| загрузить файл со звуком (26234 кб) |
«Назревшая реформа — не прорыв, а продолжение текущей работы. Мы просто созрели для этого...»
Е.П. — Иван Борисович, для начала хотелось бы узнать, что докладывали на совещаниях о сегодняшнем состоянии зеленоградского профобразования — вероятно, это должно было сделать Зеленоградское управление образования? И ваше мнение — в каком состоянии у нас сегодня профобразование?
— Я постараюсь дать объективную картину и, по возможности, никого не охарактеризовать в этой системе, чтобы не обидеть. История достаточно проста: есть множество процессов, которые идут одновременно и мало связаны друг с другом. Текущую работу ведет Управление образования — оно занимается школами и вопросами профориентации, и это его главный вклад в систему профессионального образования. Два зеленоградских колледжа, и, собственно, МГАДА подчинены Департаменту образования города Москвы. И эта конференция, «круглый стол» по развитию профессионального образования, о котором вы сказали, была проведена по линии Управления профессиональным образованием Департамента. В общем, я бы сказал, это часть глобального процесса модернизации в нашей стране, а с другой стороны — это текущая операционная деятельность, ведь мы регулярно должны пересматривать то, чем занимаемся.
Е.П. — Да, о рабочих кадрах уже давно говорит руководство страны — что их не хватает.
— У рабочих кадров как программы было очень много эволюций, сейчас она — часть общей государственной программы развития столичного образования. Я бы не сказал, что это прорыв, что есть какое-то качественное изменение. Это текущая работа. И принципиально важно, что инициатор этого процесса — Игорь Сергеевич Павлов, заместитель руководителя департамента образования города Москвы, который как раз курирует среднее профессиональное образование. По этой линии и состоялся «круглый стол». Кстати, мы на него приглашены не были — я говорю о МГАДА, которая является частью системы профессионального образования города.
Е.П. — Вы со своим проектом вошли в эту работу позже?
— Проект развития нашей академии и наш взгляд на то, как в Зеленограде должно развиваться профессиональное образование — они, на самом деле, сложились очень давно, но к прикладной реализации мы подошли около года назад. Здесь нужно вспомнить, как вообще академия появилась в Зеленограде — она появилась в
Новый федеральный закон об образовании говорит о том, что у нас не будет такого понятия, как академия. Кто-то это трактует так, что будет свободная форма — называй себя как хочешь. Кто-то говорит о том, что это будут крупные университеты, как в Европе, — то есть, их будет не тысячи, как сейчас, — и институты, которые будут готовить только прикладных бакалавров и всё — ни магистров, ни аспирантов.
Е.П. — МГАДА какой-то путь для себя выбрала уже?
— Да. Отчасти это нас подтолкнуло; отчасти потому, что у нас, — чему я несказанно рад, — зародилась работа по самоорганизации в промышленности, сотрудничество с особой экономической зоной, с её новым руководством. У нас запустился ряд процессов... Может быть, просто потому что мы созрели для этого. Может быть, как новая страна, мы, наконец-то, перестали бегать по кругу, хватать и убегать, а начали задумываться о том, что будет завтра. И какое-то критическое количество процессов запустилось в округе. И мы подошли к видению, что наши друзья и добрые партнеры, — в том числе, колледжи, принадлежащие той же системе столичного образования, что и мы, — сегодня, как и все среднее профессиональное образование, испытывают достаточно много проблем. Это исторически сложившиеся имиджевые проблемы, аккредитационные требования, нормативы финансирования и все остальное. Не скажу, что колледжи сейчас кто-то сильно «вытягивает», что им помогают выбраться из этих проблем...
Е.П. — Значит, несмотря на то, что государство заявляет: «Нам нужны рабочие кадры, мы должны менять имидж профобразования» — на деле делается не очень много?
— Менять-то они это должны, но, в первую очередь, как это часто происходит в экономике, нужно создать условия для зарождения спроса. А потребность в производственных кадрах может сложиться уже на уровне самоорганизации.
На сегодняшний день мы поняли следующее, и, собственно, заявляли это еще до наших инициатив по промышленному и образовательному кластерам. Идея проста: Зеленоград обладает определенной идентичностью с точки зрения промышленности, его можно назвать неким «комьюнити», сообществом. А «кластер», популярное и модное сегодня слово, обладает такими критичными показателями: a) растет снизу, это самоорганизующийся процесс b) во многом основан на лидерстве и некоем видении развития этого сообщества c) географически ограничен. Есть еще ряд факторов, например, этика и ценности человека, а именно социальный капитал и уровень его развития в регионе принципиально определяют, будет ли у нас синергия от того, что мы здесь вместе собрались — я имею в виду производственные предприятия и ресурсопроизводящие организации, в том числе, и учреждения образования.
Образовательного кластера, по определению, не бывает — кластер это объединение производственных предприятий. Но, условно говоря о «кластере», мы говорим о том, что да, мы находимся на одной территории; да, мы озадачены едиными целями развития в рамках этой территории; да, мы хотели бы иметь прозрачную систему коммуникации с уже скоординировавшейся до определенной степени промышленностью в городе. Поэтому идея такого совместного развития пришла достаточно давно. Что нам для этого нужно? По большому счету — ничего. Инструменты координации есть в избытке, и на уровне исполнительной власти, и в системе правительства Москвы или профильных департаментов; всего предостаточно. На сегодняшний день остался вопрос о лидерстве.
Е.П. — И вы взяли эту роль на себя?
— По-моему, на сегодняшний день это вполне логично, поскольку академия появилась как некий проактивный процесс: мы видели, как должно быть в будущем, и брали на себя ответственность за свои действия, а не просто ждали изменений и на них реагировали. Мы не утратили эту позицию с годами, и она привела нас к некоему видению развития.
Зеленоградский образовательный кластер: кто с кем будет объединяться?
Е.П. — А как власти города и руководство колледжей отреагировали на вашу инициативу на совещании? Я так понимаю, что речь идет о зеленоградских колледжах 49 и 50.
— Да-да. Отреагировали прекрасно: кто-то сдержался, кто-то не сдержался и порадовался. Другое дело, что система образования инертна. Может быть, отчасти благодаря этой инертности она и устояла при всех модернизациях — может быть, она и должна быть консервативной. Не скажу, что предложенный нами процесс очень долог, но, слава богу, это произойдёт не в один момент. Есть время всем одуматься; есть видение, если не противоположное, то несколько иное по отношению к нашему. У каждого учреждения есть планы развития... И когда речь заходит о технических параметрах развития — например, мы говорим, что одним из оптимальных вариантов с точки зрения экономики было бы объединение учреждений для создания сильной организации (сильной в первую очередь с точки зрения материальной и финансовой базы) — здесь появляются сомнения. В нашей стране это нормально. Опять же, это вопрос социального капитала, насколько мы доверяем друг другу, доверяем институтам власти, которые будут следить за этим объединением, за его порядочностью.
Вообще этот процесс давно идёт по стране — министерство достаточно давно сказало: «Друзья, вы, как вузы, забирайте колледжи, это нормально»...
Е.П. — И вы предложили колледжам присоединиться к МГАДА?
— Да. Но в этих планах не должно быть использования чисто материальной базы. То есть, идея разогнать непопулярные специальности СПО и набрать на них бухгалтеров-экономистов, не поддерживается, и слава богу. Мы и не собирались этого делать. Есть некоторые опасения, процесс сопряжен с некоторыми рисками, поэтому мы действуем осторожно, продвигаем эту идею — хочется верить, что в тесном контакте с руководством колледжей и с руководством департамента. Но еще раз повторяю: идея не в объединении, а в кластерном подходе. Мы должны максимально использовать тот ресурс, который есть на территории Зеленограда, чтобы ставить более амбициозные цели и, в общем-то, честно и откровенно говорить с властью и с бизнесом.
А.Э. — Я хотел уточнить: насколько я понимаю, ваш вуз относится к Минобрнауки, колледжи относятся к Департаменту образования. Это разные ведомства...
— Нет, мы учреждены Москвой, мы — вуз субъекта Федерации. Два колледжа (49 и 50) также учреждены Москвой. Наш общий учредитель — Департамент образования Москвы. В Зеленограде есть еще медицинский колледж и филиал педагогического университета...
А.Э. — Значит, административно вы нормально можете объединяться?
— Да, как и все зеленоградские школы, это одна вертикаль.
А.Э. — Но ведь когда речь идет о кластере производственном, научном и т.д. — никогда не говорится об объединении предприятий. Каждый участник вносит в кластер что-то своё, и говориться, наоборот, скорее о конкуренции в рамках кластера, которую никто не исключает, исключить ее невозможно. Может быть, здесь это не вполне удачное слово, но насколько вам необходимо это объединение — именно административное, формальное? Может быть, нужно просто теснее работать вместе, взаимодействовать?
Е.П. — Формальное, юридическое объединение МГАДА с колледжами вообще планируется?
— Ответ на этот вопрос готов уже давно. Есть программа, проект которой я представлял на совещании в префектуре и с радостью передам его вам, он не является секретным. Нашему коллективу это видится следующим образом. Если говорить об экономике развития — сегодня мы, и академия, и два колледжа, представляем собой контингент около тысячи человек (у кого-то больше, у кого-то меньше) с бюджетами по 100 с лишним миллионов рублей в год и с достаточно схожей внутренней структурой управления. В ней есть сильный перекос в сторону административного персонала в связи распространением на нас тех же нормативов, что и на федеральные университеты, а порой еще и больших, с московской законодательной инициативой. Говоря на простом языке, задача проекта — это экономия на масштабах.
В программе, которую мы разработали, предусмотрено четыре уровня. Первый уровень кластерного развития — это создание ядра кластера, которое в состоянии выступать лидером и имеющее достаточный объем ресурсов, чтобы обеспечивать не только свое развитие, но и в значительной степени уделять внимание вопросам самоорганизации в округе. Второй уровень — это учебные заведения, присоединяющиеся к кластеру на уровне координации, взаимодействия: это медицинский колледж № 8, филиал педагогического университета МГПУ, и в этот список, полагаю, должны войти еще как минимум несколько школ, на тестовый период. Третий уровень — это предприятия, вошедшие в кластер инновационной промышленности Зеленограда. Четвертый уровень — это предприятия, работающие самостоятельно, не попавшие ни в то, ни в другое объединение.
Я убежден, что, следуя даже законам всемирного тяготения, должна существовать некая критическая масса для появления хоть какой-то силы притяжения. Инициатива академии хороша, впереди у нас тесное сотрудничество с Московской областью, но для этого на рынке нужен игрок, который чисто физически в состоянии принимать решения и выступать если не policy maker, то, по крайней мере, что-то изменить. На мой взгляд, если посчитать, то можно найти какой-то оптимальный размер учреждения. Сегодня есть три примерно равных по объему учреждения: два колледжа и академия. По одному они незаметны даже на карте, даже в Зеленограде. Втроем у них высвобождаются ресурсы для развития, это вполне конкретно, они могут выстраивать междисциплинарные связи. Есть множество положительных причин для объединения. И, самое главное — мы уйдём от вопроса «поступать в колледж?», мы вытянем колледжи через имидж высшего образования. Это одна из задач программы...
Е.П. — То есть, все вместо колледжей будут поступать в МГАДА?
— В объединенное учреждение. В идеале нам это виделось в развитии модели университета прикладных наук по европейскому формату. На сегодняшний день в России пока есть только один вид университетов, направленных на фундаментальную науку, являющихся центром знаний в разных областях, специализирующихся на той или иной отрасли знаний. Но всё чаще заявляются предпринимательские университеты... В Европе существует разделение: педагогическая школа, классический университет и университет прикладных наук, у которого есть обязательный технический факультет, факультет бизнеса и права и другие. Такой университет не получает субсидий и грантов на фундаментальную науку из федеральных денег. Он обязан — так описывается у нас предпринимательский университет — поизучав что-то, связывать это с внедрением и реализацией. Этот формат мы выбрали для себя. МИЭТ сегодня остается одним из ведущих университетов в области наноэлектроники и нанотехнологий, единственным НИУ в области микроэлектроники. Его, безусловно, заботит развитие в федеральных масштабах. По Зеленограду остаются незакрытыми городское хозяйство, экономика, потребительский рынок и еще многое, включая рабочие кадры. Этот вопрос, мне кажется, может быть решен только сообща, и теперь это уже, по-моему, критично — мы прожили много лет, доказывая себе это.
Цели объединения — экономичность, имидж, развитие
Е.П. — Значит, объединение преследует одну из целей — экономию на административных ресурсах? Сейчас то же самое происходит со школами: более слабым предлагается объединяться с более сильными, при этом будет сокращен кадровый административный состав. Что думают об этом в колледжах, их руководства?
— Вы знаете, я бы не хотел называть кого-то слабым. Смотрите: в декабре 2011 поменялись требования к аккредитации средних профессиональных учебных заведений, которые были в статусе колледжа. Требования разные, например, количество укрупненных групп специальностей — их должно быть 4 с повышенным уровнем. На сегодняшний день повышенный уровень чаще всего реализуется в области бухгалтерского учета. Повышаются требования к педагогическому составу, к качеству методических материалов. 99% колледжей по Москве не проходят аккредитацию и снижают свой статус до уровня техникума.
Е.П. — Да, я уже разговаривала с колледжем 49 — там мне рассказали, что даже не пробуют сейчас аккредитоваться на колледж, поскольку у них было мало времени для подготовки к соответствию новым требованиям. Они подали сейчас на аккредитацию именно как техникум.
— Вот. Сейчас время не поддерживает колледжи — если говорить о тех последних изменениях, которые происходят.
А.Э. — А разница между техникумом и колледжем, насколько я понимаю — в наличии у колледжа углубленных учебных программ?
— Да, в том числе. Что касается объединения сильных и слабых... К примеру, требования к вузам, по крайней мере, нашего уровня — 82% «остепененных» сотрудников. По колледжам, отчет директора можно посмотреть на сайте колледжа — там в педагогическом составе
Е.П. — Вы бы могли это привнести к ним?
— Безусловно. Но я бы хотел уйти от понятий «сильный-слабый» — это в целом синергия, в экономике это называется вертикальной интеграцией: два уровня производства объединяются, чтобы иметь доступ к новым ресурсам и высвободить некие общие ресурсы.
Е.П. — Понятно, положительные стороны ясны. А как к этому объединению относятся сами колледжи?
— Мне кажется, нужно спросить у них.
А.Э. — По вашей логике, не вы будете высвобождать ресурсы, а они. Грубо говоря, сокращать персонал будет не МГАДА, а колледжи.
— Я не говорю в первую очередь о сокращении персонала, он сокращается и в академии.
А.Э. — То есть, грубо говоря, вы сэкономите на том, что закупите, например, бумагу на три учреждения, а не на одно?
— Честно говоря — да, потому что сотни миллионов виртуального консолидированного бюджета, которые у нас есть в сумме, процентов на 70 идут на заработную плату, а оставшиеся 30% — это прямой предмет для экономии. Что касается развития кадров — это отдельный вопрос, и мы обязательно будем его обсуждать с колледжами. Речь не идет о том, чтобы всех разогнать, речь идет о том, что мы можем сделать вместе и можем ли мы сделать больше. Смысл в этом. Довольны ли этим колледжи?..
Е.П. — Я разговаривала с директором колледжа 49 Юрием Константиновичем Копейкиным. Он рассказал, что колледж, подавая сейчас на аккредитацию как техникум, собирается через год это положение изменить и снова подать на аккредитацию как колледж — уже надеясь на программы с МГАДА, на какие-то углубленные группы, которые уже в этом году будут в колледже набираться. Но я не услышала от него ничего по поводу хотя бы отдаленных планов по присоединению к МГАДА, о том, что колледж вообще утратит юридическую самостоятельность. Как они к этому относятся? Это является для них важной вещью, которую они не готовы утратить?
А.Э. — Я бы спросил иначе: что всё-таки сейчас в планах именно с юридической и организационной точки зрения? Колледж 49 ликвидируется как юридическое лицо, есть такое в планах? Всё хорошо, все на это согласны, процесс идет?
— Отвечу со своей позиции: я был бы рад этому, потому что три учебных заведения в идеале должны стать одним юридическим лицом с названием «университет». При этом возникнет понимание: «Я раньше работал в колледже, теперь я работаю в университете, и у меня появляются новые перспективы, я сильнее защищен».
А.Э. — Политехнический университет, правильно?
— Да, университет прикладных наук, политехнический, дополняющий МИЭТ, работающий в интересах города и промышленности. Раньше мы были тремя малышами в Зеленограде; Зеленоград сам по себе накладывает определенные сложности — скажем, отношение к нему Москвы, как к удаленной точке, да еще и мы далеко не самые крупные учебные заведения. В Москве есть колледжи — мегаучреждения, а мы здесь — крошки. Внимание к нам администрации, ожидания от нас, и, в итоге, финансирование, если хотите — слабенькие. Они могли бы быть выше, но у администрации есть заботы в других округах. Поэтому речь идет о создании игрока, к которому будет больше внимания, который будет более стабильным. Порадуется ли этому сотрудник колледжа? Я бы порадовался. Ведь колледж это не чей-то частный или семейный бизнес, которому утратить самостоятельность означает крах целого семейного дела. Речь идет не об этом, а о том, что вместе мы станем новым учреждением, и в этой новой версии мы все преобразимся. Я бы не хотел загадывать, но повторяю — с точки зрения экономики, мне кажется, это должно быть одно учреждение, как минимум, в ядре. У нас очень много общего. Рады колледжи этому или нет? Мы не рады изменениям, мы от них уже устали, поэтому я полагаю, что у многих есть вполне законные опасения.
Е.П. — Еще вопрос по нормам финансирования: сейчас все школы — не знаю, коснулось ли уже это колледжей и МГАДА — перешли на подушевое финансирование за каждого учащегося, и эти нормы различаются в зависимости от видов, от статусов образовательных учреждений. Статус колледжа, статус техникума и статус университета, который, может быть, у вас впереди — чем-то различаются по этим нормам? Будет ли у университета выше финансирование?
— Крайне несущественно.
Е.П. — То есть, эта цель не преследуется?
— Есть нюансы, в том числе, в социальной поддержке, допустим учащихся колледжей; если мне память не изменяет, это порядка 150 рублей на обеды. А стоимость подготовки кадров с точки зрения госзаказа унифицирована, в частности, по Москве. У нас есть себестоимость обучения студента на
Но есть еще понятие «госработы», которые у нас заказывает департамент — наш учредитель либо другие департаменты — в зависимости от наших компетенций, наших позиций. Эту задачу мы также ставим перед собой: углубиться во взаимодействие с департаментом, выступая оператором большего количества решений и разработок. Сегодня, например, МГАДА доросла до ключевых ролей в разработке профессиональных стандартов руководителя учебной организации, так мы его назвали. Мы участвуем в профстандарте по подготовке кадрового резерва для госслужбы Москвы. Всё это уже сопряжено с Российским союзом промышленников и предпринимателей, с Национальным агентством развития квалификации — это люди, с которыми мы работаем, как и с нашими европейскими коллегами, которые этот опыт уже пережили. Мне кажется, нам есть чем поделиться, есть что рассказать, мы уже накопили значительно больше опыта относительно своего развития.
«Проблему нехватки рабочих кадров для зеленоградских предприятий будем решать, но связи работодателей с образованием давно разорваны...»
Е.П. — Глядя на колледжи, с которыми вы собираетесь объединяться, вы хотели бы предложить им каким-то образом изменить их программу, видя, может быть, какие-то предпринимательские и хозяйственные потребности Зеленограда? Я беседовала с некоторыми работодателями в городе, которые напрямую говорили: «У нас нет рабочих рук, нам неоткуда их брать, потому что в колледжах эти специальности закрыты, а у нас потребность есть. Мы сами как-то выкручиваемся». Вы намерены решать такие проблемы?
— Мы вместе с ними намерены решать все проблемы, которые у нас будут возникать. Но повторю еще раз: из качественно нового у нас может в первую очередь появиться то, что нас, наконец-то, начнут слушать как серьезного игрока с перспективой работы и на Московскую область. Да, мы намерены. Как — понятия не имею. Мы убеждены, что все решения таких проблем в колледжах есть, но где-то не хватает ресурсов, где-то люди просто заработались. Нашу управленческую команду мы стараемся держать в максимальной бодрости и незашоренности, потому что решения часто находятся за рамками нашего текущего представления. Будучи вовлеченным в активную работу с зеленоградскими предприятиями, я вижу, что все эти проблемы решаемы. Думаю, нам удастся их решить.
А.Э. — Вы упомянули о перспективе распространения своего влияния на Московскую область. В Зеленограде и его ближайших окрестностях есть значительное количество небольших коммерческих вузов: есть Международная академия туризма на Сходне, есть Институт искусств и информационных технологий в районе Менделеево... Вы планируете их как-то привлекать в свой кластер, притягивать, якорить? И вообще, возможно ли это, ведь вы с колледжами — все-таки бюджетные организации, а они — частные?
— В основе всего этого, слава богу, лежит честная конкуренция, стало быть, в какой-то момент каким-то учреждениям надо будет честно сказать о качестве их обучения. Я за то, чтобы коммерческие вузы были, точнее, я не возражаю. Я представляю «государево» учреждение. Но есть примеры таких вузов, мягко говоря, очень грустные с точки зрения качества обучения, стоимости и многого другого. Раз на нас действуют требования, в том числе и федеральные, не устанавливать стоимость обучения ниже себестоимости у государства — то мне бы хотелось, чтобы в какой-то момент такие же справедливые требования заработали и для частных учреждений.
А.Э. — Как при добросовестной конкуренции?
— Да. Просто поскольку от нас ожидают, что к 2016 году нас обеспечат всеми нормативами и условиями для того, чтобы мы были самостоятельными и конкурентоспособными, как государственное образование, по отношению к частному образованию. Что касается вовлечения в наш кластер большого количества отдаленных филиалов государственных вузов, таких, как филиал питерского ИИиИТ в Менделеево, либо частных вузов, которых мы насчитали около двадцати поблизости — мы, безусловно, об этом заботимся.
А.Э. — Это, прежде всего, будет конкуренция за абитуриентов?
— Безусловно. Я не хочу делать громких заявлений, что мы кому-то объявим войну; это не наша война. Нас очень заботит округ, судьба детей округа и честная конкуренция. Мы можем себе это позволить, мы — государственное учреждение, у нас достаточно высокие моральные принципы и ценности. Поэтому рано или поздно нам нужно будет вступать в диалог с МИЭТом по поводу того, чтобы вдвоём вновь обратиться к властям со словами: «Давайте-ка посмотрим, что у нас происходит с частными вузами». Я полагаю, сейчас эту ситуацию несколько «отпустили». Мой любимый пример: в Истре есть чудо-институт, в котором за 14 тысяч рублей в год можно получать образование два дня в неделю. Я полагаю, что это лукавство — обещать образование и диплом за такие деньги. Действительно, без высшего образования сейчас сложно устроиться, и родители вынуждены, обманываясь, отдавать своих детей и в такие вузы; но я считаю, что это близко к мошенничеству. Поэтому мы хотим стать существенным игроком, который должен будет следить за порядком...
А.Э. — ... и диктовать какие-то свои правила. Если говорить о взаимоотношениях с зеленоградскими предприятиями — мы уже сказали, что их потребности в рабочих кадрах сейчас не удовлетворены; а кого, собственно, сейчас выпускают колледжи? Есть ли статистика, сколько ребят, вышедших из стен колледжа, работают по своей специальности хотя бы первые пять лет?
— Нет, я полагаю, такой статистики, которую можно было бы озвучить и за нее ручаться, у меня нет. Есть динамика, я анализировал ее три последних года, а по некоторым колледжам и за пять лет: сейчас сокращается количество мест в колледжах и желающих учиться на технических специальностях, которые были в колледжах изначально (сборка радиоэлектронной аппаратуры, слесари, механики и т.д.), но растет популярность IT-направлений (администраторы локальных сетей), активно развивается направление бухгалтерского учета...
А.Э. — Ну сколько можно? Ведь даже бывший наш президент сказал, что хватит уже экономистов и бухгалтеров...
— Слава богу, сейчас экономистов и бухгалтеров вновь не хватит. Проблема другая: назвался колледж техническим — пусть учит техническим специальностям либо переназывается, признав, что это не работает.
А.Э. — Это какая-то повышенная гибкость — когда колледжи резко идут, скажем, в IT, учат монтажников компьютерных сетей — или это какая-то погоня за популярностью, за абитуриентом? Ведь они же, всё-таки, должны удовлетворять потребности предприятий, готовить, например, специалистов по металлообработке, портных, поваров? Сейчас всякий раз, когда говоришь с предприятиями, они говорят: «Кадров нет!» Вчера к нам приходил директор зеленоградского Спецлесхоза, мы с ним говорили про деревянные скульптуры в парке. Он говорит: "Некому их делать, у нас один старенький мастер. Люди стесняются работать и говорят, увольняясь: "Не пиши мне в трудовой книжке —"рабочий«, лучше вообще ничего не пиши или напиши «менеджер леса»«. Вот, пожалуйста, еще пример: нужен столяр высокого разряда, а взять его негде, и в Зеленограде стоят ужасные детские площадки. Это к вопросу о среде, о качестве жизни.
— Проблема в том, что у нас много лет назад разорвались связи работодателей с образованием. Я все это, с вашего позволения, называю социальным капиталом, базирующимся на ценностях и уровне доверия к окружающим, к институтам власти, к партнерам. Сейчас нет стабильных ожиданий, никто не готов прогарантировать ничего вдолгую. Образование не даст кадры за год или полгода, а работодатель не гарантирует что-то через более длительный срок, ему бы самому сейчас отбиться от всех проблем. Показательный пример: вместе с президентом и основателем Московской торгово-промышленной палаты Котовым мне случайно довелось поучаствовать в финале программы «Рабочие кадры» в её прошлой версии. Мы вместе сидели в кабинете генерального директора завода, который производит ракетные двигатели, и он сказал: «Вы мне зафиксируйте цену на алюминий. Вы мне даете госзаказ на 20 лет, а рыночная цена на алюминий скачет. Зафиксируйте её, и я готов буду финансировать образовательные программы». То есть, сложилась определенная раскоординированность, связи утрачены. Предприниматель даже в голове держит: «Да, кадры нужны, но когда я этим озабочусь — я лучше заплачу вкороткую и найду эти кадры на рынке, чем буду сейчас играть в эти долгие социальные партнерства с учебными заведениями, потому я их не контролирую. Завтра государство скажет: теперь готовим кадры „вверх ногами“ — и они будут готовить „вверх ногами“, а все мои инвестиции пропадут». В итоге сейчас всё взаимодействие выливается в наши любимые государственно-частные партнерства, которые тоже пока как-то работают на разовом софинансировании конкретного инвестиционного проекта, но вдолгую — пока сложно.
А.Э. — В общем, стабильности нет.
Е.П. — Да, и не заметно, чтобы в этой раскоординированности что-то изменилось с
Поймите, с
Александр, Эрлих, Елена Панасенко