Ю. К. — Мы встречаемся с вами во второй раз. В прошлом году мы говорили о решении транспортных проблем Зеленограда с помощью сервиса «Яндекс.Пробки». Прошел почти год, какие результаты в смысле увеличения пропускной способности и вообще эффективности этого ресурса?

— Естественно, как любой создатель своего «дитя», могу сказать, что оно подросло, и хочу его похвалить. Здесь есть полярные мнения: от «помогло» до «все это ерунда, ничего не помогло». С огульными критиками я так ни разу и не встретился. За год моих предложений — давай 10 минут посвятим, поездим — ни один не появился. «Писателей» много на диване сидеть, а просто сесть в машину, проехать по городу, посмотреть, что было и что стало... Ну и бог с ними, не для них старались, как говорится. А если говорить о реалиях — те предложения, которые мы сделали, были приняты тем же Центром организации дорожного движения, реализованы, то есть, соответственно, не «полная ерунда». Наверное, многие заметили, что стало чуть лучше. Появилась логика в работе светофоров. И как некие промежуточные результаты — мы действительно единственный округ Москвы, который отбился от выделенных полос, хотя это реально нам светило. Выделенная полоса должна была быть от улицы Андреевки через новый город, через путепровод и по новому реконструированному Панфиловскому.

Ю. К. — Вы считаете, это правильное решение?

— Безусловно. Именно некая наша проактивность в рамках окружной комиссии позволила тому же Олегу Олеговичу Панину и префекту аргументировано сказать: «Нет, не надо». Автокомбинат отметил, что получше стало, автобусы стали поцикличней ходить, и опозданий меньше.

А. Э. — Есть какие-то цифры? Например, средняя скорость выросла на столько-то?

— Есть данные, которые мы снимаем через «Яндекс.Пробки», те первые графики, которые мы рисовали, показывали, это наш первый блин. Центральный, Панфиловский — там скорость выросла, дай бог памяти, на самом проблемном направлении в проблемное время в два раза. Проценты говорить можно, но никакого смысла нет. Есть просто время достижения цели в городе. Если говорить на цифрах: если раньше я знал, что в новый город с утра я ни при каких обстоятельствах не поеду. Переехать путепровод — для меня это было ой-ё-ёй, потому что вернуться оттуда — это 30-40 минут. Сейчас я прекрасно понимаю, что если я уехал в новый город, я на путепровод трачу максимум 10 минут.

Ю. К. — В любой день недели?

— В любой день недели.

Ю. К. — Разница между будними днями и выходными ощутима. Пробки в будни все-таки сохраняются на Солнечной аллее при подъезде к Крюково.

— Работой изменения режима светофора не решить строительных задач. Если у нас две полосы...

Ю. К. — Вы связываете это со строительными работами, реконструкцией Солнечной аллеи?

— Да, безусловно. Притом же все очень быстро забывают — что было. Мы все к хорошему быстро привыкаем. Сегодня утром город летел, аварий нет, водители аккуратные, все хорошо. Но как только стоит кому-то где-нибудь поцарапать бампер, и на Солнечной аллее остается одна полоса. И что мы можем сделать? Да ничего, всё, город встал, Солнечная аллея замкнулась, круг замкнулся, все встало. Здесь еще больше вопрос к водителям — в рамках города куда спешить? Некуда, поезжай спокойно.

Ю. К. — Возвращаясь к «Яндекс. Пробкам». Сколько зеленоградцев передает информацию сервису?

— Их количество постоянно растет, сейчас за триста. Это плавающая цифра. Люди включают, информация становится более точной. Все хорошо в этом плане, достоверность растет. Нам есть куда смотреть.

А. Э. — Каковы планы комиссии, что дальше? Какие еще перекрестки, светофоры будут менять свой режим работы?

— Планы не то чтобы грандиозные, но далеко идущие. Мы сейчас входим в рабочую группу Центра организации дорожного движения по созданию интеллектуально-транспортной системы. Потому что Зеленоград стоит всегда анклавом, и мы пытаемся решить вопрос, чтобы мы же и занимались своими транспортными задачами, чтобы ЦОДД создал здесь свой ситуационный центр конкретно для Зеленограда. Если наши транспортные проблемы опять будут решать в Москве, в центре, — будет опять, как было. Наша задача сейчас — чтобы был создан ситуационный центр здесь, в Зеленограде под решение задач Зеленограда. Это появление различных новых технических средств, это светофоры для водителей с обратным отсчетом, это адаптивные контроллеры, которые в зависимости от данной ситуации на дороге на данном направлении будут менять режим — больше красного, больше зеленого.

А. Э. — Это какая перспектива?

— В этом году уже начнется, в марте-апреле. В рамках этих работ мы планируем, что вот-вот начнем работу в Зеленограде.

Ю. К. — Увеличение пропускной способности налицо. А как быть с количеством ДТП, которое также является критерием работы комиссии? Что было изменено в прошлом году — например, отменены левые повороты на аварийном перекрестке возле корпуса 250, затем там же изменен режим работы светофоров? Действительно ли там улучшилась ситуация, уменьшилось ли количество ДТП, в том числе мелких?

— Мелкие ДТП, как это цинично ни звучит, интересуют меньше всего. Потому что мелкие ДТП были всегда, будут, и здесь мы никуда не денемся от опыта западных стран. Водители должны развиваться так же, как развивается мир, они должны повышать свое умение работать со страховыми компаниями. Есть так называемый европротокол, в этом году должны принять увеличение сумм возмещения ущерба до 50 тысяч. Вот стоять из-за двух царапин на бампере, ждать ГИБДД, держать тысячу людей глупо и смешно. Если ты виноват, приехал в задний бампер, обсуждать нечего: вышел и, как в любой цивилизованной стране мира, подписали бумажки, обменялись полисами, разъехались.

А. Э. — Причем тут же отъехали к обочине, зарисовали всё.

— Да. В этом году ехали с семьей на высоте 2500 метров, и прямо у нас на глазах огромный трактор с цепями, ковшом, полным снега, кубов 5 или 6, не затормозил, дал машине в задние стойки. Всё, авария. Через три минуты никого уже не было, все обменялись полисами и разъехались. У трактора полис, у машины полис. Вопросы есть? Нет. У нас точно так же должно быть. Возвращаясь к вопросу, по тяжести последствий больше всего интересуют погибшие и тяжелые пострадавшие, мы стремимся именно к тому, чтобы уменьшались эти показатели.

По 1 и 2 микрорайонам, я, как житель первого, могу сказать. Все поменяли свои маршруты движения, никаких диких пробок, которые обещали по всем направлениям, нет. Всегда находится особо одаренный, который не видит знаки. Самое удивительное — третий месяц висит. Подходишь, спрашиваешь: «Там же знак висит прямо». — «Где?» — «Ну вот, два знака». — «Ой, я не видел». Это говорит о том, как люди смотрят на дорожную обстановку. Для таких есть продавцы очков. Полторы тысячи рублей штраф выписывают, они едут довольные дальше.

Ю. К. — Есть еще светофоры на выезде из Зеленограда, на 41 километре Ленинградки. Я так понимаю, там ситуация особая, потому что это федеральная трасса. Зеленоградская ГИБДД не обязана следить за ситуацией там?

— Это относится к 1-му спецполку ДПС, который обслуживает Ленинградку от Шереметьево до 109 километра, по-моему.

Ю. К. — Но тем не менее было достигнуто соглашение, изменен режим работы светофоров.

— Да, безусловно. Мы облегчили жизнь тем же инспекторам, которые стоят там каждый день, стоит отметить. В зависимости от графика — когда в 6 утра, когда в 7, когда в 8 — там присутствует инспектор. У него в каждый конкретный день есть указания — сегодня спецпроезд. Эти пресловутые спецпроезды, которые надо к чертям отменять, никому не нужны. Вот он будет качать Ленинградку, держать Зеленоград, держать Льялово, все стоят в диких пробках, ждут, пока какая-нибудь шишка с мигалочкой на дачу не проскочит, а потом уж холопы. Зеленоградские гибддшники никакого отношения не имеют, это именно спецполк. Договорились, пустили, сделали, сами инспектора говорят: «Спасибо, стало легче».

Ю. К. -На комиссии рассматриваются жалобы по определенным светофорам, определенным участкам дорог. Были ли обращения по поводу перекрестка на 41-м километре?

— Было несколько обращений, люди просят нормальный пешеходный переход. Потому что там действительно игра в рулетку, нормального перехода нет. Он нерегулируемый, но кто там кого и когда пропускал — я не знаю. Сейчас подали заявку на реконструкцию объекта, еще появилась возможность сделать полноценную пешеходную фазу со стороны «Штыков». Когда у нас Зеленоград едет, «зеленый» загорается, должен появиться пешеходный светофор, зебра, полноценный переход.

Ю. К. — Кем все-таки должен обслуживаться этот светофор? Я помню, была ситуация, когда он не работал.

— Там обслуживает одинцовское СМЭУ, ребята из Одинцово два дня сюда ехали. Лень, не хочется, некогда. И вдуматься, да? Люди, сидящие в Одинцово, обслуживают светофор в Зеленограде и в Клину. В Клину что-нибудь сломалось, когда они там появятся? Я не знаю. Вот двое суток мы летом без светофора и сидели.

Ю. К. — К вопросу о светофорах, с точки зрения пешехода. Быстро, в течение недели-двух в Зеленограде появились светофоры с таймерами. Это действительно было актуально в тот момент?

— Это актуально и сейчас.

А. Э. — Я бы даже так сформулировал — это была самая актуальная задача на тот момент?

— Была возможность решить одну из задач в данный момент. Мы узнали о том, что есть возможность подать заявку, и мы ее подали. Бюджету округа это не стоило ничего, это был бюджет Центра организации дорожного движения. Это плохо или хорошо?

А. Э. — Вы просто вписались в существующую программу?

— Да, вписались, это из серии проактивности. Если бы сидели, не задавали вопросов, не писали бы вовремя письма кому надо, город бы жил без этих ста пешеходных светофоров с таймерами.

Ю. К. — То есть таймеры не просто по отдельной программе проходят, они наверняка вписаны в городскую московскую программу развития дорожно-транспортной сети?

— Да.

Ю. К. — И надо было просто вовремя «пробить» этот вопрос на уровне округа?

— Не округа, а Центра организации дорожного движения. Поймите, вот любой департамент в городе Москве. Кто из них помнит, что там где-то есть Зеленоград? «Ой, все уже распределили, Зеленоград забыли. Ну ладно, все у них нормально. Самый чистый, самый хороший округ, все у них хорошо и без этого».

Ю. К. — Это такое общее место, насколько я понимаю.

— Это общее мнение, такое отношение, что где-то они есть, ну и бог с ними. Эти технические средства нужны. У нас в городе 500 слепых. Эти люди живут среди нас, ходят в магазины, живут своей жизнью. Все эти стенатели: «Мне ярко светит, мне громко пикает». Попробуй, надень повязку на глаза и перейди Центральный проспект, рискни! Тоже ни одного страждущего за все это время. Покричать, постучать по клавишам легко, а вдуматься, для кого и для чего это делается, — зачем?

А. Э. — Это про пищалки идет речь. А таймер как-то помогает? Слепым, слабовидящим он не помогает.

— Люди оценивают. Если вы понимаете, что зеленый будет гореть 3 секунды, а вам надо перейти шесть полос, вы пойдете или нет? Нет, конечно. Это общеизвестный мировой факт.

А. Э. — Это повышает безопасность.

— Конечно.

А. Э. — А как рассчитывается время, которое на каждом конкретном светофоре выставляется?

Ю. К. — Можно я еще добавлю к этому вопросу? Для пешеходов стало ощутимо: если раньше можно было какую-то дорогу переходить более неспешно, то теперь надо бежать. Или наоборот, появилось больше времени для перехода.

— Зависит от тех расчетов, которые мы делаем. Вот характерный пример. На площади Юности, когда мы сделали одновременную пешеходную фазу везде, она была 28 секунд днем и 32 ночью. Площадь Юности, большой длинный переход через Центральный. По многочисленным просьбам жителей города увеличили на 10 секунд. Особо транспортные направления не пострадали, а пешеходы чувствуют себя более комфортно.

А. Э. — Наверное, успевают полностью перейти проспект.

— Уже и бабушки успевают.

Ю. К. — Присутствует ли в расчетах такой критерий, как средний шаг пешехода?

— Да, конечно.

Ю. К. — Но он может быть разный. Одно дело, когда идет пожилой человек с палочкой, и другое — молодой здоровый.

— Среднестатистический. Есть спортсмены, которые за пять секунд перебегают.

А. Э. — А учитывается ли наличие рядом социальных учреждений, например, поликлиники?

— Нет. Угадать количество пешеходов, которые придут в поликлинику, и то, что они не смогут перейти за 15 секунд, невозможно.

А. Э. — Например, рядом с 65-й поликлиникой, которая находится рядом с больницей, там много людей идет именно в поликлинику от автобусной остановки.

— Есть ширина проезжей части, есть нормативы преодоления данного расстояния пешеходом.

А. Э. — Но где-то же можно увеличить на 10 секунд. На Центральном проспекте, как вы сказали, увеличили. Вненормативно увеличили?

— Там вообще вненормативный перекресток. Потому что мы отстояли перед ЦОДДом тот режим, который там есть. Специалисты ЦОДДа настаивали на своем режиме, который был, когда у нас «затыкалось» все подряд по нормативам. А мы отстояли ненормативный. Говорить о том, что давайте на каждое обращение увеличивать зеленый сигнал, — нет, этого не будет. Пересечь Центральный проспект за 16 секунд может 95 % здоровых людей. Безусловно, есть бабушки-дедушки, здесь будем надеяться, что они смогут чуть-чуть быстрее идти, и водители будут проявлять уважение и воспитанность. Потому что у нас прошлый год, к сожалению, был ужасающим с точки зрения смертности. У нас 4 пешехода погибли в правом ряду, в последнем ряду преодоления дороги. Причем ситуация-то простая: пешеход заканчивает переходить дорогу, и у нас всегда находятся «гоблины», водители, которые: «О, мне зеленый», — в правый ряд и сходу летит. А из-за стоящих машин выходит пешеход. Это просто банальная некультурность. Ну, бороться штрафами, что еще можно?

Ю. К. — Еще немного о светофорах с таймерами. Например, такой светофор около «1000 мелочей» на Центральном проспекте. Фаза у него где-то 28 секунд для перехода, но первые 10 секунд он «пикает» одновременно со световым сигналом (с отсчитываемыми секундами), а потом в два раза быстрее.

— Ускоряется, конечно.

Ю. К. — Люди начинают бежать, им кажется, что секунды «стали идти быстрее». Это так специально сделано?

— Конечно.

Ю. К. — Надо сказать, давит на психику.

— Если возвращаться в историю. Уникальный факт. В ходе первых разработок изучения движения людей в метро, при движении в пешеходных переходах в метро, где двигается большое скопление людей, где для вас уже важна доля секунды, которые тратит каждый человек на преодоление расстояния, потому что у вас падает общая скорость потока. В 30-е годы советский ученый-инженер разработал такие вещи, как нанесение цветовых насечек на пол и на стены, для того чтобы упорядочить движение, сделать его более прямолинейным. Если человек двигается без привязки к чему-либо, он двигается чуть право-лево-право-лево. Это особенность движения, у нас нет прямолинейного движения. А потом, видимо, расстреляли всех хранителей знаний, кто этот вопрос изучил. И все это исчезло.

А. Э. — Не поняли следующие поколения, для чего нужны эти насечки, и не стали их возобновлять.

— Да, ну, какие-то насечки, про это забыли.

А здесь банальная психология, давай быстрее шагай. Как в магазине: утром должна играть размеренная музыка, человек зашел и должен потратить больше денег. Вечером, в вечерний час пик более драйвовая музыка: быстрее-быстрее, купил молоко, хлеб — свободен.

Ю. К. — По утрам тяжко бывает стоять на переходе, когда длинная фаза проезда транспорта и короткая пешеходная, и видеть, как через дорогу, перед носом, уходят четыре автобуса. Но это ладно, готовы постоять, лишь бы не было никого не задавили.

— Все очень просто. Давайте сделаем более частую пешеходную фазу, но вы не дождетесь своего автобуса, он будет там стоять, он не доедет.

Ю. К. — В продолжение темы работы комиссии и решений, которые ею принимаются. В конце года поставили светофор, — он еще не подключен, но поставлен, — около остановки «Спортивная школа». У нас на форуме обсуждалось, и вообще в городе — сплошь отрицательные мнения, причем даже у пешеходов.

А. Э. — Да, я даже поразился, у нас на форуме люди пишут: «Я здесь живу, мне здесь светофор не нужен, я хожу каждый день в поликлинику, спортшколу, там светофор не нужен». Единодушное мнение пешеходов и водителей о том, что светофор не нужен, по-моему, это вообще уникальный случай.

— Я присоединяюсь, он не нужен.

Ю. К. — У вас было отрицательное мнение по этому поводу?

— Безусловно. Я заявлял об этом и даже пытался в декабре поднять этот вопрос, пытаться ставить, но уже невозможно. История такая, это российская действительность. Четыре года назад, когда произошел несчастный случай, к сожалению, там не было ни лежачих полицейских, ничего не было. Тут же положили лежачих полицейских. И на этой волне, после несчастного случая, несколько людей написали требование: «Поставьте нам светофор». Проходит четыре года, нам торжественно сообщают с радостью: «У вас четыре года назад была заявка, вот деньги выделили». А дальше закрутилась машина, это 94-й федеральный закон, который остановить уже невозможно. Нет процедуры, банально нет процедуры. Это несовершенство федерального закона. Выделили деньги, провели торги, победила определенная компания. Процедура отмены... Представьте себе — вдруг государство выходит: «Нет-нет, четыре года назад мы что-то напутали, это не надо».

А. Э. — То есть вы узнали об этом на этапе, когда уже были объявлены торги и заключен госконтракт?

— Уже был определен подрядчик, он уже вышел на объект.

А. Э. — Тогда вопрос в информационном взаимодействии окружной комиссии и ЦОДДа.

— Очень слабое. .

А. Э. — То есть, например, зампрефекта Панин, проезжая по Московскому проспекту, сказал: «Эти люди что здесь копают?» Примерно так?

— Раз вышли, начали ковырять. Начали разбираться. Ну всё, да, вышли. Это тоже 94-й закон, что они должны были быстро все это поставить, чтобы в конце года подписать акт о выполненных работах, чтобы получить деньги.

Ю. К. — Тем не менее, та давняя заявка поступила из округа, это же не ЦОДД придумал, что там нужен светофор.

— Четыре года назад в тот момент да, было.

Ю. К. — За эти четыре года можно было как-то отозвать эту заявку?

— Мы там, где мы есть.

А. Э. — Может быть, пусть этот светофор останется неподключенным? Такое возможно?

— Я думаю, нет. Потому что если у вас стоит светофор, вы должны убрать лежачих полицейских. Если уберете, вы получите то же самое, что было четыре года назад. Здесь еще вопрос, что, к сожалению, до сих пор ни в Москве, ни в России не было комплексного взгляда на решение дорожно-транспортных задач. Кто-то что-то написал из жителей. Это из серии, что проще удовлетворить требования пяти-шести пишущих.

А. Э. — Чем пяти-шести тысяч.

— Да, чем пяти-шести тысяч. Я говорю — время писать на форуме у вас есть, разводить кучу комментов, а потратить две-три минуты и выразить свое мнение конкретно власти, выйти и сказать: «Не нужен нам этот переход. Ребята, вы что творите?» Три человека откликнулись. Ну вот результат.

Ю. К. — Вот, кстати, еще одно недавнее решение: перекрыли проезд...

— «Крабы напали».

Ю. К. — «Крабы напали» на проезд в 10 микрорайоне.

— Я был против, сразу говорю. Эта тема вообще имеет историю на моей памяти, я в комиссии больше года. Каждую комиссию этот вопрос поднимался. Это опять же из серии — пишущие победили...

А. Э. — Здравомыслящих.

— Не только. Здравый смысл у пишущих тоже есть, давайте не будем передергивать. Там у нас все то же: «Я всех и всегда пропускаю пешеходов», — и все такие вежливые, все такие замечательные. Ведь пройдитесь там, кто вас там пропустит? На капот посадят, еще пинка дадут: «Что ты здесь ходишь со своей коляской?» То есть банальное неуважение друг к другу. Если идет пешеход, а водитель, сидящий в теплой машине, некультурный, назовем его так, — одежду пачкают, мам не пускают. В принципе, логика в действиях людей есть. Никто не умрет, поверьте, никто не переломится, если он будет заезжать в свой район по-другому. Я и мои товарищи, друзья и жители 1 и 2 микрорайонов — никто не переломился, не помер из-за того что он налево теперь не может поворачивать из своего района.

А. Э. — Все-таки я не очень понимаю, почему принимаются решения — закрыть полностью или оставить открытым. Может быть, можно как-то разделить?

— Как?

А. Э. — Поставить столбики? Там ширина позволяет?

— Убираться там как?

Вы понимаете, из серии, когда по клавиатуре стучат: «Я знаю как». За год ни одного человека с конкретными предложениями никто не увидел. Все знают как, но никого нет. Придите и покажите, как!

Ю. К. — Вы говорите, в течение года поднимался вопрос. Действительно было много обращений?

— Да.

Ю. К. — А кто обращался?

— Разные жители, пешеходы. Я не знаю, может, не только пешеходы. Я водитель, но я поддерживал отмену левого поворота в 1-й, 2-й районы. Я и пешеход, и отец, и гражданин.

Ю. К. — Чем же объясняли жители свою просьбу?

— Что они не могут ходить, что им бибикают, их пачкают. Они везут детей на санках — а там, блин!..

А. Э. — Действительно, есть неадекватные водители.

— 20 км/час кто там ездил?

Ю. К. — Просто хочется понять количество таких обращений. Сколько их должно быть для принятия решения?

— Достаточно за год. В каждом конкретном случае их много. Здесь каждый раз писали разные люди. И есть логика в этих действиях.

А. Э. — То есть набралась «критическая масса»?

— Я всегда привожу пример. У меня отец десять лет ходил в школу пешком с хутора — семь километров в одну сторону, семь километров в другую. Каждый божий день. Ничего, не переломился, ничего с ним не случилось, только здоровый крепкий мужик вырос. А мы, сидя в машине, рассуждаем: «Ох, елки-палки, мне теперь надо маршрут по-другому проложить, я буду лишних три минуты тратить».

А. Э. — А для пожарных машин там появились проблемы?

— Я знаю эту ситуацию, они туда сунулись, ребят просто забыли. Им отправляли факсограмму, они заехали не с той стороны. Для пожарников вообще никаких проблем, они по Панфиловскому проедут прямо и повернут с сиренами налево, никаких проблем. Вопрос принимался на комиссии, где пожарники тоже были. Ребята сказали: «ОК, для нас проблем не будет». Хотя те же пожарники — одни из самых рьяных противников одностороннего движения на Березовой аллее. Потому что они реально туда не смогут заехать.

Ю. К. — Есть еще место, которое вызывает массу вопросов, — Центральный проспект. В прошлом году там разделили проезжую часть и пешеходную, поставив столбики, разметив места для парковки. Было ли обсуждение этого проекта на комиссии?

— Было.

А. Э. — Вы были против?

— Нет, почему? Я только за. Более того, я сторонник не пластика, а металла.

Ю. К. — Были какие-то сомнения в целесообразности разделения проезжей и пешеходной части, когда это обсуждалось?

— Целесообразность в том, чтобы люди могли спокойно ходить.

А. Э. — Там проблема не в этом. Проблема в том, что стоят знаки «пешеходная дорожка», которые не соблюдаются. На выходных мне нужно было заехать к «Детскому миру». Я свернул с Центрального проспекта, захотел подъехать на парковку, а там знак стоит. Я где-то во дворе встал, но вся парковка занята, там никто не соблюдает эти знаки. Раз на комиссии обсуждалось, значит, ГИБДД, видимо, было за, хотя нам они говорили, что с ними никто это не согласовывал. Я не видел там ни разу инспектора и не знаю, оштрафовали ли там хоть одного человека.

— Мы сейчас о чем говорим? Мы хотим крови и кучу штрафов по тысяче рублей от водителей?

А. Э. — Я хочу, чтобы там соблюдались знаки.

— Это вопрос к водителям. Количество инспекторов дорожного движения сокращается. Теми же светофорами мы добились того, что нам удалось снять их с регулировки улиц, и мы тут же смогли поправить ситуацию. Если у нас на август было 8 погибших, за сентябрь, октябрь, ноябрь, декабрь нам удалось избежать дорожных смертей, их ноль. Как только инспектор появляется на дороге, сразу появляется отрезвление. Как только начнем штрафовать, начнется визг: «А мне надо к „Детскому миру“, а где мне встать, а я не хочу идти больше трех минут». Это называется потребительское поведение граждан.

А. Э. — Пусть визжат, но инспектор там стоит? Он же не стоит там.

— У него куча других задач.

А. Э. — Зачем тогда ставили знаки? Мне кажется, что лучше не надо делать ничего, если ты не можешь соблюсти эти знаки.

— Я сознательный водитель, когда еду в тот же «Детский мир», я не заезжаю туда.

А. Э. — И я сознательный водитель. Но там стоит еще пятьдесят несознательных.

— Вы в следующий раз увидите такого несознательного, скажите: «Родной, видишь знак, что ты здесь делаешь?» Пока общество не начнет говорить хамам, что это нехорошо, они будут думать, что это нормально. Общество тоже должно менять их.

А. Э. — То есть это должен делать не инспектор, а другие водители?

— Я только за то, чтобы им выписали эти две тысячи, он больше не будет ставить. Но инспектору что лучше — пойти выписать две тысячи или поехать оформить ДТП? Естественно оформить ДТП. А людям, которые ждут инспектора, что лучше — ждать, пока он будет ждать водителя?..

А. Э. — Я не знаю, я не эксперт.

— Вот видите, ключевое: как только начинаешь задавать вопросы, углубляться в тематику, никто ничего не знает. Но при этом все всё знают. Я знаю, как управлять государством, я знаю, как управлять городом.

Ю. К. — Если вернуться от государственных масштабов конкретно к Центральному проспекту и этому участку...

— Мое мнение — там надо делать реконструкцию. Есть проект реконструкции Центрального с появлением дополнительной полосы под парковку, с появлением пешеходной зоны. То есть разделить потоки раз и навсегда. Появится еще один ряд вдоль всего проспекта, в котором можно будет парковаться и так далее. Там же широкий тротуар. Появится конкретная пешеходная зона, скорее всего, с велодорожкой.

А. Э. — Перспектива реконструкции неизвестна.

Ю. К. — Это отдаленная перспектива. А вот что мы имеем сейчас. Я могу сказать как пешеход — мне стало сложнее ходить по Центральному. Машины и так везде стоят, а пешеходам сузили дорогу для прохода.

— «Крабы». Очередные «крабы» должны напасть на Центральный проспект. Решение приняли — будут ставить «крабы», будут закрывать сквозные проезды.

А. Э. — Когда?

— У нас, чтобы поставить «крабы»...

А. Э. — Понял, надо провести торги.

— Да. Будете смеяться. И чтобы поставить на Центральном проспекте щит, на котором написано: «Уважаемые водители, левый поворот отменен» — тоже надо провести торги, выбрать подрядчика.

Ю. К. — А столбики останутся?

А. Э. — Столбики плюс «крабы» — это нормально.

— Столбики останутся, чтобы не было сквозного проезда. Если уж человек туда заехал, особо одаренный, ну вот позвоните в ГИБДД, скажите: «Ребят, вот стоит 20 тысяч рублей вам штрафы выписать».

Ю. К. — Вы делаете замечания нарушителям?

— Конечно, сплошь и рядом.

Ю. К. — Это имеет какой-то эффект?

— Конечно. Это не то что замечания, а обращение внимания людей.

А. Э. — Человек может не видеть.

— Вдруг к нему подходят: «Вот знак». Многие говорят: «Ой, извини, а я не видел, все, буду знать». Для меня большая неожиданность, что многие люди не обращают внимания на знаки.

Ю. К. — Сейчас, в связи с новым законом, в Зеленограде выделены три официальных места для стоянки таксистов. Мы видим, что они как стояли в прежних местах, так и стоят; на тротуаре в том числе. Они тоже «по незнанию» там паркуются?

— 1 июля точка X. Штраф тысяча рублей, выписанный инспектором, и он больше там стоять не будет. 1 июля — точка отсчета для всех. С этого момента ситуация начнет исправляться очень хорошо. Я на это очень надеюсь. Либо вам выпишут 300 рублей, либо 3000. Разница-то есть?

Ю. К. — Чтобы выписали, нужно, чтобы кто-то приехал и сделал это.

— Видеофиксация. Уже десять машин есть, будут еще закупать. Проехали, сняли, прислали вам по почте так же, как за скорость.

Ю. К. — По поводу видеофиксации. Пять камер сейчас у нас есть, планируется ли поставить еще?

— Еще девять. В этом году. Минимум еще девять.

Ю. К. — Места установки обсуждаются?

— Уже заявлены. Это 657-й, дабы там у нас не гоняли «летчики», это крюковская эстакада, это Солнечная аллея, мост через Сходню.

А. Э. — На Солнечной аллее после реконструкции?

— Да.

Ю. К. — Недавно ЦОДД предоставил нам информацию о количестве зафиксированных камерами нарушений ПДД — около 1550. Для вас эта цифра о чем-то говорит?

— Для меня это говорит о том, что видно невооруженным глазом: скорость на Панфиловском просто резко упала, и все стало более-менее нормально.

Ю. К. — То есть это немного?

— Полторы тысячи?

Ю. К. — Камеры ставились, конечно, не единовременно, это общие данные по всем пяти камерам.

А. Э. — Камеры это результативно, результат есть.

— Безусловно. Камера не инспектор, она не спит, она не устала, не отвернулась, не оформляет другого. Едет двадцать нарушающих машин — она все двадцать сфотографировала, и всем привет прислала.

А. Э. — Про привет мы, кстати, еще не выяснили, потому что оформлением штрафов, оказывается, занимается Управление ГИБДД Москвы. Но это отдельная тема.

— Главное, что камеры работают. Вначале все кричали: «Муляж, муляж!»

А. Э. — А когда начали получать штрафы...

— Где эти гонщики? «Я вчера по Панфиловскому 150». Ну, давай, проезжай.

Ю. К. — Статистика по Зеленограду в 2011 году: количество погибших и пострадавших увеличилось на 23 %. Количество ДТП не сильно увеличилось — на 3,5 %. Получается, что с безопасностью не очень.

— Да, никто не отрицает.

Ю. К. — Это при том, что открыли подземные пешеходные переходы на Панфиловском.

А. Э. — Те же камеры появились.

— Если люди не соблюдают правила дорожного движения, что мы хотим? На каждый пешеходный переход по инспектору? Такого не будет.

А. Э. — Вопрос в том, почему стало хуже, если делаются конкретные дела.

— Камеры у нас когда включили? В ноябре. А когда открыли расширенный Панфиловский? В июне.

А. Э. — В этом году тенденция изменится, я правильно понимаю?

— Я очень надеюсь. Вообще такая амбициозная задача. Сейчас доделаю одну программу, она называется Vision Zero, как в Швеции, — ноль погибших на дорогах. Задача такая. Если удастся это сделать в течение ближайших двух-трех лет — уже хорошо. Но только там ключевой момент, что ответственны все — и участники дорожного движения, и те, кто дороги эксплуатирует, и те, кто их строит. В рамках этой комплексной работы, мы с тем же Олегом Олеговичем Паниным пересматривали несколько проектов реконструкции, которые по сравнению с проектами, сделанными пять лет назад, претерпели небольшие изменения в соответствии с нашими рекомендациями. Это тоже некий комплекс работ. Уборка улиц -тоже связанный вопрос. Уборка улиц зимой напрямую связана с безопасностью и трафиком. Если есть резервы для оптимизации — почему нет? Резервы есть. Мы прекрасно всё просмотрели, нашли точки оптимизации, сегодня будет утвержден регламент.

Ю. К. — Возвращаясь к началу разговора: вы высказали справедливый упрек, что по форумам все обсуждать могут, а лично поучаствовать желающих нет. Вопрос — а как участвовать? Скажем, вы, благодаря своей активности стали членом комиссии.

— Это не статус.

Ю. К. — Вася Пупкин тоже захочет принять участие, он сможет это сделать?

— Да пусть приходит, кто ему откажет?

Ю. К. — Куда приходить?

— Пусть меня для начала находит. Все же претензии к кому? К Антоновичу.

Ю. К. — Инициатива наказуема, конечно.

— Сейчас же конкретные претензии, я на эти претензии могу конкретно отвечать. Я людям говорю: «Давайте с вами конкретно посмотрим, что делается, зачем, почему». Но этих людей нет, никого физически.

Ю. К. — Вас не пытаются найти: «Я тоже хочу поучаствовать, хочу что-то предложить»?

— Да людям неинтересно. Если в течение недели всё хорошо, всё едет, зачем это людям? Потом да, авария, случился какой-то коллапс, и — «все козлы». Вспомним, да? «Панфиловский всегда стоит от Октябрьской, не проехать, пробки страшные». Ну, что вы? Вечером пять, ну, семь минут — ты уехал. Притом, что с других направлений тоже люди едут. Статус... У меня статуса никакого нет. Я гражданин Российской Федерации, у меня никакого официального статуса нет. Я прихожу на эти комиссии, приходит товарищ Антонович.

Ю. К. -Вы тратите на это свое свободное время.

— И средства.

Ю. К. — Вы упомянули, что взаимодействуете и с УДХиБ, которые отвечают за уборку дорог. Вы лично с ними ездили, видели, как они работают. Как они применяют реагенты? Это очень актуальная тема, обсуждаемая.

— Есть ведомство Бирюкова, есть регламент Москвы. Изменить регламент Москвы — не знаю, под силу ли нам, пока не в курсе. Но УДХиБ действуют в четком соответствии с утвержденным регламентом. Есть указание, факсограмма о начале обработки — они работают. Если его нет, очень часто нашими службами дается указание на свой страх и риск выводить машины на дороги. Потому что ситуация уникальная: бывает, в Москве нет осадков, мы находимся севернее — у нас метет. Они выводят машины на дороги, им тут же звонок из управления: «Что у вас машины круги по городу нарезают?» Глонасс/GPS же стоит. «Никаких же директив не было». — «У нас метель».

А. Э. — Директив не было, снег есть.

— Директив не было — стоять! На уровне префекта удается такие вопросы решать зачастую. Анатолий Николаевич вмешивается в эти вопросы. Как это ни прискорбно, но это так. Да, есть Москва, она живет, и Зеленограду приходится так. А то, что мы реально севернее, у нас температура города на 3-4 градуса всегда ниже, — это факт, простая физика.

Ю. К. — Поясню немного свой вопрос. В прошлом году был закуплен реагент на этот год, даже на несколько лет. Если неправильно его применять, то дороги становятся более скользкими, есть такое мнение экспертов. Вы обратили внимание, как его применяют?

— Обратил. Идет сначала отвал снега на обочину. До определенного порога температуры применяется один реагент, жидкий, после следующего порога — применяется сухой.

Ю. К. — И сразу убирается вместе со снегом?

— Нет, конечно. Шесть-семь машин идут, отваливают снег, а самые последние разбрасывают реагент. К вопросу количества. Если я раньше на две свои машины тратил около 60-70 пятилитровых баллонов омывающей жидкости за сезон, то за этот сезон я использовал только пять или шесть. Для меня это показатель, что у меня на лобовом стекле меньше грязи. Реагент другой применяют. У меня в подъезде чище. Если раньше, два года назад в подъезд без слез не заглянуть, люди на ногах все это заносили, грязища была, то сейчас сухо. Тротуары до асфальта доковыривают бедные сотрудники ЖКХ. Результат есть хоть какой-то в лучшую сторону, и слава богу.

Ю. К. — Спасибо за интересный разговор. Надеемся его продолжить, потому что тема безопасности дорожного движения...

— Бесконечная.

А. Э. — Мы записали ваше обещание насчет 1 июля.

— Надеемся, что ситуация будет улучшаться.

Александр Эрлих, Юлия Кравченко