Достаточно взглянуть на старые карты 19 века, чтобы увидеть — изначально Скрипицино находилось довольно далеко от станции, между Андреевкой и Каменкой, на территории нынешнего 16-го микрорайона.

На карте 1878 года видно, что дорога в Скрипицыно идёт от станции (начинаясь под словом «Гостиница»). Уже в конце 19 века эта улица была довольно длинная и пересекала весь железнодорожный посёлок с востока на запад.

Сегодня улица 1 Мая проходит совсем рядом со станцией Крюково, фактически начинается от Привокзальной площади. Сейчас в ней всего около 400 метров — при строительстве «нового» города улица оборвалась на границе 19-го и 20-го микрорайонов. Иными словами, между нынешней улицей 1 Мая, которую предлагается переименовать в Скрипицынскую, и местом, где была деревня Скрипицыно, довольно большое расстояние.

Почему же улицу 1 Мая предлагают назвать Скрипицынской? Скрипицынская — старое название этой улицы, так в управе Крюково объяснили выбор наименования.

В 1990-е годы, накануне строительства «нового» города, улица 1 Мая шла от станции Крюково, пересекала 20-й микрорайон, затем 16-й микрорайон, перебираясь по мосту через реку Каменка, справа от которого был Скрипицынский пруд, который позже называли Средним Каменским (теперь это мост на бульваре 16-го микрорайона, а от бывшего пруда остался только глубокий овраг). Последние дома 88-92 улицы 1 Мая находились тогда на самом краю нынешнего 16-го микрорайона, на границе с Андреевкой (на месте нанешних корпусов 1601—1602).

Первоначально с 15 века деревня Скрипицыно называлась Вознесенской, поскольку до середины 16-го столетия она принадлежала женскому Вознесенскому монастырю. Вознесенский монастырь был основан в конце 14 века женой Дмитрия Донского Евдокией Дмитриевной и стоял прямо у Московского кремля, почти вплотную примыкая к его стенам. Такая близость отражала важную роль обители — в Средние века здесь хоронили представительниц московского великокняжеского рода. До наших дней Вознесенский монастырь не сохранился — в 1929 году он был разрушен.

Со второй половины 16 века деревней Вознесенской владели служилые люди братья Босовы. Кто они были, по какой части подвизались — военной или административной, и какова была деревня при них — неизвестно. Следующие полтора-два столетия её существования скрыты во тьме истории.

А затем у деревеньки появились новые владельцы — дворяне Скрипицыны и дворяне Ивановы. Когда именно появились, трудно сказать, но, согласно архивным сведениям, предоставленным «Зеленоград.ру» краеведом Александрой Алфёровой, в 18 веке Вознесенское принадлежало дворянам Скрипицыным, от которых и получило своё второе, более привычное нам название.

Скрипицыны были древним столбовым дворянским родом. Они владели землями в Московской, Курской и Ярославской губерниях. В их роду есть крупные государственные, политические и военные деятели, в частности, из этого рода происходил митрополит Московский и всея Руси Иоасаф.

Само сочетание фамилий владельцев — Скрипицыны и Ивановы — позволяет предположить следующее. Во второй половине 17-го — в начале 18-го века в Москве жила Екатерина Юрьевна Скрипицына — наследница нескольких вотчин и московских земель. Возможно, в её приданном среди прочих владений была и подмосковная деревенька Вознесенская. Екатерина Юрьевна вышла замуж за думного дьяка Поместного приказа Автонома Ивановича Иванова, человека известного и баснословно богатого.

Автоном Иванов был персоной примечательной. Во время правления царевны Софьи он быстро дослужился до звания думного дьяка Поместного приказа. Место было хлебное, поскольку этот Приказ наделял служилых людей поместьями, ведал фондом «пустых» земель и всеми изменениями в сфере землевладения. Однако карьера не помешала ему изменить царевне и перейти на сторону быстро набирающего силу Петра I. В 1690 году Иванов стал одним из дьяков, подписавших отречение Софьи Алексеевны. За эту измену он получил имение фаворита свергнутой царевны — дьяка Шакловитого, куда входила деревня Говорово. Через шесть лет Автоном Иванов построил там церковь Святой Троицы, и деревня стала селом Троицким, вотчиной будущей «Салтычихи» (сейчас это посёлок Мосрентген).

Иванов полюбился Петру I «за прыткость и сметливость», и царь дал ему в управление три важных приказа: Иноземный, Рейтарский и Пушкарский. На этой должности Автоном сколотил колоссальное богатство — 16000 душ крестьян и огромные капиталы.

В семье у Екатерины Юрьевны и Автонома Ивановича родилось четверо детей: Николай, Аграфена, Дарья и Василий. Автоном Иванов умер в 1709 году, и его сын Николай унаследовал село Троицкое, а затем передал его своей дочери — Дарье Николаевне Ивановой (в замужестве Салтыковой), той самой печально известной «Салтычихе», осуждённой в 1768 году за жестокие убийства более сотни крепостных крестьян. Таким образом, Екатерина Юрьевна Скрипицына приходилась «Салтычихе» бабушкой, а Автоном Иванович Иванов — дедом.

Эта версия объясняет, каким образом в числе владельцев деревни Вознесенской/Скрипицыной могли оказаться дворяне Скрипицыны и Ивановы. Однако это лишь догадка, основанная на совпадении времён и фамилий, её нельзя принять за историческую истину — она нуждается в тщательной проверке.

Во второй половине 18 века, согласно данным межевания границ от 1768 года, деревня Вознесенская находилась во владении секунд-майора Александра Дмитриевича Скрипицына (секунд-майор — младший штаб-офицерский чин в Русской императорской армии). Александр Дмитриевич стал известен в истории Пугачёвского бунта защитой города Осы.

Оса — небольшой городок в Пермском крае, названный так по речке Осинке. В 1774 году Оса стала ареной одного из эпизодов Крестьянской войны. Она находилась на главном Казанском тракте, поэтому Емельян Пугачёв стремился захватить город, открывавший ему путь на Казань. Генерал фон Брандт, противостоявший мятежникам, послал в Осу секунд-майора Скрипицына с наскоро собранным войском и приказом «удержать жителей от восстания на пространстве от Осы до Мензелинска». По дороге к майору Скрипицыну присоединился капитан Смирнов со своим отрядом. Вместе они пробились через толпу мятежных башкирцев, ждавших подхода Пугачёва, и вошли в Осу 18 июня 1774 года.

В тот же день к Осе подошёл и Пугачёв. Он предложил защитникам города сдаться и, получив отказ, начал штурм. Секунд-майор Скрипицын защищался храбро, но неудачно. Мятежники убеждали его прекратить борьбу и сдаться, но Скрипицын отвечал, что «считает Пугачёва за разбойника и государственного бунтовщика, сдаваться не желает, а будет защищаться, пока сил его достанет».

Тогда Пугачёв решил сжечь город. Скрипицын не мог надеяться на помощь извне, и он не знал, сколько войска у Пугачёва. В осаждённой Осе среди жителей ходили пугающие слухи, что полчища мятежников огромны. Они послали в стан неприятеля доверенное лицо, чтоб убедиться в сходстве Пугачёва с императором Петром III, за которого тот себя выдавал, и признали в его лице государя. Всё это побудило Скрипицына 21 июня сдать Пугачёву Осу, которую тот сжёг.

После этого секунд-майору не оставалось ничего иного, кроме как пойти на службу к самозванцу. Но вскоре Александр Дмитриевич раскаялся в своей измене. К тому же он видел, что войска Пугачёва хоть и велики, но нестройны, и решил предупредить о том Казанского губернатора. Скрипицын с капитаном Смирновым и другими офицерами составили рапорт в Казань и уже приготовили его к отсылке, как один из участников тайного совещания предал их. По приказу Пугачёва секунд-майора Скрипицына и капитана Смирнова немедленно повесили у Рождественской пристани.

В первой четверти 19 века хозяйкой деревни Скрипицыно была некто В.А Калачова. Затем с 1825 по 1860-й год Скрипицыным владел помещик Яков Зверев. От него деревню унаследовала дочь — коллежская ассесорша Федосья Яковлевна Зверева. В деревне стоял деревянный господский дом с хозяйственными постройками. В 1850—1853 годах в Скрипицыне жило 26 крестьян — 14 душ мужского пола и 12 душ женского. К 1861 году крепостных мужского пола прибавилось — их стало 18. Всего же перед крестьянской реформой в деревне Скрипицыно было пять изб. Она оставалась самой маленькой в округе. Следующим по величине было Рожково (нынешние Рожки), там стояло восемь изб.

С середины 19 века жители Скрипицына (как и жители деревень Каменки, Кутузова, Малина, Назарьева, Рожкова) были приписаны к церкви села Покровское-Брёхово. Приходская церковь Покрова Пресвятой Богородицы была отстроена из кирпича в стиле ампир в 1815 году на месте сгоревшего во время войны с Наполеоном деревянного храма. В самом конце 19 века церковь расширили, устроив в ней два придела: северный в честь преподобного Сергия Радонежского и южный — в честь Тихвинской иконы Божией Матери.

В 1861—1900 годах землей в деревне Скрипицыно владела У.А. Фёдорова и крестьянское общество. После того, как открылась Николаевская железная дорога, хозяйственная деятельность в округе заметно оживилась. Рабочий посёлок железнодорожников у станции быстро разрастался, в живописных деревеньках, разбросанных поблизости, начался дачный бум.

Эти перемены благотворно сказались на жизни деревни Скрипицыно — началось её экономическое развитие. Земля вдоль «чугунки» быстро дорожала, на ней строились дачи, а для строительства требовались кирпичи. Глины в окрестностях деревни оказалось много — здесь и стали её добывать. Рядом со Скрипицыным вдоль дороги, тянувшейся от станции Крюково до деревни Каменка, появились обширные выемки, которые, заполняясь водой, превращались в пруды. Рядом построили дощатые сушильные сараи для кирпичей. С конца 19 века и до Первой мировой войны в Крюкове и по соседству появилось четыре кирпичных завода. Завод купца Ивана Карповича Рахманова при станции Крюково был самым крупным. При деревне Александровка было два завода, один — Дмитрия Яковлевича Романова, другой принадлежал наследникам Тимофея Новикова, а при деревне Малино действовал завод Ивана Ивановича Егорова.

Кирпичи делали только в тёплое время года. Производство было примитивным. Сначала замешивали глину с песком и водой, разминая её босыми ногами. Затем рабочие брали куски смеси, бросали на металлическую форму, ровняли и выколачивали деревянной колотушкой, прикреплённой на станке. Потом ногой с помощью рычага приподнимали со дна формы готовый кирпич-сырец, вынимали его и клали на тачку. Когда она наполнялась, везли «полуфабрикат» в сушильный сарай. После того, как «сырец» высыхал, его обжигали в печи, которую топили торфом. Торф добывали в болотах неподалёку. После обжига готовый кирпич складывали в штабеля, где он остывал, а затем отправляли готовую продукцию по назначению.

Кирпичи были важным, но не единственным направлением развития деревни. Приток отдыхающих в конце 19-го — в начале 20-го века породил «дачный сбыт», на языке статистиков. Скрипицынские крестьяне (а так же каменские и кутузовские) стали производить молочную продукцию, выращивать овощи и ягоды для продажи приехавшим на отдых горожанам. Столичные чиновники, инженеры, врачи и адвокаты охотно платили за доставку к их столу свежего молока, масла, творога, яиц, огородной зелени, малины и смородины.

В 1901—1917 годах помещиков в Скрипицыно уже не было, землей владело Крестьянское общество и хозяева дачных участков. Скрипицыно постепенно разрасталось в сторону Крюкова. Деревенские дома потянулись навстречу посёлку по обеим сторонам улицы 1 Мая. О бурном развитии деревни свидетельствует такой факт: до 1917 года в Скрипицыне появились: аптека, три лавки, чайная, трактир, две сапожные мастерские, кузница и лесной склад. По словам зеленоградского археолога Александра Неклюдова, некогда крошечная деревенька превратилась фактически в общественно-экономический центр округи.

Неподалеку от Скрипицыно (на том месте, где сейчас построен корпус 1619) раньше стояла усадьба господина Бурдасова, к которой вела красивая подъездная аллея. Как выглядел сам усадебный дом и хозяйственные постройки, теперь уже не узнать — они сгорели. Но в середине 20-го века ещё можно было увидеть скромный деревянный дом, запечатлённый художником Сергеем Москвиным.

Судя по надписи на открытке, это дом управляющего имением, а не самого Бурдасова. Носил ли хозяин усадьбы графский титул или просто был богатым землевладельцем, доподлинно выяснить не удалось. В рассказах местных краеведов Татьяны Визбул и Александра Неклюдова этот господин фигурирует как «помещик Бурдасов». Несомненно одно: Бурдасов был человеком состоятельным. В документах Центрального Государственного архива Московской области есть ведомость описания имений частновладельцев за 1917 год, где говорится, что в этот период за господами Бурдасовым и Кузьминым на территории Каменки числились расположенные там баня, три сарая и шесть домов.

После революции в 1920-х годах просторный дом Бурдасова заняли под общественную мастерскую для столяров. О ней упоминает старый советский путеводитель «Вокруг Москвы», изданный в 1930 году: «У колхозников — общественная мастерская столяров и общественная столовая. Чтобы осмотреть общественную мастерскую, нужно из деревни выйти на шоссе и около школы I ступени свернуть на аллею, ведущую к мастерской (дом бывш. Бурдасова)». Тут надо заметить, что общественная мастерская предназначалась для тех, кто победнее и не мог выделить в своей избе место для работы. Солидные столяры трудились в собственных мастерских.

О том, где именно близ Скрипицына находилась усадьба Бурдасова, стало известно в начале 1990-х годов благодаря археологическим изысканиям Александра Николаевича Неклюдова, который обнаружил на месте будущего корпуса 1619 то, что называется культурным слоем: множество черепков от стеклянной, хрустальной и фарфоровой посуды 19-го и начала 20-го века. Эти находки указывали на помещичьи владения, поскольку крестьяне использовали посуду попроще. Здесь же был найден уцелевший печной изразец, изготовленный, как явствует из клейма на обороте на керамической фабрике, в польском городе Семятичи. В то время по условиям Тильзитского мира 1807 года Семятичи входили в состав Российской империи, поэтому часть продукции доходила и до центральной России, рассказывает старший научный сотрудник музея Зеленограда Мария Акимова. Попала эта плитка и в наши края. Такая находка тоже свидетельствует о барской усадьбе — маловероятно, что печка с дорогими изразцами стояла в крестьянском доме.

По словам Александра Неклюдова, при строительстве 16-го микрорайона культурный слой, достигавший в отдельных местах толщины в 1,5 метров, был срыт и использован для благоустройства города. А во дворе между корпусами 1620 и 1619 и сейчас можно увидеть несколько старых лип, росших неподалёку от дома Бурдасова.

Так представлял своим читателям деревню Скрипицыно путеводитель «Дачи и окрестности Москвы» 1930 года.

Согласно путеводителю, Скрипицыно на рубеже 1930-х годов начиналось уже в полукилометре от станции Крюково. «Ряд крестьянских домиков, приспособленных частью под дачи, идут вдоль Первомайской улицы [составители издания не видят разницы между улицей 1 Мая и Первомайской улицей в Малино] и в конце её сливаются с деревней Каменкой. Это место специально дачное. Домики стоят в палисадниках. В речке Каменке можно купаться и ловить рыбу. Кругом леса с изобилием ягод и грибов». В окрестностях охотились на дичь, лисиц, зайцев.

Снять комнату на лето в Скрипицыне стоило рублей 100-150 за сезон (а на зиму — 20 рублей). К услугам отдыхающих была богатая по тем временам местная инфраструктура: два клуба в Крюкове — один клуб имени Ильича (там помещался Крюковский поселковый совет), а другой — клуб при кирпичном заводе №2. В клубах бывали спектакли и киносеансы. Здесь же в посёлке была почта, телеграф, телефон, два продуктовых магазина, хлебная палатка, ларёк и пекарня. Рядом со Скрипицыным в Каменке имелась районная библиотека.

На карте 1931 года указаны существовавшие в то время кирпичные заводы (в 1930 году их по-прежнему было четыре), один из них находился на середине пути между Крюковым и Скрипицыным. Судя по карте, завод и сушильные сараи были где-то на сохранившемся отрезке улицы 1 Мая и далее на территории 20-го микрорайона. В путеводителе «Вокруг Москвы» 1930 года о придорожном пейзаже говорится: «От станции Крюково до деревни Каменка 1,5 километра по шоссе. Дорога идёт мимо сушилок кирпичного завода и прудов, образовавшихся от выемки глины, до деревни Скрипицыно».

Где именно были эти пруды, уже не узнать. Один из них, видимо, находился примерно на месте корпуса 1925 («Цыганской башни»). Вероятно, выемки засыпали после войны при строительстве посёлка Крюково или позже, когда строили 20-й микрорайон.

После революции деревня Скрипицыно вошла в состав Ульяновской волости с центром сначала в Химках (до 1920 года), а затем в Сходне. Кроме Скрипицыно туда же вошли селения: Алабушево, Александровка, Михайловка, Каменка, Крюково, Кутузово, Малино, Медведки, Назарьево, Савёлки.

К концу 1930-х годов деревня Скрипицыно так разрослась, что фактически сомкнулась с посёлком железнодорожников. В 1938 году Скрипицыно официально вошло в состав рабочего посёлка Крюково.

Ещё некоторое время о деревне Скрипицыно напоминал пруд в пойме реки Каменки — вытянутый на 240 метров к югу, узкий, извилистый, повторяющий все повороты её русла, он, назывался Скрипицынским прудом. Сейчас его чаще называют Средним Каменским (или Среднекаменским), в отличие от верхнего по течению Михайловского пруда, что на пересечении Панфиловского проспекта и улицы Андреевки. Впрочем, старое его название почти забыто, поскольку пруд пересох из-за отсутствия питания, а его котловина, по дну которой струится Каменка, заросла ивами.

До конца 20-го века на дальнем от железнодорожной станции конце улицы 1 Мая ещё можно было увидеть отдельные дома, оставшиеся от деревни Скрипицыно, и посадки деревьев. По словам Александра Неклюдова, беседовавшего с владельцами тогда ещё не снесённых строений, многие дома имели вековой возраст.

Вот несколько домов со Скрипицынского края улицы 1 Мая:

«Зеленоград.ру» благодарит краеведа Александру Алфёрову за помощь в подготовке публикации.