Чему учат программистов в МИЭТе? Удерживает ли вуз планку актуальных современных знаний? Мнения на этот счет различаются.
Весной нынешнего года студент-третьекурсник МИЭТа Антон Городишенин объявил и провёл собственный курс по программированию для студентов МИЭТа и всех желающих, опираясь на опыт своей учёбы и работы.
| загрузить файл со звуком (16848 кб) |
— Антон, расскажите, откуда взялась идея таких курсов. В интервью газете «Инверсия» МИЭТа вы говорили, что были не совсем удовлетворены знаниями, которые даются в вузе.
— Да, просто мне приходилось общаться с людьми, которые сейчас только начинают учиться программированию или сдают экзамены по программированию, и качества, которые в будущем требуются работодателю, у этих людей во многом отсутствовали. То есть, работодатель был бы недоволен тем, как люди программируют. Я решил попытаться исправить эту проблему. Плюс в том, что я студент, и общаться со мной в любом случае проще, чем с преподавателем, который уже взрослый, общение с которым может вызывать какие-то затруднения. Поэтому так и получилось.
— А сколько сейчас групп учат на программистов в МИЭТе? Раньше было две группы, сейчас их, может быть, больше?
— Сейчас на нашем курсе две группы.
— Сюда же входят и «Телекоммуникации», и «Защита информации»?
— Нет, «Телекоммуникации» и «Защита информации» — это отдельные группы. Для «Защиты информации» сейчас даже есть отдельная кафедра, по-моему, она начала работать в прошлом году. Я сам на самом деле не программист, это не моя специальность, моя специальность — как раз «Телекоммуникации». А «Разработчики программного обеспечения» — это две группы кафедры ИПОВС.
— В них начинают учиться с первого курса или туда студенты отбираются потом, на третьем курсе, например?
— Когда я начинал учиться, у нас отбор по кафедрам происходил через полтора года, то есть, через три семестра — тогда у нас было распределение. Сейчас всё как-то поменялось, может быть, учат и с первого курса, может быть, через один семестр начинают учить уже конкретно по кафедрам. Не могу сказать точно.
— А у программистов основная кафедра — это ИПОВС? Как вы, пройдя свой путь в учебе и уже в работе, оцениваете знания, которые даются этой кафедрой? Они отстают от реальной жизни, или они просто какие-то более теоретические, неприменимые вот так сразу на практике?
— Вообще говоря, нужно с чем-то сравнивать, чтобы что-то оценить. Я знаком с программистами из других институтов, и сказать, учат у нас или не учат, достаточно сложно, потому что учат везде по-разному, и прежде всего, всё зависит от студента. Если студент ничего не хочет знать, то никакой, даже самый лучший преподаватель ему это не сможет в голову вдолбить, правильно? А если студент учится сам, интересуется этим, то даже при самом плохом преподавателе он сам сможет что-то узнать.
— Сам-то он сможет, а что ему дадут в вузе? Какую-то ненужную давнишнюю информацию?
— В вузе ему, как минимум, смогут дать какую-то теоретическую базу для того, чтобы иметь представление о чём-то самом фундаментальном. И в МИЭТе этому учат, это входит в конкретную программу, преподаватели рассказывают это на лекциях, это спрашивают на экзамене, то есть, проводится фундаментальная базовая подготовка. У нас как было: мы сдавали программирование всем нашим курсом, всем факультетом в третьем семестре, «Объектно-ориентированное программирование». До этого было еще одно программирование, но там экзамен мы не сдавали. По сути, все студенты факультета МП должны иметь какое-то представление о программировании, в зависимости от того, как они сдали экзамен по ООП: если на «5» — должны программировать отлично, на «3» — наверное, очень посредственно.
— А программировать на чем? Это какой язык?
— Конкретно в МИЭТе прежде всего учат программировать на С++, но я думаю, что все знания, в принципе, можно перенести на другой популярный сейчас язык, потому что там дают не столько какие-то конкретные навыки, сколько теоретическую базу, которая понадобится в будущем.
— Но язык в МИЭТе тоже изучают, и это именно С++?
— Безусловно, потому что студентам нужна какая-то практика. Лабораторные работы предназначены как раз для этого, чтобы студенты имели какую-то практику по программированию.
— А студенты не могут, скажем, на старших курсах, выбирать какое-то направление специализации по программированию? Сейчас ведь все не ограничено С++, даже в списке у работодателей можно прочитать очень большой спектр требований — от программирвания для мобильных приложений, веб до баз данных...
— Понимаете, в вузе есть какая-то учебная программа, по которой обучают. Минус в том, что эта образовательная программа не перестраивается под современные технологии.
— Они же очень быстро идут вперед.
— Да-да. Если сейчас появилась какая-то надобность, например, в создании приложений для работы с тачскринами, то, соответственно, нужно студентов как-то обучать, чтобы они были востребованы по этой конкретной специальности. Но этого нет в образовательной программе, а преподаватели тоже к ней привязаны и отойти от неё не могут, плюс им нужно объяснить какие-то вещи, которые должны быть помимо этого. Невозможно многое рассказать за короткий промежуток времени, и приходится это дело как-то обходить стороной. Такова ситуация.
— Какие блоки вы бы включили в программу, если бы имели к этому какое-то отношение, или если бы у вас была возможность (которую, собственно, вы уже немного реализовали на своих курсах) сделать какие-то факультативные занятия для студентов по выбору?
— То, что я хочу, я уже попытался реализовать во время курсов, и курсы эти плавно перетекают в Клуб программирования, который пока только начинает работать, полностью еще не работает из-за текущей экзаменационной сессии. Что можно включить? Я даже не знаю. Сейчас очень много новых технологий, и включать, если так посмотреть, нужно все, потому что информационные технологии сейчас развиваются очень быстро, и им нужно уделять больше внимания, чем уделялось раньше.
— А что вы включили в программу своего курса?
Прежде всего, включил обзор по тем же теоретическим базовым знаниям, которые дают в институте; несколько тем, на мой взгляд, неактуальных во время практической реализации, во время работы, я не затрагивал, мне они показались неинтересными и ненужными. Плюс я попытался углубиться именно в теоретические навыки и дать некое представление о том, что нужно во время командной разработки. Сейчас, как правило, разработка каких-то программных продуктов идет в команде, соответственно, для того, чтобы работать в команде, нужны какие-то знания и навыки.
— Это именно какое-то разделение ролей при программировании в команде?
— Это даже не столько разделение ролей, сколько вообще представление о том, что такое разработка в команде, что происходит, что для этого нужно знать и уметь. Я попытался в курсе затронуть эту тему, но курс изначально был рассчитан на месяц, а за это время многого не расскажешь. Было всего восемь или девять занятий, и за это количество часов добавить что-то, не выкидывая чего-то важного, было очень сложно. К тому же я не охватил все темы, которые собирался, пару тем пришлось выбросить.
— Как к этому отнеслись ваши преподаватели? Они вообще знают о том, что вы провели такие курсы?
— Это была лично моя инициатива, я ни с кем особо не советовался, не договаривался. После того, как в «Инверсии» появилась статья, со мной по личной инициативе связался один из преподавателей кафедры ИПОВС, задал несколько вопросов по поводу того, была ли поддержка, нужна ли была помощь и т.д. Изначально я думал, что я все спланирую и все сделаю сам, на чью-то еще помощь я не рассчитывал, все было задумано именно так, и какая-то помощь мне не потребовалась.
— Курсы проходили в общежитии МИЭТа?
— Да, курсы проходили в общежитии. На самом деле, у меня была такая неприятная ситуация: была хорошая реклама, было оповещение на публичных страницах Вконтакте, на которые подписаны многие студенты; прошла заметка о том, что будут курсы по программированию. И их актуальность превысила все ожидания — я не ожидал такого ажиотажа. Много народу вступило в группу Вконтакте, многие пожелали ходить на эти курсы. Я бы один с таким количеством просто не справился, поэтому пришлось действовать крайними мерами — железно сказать: «Занятия будут здесь», тем самым отсеяв часть студентов.
— Вообще интересная особенность, что они оказались настолько востребованными.
— Да, это было для меня удивительно.
— А никто не подходил и не говорил: «Расскажи еще про то-то и то-то» или «Давай я расскажу вот такую тему, сделаем с тобой вместе что-нибудь такое»?
— Нет, этого не было. Люди спрашивали, будут ли еще такие курсы. Я думаю, что будут.
— Кстати, они были платные или бесплатные?
— Бесплатные.
— И они были для МИЭТовцев? Или их могли посещать и зеленоградцы — если не считать пропускной режим в общежитии?
— Их, конечно, могли посещать зеленоградцы, просто изначально я подразумевал, что ходить на них будут студенты из МИЭТа. Не знаю, если бы затесался какой-то зеленоградец, я думаю, что мы бы нашли общий язык и решение проблемы с пропускным режимом и т.д. Но реклама изначально была для студентов МИЭТа, и проходило это все в студгородке МИЭТ, поэтому зеленоградцев не появилось. Они просто не знали, я думаю.
— Что вы хотите дальше делать в Клубе программирования?
— Прежде всего, я хочу попробовать собрать там каких-то единомышленников, которые хотят заниматься программированием, которое им интересно, не тем, что им дают в институте, а чем хочется заниматься. Например, я не слышал, чтобы в институте учили писать какие-то игры. Сейчас у меня первые два, скажем так, проекта для команд — это как раз какие-то банальные игрушки, чтобы люди поняли, что такое работа в команде, что такое командная разработка в принципе, научились работать с какими-то инструментами для этого. Прежде всего, это работа в команде, потому что если дальше они пойдут работать программистами, то эти навыки им понадобятся практически на 100%.
— А куда они могут пойти работать программистами? Чем это будет отличаться от вашего клуба? Может быть, проще сразу кинуться в команду и там начать постигать это на практике?
— Вы имеете в виду, почему бы сразу не пойти работать в команду?
— Да, например, так. А вообще — как работодатели относятся к студентам, которые приходят просто после вузовской программы? Они «нулевые» или не совсем? Их приходится чему-то серьезно обучать или их просто бросают в воду, и кто выплывет..?
— Я не слышал, чтобы в нашем институте учили именно командной разработке, но, сколько я ни встречал людей, компаний, занимающихся разработкой программного обеспечения, практически везде идет разработка в команде — то есть, не один человек пишет всю программу, а есть какая-то большая программа, которую пишет какое-то количество человек. В институте этому не учат, а работодателю необходимо, чтобы человек научился, значит, приходится его обучать чему-то новому. На это тратится время, тратятся какие-то ресурсы, и это нормальная практика. Я хочу попытаться сделать так, чтобы студенты уже имели какое-то представление о том, что это такое, чем предстоит заниматься в команде, чтобы к работодателю они уже приходили с какими-то знаниями или базовыми навыками для этого. Я думаю, что для них это будет полезно.
— Вам самому, например, сложно было найти работу в свое время, когда вы только начинали её искать?
— Не сказать, что сложно — на самом деле, кто ищет, тот всегда найдет. Есть работодатели, которым нужна практика, большая, хорошая базовая подготовка, еще что-то. Есть работодатели, которые берут «нулевых», согласны обучать их почти с нуля.
— Но это и зарплата соответствующая?
— Да, конечно. Но если идти программистами только ради зарплат, нужно действительно иметь большой опыт, большую практику.
— Вы уже видите свое будущее в программировании?
— Сейчас это больше хобби. Я считаю, что у меня впереди еще много интересного, у меня есть время и желание заниматься чем-то новым. Поэтому если мне перестанет быть интересным программирование, я займусь чем-то другим, но сейчас это хобби, дополнительное интересное увлечение, то, что я знаю, где я работаю. И почему бы этим не поделиться с людьми?
— Может быть, вы станете преподавателем? Я бы на месте преподавателей МИЭТ за вас ухватилась с такой вашей инициативой — вы перспективный студент и будущий аспирант.
— Тут, прежде всего, меня не очень устраивает заработная плата преподавателя, потому что хороший программист, как правило, получает на порядок больше.
— А специальность, по которой вы сами учитесь — телекоммуникации — она такого же плана, больше относится к IT-рынку или какая-то аппаратная?
— Это IT-рынок, это любое построение сетей. Моя специальность — это защищенные системы связи. Она сейчас становится достаточно актуальной в сфере развития электронных услуг, а также в связи с активизацией киберпреступности и т.д. Если есть какая-то информация, которую нужно передавать из одной точки в другую, естественно, ее нужно как-то защищать, чтобы по дороге ее не перехватили. Моя специальность как раз, собственно, и направлена на безопасность.
— То есть, работая по ней, вы тоже можете рассчитывать на вполне хорошую зарплату?
— Знаете, везде можно рассчитывать, учась на всех кафедрах МИЭТа — абсолютно серьезно вам говорю. Если студент-программист, обучающийся на ИПОВС, действительно интересуется тем, на что он учится, он без проблем найдет себе хорошую работу, если он действительно будет этим заниматься.
— Даже будучи студентом? Или уже выпустившись?
— Даже будучи студентом можно найти какую-то подработку, чтобы иметь какой-то опыт, какое-то представление о работе на выходе из института.
— А работодатели для вашей специальности или для программистов — это сейчас кто? Всё-таки Москва, все ездят туда, или, может быть, это удаленная работа, на которую идут студенты, или в Зеленограде есть какие-то известные компании, про которые говорят: «А я вот там, и ты тоже туда приходи»?
— Я знаю, по крайней мере, одну компанию, в которой я сам работаю, там работает очень много студентов МИЭТа. У неё есть плюс: к студентам, к каким-то их особенностям там относятся нормально. Они согласны брать студентов, и то, что у студентов бывает сессия, контрольные, экзамены, еще что-то — насчет всего этого можно договориться с работодателем, проблем не возникает.
— Можно узнать, что это за компания?
— Научно-технический центр «Элинс».
— По-моему, они делают что-то военного назначения?
— Вообще, насколько я знаю, у них какие-то физико-химические приборы, что-то в этом роде. И есть отдел, который как раз занимается разработкой программного обеспечения.
— А удаленная работа сейчас актуальна, интересна для программистов? Работа в команде — это уже не удаленная работа?
— Нет, почему? Работа в команде и удаленная работа вполне возможны. Единственное, что это может вызывать больше трудностей; если, например, люди работают в разное время суток, им сложно связаться друг с другом, чтобы о чем-то переговорить. Но информационные технологии — это такая сфера, где совместная работа людей, находящихся в разных точках Земли вполне возможна и не зависит от их местоположения. Если рабочий вынужден приходить на завод, чтобы делать свою работу, то программисту нужен только компьютер, какие-то инструменты для разработки и выход в интернет, чтобы этим делом поделиться со всей командой. Работа тут не зависит от того, где человек находится.
— Как отзывались о ваших курсах ученики, приходившие на них? Кто-то подходил, говорил какие-то полезные вещи, которые вы для себя записали — да, в следующий раз можно это сделать?
— Я сам старался за собой подмечать какие-то ошибки. Естественно, ждал, хотел какого-то фидбэка, обратной связи, но она как-то не шла. Отзывы были исключительно положительные, а я ждал какой-то конструктивной критики, чтобы что-то можно было исправить, что-то улучшить.
— А все говорили только: «Спасибо, здорово!»
— Да, были только такие отзывы, и это, конечно, не очень хорошо, потому что я не считаю, что это все, действительно, было настолько идеально.
— Сейчас осталась очередь тех, кто готов прийти на следующие курсы?
— Да, есть люди, которые, думаю, будут согласны прийти на какой-то следующий подобный курс, и я надеюсь, что в будущем это получится. Какую-то партию студентов я отучил сейчас, а какую-то пришлось отложить на потом, потому что я сейчас один и много студентов сразу не потяну.
— Хотелось бы найти какого-то партнера?
— Возможно, да, хотелось бы, просто мои знакомые не изъявили желания заниматься этим делом, да и практики большой у людей не было. Одни просто боятся публично выступать, другие боятся ошибиться, еще что-то.
— А вы почему не боитесь выступать публично?
— Не знаю. Я много выступал еще в школе, был ведущим на выпускных вечерах. Учился в музыкальной школе; у нас там в качестве некоего экзамена или контрольной работы был академический концерт, где каждый выходил на сцену и играл какое-то произведение. Как-то привык к этому.
— Никогда не знаешь, какой опыт в жизни окажется полезен. Оказывается, всё идет еще из музыкальной школы.
— Да.
— Хорошо, удачи вам в ваших дальнейших планах. Следующие курсы будут уже осенью?
— Я думаю, что да.
— А вам интересно было бы их провести в МИЭТе, не где-то там в общежитии, а в хорошей большой аудитории?
— Думаю, что следующий курс я проведу в МИЭТе, постараюсь охватить уже другую аудиторию, не из студгородка, а как раз каких-то местных людей.
— А там это возможно? Как к этому вообще в МИЭТе относятся? Пришел человек, сказал: «Хочу провести такие-то курсы, мне нужно помещения».
— Я думаю, что у меня получится договориться, потому что преподаватели сами проявляли к этому какой-то интерес. Думаю, что мне помогут.
Елена Панасенко
фото in-versia.ru