| загрузить файл со звуком (33223 кб) |
— Владимир Валентинович, начнем с актуальной темы. Сейчас проходят восстановительные посадки, практически каждый день и с участием жителей. Напомните, пожалуйста, каков объем вырубки посадок в этом году в Крюковском лесопарке и на других подведомственных управлению территориях?
— Мы следим как за Крюковским лесопарком (это собственно лес) так и за городскими озелененными территориями — это парки (парк Победы, например, парк «Ровесник»), проезды вдоль городских магистралей. Основная проблема у нас — это, конечно, жук-короед, который уже который год не дает покоя как нам, так и сопредельным территориям Московской области и областям средней полосы. В настоящее время короед продолжает распространяться; сегодня это страшная беда для лесоводов всей России. Поэтому трудная ситуация, конечно, в лесопарке.
Тот сухостой, который образуется в результате нашествия короеда, мы, конечно, стараемся убирать, но есть какое-то отставание — мы просто не успеваем выхватить этот сухостой в течение зимы. Он будет убираться и в летний период, будем продолжать эту работу, как только земля чуть-чуть подсохнет. В местах этих вырубок будут проводиться восстановительные посадки, в этом году они достаточно обширные: мы высаживаем 19 тысяч деревьев в течение года, весной и осенью. Весной чуть меньше, потому что срок посадки ограничен из-за погодных условий, это
Практически мы шагаем в ногу с вырубкой, но она опаздывает на один год. Причина — для того, чтобы подготовить посадочные места, нужно убрать сухостой, порубочные остатки, подготовить места под посадку деревьев и кустарников. Мы планируем восстановить все, что вырубается в лесопарке.
Ю.К. — В прошлом году мы с вами подробно говорили по поводу причин распространения жука-короеда и способах борьбы с ним. Вырубка идет с 2010 года, когда была аномальная жара. Если проблема сохраняется, это значит, что принимаемые меры не действенны? Может быть, надо что-то делать помимо вырубки?
— Все, что сегодня можно делать в условиях лесопарка, мы делаем. Но в данном случае методы, придуманные учеными-лесоводами, не могут убрать всего жука, который присутствует на территории, убирается какая-то достаточно незначительная часть —
Конечно, в том, чтобы справиться с этой напастью, основная роль отводится природе. Сегодня точно не определено, что является переломным моментом для того, чтобы ликвидировать эти очаги короедов. То есть, как природа сама их ликвидирует, еще неизвестно. То ли заканчивается кормовая база (хотя, в принципе, она у нас достаточно обширная, и рассчитывать на это не приходится), то ли какие-то другие природные факторы. Наука о лесе говорит, что все эти вредители и болезни постоянно присутствуют в насаждениях. В 2010 году была аномальная жара и отсутствие осадков в течение двух месяцев; это привело к тому, что вспышка произошла очень быстро, и жук размножался три раза в год. В течение лета он вместо одного раза успел размножиться трижды.
А.Э. — Жара 2010 года послужила толчком к распространению короеда. Нынешняя весна холодная, можно ли говорить о том, что эта весна сможет замедлить распространение?
— Что сегодня видим: осенью прошлого года очень рано упал снег, достаточно глубокий покров, практически земля была непроморожена, и морозов очень сильных в этом году не было. Поэтому рассчитывать на то, что эти очаги жука-короеда спадут, не приходится. В данном случае можно рассчитывать только на то, что будет его массовое увеличение на территории, и это приведет к самоуничтожению жука. Эта эпидемия как внезапно начинается, так же внезапно и заканчивается.
Конечно, мы каждый год ждем, когда это произойдет, чтобы остановить эту массовую вырубку леса. Просто сердце болит, но делать нечего, нужно это делать, нужно вырубать. Сейчас обследовали подмосковные леса, которые окружают Зеленоград; приходим, а там стоит сухостой, его никто не вырубает, он уже начинает падать, и это создает, конечно, огромную опасность для возгораний. Нельзя сказать, что там совсем ничего не делается — что-то вырубает, проводятся посадки. Но сохранить все это будет очень сложно, если не вырубать сухостой целиком, не выбирать его. Дальше он будет падать, и это будет приводить к большим пожарам.
Ю.К. — Когда мы говорим о короеде, речь идет о пораженных хвойных деревьях?
— Да, короед-типограф поражает в основном ель, но если у него нет кормовой базы, он перекидывается на сосну, а в дальнейшем на лиственницу, кедр. Конечно, он не будет есть березу или осину.
Ю.К. — Что мы будем иметь в будущем — в основном лиственный лес, а елки потеряем?
— Нет, елки никто не собирается терять. Самое интересное, что в природе все расставлено по своим полочкам, поэтому если человек не будет мешать всему этому процессу, лес может восстановиться и сам. Но в данном случае, когда мы убираем еловые насаждения из древостоя, замена естественным способом может быть только на лиственные деревья — ольху, осину, березу. Эти деревья «пойдут» сами, их не надо высаживать, они практически сами будут произрастать и очень быстро. Если мы сейчас убираем этот сухостой, очищаем площадку для того, чтобы деревья росли дальше, они очень быстро заселят эти территории, если им не мешать, не ломать, не вытаптывать и не сжигать. И через 15 лет мы уже увидим там молодой лес высотой около 10 метров.
Хотелось бы, конечно, чтобы в лесопарке были и с эстетической точки зрения хорошие насаждения. Сегодня предусмотрена высадка деревьев разных пород: это и сосна, это и ель (конечно, гораздо меньше, чем мы видели раньше в наших лесах), береза, клен, дуб. В общем, мы хотим создать насаждения смешанного типа. Здесь будет сидеть береза, там дуб, здесь лиственница. Это не будут очень большие участки, но более устойчивые к вредителям и болезням.
А.Э. — По поводу Подмосковья: буквально на прошлой неделе было много заявлений властей Московской области как раз по поводу борьбы с короедом. Довольно бодро говорилось о том, что за пять лет проблему решат и даже проговаривали объем вырубок. Как вы думаете, это возможно в Солнечногорском районе? Потому что на нашей территории можно сделать все хорошо, но рядом будут делать ту же работу хуже, и условно говоря, их жук приползет сюда.
— Наверное, через пять лет жук уже не сможет приползти сюда по той причине, что будут уничтожены все ельники Подмосковья. Мы на сегодняшний день и так видим критическое состояние. Если взять лес, который находится между бетонной дорогой на Пятницкое шоссе, там, где Брехово, и соединим кусочек леса, который проходит мимо
Я не могу комментировать по поводу пяти лет, поскольку не знаю, какие силы в области будут задействованы для решения этой проблемы. Но могу сказать, что проблема для Московской области действительно очень велика. Мало этот лес убрать, спилить; мы сейчас проделываем все это, и это гигантская работа, которая требует огромного напряжения. Это большое количество леса, который нужно выпилить, вынести, порубочные остатки собрать и тоже вывезти. Там огромное количество древесины, которую некуда будет девать. Это нужно строить заводы по переработке древесины, делать из нее щепу, пускать ее на какие-то экологические мероприятия, делать какие-то экологические дрова. То есть первичная задача — построить перерабатывающие заводы, куда нужно будет отправить эту древесину, чтобы ее уничтожить.
А.Э. — Те же власти Московской области говорили, что нужно быстрее рубить, чтобы этот лес не потерял некой товарной ценности. Это, кстати, перекликается с жалобами зеленоградских жителей, которые говорят: «Зачем вы рубите хороший лес?».
— То, что мы сейчас видим на территории Московской области, тот лес, который сейчас стоит на корню и уже начал падать, кроме неликвидной древесины из себя ничего не представляет. Там поживиться совершенно нечем, это работа убыточная. И в любом случае она должна оплачиваться бюджетом, потому что тот лес, который сгнил, который съел вторичный вредитель, ни на что пустить нельзя, ни на пиломатериал, ни на что-то другое. Единственное его направление — это щепа, из него можно делать евродрова, что-то еще, пускать его на изготовление ДСП и других изделий с применением клеевых смол, но не более того.
В Зеленограде, могу заверить жителей, ни одно сырое дерево не вырубается без разрешения контролирующих органов, вырубается только сухостой. Конечно, я понимаю опасения — люди видят пни вроде бы совершенно здорового дерева. Короед-типограф сначала поражает среднюю часть ствола, там начинает отваливаться кора и засыхать крона, а нижняя часть еще долго остается зеленой. Там есть нормальная кора, нормальная древесина, и кажется, что дерево совершенно нормальное. А на самом деле дерево уже погибло, и эта древесина превращается буквально через два месяца не в деловую древесину, а в дровяную. А если она стоит в течение года — все, уже только на утилизацию.
Ю.К. — Помимо поражения жуком есть еще какие-то причины вырубки, возраст деревьев, например. Насколько у нас много старых деревьев, которые так или иначе нужно вырубить?
— Если брать лесопарк Крюковский, то у нас достаточно большое количество елей возрастом 150 и более лет. Подрядные организации, которые приходят, в основном работали в Подмосковье, а там, в принципе, вырубки производились достаточно интенсивно, то есть древесина спелых насаждений изымалась вовремя. В лесопарке таких задач нет, надо просто максимально сохранить этот лес. Поэтому деревья отпадают естественным способом: они просто отмирают, а сухостой потом убирают. То есть сплошные рубки мы раньше не проводили, были только санитарные и выборочные.
Сегодня беда зеленоградского леса еще и в том, что древостой нужно все-таки формировать, и законодательство, конечно, нужно к этому подводить. По той причине, что на сегодня вот эти сплошные рубки в Москве вообще запрещены, можно проводить только выборочные санитарные. Но, на мой взгляд, опыт работы в лесопарке показывает, что законодательство надо все-таки менять, и я буду прилагать все усилия, чтобы достучаться до высоких кабинетов, чтобы все-таки проводить сплошные рубки там, где перестойные насаждения, и высаживать молодой лес. Почему? Основная задача произрастающих лесов у нас — это выработка кислорода. Сегодня мы видим, что сосны, которым
Насколько у меня здесь получится внести коррективы, в какое законодательство пробиться, не могу сказать. Но сегодня такое письмо отправлено в департамент, в нем мы обозначили ряд вопросов, которые нужно решать. Конечно, это процесс длительный, я не думаю, что нам в течение полугода разрешат проводить эти сплошные рубки, менять насаждения.
Ю.К. — Вопрос, который пришел после анонса вашего интервью у нас на сайте, — о Яблоневой аллее. «Деревья возрастные, больные, много старых мертвых веток, есть парша. Можно ли сделать частичную подсадку новых деревьев?»
— Да, на Яблоневой аллее имеется достаточное количество яблонь. Они уже в возрасте, частично обросли мхом, есть там, конечно, и сухие ветви. Мы ежегодно эту работу проводим: выпиливаем сухие ветви, замазываем эти срезы варом. Я бы не сказал, что деревья сегодня находятся в таком плачевном состоянии; мы ежегодно видим, и жители, наверное, тоже обращали внимание, что огромное количество яблок опадает на дорогу и машины начинают их давить.
А.Э. — Сейчас эти яблони цветут очень красиво.
— Да, цветут красиво, и самое главное, что результат того, что они находятся в нормальном, хорошем состоянии — это количество плодов, которое они ежегодно сбрасывают на землю.
А.Э. —Есть места, где яблони вырублены, стоят пеньки; есть места, где осталась просто дырка на том месте, где раньше было дерево. Может быть, просто нужно подсадить туда новые деревья?
— Почему нет? Конечно высадим.
Ю.К. — А высаживаться будут яблони? Проходила информация, что там могут быть и вяза — в управе рассматривали такой вариант.
— Я так думаю, что если там находятся яблони, то должны высаживаться яблони — название улицы говорит само за себя. Я помню, был казус, когда на Березовой аллее посадили ясень.
Ю.К. — Еще вопрос от читателей, о состоянии леса в промзоне Александровка, за роддомом. Жалуются на то, что там поваленные деревья, мусор и так далее. Это ваша территория?
— Территория это не наша, и даже не города Москвы, — областная. Я знаю, что этот лесопарк используется для активного отдыха зеленоградцев. Хороший раньше был кусочек леса, но сегодня там та же беда: во-первых, короед, а во-вторых, конечно, территория сильно замусорена. Насколько я знаю, управа периодически проводит там субботники. Думаю, жители тоже могли бы выйти на субботник, навести там какой-то порядок.
Ю.К. — Там периодически убираются волонтеры.
— Да, волонтерам выйти и привести там территорию в порядок, потому что рассчитывать на помощь областной власти тут не приходится.
Ю.К. — Посадки проводятся с участием жителей, но возникают организационные вопросы. Кстати, когда анонсировали интервью, пришло сообщение от Константина Антоновича: он благодарит за возможность поучаствовать в высадке деревьев и за организацию процесса, отмечает, что все было хорошо.
Говорится, что надо звонить в управление, узнавать, когда и где сбор, инвентарь выдают на месте. Собирается какая-то группа людей и ее ведут к месту посадки, которое уже заранее выбрано. Но, возможно, люди хотят посадить дерево ближе к своему дому, к ближайшему лесу: если человек живет в 4 микрорайоне, он больше заинтересован сажать деревья в лесу между 4 и 12 микрорайонами, чем, скажем, в лесу возле больницы. Можно ли пойти навстречу пожеланиям?
— Эта работа, которую мы в этом году начали с участием жителей, для нас первый опыт 19 тысяч деревьев мы собираемся высадить в этом году, а с помощью жителей в весенний период 360 деревьев. Это будут делать наши сотрудники, общественные организации и жители. Конечно, процент посадки с участием жителей небольшой, но самое интересное, что, оказывается, очень много людей хотят посадить дерево и болеют за то, что у нас происходит сегодня в лесопарке. Мы эту практику будем продолжать и очень рады, что большое количество жителей откликнулось на нашу беду.
20 апреля мы провели первое такое мероприятие возле корпуса 914; пришло достаточно много людей. Что интересно, приехали две девушки из Солнечногорска. Я там ходил копал ямы, беседовал с жителями, и выяснил, что они приехали оттуда. Спрашиваю: «А почему из Солнечногорска к нам приехали, у вас что, там нечего сажать? Там короеда тоже достаточно». Получилось, что они изучили интернет-пространство и не нашли нигде посадок, кроме Зеленограда. Они хотели поехать и в Москву, и в области где-то поездить.
В общем, эта тема еще остается открытой. Мы обязательно продолжим и будем более расширенно проводить такие посадки в осенний период с привлечением жителей, и учитывать их пожелания. В принципе, мы учитываем уже и сейчас, потому что проходят посадки и в 9 микрорайоне, и в
Конечно, не все могут прийти — кто-то работает в те часы, которые мы предлагаем. Но мы все это компенсируем осенью. Осенью обязательно этих акций будет гораздо больше, я думаю, что мы будем проводить и в течение целого месяца, поэтому всем, кто хочет принять участие в посадках, мы такую возможность даем.
Ю.К. — Люди приходят, но кто-то, возможно, никогда не сажал деревья. Кто-то руководит этим процессом, показывает — что, как, куда?
— Да, конечно. У нас получается, может быть, не совсем рационально, но на каждого приглашенного есть сотрудник нашего управления, который и копает ямы, и знает, как посадить дерево. И как там корневую шейку не присыпать, потому что при посадке дерева это самое главное, чтобы дерево могло расти. Иначе, если присыпают, заглубляют эту шейку, дерево просто медленно погибает в течение года-двух. Это важный момент, который мы отслеживаем, показываем, как привязать дерево правильно. Мы даем возможность жителю посильно это сделать самому.
Читайте вторую часть интервью — о благоустройстве и развитии зеленоградского лесопарка).
Александр Эрлих, Юлия Кравченко