

загрузить файл со звуком (43166 кб)

— Здравствуйте.

— Для начала хотелось бы поговорить о выставке, ставшей традиционной. Расскажите, как она была организована в этом году, чьи работы представлены?

Г.К. — Уже 17 лет мы проводим коллективные выставки художников в выставочном зале «Зеленоград». В иные годы даже по две выставки в год. В последние годы мы традиционно собираем художников в начале мая, перед празднованием Дня Победы. Это не означало, что на выставке были представлены картины, изображающие Великую Отечественную войну, потому как она совсем далеко и, наверное, очень трудно ее изображать. Мы выставляли творческие работы. Последний раз в выставочном зале «Зеленоград» мы провели коллективную выставку, посвященную 65-летию Победы. Нынешняя проходит во Дворце культуры «Зеленоград». Мы не ожидали, что откликнется так много художников. Наверное, все очень соскучились друг по другу. Самое удивительное то, что все работы настолько красивы, что художественный совет практически не убирал слабые работы. Выставили на 99 процентов все, что принесли художники. Приятно, что были представлены работы 2010-го и 2011-го года. Это значит, что наши мастера работают и будут работать, несмотря ни на что.

— Выставка, наверное, является хорошим стимулом делать новые работы, поскольку есть где их показать. Расскажите о новых молодых авторах.

В.Д. — Новых авторов почти нет. Они появились на последних выставках, которые проходили в выставочном зале «Зеленоград». Это молодежь, воспитанники зеленоградской художественной школы, а теперь учащиеся высших учебных заведений живописи — Суриковского, Строгановки. Их работы выставляются и в этот раз.

Г.К. — Большой наплыв новых авторов произошел в прошлом году, когда к нам пришли 13 молодых художников, из которых 11 — девушки. В последнее время наметился перекос, изобразительным искусством занимаются одни девчонки. Нам интересно за этим наблюдать. Но я думаю, что через какое-то время всё выправится, и мальчики опять придут в искусство. Все наши девочки талантливые, у них интересные работы. Практически все они — иллюстраторы. Еще несколько лет назад я не могла бы назвать ни одного иллюстратора в Зеленограде. Сейчас пошла молодая поросль учащихся 4-5-х курсов вузов. Они активно сотрудничают с редакциями различных детских и взрослых журналов. На этой выставке они опять показали свои работы, хотя их было уже меньше, потому что прием работ был ограничен по времени. Приблизилась сессия, и у них не было времени принести свои работы. Если в выставочном зале мы давали на это месяц, приносили каждый день в любое удобное время, то здесь мы подчинились законам Дворца культуры. Нам дали только два дня, и многим было неудобно. Только поэтому молодежи представлено в два раза меньше. Это не значит, что молодые художники нас игнорируют, они очень сожалели, что не смогли принести свои работы. Мы надеемся, что в следующий раз, если у нас будет возможность показать коллективную выставку художников Зеленограда, мы решим эти проблемы.

— Насколько удобно фойе Дворца культуры для такой экспозиции?

В.Д. — Это помещение не приспособлено для проведения художественных выставок. Это изломанная коридорная система. Выставочный зал должен быть местом, куда люди приходят специально для общения с искусством и художниками. Если говорить практически, то должен быть один вход-выход, стены должны быть нейтральные, не мешающие восприятию живописи и графики.

— Получается, что, приходя в ДК, люди видят «куски» этой выставки?

В.Д. — Да, выставка получилась как побочное мероприятие. Человек смотрит картины в антракте спектакля, жуя бутерброд, походя. Но само проведение выставки важно не только для художников, но и для жителей города и для молодежи, особенно в наше время, когда резко возросли пьянство и наркомания. Развитие очагов культуры имеет огромное значение. Я сейчас говорю не как художник, а как житель города. Смотрите, что получается. После того, как американцы под предлогом борьбы с терроризмом захватили Афганистан, посевы опиумного мака там увеличились в сорок раз. Не в один-два раза, а в сорок раз! Весь этот вал наркотиков идет к нам и транзитом в Европу. Что можно этому противопоставить, кроме административных мер, которые почти не дают эффекта? Главное — это развитие очагов культуры в стране и в городах. Нужно всеми силами привлекать молодежь, не только ту, которая рисует, — это участники выставок, но и ту, которая тусуется на улице. Надо давать рекламу, чтобы люди приходили и общались с себе подобными и с художниками.

— В Зеленограде мы, похоже, только теряем возможность создавать какие-то новые культурные очаги.

В.Д. — К сожалению, это так. Я был в выставочном зале «Зеленоград» недели две назад. Его закрыли в прошлом году, поскольку здание пришло в аварийное состояние, в нем было опасно находиться. Скоро исполнится год, как было объявлено, что идет ремонт этого зала; художники поручили мне посмотреть, как он проходит. Там в приличном состоянии были всего два помещения — крыльцо и вестибюль, все остальное, подсобные помещения и сам зал были аварийными. И что же вы думаете? Отремонтированы как раз эти помещения — пандус, крыльцо и вестибюль. В это вложены большие деньги, на которые, наверное, можно было привести в порядок весь зал.

— А может быть, построить новый...

В.Д. — Не нам об этом судить. Выставочный зал был одним из центров культуры города. Я возвращаюсь к важности этого момента. Там проходили не только художественные выставки. Мы выставлялись там раз или два в год, а все остальное время устраивались персональные выставки, в том числе московских художников. Проводилась масса концертов, мероприятий для молодежи. Вокруг выставочного зала был разбит цветник, им занималась Галия Сергеевна. Ей даже премию дали за это. Сейчас этот цветник непонятно почему выкорчеван под корень. Внешние двери зала закрыты, хотя раньше это были открытые для молодежи двери — заходите! Рядом с выставочным залом открыта пивная, вот ее двери широко раскрыты. Вот во что превратился бывший культурный центр города. Кстати, и вывеска снята. Возникает вопрос: почему до сих пор не ремонтируют выставочный зал? Нет денег? Возможно, хотят сделать что-то другое. Тогда в городе не будет выставочного зала. Это меня беспокоит не только как художника, но как жителя и гражданина. Здесь живут мои дети и внуки, о которых я беспокоюсь.

— Какие еще варианты выставочных залов, галерей возможны в Зеленограде? Есть зал «Флейта», например.

В.Д. — «Флейта» — это не выставочный зал, а магазин-салон, где выставляются картины на продажу. Есть разница между творческими произведениями и произведениями на продажу. Пушкин сказал устами Моцарта: «Гений и злодейство — две вещи несовместные». Я перефразирую: искусство и рынок — две вещи несовместные. Либо одно, либо другое. Рынок оттесняет искусство. Я не хочу ничего сказать против рынка, но творческие работы должны экспонироваться необязательно для продажи.

— Виктор Борисович, вы пытались разговаривать с кем-то из окружных чиновников или с частными лицами о возможности найти помещение, где можно было бы выставляться?

В.Д. — Знаете... С кем говорить-то? У нас нет контакта с отделом культуры в префектуре. Под руководством этого отдела на наших глазах разгромили выставочный зал и выгнали весь коллектив, который создавал его 17 лет. Разве можно от них ждать, что они что-то для нас сделают? Других помещений в городе нет. Еще один замечательный культурный центр — это краеведческий музей, но у него совсем другие задачи. И помещение маленькое, в таком общегородскую выставку не сделаешь. Есть творческий лицей, тоже хорошая культурная точка. В префектуре есть фойе для выставок, но это, по сути, коридор с такой же функцией, как во Дворце культуры. Только в ДК мимо ходят посетители концертов, а здесь чиновники, но они тоже люди, им тоже можно показывать.

— В префектуре вход по пропускам, это сужает круг посетителей.

В.Д. — Да, туда ни детей, ни молодежь не привлечешь.

— Но в Зеленограде есть нежилые помещения, которые потенциально могли бы стать галереей.

В.Д. — Я, может быть, о них не знаю.

— Эти помещения выставляются на аукцион, определяется их целевое назначение. Возможно, если с этой проблемой выходить к администрации, то вопрос будет решаться.

В.Д. — Вы знаете, в администрации знают об этой проблеме. Знает префект, который очень хорошо к нам относится и бывал на наших выставках; видно, что человек действительно интересуется искусством и конкретными художниками. Знает и новый зампрефекта Наталья Анатольевна Свиридова. Неправильно говорить, что в администрации не обеспокоены, наверно, тоже ищут и думают об этом. Нынешнюю выставку делали по предложению Анатолия Николаевича Смирнова.

— Будем надеяться, что эта проблема будет решаться. Галия Сергеевна, в прошлом году у вас вышла книга «Рассказы о художниках Зеленого города», расскажите о ней.

Г.К. — Несмотря на то, что я живу в Москве, моя душа давно зеленоградская. Без ложной скромности скажу, что всей информацией, касающейся искусства, я владею профессионально. О ком я могу писать, если не о художниках? Больше ни о чем никогда я не смогу писать, только о них и об искусстве. Эта книга была создана на одном дыхании, приблизительно за полтора месяца, в прошлое лето — жаркое, дымное, душное. На 90 процентов эта книга создана Виктором Борисовичем Дубовиком. Он дизайнер и создатель этой книги, а содержание моё. Художники, о которых идет речь в книге, должны быть благодарны в первую очередь ему. Из статей, опубликованных в альманахе «Зеленоградская палитра», я выбрала девять самых больших, наиболее полно отражающих творчество художника.

— То есть это дайджест?

Г.К. — Да, я переделала статьи в рассказы. В них шла речь о детстве, юности, работе художников; конечно, я их дополняла, ездила, фотографировала. Я думаю, что мы совершили подвиг, который помог нам пережить эту жару. Я вспоминаю то лето как счастливое, потому что у нас получилась эта замечательная книга. Девять художников выбраны совершенно произвольно. Трое из них — Билль Бурдыкин, Виктор Дубовиков, Вадим Казанок — это художники, которые живут в Зеленограде практически с самого его основания, приехали сюда, когда город был юный, пятиэтажный. Они работали на зеленоградских предприятиях и делали славу этому городу. Затем представлены живописцы, мастера декоративно-прикладного искусства, это Марина Юрьева, совсем юные художники — Илья Яценко и Ксения Лебедева. Представлен Олег Мыкытюк с его удивительной живописью. Очень сложно подобрать определение к творчеству Мыкытюка, его живопись и реалистична, и сюрреалистична.

Хочу также сказать о Викторе Левицком, который был создателем зеленоградской художественной школы, ее бессменным завучем, ушедшем, к сожалению, в мир иной. О Николае Логинове — это единственный среди наших художников участник Великой Отечественной войны. Ему 87 лет, или 88 уже исполнится в этом году. Он бодр духом и добр душой. Он был одним из скульпторов-увеличителей, которые работали в Волгограде на мемориальном комплексе «Мамаев курган». Именно он был одним из тех, кто создавал голову Родины-матери. Такой получился список художников разных стилей, направлений, жанров и возрастов. Эта книжка уже лежит в зеленоградских библиотеках и есть у каждого художника, о которых я в ней рассказываю. Надеюсь, что статьи, которые я буду писать, в дальнейшем могут превратиться в рассказы.

— Зеленоградские художники заявили о себе в 1967 году, когда провели первую выставку в школе № 854. Кем они были, это любители или профессионалы? Где они работали в Зеленограде?

В.Д. — Кстати, это единственная зеленоградская выставка, в которой я не участвовал. Я приехал в город как раз в 67-м, но я ее помню. Видел, какой эффект она произвела в городе. Народ шел толпами, ведь в те времена выставки не были обычным явлением, как сейчас. Тогда их разрешалось проводить только официальным членам Московского или Российского союза художников, а художник-любитель не имел права выставить свои работы. Почти все художники были любители как живописцы или графики. В основном они работали на предприятиях города в отделах художественной эстетики, где создавали дизайн приборов и оборудования. А на выставке они показали себя именно как живописцы и графики. Выставка произвела такой эффект, что власти города, которые рискнули ее провести, разрешили и следующие. Это были выставки к столетию Ленина и годовщине Октябрьской революции, проходившие уже во «Флейте». Там предполагалось открыть колбасный магазин, но до его открытия мы, художники, уговорили отдать нам это помещение. Мы его отмыли, покрасили стенды и вывесили работы. Эффект был еще больший. Приезжали академики из Академии художеств. Был такой большой шум, что возник вопрос о выделении художникам специального помещения. Но прошло много лет, пока это осуществилось. Нам дали помещение в 87-м, и это было самое активное время деятельности художников. В 94-м у нас его отобрали, и мы перебазировались в выставочный зал «Зеленоград».

— Кто участвовал в этих первых выставках?

В.Д. — Чефранов, Татаринцев, Казанок, ушедший от нас; Бурдыкин, Малинин, Персиянцев. Они и сейчас самые активные участники наших выставок.

— Вы упомянули о выставках, приуроченных к определенным датам. Были какие-то условия участия, нужно было отразить эти темы в работах?

В.Д. — Нет, выставки были исключительно интересные. У многих накопились, по сусекам, работы, которые много лет не выставлялись. Когда выставки стали ежегодными и не требовалось разрешение на их проведение, они уже не производили такого эффекта. Народ привык, паломничества нет. Наоборот, приходится рекламировать, привлекать, зазывать народ, особенно молодежь. А в те времена этого не требовалось.

— Я имела в виду идеологические требования к содержанию работ.

В.Д. — Нет, такого не было. Если была какая-то картина на тему революции, то и хорошо. В основном это были пейзажи, графика. Были самые разнообразные работы: и чеканка, и прикладное искусство, и архитектура в небольшом количестве. Например, году в 70-м Чефранов представлял детский городок, было очень интересно. Сейчас я иду по городу и вижу очень похожие городки во дворе каждого дома. И это замечательно, раньше люди о таком только мечтали, а сейчас это везде.

— Вы сказали, что выставлялись художники-любители. Если учесть, что они занимались промышленным дизайном, — это были люди с дипломом «дизайнер», «проектировщик»?

В.Д. — Не только. Были и просто рабочие на предприятиях. Например, я всю жизнь работал инженером, а живописью занимался в свободное от работы время, в отпусках. Таких, как я, было очень много.

— Билль Викторович Бурдыкин, будучи дизайнером по образованию, не мог официально выставить свои картины, потому что не считался художником-профессионалом?

В.Д. — Да. Как живописец или график он считался любителем, потому что не был членом Союза художников.

— Практически на каждой выставке основной жанр работ — пейзажи. У вас, Виктор Борисович, тоже много таких картин. Где вы предпочитаете их писать?

В.Д. — Там, где живу. У меня много деревенских работ. У меня был дом в Калужской области, в деревне Варушицы. Лет 18 я приезжал туда в отпуск, ходил с этюдником и писал. Сейчас у меня дача под Истрой, тоже великолепные места Подмосковья. Кроме того, пишу портреты родных.

— У вас есть мастерская?

В.Д. — Нет. В доме на даче я построил себе уголок, а в городе никогда не было. Кстати, у подавляющего большинства художников нет мастерских. Г.К. ?- Человек пять в Зеленограде имеют свои мастерские, остальные пишут в квартирах. У меня много друзей-художников, их квартиры превращены в стеллажи. То же самое происходит у меня, так что хочется жить на антресолях.

— Ацетон, растворители приходится держать дома?

В.Д. — Да, запахи — это проблема.

— А можно опять-таки попросить у властей мастерскую?

В.Д. — Нет. Плати деньги и покупай. Это не зависит от властей: при советской власти так было, и сейчас так же. Но тогда было труднее купить. В основном художники народ не богатый, тот, кто работает творчески, не разбогатеет на этом. У тех, кто работает на рынок, финансовое положение, конечно, лучше.

— Наверное, любой художник периодически продает свои работы. Он должен сам этим заниматься, налаживать связи? А если на вашу выставку придет человек, который захочет купить картину?

Г.К. — Такие ситуации были у нас в выставочном зале. Какая бы выставка ни была, персональная или коллективная, я всегда просила художников, чтобы они продавали работы. Некоторые художники, например, Виктор Борисович или я, не любят продавать работы. А если люди, которые хотят, чтобы у них купили картину. Мы предпочитали соединять тех, кто хочет купить картину, и художника.

— Чтобы они общались напрямую?

Г.К. — Да. Так я соединила очень много художников и покупателей. Потом у них остались связи, и мы очень рады этому.

В.Д. — На эту тему я опять хочу вспомнить Александра Сергеевича: «Не продается вдохновенье, но можно рукопись продать». Художник должен писать не для потребителя, не на рынок, а для своей души, для бога. Но это не значит, что он не продает плоды своего труда. Хорошо, если продаст.

Г.К. — Я как-то сделала одну работу, кажется, это были ирисы. Я решила, что они у меня неплохо получились, и художники похвалили. В какой-то момент я подумала, что вот сейчас сяду и «нарисую на продажу». У меня ничего не получилось. Каждый штрих карандаша преследовала мысль, что я рисую на продажу. С тех пор я никогда не думаю об этом. Я рисую, потому что мне это нравится.

— Галлия Сергеевна, ваши работы появились на выставках не сразу, а в какой-то момент. Вы на какое-то время оставляли занятия живописью?

Г.К. — Оставляла. Во время учебы в институте я вышла замуж, у меня родилась дочь. Я была очень самостоятельная независимая девушка. В моей жизни, как и у всех, были разные сложности, болезни близких, родителей, это отнимало много времени. Потом я ушла в педагогику, преподавала в зеленоградской художественной школе, и не могла совмещать. Я уходила от изобразительного искусства. Когда-то мне сказали, что я занимаюсь совсем не тем. Это выбило кисть и карандаш из моих рук на долгие годы. Это сейчас у меня нет комплекса неполноценности, я стала большая девочка и избавилась от него. Это бывает в жизни каждого человека, надо пережить и перерасти. И я себя пересилила, сказала себе, что я рисую не для кого-то, а потому что мне это нравится.

Я хотела бы вернуться к важности групповых выставок. Зеленоград — удивительный город, в котором каждому художнику можно показать свое творчество. Есть площадки, одни приспособлены, другие нет, но они есть. Я хочу сейчас выставить одну или две своих работы в Москве. Это сложно, поскольку я не член Союза художников — ни московского, ни российского. А в Зеленограде это возможно. У художников нет проблемы писать «в стол». Они могут написать и показать, а не складывать работы годами.

В.Д. — Так было, по крайней мере.

Г.К. — Так было, а как будет дальше, мы не знаем. Но коллективные и персональные выставки очень важны. Когда открывается выставка, мы все говорим комплиментарные слова, поздравляем друг друга, хвалим работы. Происходит и другое. Художники обходят и обсуждают картины группами по два, три, пять человек. Они общаются и говорят правду о той или иной картине, уже некомплиментарно. Есть несколько категорий художников. Одни вообще не воспринимают критику, потому что считают, что они гении. Другие страшно обижаются, но не показывают вида. А есть третьи, самые умные, у которых душа на одну ступень выше. Эти внимательно слушают каждое слово. Другое дело, конечно, как они потом интерпретируют услышанное и что привнесут в свое творчество. Но очень важно, что они ждут этих слов. В этот момент они учатся. Четырех-, пяти- или шестилетний этап обучения — это основа, старт, а дальше каждый человек учится. Он должен учиться всю жизнь, до конца. Люди, которые умеют слушать критику, учатся, поэтому их работы с каждой выставкой становятся все лучше. Около их картин люди останавливаются, иной раз и пустят слезу, и что-то вспомнят, и приходят к этим картинам еще и еще раз.

У нас в Зеленограде становится все больше художников. Многие дети выросли, стали профессиональными художниками и живут в Москве. Например, Илюша Яценко. Но их сердце здесь, они все равно являются членами Союза художников Зеленограда и с удовольствием выставляются. Нельзя лишать наших мастеров возможности показать свое творчество.

— Кто входит в состав художественного совета, о котором вы упомянули?

Г.К. — Председатель Союза художников Зеленограда Виктор Борисович Дубовиков, и далее он расскажет об остальных.

В.Д. — Члены художественного совета являются ими еще со времен клуба. Многие годы мы назывались — объединение «Клуб художников Зеленограда». Перед последней выставкой в ДК у нас было собрание, и мы решили назваться по-другому — творческое объединение «Союз художников Зеленограда». Все годы в состав совета входили Александр Иванович Пугачев, уже давно профессиональный художник, Владимир Степанович Замураев, который, к сожалению, не участвует в новой выставке, Вячеслав Александрович Голофеев. В составе худсовета клуба был Григорий Филиппович Науменко, ушедший от нас несколько лет назад, он внес большой вклад в культуру города как педагог и как художник. Приходят новые художники. В этой выставке участвовал Вадим Борисович Поляков. Все эти годы в художественный совет входила Галия Сергеевна Колоскова. Она сказала, что на этой выставке мы вывесили почти все работы. На предыдущих выставках был довольно жесткий отбор, отбирали до пятой части работ. Я считаю, что не надо выставлять все работы. Художник должен знать, что если у него взяли работу, то это говорит о его значении, что не вешают любую работу.

— Как вы оцениваете уровень молодых авторов?

В.Д. — Высоко оцениваю, очень хорошие графики, но есть и живописцы, например Лебедева, очень плодовитая, талантливая художница.

Г.К. — Не только мы высоко оцениваем молодых художников. Они учатся в очень серьезных вузах, в Строгановке, в Институте печати, бывшем полиграфическом; в Суриковском институте. Самое удивительное, что почти все наши молодые художницы — отличницы. Чтобы быть отличником в творческом вузе, надо забыть о днях и ночах, о личной жизни, о дискотеках. В художественном вузе нужно пахать каждый день. У этих девочек и мальчиков странные лица. Иногда хочется их приголубить, погладить по головке. На их лицах усталость и в то же время — удивительная одухотворенность. Все они тонко чувствуют музыку. Никто из них не слушает повседневную музыку, они слушают классику, ходят в консерваторию. Меня всегда это очень трогает. По выставочному залу я знакома с музыкантами-консерваторцами. Когда они брали скрипку в руки или садились за рояль, у них были точно такие же лица, я всегда старалась их сфотографировать. Молодежь с такими лицами — это диссонанс с той молодежью, о которой сказал Виктор Борисович, которая находит себя только в отрицаниях и погромах. Очень жаль, что это процветает в стране. В Москве можно привести куда-то ребенка, увлечь его, а что творится по всей стране — страшно подумать. Мои близкие живут в таких местах, я всегда уезжала оттуда будто убитая. Молодые люди собираются кучкой возле магазинов, пьют жуткое суррогатное пиво, в котором только химия, рядом подростки и дети 9-10 лет. Поля, которые во времена моего детства были засажены пшеницей, теперь голые; в деревнях нет коров. Это очень печально. Это, конечно, другой вопрос, но он очень болезненный для нас. Мы с Виктором Борисовичем и художниками иногда разговариваем об этом и всегда хочется перейти на другую тему.

— Давайте перейдем. Что касается объединения художников — я понимаю, что оно нужно хотя для того, чтобы проводить групповые выставки. Зачем ещё нужен этот союз, что он даёт?

Г.К. — Я сегодня думала, в чем смысл нашего объединения. Смысл есть. Во-первых, художников много, мы должны быть единым организмом. Во-вторых, это показ творчества. Раньше клуб художников Зеленограда занимался еще и тем, что доставал дефицитные краски, холсты. Члены художественного совета мне рассказывали, как все распределялось, каждый получал все необходимое. В те времена все нужно было доставать, сейчас все есть в свободной продаже, дорого, правда, но все можно купить. Когда мы делаем коллективную выставку, то сначала идут разговоры о творчестве, эйфория, такая радость от встреч и новых работ. Потом художники переходят на свои бытовые проблемы. У нас много людей солидного возраста, поэтому много проблем со здоровьем. Скольких мы проводили в мир иной...

Одно дело, когда художник со своей супругой, оба старенькие, в одиночку решают проблемы. Но когда его проблему выслушивают человек двадцать, она решается мгновенно. Я всегда помогала, чем могла, вплоть до того, что нашла художнику слесаря, электрика, он просто был в растерянности и не знал, что делать. Это мелочь, а можно ведь решить и медицинские проблемы, у кого-то знакомые или родственники врачи, такие ситуации тоже были. Невозможно переоценить союз, когда люди все вместе. Мы можем называться по-разному, но на самом деле мы сейчас виртуальны.

— Можно, например, создать некоммерческую организацию, вы не думали об этом?

В.Д. — Возникает вопрос — а зачем? Есть ли смысл?

— Возможно, это поможет решать материальные вопросы.

В.Д. — Материальные вопросы можно решать на бытовом уровне, помогая друг другу, как сказала Галия Сергеевна. Если говорить о материальной помощи, то создание организации в кубе увеличивает сложность дела. А где брать деньги? Надо вести коммерческую деятельность и отчитываться в этом.

— Проведение выставки требует затрат на ту же полиграфию, буклеты, материалы...

Г.К. — Вы видели когда-нибудь буклеты после коллективной выставки в выставочном зале «Зеленоград»?

— Нет, не видела.

Г.К. — На какие деньги мы их будем делать?

В.Д. — Это очень дорого.

Г.К. — Это значит, что надо сказать: «Ребята, давайте скинемся». Каждый должен сдать по две-три тысячи, не знаю, какая получится сумма. Как мы можем брать деньги у художника, который живет с супругой на свою пенсию? Для них это очень существенная сумма. В этом отношении нам никогда никто не помогал.

В.Д. — Сами себе помогаем.

Г.К. — Помогали люди, которые занимаются коммерческой деятельностью. Дмитрий Борисович Дубовиков, брат Виктора Борисовича, ведет свой бизнес, он помогал нам по моей просьбе, но нельзя же все время залезать к нему в карман. Вся концертная деятельность до 2000 года практически на 99 % была проведена на деньги его предприятия. Потом начала помогать управа района Крюково, которая пришла со своей программой. Но именно команда Дмитрия Борисовича Дубовикова помогла нам в становлении, развитии и дальнейшем существовании выставочного зала «Зеленоград».

В.Д. — Сейчас ситуация меняется в другую сторону. Учреждения культуры переводят на самоокупаемость. К этому идет и бывший выставочный зал «Зеленоград», его сотрудники так и сказали, что будут зарабатывать деньги. Я считаю, что зарабатывать на культуре аморально. Мы платим налоги, на которые содержатся и правительство, и армия, на госбюджете находятся и учреждения культуры. Чтобы зарабатывать, выставочный зал должен брать с жителей деньги. Если художники хотят выставиться, значит они должны складываться и платить. Если житель города хочет посмотреть выставку, он должен будет заплатить. Естественно, тогда не будет городских выставок. У художников и у населения нет на это денег. Нужно привлекать и художников, и жителей, выделять деньги на создание культурных центров, а не отнимать деньги у населения с помощью этих центров.

— Подводя итоги нашего разговора — к кому можно обратиться, если кто-то захочет примкнуть к Союзу художников или оказать вам какую-то помощь?

Г.К. — Можно обратиться ко мне или Виктору Борисовичу, мы открыты для общения, я могу дать свой телефон, электронный адрес. Но вы, Юля, очень оптимистично на это смотрите. Что касается помощи, то за эти годы у меня было немало интервью на зеленоградском телевидении. Каждый раз задавали подобный вопрос — куда обращаться, если кто-то захочет помочь.

— И никто в результате не помогал?

Г.К. — Не было таких случаев.

В.Д. — Несколько лет тому назад у Галии Сергеевны возникла идея: обратиться за помощью к олигархам, которые сидят на нефтяной трубе, на газовой. Мы набрались смелости, я сочинил письма с просьбой помочь выставочному залу «Зеленоград», например, выделить какую-то сумму.

Г.К. — Все эти годы я задумывалась о ремонте. За 17 лет здание пришло в негодность, мы боялись там находиться. Мне очень хотелось, чтобы дали хоть немного денег.

В.Д. — Там упал светильник, мог бы убить, но попал в плечо. Сейчас там так все и осталось, даже крючок от того светильника. Мы отправили письма примерно по десяти адресам. Писали Алекперову.

Г.К. — Миллеру, Абрамовичу.

В.Д. — Всем, кого знаем. Хоть бы один ответил, что нет возможности. Просто все куда-то провалилось, абсолютно никакой реакции. Вот и ответ. Наши со слезами ходили в префектуру, в отдел культуры. Тоже ноль.

— Понятно. Напомню в конце нашего разговора, что выставка зеленоградских художников всё ещё представлена в ДК.

Г.К. — Хотела бы сказать еще несколько слов. Дворец культуры создан давно, но для нас, художников, это было в новинку. Я пришла в новый коллектив, официально там не работаю, я куратор выставки, но мне не платят зарплату. Я просто пришла сделать выставку. Директор Михаил Сергеевич Латков и все сотрудники встретили нас предельно гостеприимно, с большим вниманием, уважением. Любая просьба, с которой мы к ним обращались, была выполнена сразу, ни разу никто не отказал.

В.Д. — Им большая благодарность, конечно.

Г.К. — От всех художников приносим благодарность Михаилу Сергеевичу, который обязательно должен сказать всем сотрудникам большое спасибо от художников за такое гостеприимство.

Юлия Кравченко