Сегодня уже трудно представить, как выглядел Центральный проспект до начала 1970-х годов, пока не построили башни.

Одна сторона проспекта (справа на фото) представляет собой «строчку» из трёх 9-этажных жилых корпусов. В разрывах этого пунктира тогда собирались построить музей, Дворец бракосочетаний и что-то ещё из сферы обслуживания. Особенность того времени: жилые дома строились быстрее, чем здания общественного назначения. Поэтому между корпусами оставались пустые места, которые застраивались позднее.

Другая сторона (слева на фото) — это 4-й микрорайон, прилегающий к проспекту. На Центральный проспект выходят его стоящие под углом девятиэтажки.

Попробуем поставить себя на место зодчего. Вот перед нами главная городская магистраль, которая должна быть, с одной стороны, парадно-презентабельной — «лицом города», а с другой — функциональной.

«Мы понимали, что Центральный проспект не должен был состоять только из одних жилых зданий, — писал главный архитектор Зеленограда Игорь Покровский в статье „Наш город-спутник“. — Должны были быть и общественные здания, объекты культурно-бытового назначения, магазины, места отдыха, которые привлекали бы людей вечером, и чтобы там было уютно и интересно днём».

При этом спроектировать что-нибудь «эдакое» — не серийное — нельзя, город застраивался по типовым генеральным проектам, что, конечно, связывало архитекторам руки. Проще говоря, в их распоряжении были лишь стандартные «коробки», положенные горизонтально либо поставленные «на попа». Так уж вышло, что рождение Зеленограда совпало с периодом индустриального типового домостроения — это было плюсом, когда речь шла о массовом строительстве, но вело к обезличиванию — микрорайоны-новостройки стали похожими друг на друга. И вот в таких условиях, имея под рукой скромный набор типовых проектов, зодчие мечтали создать для молодого города что-то оригинальное, выразительное.

Во второй половине 1960-х проблема застройки парадной части Центрального проспекта, от площади Юности до будущей главной площади, встала, что называется, во весь рост. Покровский хотел, чтобы Центральный проспект имел своё лицо, поэтому зодчие решились придать улице асимметричный профиль.

Одну сторону проспекта превратили в прогулочный бульвар. Что касается другой — «Здесь на проспект выходят группы поставленных под углом к его оси 9-этажных корпусов, в ритме с которыми скомпонованы четыре группы парных 17-этажных домов-башен. Эти башни имеют пространственно развитые первые этажи, занятые магазинами и предприятиями общественного питания», так описан замысел зодчих в журнале «Архитектура СССР» №10 за 1969 год (этот номер был целиком посвящён Зеленограду).

Сдвоенные высотки должны были вытянуться вдоль улицы торжественным строем, придавая ей размах, солидность и модернистский шик.

Башни-то башни, но какие? Именно они и были главной проблемой замысла. В условиях типового строительства выбор был невелик. «Центральный проспект — любимое место зеленоградцев, но не все знают, в каких творческих муках рождался проект его застройки, — вспоминал Игорь Покровский. — Когда подошли сроки проектирования Центрального проспекта, Моссовет стал навязывать архитектурной мастерской для этого комплекса типовые дома. Но мне не хотелось превращать Центральный проспект в типовую застройку. Я предложил эти дома разместить в глубине 4-го микрорайона, а застройку проспекта отложить. Вскоре появилась возможность поставить наискось корпуса, по тем временам тоже типовые, но самые передовые в этом классе зданий».

Между тем во второй половине 1960-х в центре Москвы на Садово-Триумфальной улице уже появились «те самые» башни. Три каркасно-панельных жилых дома с двухэтажным стилобатом построили по проекту архитектора Аркадия Аркина для заслуженных деятелей искусств СССР. Квартиры в этих башнях имели модные лоджии с ограждением из армированного стекла. Кровли оснастили светозащитными устройствами.

Посмотрите на стилобаты, которые соединяются между собой галереями, в них располагались магазины. Там, например, находился знаменитый магазин-салон грампластинок «Советская музыка», где можно было из-под полы купить не только «советскую песню», но и кассету с зарубежными хитами, а также огромный двухэтажный магазин-кафетерий «Диета» — довольно известный в то время, в том числе и своим модерновым обликом: стекло и бетон.

В этих башнях проживало много известных людей: композиторы, музыканты, певцы, актёры, режиссёры. Например, бард Юрий Визбор, актёр Спартак Мишулин (знаменитый «Карлсон» и «пан директор» из кабачка «13 стульев»), режиссёр Марк Захаров со своей семьей. Его дочь, актриса Александра Захарова, так вспоминала об этом: «Помню, когда мне было шесть-семь лет, мы переехали в первый актерский кооператив на пересечении улицы Чехова (сейчас Малая Дмитровка) и Садового кольца. Там построили три башни, одна из которых называлась «кооператив «Тишина». Смешное название, особенно если учесть, что шум от ревущего Садового кольца доставал нас и днём, и ночью. В кооперативе поселились многие известные актёры из разных театров — и Каневский, и Вертинская, и Демидова… Легче перечислить тех, которые там не жили…»

Примерно в то же время, на рубеже 1970-х годов, застраивалось Ленинградского шоссе у моста через канал имени Москвы. Это были фактически «ворота столицы» — именно здесь формировалось первое впечатление от города у всех въезжающих в неё из аэропорта Шереметьево или преодолевших шоссе М10 от Ленинграда до Москвы. По замыслу архитектора Андрея Меерсона представительскую функцию приняли на себя шесть поставленных парами 17-тиэтажных башен. Кровли их оформили перголами, создающими иллюзию используемых площадок и напоминающими этим курортную архитектуру в СССР.

Три из этих домов строились как кооперативы: ветеранов угольной промышленности, журналистов и музыкальных работников. В других домах часть квартир продавалась за чеки Внешпосылторга выездным гражданам. Дома считались завидными: квартиры с хорошей планировкой и лоджиями (кухня, правда, невелика), до Шереметьева рукой подать. И хотя до ближайшего метро — «Речного вокзала» — далековато, зато чистый воздух, роскошные виды из окон: канал, обилие зелени. И продуктовый универмаг «Ленинград», один из первых в Союзе магазинов самообслуживания, рядом.

Обратите внимание на отсутствие стилобатов. Поскольку интервалы между жилыми корпусами составляли 150 метров, Моспроект-22, ответственный за магистральную застройку Ленинградского шоссе, разместил все предприятия обслуживания — аптеку, две двухэтажные библиотеки — в объёмах самих башен.

Вот как рассказывает о размышлениях зеленоградских зодчих Феликс Новиков в книге «Зеленоград — город архитектора Игоря Покровского»: «Игорь пользовался служебной „Волгой“, садился всегда рядом с шофером, но только говорить с ним было не о чем. Машина шла на большой скорости, и он углублялся в свои размышления. А я ехал в „рафике“ не так быстро, беседовал дорогой с [архитекторами] Саевичем и Ионовым и поглядывал по сторонам. И однажды, следуя в Зеленоград и приближаясь к Химкинскому мосту, обратил внимание на растущие с правой стороны спаренные башни. Я дал на них наводку Игорю, и он не возразил. Возможно, и сам их заметил».

Формально Покровский не был автором ансамбля Центрального проспекта, не найти его имени и на проектах индивидуальных пристроек к 17-этажным башням. Однако Новиков полагает, что без главного архитектора Зеленограда тут не обошлось: «Я не сомневаюсь, именно он корректировал проект Аркина, определил ритм башен и формы двухэтажных пристроек».

Сам Покровский, не упоминая о своей роли, писал об этом так: «…Стали строить 17-этажные жилые дома, такие же, как те, которые были воздвигнуты на Садовом кольце для Союза композиторов. Этот проект был переработан для Зеленограда. Индивидуально были разработаны двухэтажные пристройки к „Детскому миру“, магазину „Океан“, Дому быта и магазину „Тысяча мелочей“. Так сложилась застройка Центрального проспекта».

«В итоге зеленоградская композиция с применением этого проекта стала лучше двух московских, — продолжает Новиков. — Во-первых, аккорд ритма четырёх парных башен гораздо ярче и парадней одиночной или парной тройки. Во-вторых, индивидуальные пристройки явились ещё одним мощным ритмическим строем, подчеркивающим стройность башен. И в-третьих, контраст простоты фасадов северной стороны подчеркнул главенство южной».

Что же это за башни такие, которыми оформляли парадные въезды и реконструируемые части исторического центра (как на Садово-Триумфальной)? Они относятся к интересной серии КМС-101. Строго говоря, это даже не серия домов. КМС расшифровывается как «каталог московский строительный», число 101 — это версия каталога «1.01». А строительный каталог — это набор стандартизированных деталей, из которых, комбинируя их каждый раз по-новому, можно возвести практически любое здание: жилой дом, гостиницу, офис. Всё построенное по каталогу относили к индивидуальным проектам.

Идея строительного каталога появилась в конце 1950-х годов. В Москве создали Главное управление промышленности стройматериалов и деталей и отдали в его подчинение 16 заводов сборного железобетона, на которых реконструировали 60 технологических линий. Для выпуска новых изделий изготовили три тысячи металлических форм. Примерно треть изделий выпускали автоматические конвейеры: одна деталь в полчаса. Остальное делали на полуконвейерах и на стендах. За выпуск бетона отвечали ЭВМ. Параллельно с производством архитекторы и конструкторы разрабатывали новый подход к строительству: единый каталог не предлагал домов — он давал логику и модульный ряд к ней.

Такая система была максимально гибкой и маневренной в проектировании и монтаже. В каталог вошло самое разное оборудование и средства декора — от систем отопления и вентиляции до бельепроводов и дизайнерских элементов из металла, дерева, железобетона, пластмасс. Словом, всё, что нужно для строительства. В Москве эта практика широко распространилась. В рамках единой системы родились и башни Центрального проспекта, а также гостиница «Интурист», здания Госплана, СЭВ, и ряд других.

Та же технология каталожного строительства применялась и при сооружении зданий на Новом Арбате (в то время проспект Калинина). Поэтому сравнение Центрального проспекта с ним не случайно: их сближает время создания и брутальная стилистика, созвучная своему времени и новейшим направлениям архитектурной мысли.

Советский модернизм с 1970-х годов сочетался с брутализмом, но брутализм в СССР представлял собой не трудоёмкие стилизации, а индустриальные системы, применяемые в строительстве — такие как «КМС». Башни Центрального проспекта и «дома-книжки» Нового Арбата соответствуют всем канонам брутализма, однако в этих модернистских ансамблях превалирует не стиль, а художественный образ, предполагающий прорыв, нацеленность вперед. В обеих улицах чувствуется открытость, прямолинейность, устремленность в будущее, что характерно для восприятия мира на рубеже 1970-х годов. И будущее пришло через высотность, модернистскую эстетику и главное — через новые магазины, кафе, библиотеки и прочие предприятия обслуживания в стилобатах на первых-вторых этажах башен.

Когда в конце 1960-х — начале 1970-х годов «КМС» только начали применять, каталожными поначалу были лишь элементы каркаса, поэтому стоимость «секций» оказалась довольно высокой, и строительство предполагало значительные трудозатраты. «Такие здания должны были стоять в Москве, на Садовом кольце, — вспоминал начальник „Зеленоградстроя“ в 1966—1971 годах Сергей Дементьев. — Но столичные строители отказались от возведения домов этой серии: слишком много неблагодарной, мелкой, трудоёмкой работы. А завод ЖБИ уже получил наряды на производство блоков. И решили дома-„москвичи“ прописать в Зеленограде. И как прописались — оказались родными!»

Строительство башен вело СУ-138.

И действительно, кроме трёх башен на Садово-Триумфальной, о которых говорилось выше, других таких домов на Садовом кольце не построили. А строительство 17-тиэтажек в нашем городе запечатлели не только фотографы, но и зеленоградский художник-первостроитель Станислав Лавров.

Одновременно родился и бульвар Центрального проспекта, который спроектировал архитектор-дендролог Эдисон Дашков. Увидеть, каким был бульвар в начале 1970-х годов, можно на старых фотографиях:

В 1970—1971 годах строительство башен на Центральном проспекте шло полным ходом, этажи росли буквально на глазах.

«Как же быстро тогда строили! — вспоминает зеленоградка Ирина Сохранева. — Моя подруга весной 1971 года уже переехала в 407 корпус». «А я в 1971 году пошла в школу, жила напротив в корпусе 302а, видела, как вешают буквы, читала по слогам „Океан“», — делится воспоминаниями Ирина Денисевич. «А мы у этих домов собирали квадратики мозаики. Ценность была невероятная», — добавляет Михаил Новиков.

Однако ударные темпы строительства пришлось ускорить ещё, и достраивали 17-тиэтажки уже в аврале. Дикую спешку вызвало намечавшееся (но не осуществившееся) посещение Зеленограда американской правительственной делегацией в мае 1972 года. В рамках брежневской «разрядки» в Москву для подписания договора об ограничении стратегических вооружений собирался приехать президент США Ричард Никсон. Планировалось, что 25 мая Никсон посетит Зеленоград и предприятия электронной техники.

Алексей Ищук, который в 1972 году был сотрудником зеленоградского райкома КПСС, вспоминал: «Началась подготовка к визиту. Город получил необходимые финансовые ресурсы. За счёт них были досрочно введены в эксплуатацию 17-этажные башни на Центральном проспекте, а затем там открыли магазины: „Детский мир“, „Океан“, „1000 мелочей“, библиотеку, Дом быта и другие»

«Зримо ускорился ход строительных работ, — пишет Феликс Новиков, — было заметно, что на работы по благоустройству брошены дополнительные силы. А визит Никсона в Зеленоград был в последний момент отменен. Иначе пришлось бы назвать Центральный проспект его именем».

Первым в октябре 1972 года на Центральном проспекте открылся Дом быта — предприятие, впервые предложившее в Зеленограде комплекс услуг по бытовому обслуживанию горожан.

Там можно было отремонтировать одежду, обувь, часы, изготовить дубликат ключей, заказать в ателье «индпошив», например, брюки или свадебное платье, посмотреть модные модели сезона в демонстрационном зале, подстричься или сделать прическу в модной парикмахерской. Мастера там работали известные на весь город, и записываться к ним следовало заранее.

3 января 1973 года на Центральный проспект в стилобат корпуса 402 переехал из 3-го торгового центра универмаг «Детский мир» и сразу стал центром притяжения зеленоградской детворы.

На этом снимке видна памятная многим зеленоградцам вывеска с Незнайкой — одна из первых световых красот нашего города. «В детстве мне нравилось смотреть, как этот круг вокруг Незнайки загорается постепенно, меняя полоски», — вспоминает Светлана Мещерякова.

«В отдел игрушек мы ходили по несколько раз в день (я жила рядом), — вспоминает зеленоградка Анастасия Силантьева. — Всех кукол, которые стояли на полках в коробках знали по имени — у каждой куклы в то время было имя, написанное на коробке, и надоедали продавцам, прося показать пупсика или ещё какую мелочь из витрины».

«Игрушки были на первом этаже, а на втором была одежда и обувь, — делится воспоминаниями Дмитрий З. — Как сейчас помню — смотрел из широкого окна на Центральный, пока мать копалась в одежде, что-то подыскивая. Рядом в зале стояли металлические корзины-контейнеры на колёсах, в которых навалом лежали кеды и какая-то другая обувь. Мне там купили чешки для детского сада».

В октябре 1973 года в Зеленограде открылся «Океан» — фирменный магазин и ресторан, который на многие годы стал для горожан излюбленным местом для покупки рыбы и морепродуктов. «Океан» принадлежал к одноименной государственной сети, и открытие его было важной вехой не только для города, но и для торговой сети, о чём сообщила всей стране газета «Известия». Зеленоградскому «Океану» в сети присвоили №3.

Оборудование и интерьер для нового магазина заказали в Югославии. Устанавливали и налаживали его, а также оформляли торговый зал тоже югославы.

«Какие там были витрины! С канатами, цепями, штурвалами и всякими штуками на морскую тематику, — вспоминает Дмитрий З. — Там, по-моему, и корабли стояли небольшие. А в самом магазине висела рында».

Работал «Океан» по принципу самообслуживания. В просторном торговом зале можно было не только сделать покупки, но и продегустировать продукцию, подобрать кулинарный рецепт на автоматическом стенде с советами по приготовлению блюд из морепродуктов и океанической рыбы.

«Там стаяли автоматы, где были разные рецепты из рыбы написаны, — вспоминает Татьяна Сорокина. — Нажимаешь кнопку на панели с рецептами, и автомат перелистывает металлические „страницы“, останавливается на нужной. Я в детстве столько раз нажимала на эти кнопки!»

«Благодаря ресторану „Океан“ в магазине изредка устраивали дегустации блюд из морепродуктов, — рассказывает Константин Новиков. — Я там впервые попробовал мидии, с ними был приготовлен плов, и разложили его для дегустации в створки мидий. Для нас, в то время детишек, это было очень необычно и прикольно».

«Я любила этот магазин, — делится воспоминаниями зеленоградка Людмила, — он такой красивый был. Там мы покупали икру — чёрную и красную, осетрину копчёную, балык в банках. Из рыбы чаще ледяную — по рублю была. А ещё продавался продукт, который назывался „вязига“. Мы его замачивали как желатин, он разбухал. Добавляли яйцо варёное, рис пассерованный лук и пекли пирожки, и вкусно и дёшево и сердито».

Над магазином «Океан» на втором этаже был одноименный ресторан, специализировавшийся на рыбных блюдах. Летом второй этаж стилобата превращался в открытую веранду — столики стояли прямо над вывеской.

Работала веранда только в тёплое время года. К лету на ней монтировали навесы, под ними ставили столики. На зиму все убирали. «Когда он только открылся, — вспоминает Андрей Герасимов, — днём были в моде „комплексные“ обеды для „непростых“ жителей. И в обед действительно сначала мест не хватало. Потом поняли, что народ к достаточно дорогим обедам постепенно „остыл“, посетителей не так много, и перестали выставлять туда много столиков под такие стационарные навесы. Выставляли несколько под „зонтики“, это было значительно дешевле. Ну и оставили возможность посетителям покурить на крыше».

В вечернее время попасть в ресторан было непросто — все столики обычно были заняты, их следовало заказывать заранее. «Когда-то в ресторан „Океан“ мы ходили обедать, — вспоминает Татьяна Грибова. — А вечером там ВИА играли и исполняли песни в живую, а не под „фанеру“!»

Осенью 1973 года в корпусе 438 заработал магазин «1000 мелочей», а над ним открылось кафе «Прохлада» с летней верандой, устроенной так же как ресторан «Океан».

Просторный магазин занимал два этажа и работал по принципу самообслуживания. Здесь можно было приобрести всё, что требуется в домашнем хозяйстве: от бытовой электротехники до прищепки. В действительности ассортимент насчитывал не 1000, а порядка 3000 наименований товаров. «Какой был магазин! — вспоминает Алла Марных. — Действительно 1000 мелочей. Всё в одном месте можно было купить: от кнопки и гвоздя до солидной покупки».

На первом этаже торговали электроприборами и тем, что на казённом языке называлось «электроосветительной арматурой»: люстрами, настольными лампами, торшерами, бра и прочими светильниками — советскими и импортными. «А какие продавались люстры! Денежек не хватало: ГДР, Польша, Чехия!» — делится воспоминаниями Марина Козлова. Тут же на стене висели выключатели с номерами товаров. Любую люстру можно было зажечь и посмотреть как она горит.

На втором этаже располагались отделы бытовой химии, посуды и скобяных изделий. Постоянным спутником советской торговли был дефицит, попадали в эту категорию в основном модные красивые вещи и сложная бытовая техника, например, стиральные и швейные машины. Их поступления с нетерпением ждали, в очередь за ними записывались заранее. «Помню, какие очереди были в „1000 мелочей“ — по записи: за бокалами, вазами, холодильниками», — делится воспоминаниями Наталия Яковлева.

Там же, на втором этаже, находилось и кафе «Прохлада», которое горожане в шутку называли «Простудой» и даже «Насморком». Одно время — в середине 1970-х годов — к этому кафе вела наружная лестница, которую затем снесли. Её можно увидеть, например, в старом фильме «Мальчик и лось», некоторые эпизоды которого снимались в Зеленограде на Центральном проспекте.

Интерьер кафе украшали настенные росписи с изображением райских зарослей, среди которых, если приглядеться, можно было заметить прячущихся среди лиан Адама и Еву. Библейская парочка скрывалась справа от барной стойки, если смотреть из зала. «После работы заходили с подругами в это кафе, покупали сосиски с горошком, кофе, мороженое, — вспоминает Наталья Нахонькова. — Было уютно и места всегда были. Потом можно было и в магазин заглянуть. Купить там было особо нечего, но однажды крупно повезло, купила два утюга с отпаривателем (один в подарок). Утюг тяжёлый, металлический. Служит до сих пор».

Во второй половине 1980-х годов «Прохлада» закрылась. Вместо неё появилось модное кафе «Резонанс», где вскоре возник один из первых в Зеленограде видеосалонов. «В 80-х — 86-87-88 годах зависали там, пили коктейли, музыку слушали и видео смотрели» — вспоминает Вадим Голубков. Попасть в это кафе было не так-то просто — в «Резине» (как называли кафе завсегдатаи) собиралась своя тусовка, свободных мест не было. В кафе вёл отдельный вход (рядом со входом в магазин). Группы тусующейся молодёжи и музыка из заведения порядком досаждали жильцам.

Увидеть «Детский мир», «Океан», «Дом быта» и «1000 мелочей», какими они были в 1973 году, можно в киножурнале «Строительство и архитектура» за 1973 год.

Новые башни были предметом мечты и лёгкой зависти для многих живущих в «панельках» зеленоградцев. Квартиры в них значительно превзошли по комфорту массовые серии-современники. Благодаря своей конструкции домов у квартир были улучшенные планировки с высокими потолками, большие общедомовые пространства. В каждой башне — 1 подъезд, 102 квартиры: 1-, 2- и 3-х комнатные.

Квартиры отличались просторными прихожими, где имелись кладовые, холлами и немаленькими, особенно по сравнению с хрущёвками, кухнями — от 10 до 14 кв.метров. «Я немного пожил в корпусе 439. Там классные квартиры, можно на велике по кругу кататься», — делится впечатлениями Станислав Лебедев. Немалым плюсом были и просторные лоджии, с которых открывались виды на город.

О том, как жилось в этих квартирах, в чём были плюсы и минусы башен, «Зеленоград.ру» рассказала жительница корпуса 401 Наталья Ильина: «Мой папа работал прорабом в СУ-138, которое строило эти башни, и строителям первым предложили там жильё. После пятиэтажек в 8 районе это были царские хоромы — с большой кухней, раздельным санузлом и двумя проходными комнатами. Лоджия — это отдельная тема. Там легко ставилась раскладушка, и я, лежа на ней, готовилась к экзаменам. В прихожей были две большие кладовки, по нынешним меркам шкаф-купе.

Наш балкон выходил во внутренний двор, и минус в том, что рядом был проходной балкон с выходом на пожарную лестницу. И некоторые смельчаки, несмотря на высокий этаж, могли легко перелезть на наш балкон — так однажды у нас с балкона украли арбуз. Зато окна выходили на Центральный проспект, и можно было наблюдать демонстрации.

Рядом с домом была Площадь Юности и все магазины в шаговой доступности. Правда, из-за близости к площади, к нам ходили писать под лестницу между этажами. Это было ужасно. Вечером заходить было неприятно, там собирались компании. Но впоследствии в нашем доме в одном из первых появилась консьержка. Все соседи очень дружили между собой. Возле дома посадили деревья, и появился свой скверик".

Жизнь в башнях на главной улице города имела и свои «эстетические» особенности. Об одной из них вспоминает жительница корпуса 402 Галина Гаврикова: «Посмотрите на фото, все балконы чистые, не закрыты. Странно, что бельё висит — когда мы только переехали весной 1972 года, утром к нам позвонили двое сердитых молодых людей и приказали убрать детские колготки с балкона, чтоб бельё не портило внешний вид проспекта».

Сушить бельё в те годы полагалось на специальных площадках во дворах, где стояли столбы, на которые хозяйки натягивали бельевые верёвки. Это было актуально, ведь многие зеленоградцы жили в пятиэтажках без балконов.

«В корпусе 435, более известном в народе как «Дом быта», я часто бывала в детстве, — рассказала «Зеленоград.ру» Юлия К. — Это были 1976-1980 годы. Там жила семья моей бабушки, у них была трёхкомнатная квартира на третьем этаже. Строго говоря, этаж был пятый, поскольку отсчёт жилых этажей начинался с третьего — эту особенность можно и с улицы увидеть. Окна одной комнаты, с балконом, выходили во двор — на большую детскую площадку и корпус 433. А окна кухни и остальных двух комнат — в торец дома, под ними была крыша пристройки.

Квартира казалась мне большой и светлой, отчасти потому, что я была маленькой, но и сейчас такие квартиры кажутся мне удобными. Помню квадратную прихожую, коридор с двумя встроенными шкафами. Ещё один встроенный шкаф был в дальней комнате. Из нетипичного: в квартире была г-образная ванная комната и домашний телефон — это в середине 70-х. Для сравнения, в соседнем 433-м телефоны появились в начале 80-х годов. Хотя, конечно, есть нюансы — кому-то могли персонально и раньше поставить.

По зеленоградским меркам башни на Центральном были престижными. Когда мои бабушка с дедушкой переехали работать в Зеленоград (практически из центра Москвы), им предлагали «трёшку» в 5-м микрорайоне — тоже в хорошем месте. Но из-за проблем со здоровьем (болотистый 5-й микрорайон в низине) они отказались, тогда дали в 435-м. Квартиры там были лучше, чем в 5-ти, 9-ти и 12-этажках, построенных к тому времени в Зеленограде. Плюс упомянутый комфортный подъезд, грузовой лифт и пристройка. В пристройке были парикмахерская, ателье, «Трансагентство» (где сейчас кафе «Френдс») и разные бытовые услуги.

Сам дом казался мне огромным: 17 этажей, да ещё просторный вестибюль. Да ещё и с вахтёршей, сидевшей в закутке в этом вестибюле. В доме была и есть внутренняя лестница, как во всех подобных башнях. Вот туда мне и моим подружкам ходить запрещали — говорили, что там собираются разные плохие компании. На этой лестнице действительно иногда били стекла и доносились какие-то слухи о ночных сборищах. Так что мы ездили на лифте.

Играли мы на детской площадке — большой и зелёной, с качелями и «лазалкой». В пристройке к дому со стороны входа в подъезд находилось ателье. Летом там открывали окна, и мы таскали с подоконников ателье лежащие там мелки — они нам были нужны для «классиков». Машин на улице тогда было мало, а во дворе — очень мало.

В магазин бабушки ходили чаще в 3-й торговый, переходя проспект. Хотя работал и продуктовый в корпусе 426А, и идти до него было немного ближе. Вероятно, в 3-м торговом (корпус 317а) было интереснее в смысле выбора продуктов. Плюс, там работала кулинария и кондитерская".

Спустя полвека общий вид Центрального проспекта, если смотреть на него от Флейты, почти не изменился. Башни недавно пережили капитальный ремонт и продолжают оставаться украшением главной городской магистрали.

«Зеленоград.ру» благодарит Наталью Ильину и Юлию К. за помощь в подготовке этой статьи.