| загрузить файл со звуком (36300 кб) |
— Андрей Юрьевич, вы курируете деятельность окружных некоммерческих общественных организаций. Сколько у нас их сейчас, чем они занимаются, какие направления деятельности преобладают?
— Сейчас у нас зарегистрировано на территории округа больше 200 организаций, активно действующих около 150. Это те, кто более-менее регулярно действуют, о них знают жители, о них знает власть. Часть организаций просто, скажем так, сдает или не сдает отчеты, они числятся, но деятельность не ведут.
Есть не только какие-то «замершие» организации или закрывающиеся, но появляются и регистрируются новые организации, новые фонды. К примеру, фонд по экологии недавно зарегистрирован и некоммерческая организация выпускников МИЭТа. На днях принесли документы из автономной некоммерческой организации юристов, которые планируют оказывать правовое просвещение населению. То есть, достаточно разные организации, разные направления деятельности. Получается, их организаторы видят необходимость объединяться и вести такую деятельность на благо людей, реализуя, с другой стороны, собственные интересы.
— Недавно появился сайт некоммерческих организаций Зеленограда.
— «Гражданский Зеленоград», проект не так давно стартовал.
— На сайте выложены определенные документы, в частности, список некоммерческих организаций по направлениям деятельности. Здесь виден некоторый перекос в этих направлениях — одних больше, других меньше.
— Да, и в частности, как раз по патриотическому воспитанию, что печально. Какой здесь критерий: патриотическими организациями считаются те, которые в уставе это прописали и считают своей основной деятельностью. У нас немного организаций, которые выделяют патриотическую работу как первоочередную. Но, тем не менее, ряд организаций ведет такую патриотическую работу, но в совокупности с другими направлениями деятельности. Но в целом, получается, что патриотическое направление у нас не развито.
— Может, и не нужно его развивать — есть патриотические детские клубы, есть школьные музеи и так далее. Мне кажется, этого в Зеленограде достаточно.
— Как раз есть зеленоградцы, работающие, так сказать, на уровне Москвы в общественном секторе, считают, что Зеленоград по сравнению с другими округами отстает по патриотической работе.
В конце зимы я организовал круглый стол по патриотическому воспитанию молодежи, в районе Матушкино, вместе с руководителем муниципального совета Владимиром Анисимовым. Там присутствовали Центр патриотического воспитания «Каскад», молодежная палата Матушкино, Дом детских общественных организаций, окруюной Совет ветеранов, центр «Дети улиц». В результате участники круглого стола были изумлены, что столько патриотической работы у нас ведется, но о ней не особо известно. Даже друг о друге, о своей деятельности они не знали так глубоко.
Получается, что работа уведется, но не хватает ее координации, не хватает чисто человеческих контактов — не формальных каких-то собраний, а именно живых контактов и связей. Формализованный подход к патриотизму не играет, не работает. Молодежная палата Матушкино провела опрос, по-моему, более 200 школьников и старшеклассников ответили на вопрос, как бы они хотели взаимодействовать с ветеранами. И выяснилось, что на первом месте не работа через интернет, не монологи, а формат «вопрос — ответ». Чтобы в диалоге задавать какие-то вопросы, получать ответы на то, что их волнует с позиции опыта ветеранов. Не хватает этого видения, что ли, настоящих людей, их позиции в жизни. И молодежь вот это ищет.
Поэтому некие навязанные клише «как надо» не работают. А поскольку у нас единственный округ, на территории которого проходили бои, то это тем более актуально.
Я как раз ратую за создание интернет-ресурса, где бы была собрана патриотическая деятельность некоммерческих организаций, школьных музеев по патриотизму, Совета ветеранов, который тоже ведет большую работу, но она не совсем видна, поскольку это повседневная работа лекторами в школах. А здесь требуется совместно с молодежью, потому что молодежи нужны новые технологии, просто рассказ их уже не удовлетворяет. Использование интерактивных карт, каких-то новых технологий позволяет донести до них, что такое патриотизм и как они к нему причастны.
— Вернемся к поддержке некоммерческих организаций.
— Здесь как раз не столько даже большая поддержки требуется (хотя, конечно, она нужна — финансовая, инвестиционная, информационная), сколько просто согласованность и понимание, что мы можем сделать на этой территории. Поддержку как раз и надо рассматривать в том смысле, что власть готова поддерживать те социальные проекты, инициативы, которые конструктивно, с понятным результатом, ведут к лучшему согласию в обществе.
Но здесь кроется проблема: многие не могут четко и ясно изложить цели, результаты, сроки и ресурсы. Поэтому остается актуальным просвещение в смысле проектной деятельности. К чему было бы идеально прийти — к управлению проектами в некоммерческом секторе. То есть, когда любая идея, исходящая от общественных организаций или горожан облекается в форму проекта, где ясна цель, сроки, ответственность, ресурсы — информационные, человеческие или финансовые; и каков будет результат для местного сообщества.
— То есть, все это и нужно для того, чтобы получить грант, потому что без четко прописанных условий на субсидию рассчитывать нельзя?
— Да, власть принимает именно такую форму предложения, которую она может совершенно четко рассмотреть и финансировать с понятным результатом. Поскольку власть работает по городским государственным программам, соответственно, эти предложения должны развивать городскую среду и способствовать развитию сообщества. Поэтому власть очень жестко и конкретно ставит условия оформления заявок и предложений.
Сейчас достаточно много конкурсов разного уровня. Весной был объявлен конкурс Комитета общественных связей, как раз который вы упомянули. Мы ожидаем, что префектура Зеленоградского округа также объявит свой конкурс социальных проектов. Сейчас объявлен конкурс президентских грантов, как раз уже на уровне России. Минэкономразвития соберет заявки некоммерческих организаций, правда там уже идет поддержка ресурсных центров. Наши организации выступают на конкурсах разного уровня, вплоть до российского.
— Если говорить о конкурсе Комитета общественных связей. В этом году решать, под какие именно проекты будут выделять деньги, будут не чиновники, а экспертный совет, состоящий из наиболее уважаемых представителей этих некоммерческих организаций, — об этом ранее сообщил руководитель Комитета Александр Чистяков. Тот же экспертный совет не реже раза в квартал будет контролировать, на что именно потрачены бюджетные средства, выделенные этим организациям.
— Это новая форма.
— Она не совсем понятна, такое ощущение, что некоммерческие организации будут сами себя контролировать, сами себе выделять деньги.
— Не совсем так, конечно. Эксперты подписывают соглашение о том, что нет конфликта интересов, что они не участвуют в конкурсе сами, они не могут лоббировать сами себя. Это один из обязательных критериев. В этом смысле Комитет общественных связей как раз очень контролировал это, отбор экспертов был большой.
Вопрос в том, что это действительно новая форма. Если раньше было распределение средств конкурсной комиссией от Комитета общественных связей, то теперь это все больше переходит к институтам гражданского общества. Собственно, там два уровня: каждая заявка осматривается тремя экспертами, они дают свое заключение и затем уже экспертная коллегия на базе их заключений выносит свои суждения. Как вы понимаете, заявок очень много, их сотни, и по каждой объем работы колоссальный. Первый этап был такой: проверка на соответствие документов заявок, представленных на конкурс, и часть организаций отсеялась из-за несоответствия в документации. А теперь уже эксперты как раз рассматривают, делают свое экспертное заключение по представленным заявкам. И до конца июня должны быть подведены итоги — кто, какие организации будут поддержаны и профинансированы в рамках заявок.
— На гранты могут претендовать не все некоммерческие организации, а социально ориентированные. Что подразумевается под «социальной ориентированностью», есть ли какие-то четкие критерии?
— Конечно, они прописаны в федеральном законе «О социально ориентированных организациях». Также вышел
— Если все формальности соблюдены, документы правильно заполнены, то, условно говоря, власть не будет проверять, насколько социальна деятельность организации?
— Как раз, если на федеральном уровне достаточно заявления о том, что ваш устав соответствует закону, то на московском требуется подтверждение, что вы не только имеете в уставе, но и реализуете конкретную социально ориентированную программу, и эта деятельность освещена в средствах массовой информации. Просто заявления, что: «Мы социально ориентированные» на московском уровне уже недостаточно.
— Экспертный совет будет контролировать, на что организация потратила бюджетные средства — это проверка целевых расходов?
— Да, естественно. Перечисление средств пойдет траншами. Выделяется первый: если организация правильно, успешно отчиталась за эти средства и показала результат, тогда ей перечисляется следующая сумма денег, но уже для завершения проекта. По сравнению с федеральным уровнем, где такие критерии гораздо более размыты, в Москве это более продумано, до деталей. И организации это знают, они готовы и сотрудничают. Хотя, конечно, бывает, что организация все равно неспособна, что называется. И вылетает, на следующий год они уже не участвуют, поскольку не справилась. Акт выполненных работ нужно представить, в противном случае организация должна вернуть в бюджет выделенные средства.
— В этом году обещают в два раза больше увеличить фонд на гранты.
— Это радует.
— Это значит, что и транши будут больше, и у общественных организаций будут новые возможности, новые проекты?
— Да, согласен. Какая необходима сумма для развития проекта — такая и будет рассматриваться. Главное, чтобы она была аргументирована. Если сумма небольшая, до трехсот тысяч, то в этом смысле организации не нужно предоставлять слишком много документов о подтверждении своей деятельности. То есть, «микрогранты» они могут получить достаточно легко. Если же сумма на миллионы, здесь нужно четкое обоснование со всеми выкладками, с доказательством, что организация умеет управлять такими средствами, у нее был успешный опыт и успешное проведение через счет таких сумм.
— Кроме финансовой поддержки существует еще имущественная, организациям нужны помещения. Вот здесь проблемы есть?
— Да. Долгое время совершенно был зависший вопрос: Департамент имущества не рассматривал, не выделял никаких помещений. В частности, даже обращение от округа о предоставлении помещения для организации «Центр ремесел «Мастер», подписанное префектом, так и висит уже полтора года, поскольку в Департаменте признали, что у них нет критериев для выделения. Но сейчас (и активную роль в этом играл Комитет общественных связей) дело, кажется, сдвинулось, определяются критерии имущественной поддержки некоммерческих организаций. Но это сложный вопрос, поскольку — на каких льготах, условиях предоставлять помещения?
С одной стороны, город требует высокоэффективного управления собственностью, соответственно, от каждого нежилого помещения требуется максимальная отдача. Но некоммерческие организации зачастую не могут этого сделать. Работа с жителями больше приносит, скажем так, моральный эффект, который чиновникам от имущества понять сложно. Но в этом смысле Комитет общественных связей играет свою роль, с экспертным сообществом определяя, конкретизируя вот эти параметры выделения помещений. Я надеюсь, что в рамках дальнейшего развития закона о поддержке социально ориентированных организаций, все эти нюансы будут доработаны до уровня управ.
— Да, это важно решать на уровне района.
— На том уровне, который компетентен в распределении этих ресурсов. Сейчас идет как раз слияние управ и муниципалитетов, это тоже вносит свои особенности во взаимодействие некоммерческих организаций теперь с этими структурами. Это может быть лучше — не две головы на территории, а одна. И тут как раз увеличивается роль муниципальных депутатов, а часть наших руководителей и участников общественных организаций как раз депутаты муниципальных собраний. Мы способствуем развитию диалога некоммерческих организаций с депутатами с тем, чтобы они лоббировали те или иные интересы жителей и некоммерческих организаций, как объединений жителей на территории.
И в этом смысле хотелось бы объединения общественных интересов. Потому что зачастую общественные организации — это объединения людей, которые больше видят, больше интересуются проблемами, начинают решать какие-то проблемы. Жители часто не имеют такого видения и не понимают, чем они там занимаются. Хорошо, если эта смычка произойдет на уровне районов, чтобы через депутатов и жители, и некоммерческие организации смогли бы объединиться в понимании — какие у нас здесь проблемы, что мы здесь можем сами сделать, в чем требуется поддержка власти, какой именно вид поддержки нам требуется.
— На сайте гражданского общества Зеленограда опубликованы имиджевые для округа некоммерческие проекты. Многие организации давно известны — «Единство непохожих», «Средневековый город», «Каскад», хотя это общемосковская организация.
— Центр патриотического воспитания. Но наше отделение фактически самостоятельное.
— Далее «Центр ремесел», «Алые паруса», «Бирюзовый дом». Но, скажем так, мне они более-менее известны по роду работы, а обычному зеленоградцу, который утром уезжает на работу в Москву, поздно вечером приезжает, об этих организациях, думаю, не знает. В этом смысле, где может быть точка пересечения между некоммерческими организациями и среднестатистическим жителем?
— Вот здесь я хотел бы вспомнить о краудсорсинговом проекте «Новые пути развития Зеленограда», который запущен в прошлом году. Среди 800 участников, зарегистрированных в проекте, активных было около 150 — это те, которые «генерили», активно участвовали в обсуждении. И часть из них как раз лидеры общественных организаций, часть — горожане, которые не входят ни в какие общественные организации, может даже и не имели представления о них, но, тем не менее, имеют свою социальную позицию, имеют какие-то идеи и проекты.
Обсуждение на краудсорсинговой площадке показало, каков интерес и размах наших жителей — от обустройства мест для пикников до реконструкции центра электроники и информатики. И выяснилось, что, с одной стороны, наши жители не равнодушны к развитию города, а с другой — очень слабо представляют себе реализацию этих идей. Как раз некоммерческие организации, участвовавшие в краудсорсинговом проекте, показали (та же Мария Николаевна Кошелева), насколько они понимают, что такое проект и поддержка властью конкретного проекта. После окончания работы площадки была коллегия префекта, где утвердили план поддержки мероприятий этого проекта. Но встал вопрос: то виртуальное сообщество, которое сложилось,— как его продолжить, где? Я предложил площадку филиала для проведения дальнейших встреч и для оформления каких-то групп по проектам, по идеям для дальнейшей реализации. Поскольку там были очень разные по проработанности предложения — от простых пожеланий до бизнес-плана. Соответственно, как мне кажется, для власти была бы сложность именно в поддержке разнородных во всех отношениях проектов. Я вижу смысл в том, чтобы физически людей встретить, познакомить и предложить объединиться вокруг каких-то ключевых проектов, которые могли бы интегрировать отдельные предложения в некий кластер.
— Вы говорили участникам проекта: «Ваше предложение не реализуемо»? Как, допустим, центр электроники и информатики — понятно, что это утопия. Также там были проекты, которые дублируют уже существующие государственные программы.
— И некоторые пожелания были, которые уже реализуются властью.
— Это показывает, что люди просто не следят за тем, что в городе происходит, не знают этих процессов?
— Скажем так, не настолько информированы. Вы знаете, сразу охлаждать инициативу людей, говоря: «Ой, да то, что вы предложили уже давным-давно сделано или никогда делаться не будет» мне не представляется правильным. С одной стороны, любой проект имеет какой-то шанс для реализации — не в нашей, так в соседней реальности. И, так или иначе, у человека есть позиция и обратная связь от других людей и участников проекта, — насколько проект реален, насколько другие его поддерживают, насколько они готовы в нем участвовать. А какие-то проекты вызвали конкретный живой интерес и даже финансирование. «Бирюзовому дому» один из участников, причем не из наших, а из Кисловодска, перечислил определенную сумму денег для развития школы русского танца в Вологодчине.
Мы встречались с Анной Николаевной Коробовой — руководителем «Одного окна» в префектуре, которая была организатором и куратором проекта «Новые пути Зеленограда», — договорились, что префектура обращается к филиалу с просьбой помочь эти краудсорсинговые идеи доработать до стадии проектов.
— А у вас специалисты, которые могут этим заниматься?
— Собственно говоря, мы с моей сотрудницей Натальей Михайловной Рыковой, и есть в течение многих лет такие специалисты. Кроме того, у нас, так или иначе, есть и эксперты, у нас есть общественный совет округа. Среди участников краудсорсингового проекта есть очень зрелые, мудрые люди, которые обладают и видением, и практикой реализации проектов.
Сейчас эти 105 мероприятий оформлены в 18 основных блоков. С авторами этих блоков мы будем встречаться, чтобы предложения доработать до проектов. Кинуть идею — это уже не идет, нужно и участвовать в ее разработке, реализации, мониторинге.
Пример с теми же велодорожками показывает, насколько широко понимание взаимодействия. Власть выполняет свои функции в заданных параметрах, а жители видят многое из того, что не видно власти, но при этом способ донесения с обеих сторон пока не выработан. Сейчас создана рабочая группа при Управлении особо охраняемых природных территорий, я как раз помог связаться Рушане Ромашкиной, автору проекта велодорожек, войти в эту рабочую группу с тем, чтобы вопросы были бы конкретно обсуждаемы с инициативными жителями и с теми, кто будет делать эти велодорожки.
То есть, наше время ставит вопрос о социальной роли личности, о том, как она себя осознает в социуме. Не единицей с каким-то мнением, а во взаимодействии с другими людьми. Местное сообщество либо разрознено, и оно не сообщество, а просто набор граждан, либо оно действительно комьюнити, которое совокупно видит какие-то проблемы и берется за их решение. И власть здесь исполняет пожелания жителей, поскольку она работает на жителей. Но зачастую осознанного коллективного мнения жителей, что необходимо делать, нет. Нам нужно выстроить это коллективное творчество, пространство местного сообщества, где и депутаты будут иметь свое место, и с той деятельностью, за которую не стыдно отчитаться перед жителями, и власть будет понимать, кто конкретно является потребителем их услуг. Потому что сейчас зачастую чиновники гораздо более сознательны, чем горожане. И в этом как раз проблема, многие горожане не могут высказаться, проанализировать.
— Почему же, они могут обратиться на портал префектуры. Другой вопрос, что ему могут ответить отпиской, которая воспринимается как «нам безразличны ваши проблемы». Большая часть обращений связана с ЖКХ, благоустройство. Вы упомянули о том, что депутаты лучше знают, что происходит на улице, с другой стороны, они понимают еще и механизмы исполнительной власти. Но исполнительную власть тоже нужно иногда подталкивать. Не удовлетворяться формальным ответом, а говорить: «Меня ответ не устраивает, решайте проблему».
— Именно здесь требуется совместное общественное объединение горожан, оно может иметь вес. Потому что каждый по отдельности обращается со своими проблемами, пишет о наболевшем, а чиновник видит, какой хаос в головах горожан, которые не осведомлены о тех же городских программах, не знают, куда обращаться. И часто многим людям нужен не столько ответ, сколько поговорить, понимаете? В обществе не хватает, скажем так, психотерапевта. Многие проблемы эмоционального плана, потому что люди не чувствуют себя в сообществе, они просто в одиночестве. И зачастую, как бабушки ходят в поликлинику, чтобы пообщаться, так и жители, чтобы освободиться от каких-то подсознательных проблем, идут к властям, пытаются найти там виноватого, кого-то наказать. В этой борьбе невежества с несправедливостью очень не хочется участвовать. Поэтому просвещение и оздоровление — это ключевые параметры деятельности, которые необходимы.
— Просвещение во многом зависит от объема информации и формы её подачи исполнительной властью. А к этому, как мы видим, подходят формально. Когда человек получает ответ с множеством каких-то непонятных аббревиатур и прочего, а слова по существу проблемы отсутствуют, он думает, что над ним просто издеваются.
— Да, вроде формально дали тебе ответ, но ты себя чувствуешь букашкой.
— Какие-то проблемы решаются, конечно; ответ может быть формальным, а яму засыпали.
— И дорогу сделали, но брусчатка, по которой велосипед проехать не может.
Мы все находимся в определенном векторе развития России. Есть концепция развития электронной демократии до 2025 года, принятая правительством, — от самых верхних уровней до муниципалитета все будут жить в этом электронном пространстве. И уже не столько электронное правительство, сколько электронная демократия выходит на первый план именно с тем, чтобы в принятии решений активно участвовали граждане.
Московской властью активно внедряются электронные сервисы. Но жители часто просто не умеют этим пользоваться, во-первых, а во-вторых — власть пока не создала каналов, чтобы высказывать разные проблемные мнения. Речь идет об объединении горожан и о формировании своих источников информации, о взаимодействии с уже существующими средствами массовой информации (как с вашим, например), чтобы доносить как до горожан, так и до власти те проблемы, которые необходимо решать. Те наработки, которые есть, те предложения, которые могут действительно помочь сэкономить бюджетные деньги. Чтобы власть не просто механически делала нечто по плану, а учитывала мнение горожан: надо ли это делать и как именно это делать.
— Формально же это и так делается, управы должны формировать планы по благоустройству после обсуждения с жителями. Правда, когда мы начинаем эту тему «копать», выясняется, что немного странно это происходит — «кто-то где-то с кем-то обсуждал».
— Вот эта проблема как раз требует решения. У горожан должно быть ясное понимание своего права участвовать в обсуждении, это их возможность влиять на власть. Потому что, когда пришло три человека на обсуждение, формально власть его провела. Надо вводить в привычку искать такую информацию, участвовать в этом, знать свои гражданские права и четко их требовать. В этом смысле власть беззащитна, поскольку она работает в законодательном поле. И если от власти требуют, согласно закону, она не сможет отвертеться. Сейчас юридическая грамотность и взаимодействие с юристами очень важно для горожан. Мы, очевидно, к этому придем.
Но при этом никто не отменяет инициативы, самообъединения жителей. Если у человека в голове роль жертвы, то никакой юрист ему не поможет. Мы сами можем сделать многое, без всякой власти. Вопрос в том, чувствуем ли мы себя жертвой обстоятельств или мы чувствуем себя хозяевами жизни. И вот в этом смысле есть позитивные импульсы. В мае прошла инициативная встреча по учреждению местной общественной организации, органа общественной самодеятельности — Совета горожан Зеленограда, в который вошли лидеры краудсорсинговых проектов. Есть разница, один ли человек с каким-то своим обращением выступает, или же это уже общественная организация выступает в поддержку какого-либо проекта, который уже определенным образом обсужден, имеет определенные комментарии, доработан до проекта, и уже как проект лоббируется во власть. Поэтому, я думаю, мы сейчас будем наблюдать развитие этого сообщества, и это хороший пример начала роста. Причем, и лидеры некоммерческих организаций приглашаются; все, кому интересно.
— У нас есть общественный окружной совет. Не получится ли дублирующая организация?
— Нет. Общественный совет округа утвержден префектом и согласован с властью, и он играет роль более высокого уровня видения и знаний. Совет горожан — это общественное объединение людей, которые имеют право выходить с инициативой как к общественному совету округа, так и непосредственно к власти. Появляется некая вертикаль общественных структур. Весной сформирована общественная палата города Москвы, куда вошли представители от округов. У нас есть общественный совет округа, утвержденный префектом. И возникает общественное объединение горожан и некоммерческие организации, которые уже по каким-то направлениям или некой совокупности направлений выражают волю людей, предлагают какие-то проекты, в которых они, непосредственно готовы участвовать. То есть возникает общее поле.
— Общественный совет горожан принимает новых участников?
— Да, конечно. Совет формируется. Главная цель — это как раз помощь в оформлении, в реализации социальных проектов, направленных на развитие территории.
— Как предполагается строить отношения внутри общественного совета горожан — это будут собрания, личное общение?
— Я думаю, все-таки надо вводить технологии взаимодействия, потому что все достаточно заняты, работа и семья требуют внимания. Это продумывается, должна быть все-таки технологическая работа. Долгие пустые дискуссии уже никому не интересны.
— Если вернуться к грантам, которые будут выделяться в этом году некоммерческим организациям. Сколько поступило заявок от зеленоградских организаций?
— Сейчас прошло на следующий этап, по-моему, порядка шести-семи организаций.
Хотя подавали десятка полтора.
— Это потому, что какие-то отсеялись на этапе экспертного обсуждения?
— Не все нашли себя в тех номинациях, которые были представлены, то есть проекты не вписались в условия. Например, проект ориентирован не на Москву, а грантовая поддержка выделяется на реализацию проектов в самой Москве. Кто-то отсеялся, к сожалению, из-за неправильно оформленных документов или задержек при оформлении, например, справок из налоговой. Оказалось, что у кого-то какая-то задолженность небольшая.
— Эти шесть-семь заявок были поданы упомянутыми давно работающими в Зеленограде некоммерческими организациями, или есть новые?
— Это автономная некоммерческая организация «Солдатские звезды», давным-давно известная. Там и «Бирюзовый дом», и «Средневековый город», «Алые паруса», Центр «Каравелла» — собственно, да, известные уже организации.
— Волонтеры из медицинского колледжа не прошли?
— Вы знаете, не прошли. У них, в первую очередь, не образовано юридическое лицо, а это одно из главных условий. Мы с ними обсуждали этот вопрос, встречались. Деятельность необходимая, очень полезная, но она должна быть оформлена в виде проекта с тем, чтобы власть могла их поддержать. И информация об их деятельности должна быть более публичной. Вероятно, уже теперь осенью, после каникул, мы будем разговаривать с ними о регистрации организации.
— Будем надеяться, что они все зарегистрируют и оформят, потому что это действительно социально нужный проект.
— Нужный, но зачастую самодеятельность — это одно, а ее оформление для многих лидеров становится головной болью. И они зачастую готовы чуть ли не бросить дело, потому что не готовы к организационной деятельности. В чем я вижу свою задачу — помогать людям расширять видение этой общественной деятельности, необходимости ведения организационных моментов, привлечения людей в свою команду, которым это интересно. Руководитель — носитель идей, и пусть он им остается. Но пусть он привлечет бухгалтера, который может грамотно и четко работать (это может быть и на аутсорсинге). Организационно-хозяйственного человека, который ведет учет организации ресурсов и на идеологию не посягает, но четко помогает руководителю: назначить встречу, договориться о каких-то закупках, подписать документы и передать их бухгалтеру. Вот эти все хозяйственные моменты для многих общественных деятелей и лидеров очень сложны, но они нужны.
— Московский дом общественных организаций, зеленоградский филиал которого вы возглавляете, — государственная структура, подведомственная Комитету общественных связей. Вы в этом смысле являетесь посредником между властью и обществом.
— Да, и это замечательная роль. Мне нравится моя работа, потому что мы помогаем созреванию, становлению гражданского общества, выстраиванию диалога горожан с властью.
— Что самое сложное в этом процессе?
— Хаос в головах.
— Обеих сторон?
— Обеих сторон. Оптимизм мне внушает идея, что ничто в мире не случайно: если мы здесь живем и встретились, то это не просто так. И в мире все дополняется, соответственно, и мы в чем-то друг друга дополняем. Важно понять, в чем. Каждый друг другу полезен, и нам нужно понять, что мы можем для наших детей, для нашего будущего сделать, чем мы друг другу можем быть полезными. Нет ничего лишнего, нет плохого и хорошего, есть опыт и желание понимать других.
Юлия Кравченко