Направление на участок мне выдала партия Яблоко. Наблюдал я все три дня от начала до конца работы комиссии.

Удивило нововведение — компьютер для избирателей на участке. Один мужчина просидел [за ним] час и ругался, что ему выдает ошибку. Я не мог ему помочь — приближаться к компьютеру во время голосования запрещается. Также приходили люди, которые, ссылаясь на требование работодателя голосовать, ругались на неработающее дистанционное электронное голосование (ДЭГ). Только у одной женщины получилось проголосовать на этом компьютере. Больше ни у кого.

Многие не могли найти их участок для голосования. На моем участке голосовали жители 17 микрорайона, а участок расположен в 16-м. Обычно по району развешивают указатели на избирательные участки, но в этот раз их не было, не было и объявлений на подъезде. Избиратели часто приходили не туда по два-три раза. Кстати, на сайте префектуры информация об избирательных участках недостоверная. В ней весь 17-й голосует на УИК 3209, но по факту этот район голосовал на двух разных участках в других зданиях. У меня есть подозрение, что власти было выгодно снизить явку на 17 и 18 районы, так как Ульянченко здесь пользуется большой популярностью. В итоге на моем участке была самая низкая явка по району Крюково.

При подсчёте голосов мы обнаружили 12 недействительный бюллетеней. В большинстве из них стояла галочка за «Единую Россию», а затем крестики во всех остальных пунктах. Я думаю, люди просто ставят галочку за ЕР и Белых, фотографируют кому надо, а затем портят бюллетень.

Я была наблюдателем от Общественной палаты. У нас было мобильное приложение «Мобильный наблюдатель». В нём в определённое время фиксировалась геолокация. Ещё там была памятка наблюдателя, раздел с организационными и юридическими вопросами. В этом смысле я чувствовала себя достаточно подготовленной и защищённой. Если что, знала, куда писать и звонить.

Если что-то происходит не по протоколу, наблюдатель даже не имеет права вмешиваться. Я только сообщаю председателю комиссии о нарушении и фиксирую в мобильном приложении. Я смотрела, чтобы не было вбросов, сейф-пакеты не вскрывали, члены УИКа на заполняли за избирателей какие-то бланки. Все три дня я сидела с утра до ночи.

Моё представление о выборах очень сильно поменялось. Я увидела, что голоса реально подсчитывались. Председатель поднимал бюллетень, говорил: «Белых», — и откладывал в сторону. Всё это происходит на камеры. Если за Белых не голосовать, она и не победит.

Работал два дня. 17 и 19 сентября. От открытия и до закрытия. Полностью вел подсчет голосов.

Подготовка была на сайте ЦИК. Там нужно было пройти тестирование, набрать определенные баллы, после этого получить сертификат.

Комиссия мне попалась дружная и честная. Никаких нарушений и скандалов у нас не было. Единственный момент был с женщиной, которая проголосовала не за того кандидата по причине одинаковых фамилий. Ещё не опустив бланк в урну, потребовала выдать ей новый. Мы составили акт, что бюллетень не действителен, погасили его и выдали ей новый.

Я шел от Яблока, но узнал об этом уже когда получил направление. Заявлялся наблюдать я через анкету «Голоса» (признано иностранным агентом). Работал первый раз, вдохновился примером коллег по обучению на курсах в Шанинке и видео Екатерины Шульман.

Сначала члены комиссии напряглись сильно от моего присутствия, потом я продемонстрировал, что более или менее в теме (хотя в теме была скорее моя шпаргалка), указал на некоторые мелкие недочеты, их исправили и после этого относились ко мне хорошо.

[На надомном голосовании] голосуют за тех, кого укажет соцработник. Соцработник заранее дарит кружку — мерч Белых, представляет собой «доброго посланца власти» и сам еще организует приход «надомки» к старушке — дело в шляпе на 90%. Один раз соцработница присутствовала в квартире при голосовании и прямо стала пальцем тыкать, где ставить галочки. Члены комиссии повозмущались, но результат остался прежним.

Добавлю, что никаких фальсификаций на нашем участке не было. Члены комиссии вели себя профессионально и честно.

Молодежи приходило просто ничтожное количество, среднего возраста тоже очень мало. Голосуют почти исключительно старушки. Это, конечно, печально. Хочется, чтобы молодых людей волновали судьбы Отечества.

Я шла от Яблока, и я член партии. Наблюдала внимательно все три дня.

Комиссия работала честно, но законы они не очень хорошо знают, особенно касаемо полномочий ПСГ. Они всё время прятали от меня персональные данные.

Ещё был один конфликтный момент, который удалось решить с помощью куратора. 18 сентября было объявлено, что в надомном голосовании участвуют восемь человек, плюс выезд на Автокомбинат — 24 человека. Выезд на предприятия запрещён. Мои доводы председатель комиссии не услышала. Начались перезвоны с куратором, потом пришёл представитель КПРФ и тоже не смог их убедить, даже согласился с ними. Я звонила на горячую линию Яблока. В итоге мы уже выехали, я поехала с ними и предупредила, что буду писать жалобу. Потом в выездную группу позвонила председатель УИК и сказала не ехать на Автокомбинат. На неё надавили через ТИК, объяснили, что она не права. По её словам, они всегда так поступали, то есть всегда злоупотребляли надомным голосованием. В итоге работники Автокомбината приходили к нам ногами.

Был наблюдателем от Анастасии Брюхановой, до этого работал агитатором.

За три дня случился один скандал. Мужчина не нашёл себя в книге избирателей, начал кричать, что у нас выборы фальсифицируют. Потом его просто внесли в дополнительный список, он проголосовал и ушёл.

У нас [с комиссией] все три дня были отличные отношения. У меня спрашивали советы и даже разрешения на какие-то действия. Позволили наклеить свои пломбы, исправляли все замечания с книгами.

Первый раз наблюдал на выборах президента в 2018 году. Разница в основном в том, что на этих выборах было очень много протестно настроенных людей. В 2018 все шли голосовать за Путина. Сейчас же очень многие, даже пенсионеры, голосовали против «Единой России».

Я был членом комиссии с правом совещательного голоса от партии Яблоко.

Денег за работу не получал, только слышал краем уха, что за это могут платить. Наблюдателей кроме меня пришло семь человек, из которых только одна дама проявляла интерес к происходящему. Остальные в лучшем случае считали явку.

Никаких фальсификаций или признаков подлога на участке я за время наблюдения не заметил. Общее впечатление от работы с комиссией скорее положительное: приятные, честные и вежливые люди.

Но впечатление от трёх дней голосования сугубо отрицательное. Комиссия в последний день измотана и на подсчёте голосов это заметно особенно явно: все спешат поскорее закончить, процедуры и инструкции в этот момент уже побоку. Была нарушена последовательность, действия комиссии перекрывались. Во время погашения неиспользованных бюллетеней уже считали количество избирателей по спискам. Учитывая, что были всего одни ножницы на весь УИК, это ещё можно понять. Оглашения отметок [при сортировке бюллетеней] добились, но часть бюллетеней на тот момент уже лежала по стопкам. Предлагали было даже пропустить подсчёт шестисот пар погашенных бюллетеней, не знаю уж, в шутку или всерьёз. Тут хватило сурового взгляда наблюдателей. Но при этом сам подсчёт вели аккуратно.

Шел на выборы от независимой ассоциации «Наблюдатели Москвы», стал членом УИК с правом совещательного голоса от Яблока, в самой партии не состою.

По процессу голосования замечаний мало, все проходило спокойно. Но заметили, что в книгах отсутствовало много избирателей: в дополнительную книгу внесли больше 80 записей при том, что проголосовали всего 242 человека. Этим могли воспользоваться для двойного голосования: если человека нет в списке, комиссия не может знать о его регистрации на ДЭГ.

На участке было еще пять наблюдателей от разных партий. Но некоторые из них были слишком пассивны. За процессом почти не следили, хоть им, насколько я знаю, платили неплохие деньги.

Я наблюдатель от Общественной Палаты Москвы. Работала все три дня. Все наблюдатели сначала прошли электронное обучение, тест на усвоение знаний, а потом очное пятичасовое занятие. Платили по-разному. В зависимости от дней и часов работы.

Комиссия на нашем участке приняла нас спокойно, без негатива. Утром мы осматривали КОИБы и урны переносного голосования на наличие пломб, ознакомились со списками избирателей, убедились, что есть информационный стенд, увеличенная копия протокола, средства индивидуальной защиты и отсутствие агитационных материалов. Избирателей на участке не много, приходили в основном утром и вечером.

Из «интересного» были только два странных парня из института «Инсомар», которых не пустили на участок, и они ходили перед школой, под видеозапись опрашивали проголосовавших пенсионеров. Гоняли их с полицией, но они, по сути, ничего не нарушали.

Было две попытки спровоцировать комиссию на незаконные действия, но председатель справился с ситуацией. Мужчина с загранпаспортом долго требовал его принять, демонстративно кому-то названивал, задавал каверзные вопросы. Пожилая красивая дама, зарегистрированная на электронное голосование и желавшая проголосовать по прописке, громко кричала, хваталась за сердце, козыряла должности и фамилиями и просила комиссию сделать для неё исключение. Потом обе ситуации разрешились «чудесным образом» — мужчина вдруг решил сходить за российским паспортом, а за даму оказывается «случайно» проголосовала её дочь электронно. Перепутала свой и её аккаунты.

Автор — Юлия Федорова