| загрузить файл со звуком (19833 кб) |
— Оксана Демьяновна, поясните суть работы кружка, чем вы занимаетесь?
— Главная задача кружка — воспитание в наших студентах милосердия, сострадания, отзывчивости, взаимопонимания. Это очень важно в наше время, когда люди забыли, что такое сострадание, что такое милосердие, что такое просто бескорыстная помощь.
Члены нашего кружка — обычные студенты, которые учатся у нас с первого по четвертый курс. Наша основная цель, конечно же — помочь тем, кто нуждается в нашей помощи. Мы сотрудничаем с центрами социального обслуживания «Савелки», «Солнечный», «Ковчег», «Зеленоградский»; к нам за помощью обращаются те люди, которые не могут обойтись без нашей волонтерской поддержки.
— Давайте сразу поясним, что это означает на практике, кто эти люди.
— Это ветераны Великой Отечественной войны; это инвалиды I и II групп, у которых нет родственников, нет помощников; это просто пожилые люди, которым нужна наша помощь; это дети-инвалиды и инвалиды-колясочники, те, у кого ограничены возможности в передвижении.
— Среди них есть тяжелые больные, лежачие?
— Да. Например, с октября мы оказываем помощь пожилой женщине, которой 82 года; она обездвижена, но совершенно в разуме. Наши ребята каждую субботу ходят, помогают ее дочери помыть мать, потому что это действительно тяжелый физический труд, дочь одна не в состоянии с этим справиться. Ежедневный уход она осуществляет сама, но именно такую гигиеническую процедуру как ванна, — с нашими ребятами-волонтерами.
— Речь идет об учащихся медицинского колледжа — могут ли они проводить какие-то медицинские манипуляции?
— Нет, медицинские манипуляции мы проводить не можем, потому что у ребят еще нет диплома. Мы можем оказать какую-то доврачебную помощь: подать стакан воды, научить человека пользоваться инвалидной коляской, потому что многие люди прикованы к постели и после определенных физических упражнений, лечебной физкультуры они начинают понемногу приходить в норму, и пересаживаются с кровати на кресло-коляску. Конечно, им нужно научиться ею пользоваться, управлять. После того, как наши ребята проходят обучение в школе волонтеров (она была организована в 2010 году базе центра социального обслуживания «Савелки» совместно с московской организацией «АМИО» — Ассоциацией молодежных инвалидных организаций), приезжают сами инвалиды и показывают на своем примере, как помочь человеку в коляске: как спуститься по лестнице, подняться на ступеньки. Наши ребята с удовольствием посещают эту школу волонтеров; за время ее существования здесь обучались около ста человек. Согласитесь, это большой резерв для добрых дел.
— Вы преподаватель зеленоградского медицинского колледжа, расскажите, пожалуйста, о своей специализации.
— Я работаю в медицинском колледже 18 лет, преподаю основы сестринского дела; это вся основная работа, которой должны владеть медицинские сестры. Кружком «Милосердие — профессия моя» руковожу три года.
— Насколько охотно принимают участие студенты? Это же дело добровольное?
— Конечно. Есть очень хорошее выражение: «Человек только тогда становится человеком, когда он способен по доброй воле взять на себя ответственность за другого». Знаете, наши студенты в основном приходят к нам мотивированными. Они знают, зачем они к нам пришли, понимают, что им нужно будет оказывать помощь людям, которые действительно нуждаются в их заботе, помощи. Конечно, есть студенты, которые говорят: «Нам это не надо», потому что в основном это работа после учебы. Если во время учебы, то они, понятно, с удовольствием согласны помочь. Но есть очень отзывчивые, ответственные ребята, которые готовы какую-то часть своей жизни посвятить этому благородному делу. Потому что они видят, что приносят пользу... Нам одна мама написала письмо, что благодаря нашим ребятам, после общения с ними, ее сын, который был в коляске, стал ходить. Его зовут Володя, он живет в 9 микрорайоне.
Вы знаете, наверное, ради чего стоит трудиться, приносить эту пользу, — улыбки подопечных, когда мы сопровождаем их на экскурсии. Я помню нашу первую экскурсию: мы приезжаем в монастырь, а там все храмы стоят на пригорках, и добраться до них очень сложно — ступеньки и преграда. Наши подопечные посмотрели на это — понятно, что никуда не попадут. Наши ребята взяли коляски и понесли, все недоступные места стали доступными. Вы не представляете, как загораются глаза наших подопечных, когда они видят волонтеров, сопровождающих их на экскурсии! Это здоровым людям, для которых движение столь же естественно, как дыхание, невозможно представить, как много значит доступная экскурсионная программа.
— Как у вас происходит обратная связь, как вы находите людей, нуждающихся в помощи? Или, возможно, они вас находят?
— Когда мы только начинали, тесно сотрудничали с центрами социального обслуживания, там нам предоставляли информацию о людях, которые нуждались в помощи. Сейчас — я, наверное, могу сказать это с гордостью — звонят уже мне с просьбами; пишут просьбы директору нашего колледжа о том, что необходима помощь. Не далее как вчера позвонили, попросили сопровождать ребенка-инвалида в школу. Там так сложились обстоятельства, что маме нужно учиться, и конечно, мы пойдем навстречу и поможем этой маме сопровождать ее ребенка в школу.
— Вероятно, люди звонят в те же КЦСО или управление социальной защиты, и там им дают ваши координаты?
— Скорее всего, да, сначала звонят в центры, а в центрах уже рекомендуют нас, зная, что у нас работает такой кружок.
— Вы как-то заявляете о себе, информируете — в интернете, в социальных сетях?
— На сайте медицинского колледжа есть информация; также мы работаем с детским движением Москвы. Недавно приезжало телевидение, брали интервью; были наши ребята-волонтеры, председатель нашего кружка. Я думаю, что уже в этом месяце выйдет информационный ролик, и там будут наши координаты. Тех, кто действительно захочет помочь нашим подопечным, мы будем приглашать сюда, в Зеленоград. Сегодня у нас официально работает около 20 волонтеров, и конечно, этого мало для такого города как Зеленоград.
— Они все студенты?
— Да. Я только недавно узнала, что у нас в городе 300 инвалидов-колясочников, и мы о них не знаем, потому что они сидят дома.
— Понятно, почему они сидят дома; во-первых, для них нет работы, во-вторых, несмотря на разные мероприятия в городском масштабе, для них большая проблема даже выйти из дома.
— Конечно.
— Вы сказали о том, что ресурсов не хватает, а насколько востребованы ваши услуги? Сколько у вас звонков, например, за неделю?
— День на день не приходится. Иногда бывает, что звонят каждый день и просят помощи завтра, послезавтра, сегодня. А иногда может быть затишье на два-три дня.
— Какая помощь требуется чаще всего?
— Требуется помощь в обучении инвалидов — например, как обращаться со средствами передвижения. Два раза в год мы проводим акции по комплексной уборке квартир у ветеранов и инвалидов, это общегородская московская акция, в которой мы принимаем участие; два раза в год участвуем в акции «Сдавай кровь — спасай жизнь»; два раза в год проводим экологические акции совместно с Леспромхозом; два раза в год — совместно с управой по уборке территории. Также мы сопровождаем подопечных в поликлинику, сберкассу; по таким делам нам тоже звонят, просят. Звонят и просят помочь перевезти инвалида на какое-то новое место жительства, или когда требуется просто физическая сила, например, мебель перенести. Иногда даже просят телевизор или компьютер настроить.
— Вы фактически берете на себя функции социальной защиты. Вы делаете то, чем занимается социальный работник, только он за это получает деньги. Что у нас происходит: не хватает социальных работников, или спрос на такие услуги намного больше, чем они могут предложить?
— Дело в том, что у социальных работников прописаны не все задачи из тех, что выполняют наши ребята. Например, они не выполняют комплексную уборку квартир, они не могут научить инвалида пользоваться инвалидным креслом. Для участия в субботнике нужны волонтеры. Помимо перечисленного, мы также участвуем в уборке могил воинов Великой Отечественной войны, и это тоже не входит в социальную защиту.
Конечно, соцработники многое делают для этих людей. Но сейчас грядет новая реорганизация...
— Она уже идет.
— Да, и там будет уже вообще прописано, что сколько стоит. Конечно, мне страшно об этом думать, потому что есть люди, которые не могут заплатить, и как они — останутся без помощи, без уборки, без питания? Наверное, для этого и нужны такие наши ребята.
— Безусловно, это огромное дело. Уже какое-то время существует платный перечень социальных услуг льготным категориям жителей, еще до того, как стало известно о реформе (такой же, какая происходит в здравоохранении, культуре, образовании). Есть гарантированный перечень услуг инвалидам, одиноким пожилым людям, нуждающимся в уходе, и есть перечень платных услуг. Он немного странный с моей точки зрения, потому что там прописываются какие-то простые вещи, вплоть до нагревания воды в чайнике.
— Общаясь с пациентом, можно включить чайник.
— Вы сказали, что медицинские манипуляции волонтеры пока не имеют права выполнять. Но как-то в случае проблема со здоровьем они могут помочь?
— Мы можем померить артериальное давление, температуру, можем остановить небольшое кровотечение, если человек упал в обморок, — подать ватку с нашатырным спиртом, то есть проделать доврачебные манипуляции.
— Если речь идет о людях с тяжелыми заболеваниями. Приходит волонтер, его подопечному может стать плохо. Что молодой человек может сделать: вызвать скорую, оказать какую-то первую помощь?
— Конечно, и были такие случаи. Однажды, когда наши ребята пришли на комплексную уборку квартиры, женщине стало плохо. Ребята не растерялись: усадили ее, похлопали по щекам, нашли аптечку и дали ватку с нашатырным спиртом. И, конечно, вызвали скорую помощь.
— Это были первокурсники или ребята постарше?
— Мы первый курс потихонечку вводим, они пока участвуют в экологических акциях; на уборку квартир мы их пока не приглашаем. Мы же тоже несем за них ответственность, поэтому, конечно, нам проще работать с ребятами, которым уже исполнилось 18 лет. Хотя 16-17-летние тоже уже хотят помогать, поэтому мы берем одного
Конечно, нужно желание, чтобы человек пошел в какую-то квартиру. Недавно мои ребята пришли с выпученными глазами: «Оксана Демьяновна, что там было!» Там не убирались годами, квартира была настолько грязной, настолько был стойкий запах пота, грязи. Но ребята надели перчатки, маски, и все это выгребли.
— В этой квартире жил один человек?
— Да, там живет ветеран Великой Отечественной войны, ему 88 лет. Родственников нет, поэтому, конечно, такую работу наши ребята на себя берут.
— Ваши ребята, вероятно, на четвертом курсе?
— Третий-четвертый курс.
— Эти ребята собираются в дальнейшем поступать в медицинский институт?
— Хочу порадовать и сказать, что те ребята, которые участвуют в нашем кружке, хотят идти учиться дальше. Поступят или не поступят — это другой разговор. Но то, что они будут в медицине — это, наверное, 99%.
— Это, мне кажется, очень важно, потому что если они сейчас по-человечески относятся к пожилым людям, инвалидам, то, может быть, будут не просто хорошими врачами, но и хорошими людьми.
— Конечно. Эта работа важна не только для подопечных, но еще и для наших ребят, потому что существует обратная связь. У нас есть Олег Кулешов, инвалид-колясочник, он шикарно играет в шахматы, занимает призовые места; и он научил наших ребят играть в шахматы. Это же здорово!
— Здорово, конечно. Понятно, что люди бывают разные, и с ними может быть психологически тяжело. Ваши студенты не жалуются?
— Перед тем, как они идут в какую-то квартиру, конечно, мы проводим с ними беседы. Они идут убираться, и я говорю: «Ребят, есть возможность — купите печенье, тортик маленький, и после того, как вы уберётесь, попейте чайку». И вы знаете, ребята приходят и говорят: «Оксана Демьяновна, мы не убирались, мы просто пили чай, просто общались!» Ну да, можно протереть пыль, помыть полы, но нашим подопечным нужно общение; конечно, им его не хватает. Для тех людей, которые могут самостоятельно выходить, существует масса культурных программ в центрах социального обслуживания, для них организуют кружки, проводят концертные программы. А к тем, кто не может выходить, наши ребята приходят, общаются. У нас бывает, что две девочки берут на себя одну подопечную, периодически с ней общаются по телефону, приходят к ней в гости, гуляют с ней.
— Как раз к вопросу о взаимодействии с государственными структурами — соцзащитой, КЦСО. Как в случае с ветераном, который живет один. Ему, вероятно, нужен социальный работник, который будет к нему ходить?
— Там есть очень хороший соцработник, он ходит.
— Случалось ли вам после визита к подопечному куда-то звонить и говорить: «Обратите внимание»?
— Я думаю, что это все-таки не в нашей компетенции. Если происходят такие случаи, конечно, я как руководитель кружка, обязательно звоню в ту службу, которая нам давала адрес (чтобы мы провели комплексную уборку квартиры).
— То есть обмениваетесь информацией, если нужна помощь?
— Обязательно.
— Вы упомянули о том, что волонтеры еще нужны. А если это будут не студенты? Вы заинтересованы в том, чтобы кто-то со стороны приходил помогать?
— Думаю, что да. Потому что есть работа, которую надо выполнять с утра: проводить подопечного в поликлинику, проводить ребенка в школу. И не всегда удобно снимать с занятий студентов. Если бы у нас были люди, которые по каким-то жизненным обстоятельствам не работают, но хотели бы нам помочь, мы бы с удовольствием обратились к ним, и каждому дали подопечного. Это было бы здорово.
— Какими качествами должен обладать волонтер?
— Конечно, это доброта; конечно, это отзывчивость, сострадание и желание помочь.
Волонтеры — это бескорыстная помощь. Но 29 ноября в школе № 367 (это школа надомного обучения) состоялась защита социальных проектов на следующий год. Наш кружок тоже сделал заявку, предъявил проект, показал видеоролик, мы прослушали гимн нашего кружка. Наши ребята сочинили гимн с такими словами — знаете, просто берет за душу. Мы представили проект с целью, с задачами, с той реальной помощью, которую мы можем оказать. И, конечно, мы составили бюджет; расписали все конкретно, ничего сверхъестественного мы в этом проекте не просим. 100 рублей — оплата волонтеру за телефон, чтобы он мог звонить подопечному; оплата проездного билета — 230 рублей в месяц. Они же ездят в Солнечногорск, Менделеево; ребятам приходится тратить свои деньги. А они студенты, многие из них не получают стипендию.
— Да и, собственно, стипендия, насколько я знаю, крайне мала.
— 500 рублей. Когда они идут куда-то в гости к подопечным, они обязательно покупают тортик, пирожное, а это тоже деньги. Мы поздравляем наших подопечных с праздниками; подарки нам предоставляли управы, центры социальной защиты Мы хотим, чтобы и наши волонтеры тоже от себя поздравили их, и это опять вопрос финансирования.
Я как руководитель кружка тоже работаю безвозмездно, это мое начинание, и, конечно, хотелось бы, чтобы нас заметили. Если бы у меня была возможность поощрять волонтеров, которые действительно это делают бескорыстно, то почему бы не дать им те же пятьсот, тысячу рублей.
— У вас ведь некоммерческая организация. Существуют субсидии, которые предоставляет таким организациям город. Вы пробовали это делать?
— Как раз 29 ноября и был представлен соцпроект, о котором я упомянула.
— Какие-то результаты есть?
— На следующей неделе должно все решиться. Там были представлены десять проектов; что выберет префектура — я не знаю.
— У вас это первый опыт, в прошлом году не пробовали подать заявку?
— Да, первый; в прошлом году не подавали.
— Меня удивляет, что ваша деятельность пока не замечена руководством округа, хотя, думаю, они должны знать об этом — город небольшой. Вы, можно сказать, занимаетесь благотворительностью.
— Сейчас, слава богу, у меня появился заместитель, на которого я частично перекладываю свою работу, потому что это действительно огромный труд. Вы знаете, иногда мне не хватает времени на себя, на свою семью, то есть приходится чем-то жертвовать. Наверное, я больна своей работой и этим волонтерским движением; хочется действительно помочь тем, кто нуждается в нашей помощи.
Спасибо нашему директору Наталье Вячеславовне Шаруевой, потому что она дает добро, разрешение. Если бы не она, то, конечно, мы бы ничего не смогли сделать, я бы не смогла взять такую ответственность. Спасибо и директору, и всей администрации колледжа, которые идут навстречу и понимают, что это действительно нужно.
— Сколько примерно времени в день занимает ваша работа — я имею в виду преподавание?
— Шесть часов в день.
— А ребята учатся до?..
— До 15:30.
— То есть остается вечер, чтобы помогать вашим подопечным.
— У нас иногда расписание составлено так, что ребятам ко второй смене; тогда я могу задействовать их в утренние часы.
— Наверняка и в выходные студенты помогают?
— Да, в субботу, иногда и в воскресенье.
Юлия Кравченко