В постановлении о строительстве нового города, выпущенном 3 марта 1958 года, слово «спутник» не упоминалось, тем не менее, оно не только сразу вошло в обиход, но и проникло в официальные документы, даже стало именем собственным: город Спутник. Откуда же оно взялось?

Модное на рубеже 1950-1960-х годов словосочетание «город-спутник» пришло в СССР из зарубежной теории градостроительства еще в 1920-х годах. Идея благоустроенных, интегрированных в природу городков для разгрузки мегаполисов прижилась в Европе. После второй мировой войны спутники строили в Англии, Франции, Скандинавии. Именно таким городком-сателитом Хельсинки был Эспоо, и в нем — район Тапиола, которым Хрущев вдохновился летом 1957-го в ходе поездки в Финляндию. Но тема городов-спутников широко обсуждалась в советской печати и раньше. Поэтому когда первый такой город начали строить, название для него было уже на слуху.

Кроме того слово «спутник» ассоциировалось с космосом — с запуском первого искусственного спутника Земли. Первостроитель и художник Станислав Лавров вспоминает о своем первом свидании с Зеленоградом: «И вот автобус, дребезжа стеклами, переваливаясь на ухабах, везет нас к городу-спутнику. За окнами мелькают телеграфные столбы, деревянные домишки и густые пики елей. На устах у каждого из пассажиров слова о Спутнике. Новое слово (взято из космонавтики), но так говорят о городе!»

Наименование Спутник, для тех, кто строил город и собирался в нем жить, отсылало ко всему передовому, современному, прогрессивному: город-сад, город-эксперимент из стекла и бетона с улучшенными условиями быта — город будущего. Вот почему, когда построили первые дома, в паспортах новоселов появились штампы о прописке: «ст. Крюково, „Спутник“». В Музее Зеленограда хранится паспорт с такой пропиской, принадлежавший ветерану войны Василию Григорьевскому.

Поскольку официального имени у города пока не было, а рядом находилась станция Крюково с одноименным рабочим поселком, путаница с переносом названия была неизбежна. Сами крюковчане и «спутниковцы» конечно понимали отличие, а вот жители соседних городов и поселков, не говоря уж о тех, кто рассуждал и писал о спутнике издалека, не всегда могли это понять. Так что до 1963 года город-спутник в советской печати, а также среди строителей и архитекторов, часто назывался Крюковым и городом Крюково.

Город Крюково как сложившийся топоним попал даже в географический словарь «Всё Подмосковье», изданный в 1967 году. Согласно ему, Крюково, помимо прочего, является также изначальным названием города-спутника Москвы — Зеленограда.

Неразбериха с названиями проникла даже выборные документы. В марте 1963 года должны были пройти очередные выборы в Верховный Совет РСФСР. И газеты заранее публиковали список избирательных округов столицы. 12 января 1963 года газета «Вечерняя Москва» опубликовала состав Войковского избирательного округа, куда вошел и «вновь строящийся город Крюково».

Любопытно, что буквально через два дня после выхода этого номера «Вечерки», город стали официально именовать Зеленоградом.

В «Прививке к географии» у Вадима Паустовского — сына писателя Константина Паустовского есть такие строки: «…наименование Зеленоград, присвоенное недавно возникшему городу возле станции Крюково, не что иное, как плагиат». Но о чем же речь? И насколько обосновано это утверждение?

Оказывается, дело в платформе Зеленоградской Ярославской железной дороги (между Пушкино и Софрино), названной так в 1931 году в честь создававшейся зоны отдыха «Зелёный Город».

Сегодня этот грандиозный проект «рабочей здравницы» в получасе езды от Москвы почти забыт. Уже во времена детства Вадима Паустовского в 1930-х годах от него мало что осталось. Во время лыжной прогулки писатель и его сын увидели неподалеку от станции Зеленоградской такую картину: «Среди деревьев возникал удивительный городок из совершенно необычных светлых домиков — кубических, круглых, куполообразных. В больших ленточных окнах отражались верхушки сосен и густая синева неба».

Эти домики, по-видимому, опытные жилые ячейки архитекторов Гинзбурга, Ладовского и Фридмана — чуть ли не единственное, что смогли построить в «Зеленом городе».

В конце 1920-х годов главред журнала «Огонек» Михаил Кольцов предложил создать под Москвой город-курорт для рабочих. Летом 1930 года под эту затею в Подмосковье выделили огромный участок площадью около 150 кв. км с названием «Зеленый город», лежавший вдоль Северной железной дороги Москва — Ярославль. Центр участка был в 36 км от тогдашних границ Москвы. Почти весь он был покрыт хвойными лесами. «Зеленый город» должен был стать первым в мире образцово-показательным городом-садом: административный центр с огромным дворцом, а вокруг него среди лесов — шесть зон, каждая со своим назначением: культурно-просветительская, физкультурная, жилая, лечебно-профилактическая, детская и кооперативно-строительная. Однако строительство, едва начавшись, забуксовало. Столь масштабный проект был немыслим без крупных капиталовложений и волевого решения «сверху», а правительство не спешило тратиться на утопический город-сад для рабочих. В итоге в 1933 году проект фактически свернули, и от «Зеленого города» осталось только название на карте.

Можно ли считать Зеленоград плагиатом несостоявшегося Зеленого города, или история выглядит притянутой за уши, пусть читатель решает сам.

В августе 1962 года судьба города-спутника сделала крутой поворот. Вместо предприятий электротехнической, легкой и пищевой промышленности, которые собирались перебросить сюда из Москвы, был образован Всесоюзный Центр микроэлектроники. Теперь это был «город ученых» и планы его строительства изменились. Вместе с новым вектором развития встал вопрос и о новом имени.

«Товарищи, как назвать наш город?» — такой вопрос осенью 1962 года звучал на собраниях рабочих коллективов. Предлагали разное: Комсомольск, Молодежный, Панфилов или Панфиловск — в честь легендарного генерала Ивана Панфилова. Однако такое название уже имел город в Казахской ССР недалеко от границы с Китаем (это имя он носил с 1942 до 1991 года, а теперь называется Жаркент).

Летом 1961 года по комсомольской путевке приехала строить новый город выпускница московского строительного училища Татьяна Егорова. Ее взяли на работу плиточницей в СУ-111 (управления Зеленоградстрой тогда еще не было — оно образовалось в 1963 году).

«Наша комплексная бригада работала на строительстве города-спутника, — рассказала Зеленоград.ру Татьяна Константиновна. — Собственно, города-то еще не было — только три здания стояло: школа рабочей молодежи, школа металлистов и школа швейников, но первые жилые корпуса - 118, 122, 130 уже строились. Мы там на отделке работали. Потом нас на строительство первой школы перекинули, потом на первый детсад. Так и год прошел. Кто-то уже и новоселье справил, прописку получил — девчонки из СУ-7 показывали штамп в паспорте: «ст. Крюково, «Спутник»»

Вместе с выпускниками училищ на помощь кадровым строителям прибыли демобилизованные из рядов советской армии крепкие парни. Их поселили в общежитиях.

«К нам в бригаду эти бывшие солдаты тоже попали, — продолжает Татьяна Егорова. Работали они хорошо, а вот после смены молодым ребятам делать было нечего: стали выпивать, драться. Надо было как-то жизнь налаживать. На стройке у нас был комитет комсомола. Мы в бригаде собрание провели, и меня выбрали комсоргом. Стали мы потихоньку быт улучшать, досуг организовывать, клубной работой заниматься: два дня в неделю танцы, два — кино, еще художественная самодеятельность была, словом, не до пьянства стало.

А потом летом 1962-го — новость: в городе создают научный центр, будут микроэлектронику делать! Нам говорили, здесь будет наукоград! И вот в начале осени устроили у нас расширенное комсомольское собрание. Я сидела в президиуме. Слова попросил начальник участка — не помню уже имени. Он сказал, что «наверху» обсуждается вопрос, как назвать наш город — вот уже четыре года его строят, а имени пока нет. И нас, комсомольцев, просят представить свои предложения.

Парни стали выкрикивать с мест всякое, но председатель шум прекратил и предложил подавать записочки. Мне поручили их собрать, и перешли к следующему вопросу. Я смотрела в окно и думала, как бы покрасивее назвать город. Из окна виднелся кусок дороги, по которой ехал панелевоз, и стрелы кранов над стройкой выделялись на фоне пасмурного неба. А дальше темнел лес, и все. Ни города, ни тем более зеленого города в 1962-м еще не было. В первом районе стояло несколько домов, начали строить второй, и можно было только гадать, как и что тут будет.

А я подумала, тут же хвойные леса кругом — ёлки, сосны, даже зимой зелено будет. Может Зеленый? Зеленогорск, Зеленоград… Но Зеленогорск кажется уже был где-то в Сибири. И я написала на бумажке Зеленый и Зеленоград, и подала вместе с другими записочками.

К концу собрания их много поступило. Помню, предлагали: Солнечный, Новоград, Славный, Техногорск и даже Спутник на Сходне. Хорошие имена. Еще был Электрон или Электронск — тогда все говорили, что в Спутнике будет Центр микроэлектроники — институты построят, КБ, заводы. Никто не знал, что за микроэлектроника такая, но слово «электрон» было в моде, даже детей так называли.

В декабре 1962-го мы сдавали детсад, работа кипела. В одних помещениях еще стены красили, а в другие уже мебель заносили. В обеденный перерыв — мы прямо на объекте ели, некогда было в столовую ходить — зашел начальник участка, быстренько дал задание и уже дверь на улицу открыл, да вспомнил что-то и вернулся. «Татьяна, — говорит, — я слышал, какое-то из ваших предложений по названию города одобрено, скоро узнаете» и убежал. А после нового года все узнали, что будет Зеленоград. Я очень радовалась, что придумала городу имя".

15 января 1963 года оно было утверждено официально. В этот день Исполком Моссовета принял решение №3/25, где говорилось: «Зарегистрировать вновь строящийся населенный пункт в районе станции „Крюково“ Октябрьской железной дороги, присвоив ему наименование Зеленоград».

«Зеленоград.ру» благодарит первостроителя Татьяну Константиновну Егорову за помощь в подготовке этой статьи.