Большинство людей думает, что я очень морозоустойчивый и закаленный. На самом деле я закаливанием не занимаюсь, и, можно сказать, никогда не занимался. Просто лет 12 назад я практически перестал носить теплую одежду. Произошло это абсолютно прозаическим образом — я достаточно активно перемещался по городу, и обнаружил, что мне комфортно. Я сначала в свитере ходил, а потом в легкой ветровке. Меня иногда на улице останавливали милиционеры, потому что, как выяснилось, так наркоманы обычно одеваются.

Сам я бы это назвал вторичным эффектом от того, что я достаточно давно занимаюсь определенными психофизиологическими практиками, в том числе, йогой.

Меня часто спрашивают: «А вы не мерзнете?» Я — нормальный человек и хорошо чувствую температуру. То есть у меня встроенный градусник, я практически всегда знаю, сколько на улице. Холод ощущаю, я не чурбан бесчувственный, но просто адаптационные способности организма у меня такие, что я себя комфортно чувствую. Могу ли я замерзнуть? Да, я могу замерзнуть от открытой форточки, сидя на кухне, поежиться, ничего особенного в этом нет.

У меня обычная семья, жена, трое детей. Мы можем к друзьям прийти зимой: я в шортах, а она в шубе. Сначала удивлялись, сейчас нормально все относятся. Жене говорят: «Тебе с ним повезло — на зимней одежде сколько можно сэкономить».

В шортах и футболке я хожу обычно, если с утра бегаю, мне так удобно во всех отношениях. А на работу — футболки и джинсы. Когда снег идет, я накидываю ветровку, просто потому что не хочется на встречи приходить как ёлка снежная.

На улицах я встречаюсь с очень разной реакцией, в основном, положительной. Некоторые люди мне пытались помочь. Я был очень тронут. Один раз я стоял и разговаривал с друзьями на перроне, и тут парень подходит и говорит: «У вас что-то случилось? Давайте я вам куртку дам. Вам помочь?» Еще недавно, когда я электричку ждал, подошел парень, говорит: «У меня термобелье есть». Я говорю: «Классно!» Он говорит: «А вам не холодно?» Я говорю: «Нет, но вам спасибо большое все равно».

Я бегаю иногда купаться на Школьное озеро. Как-то недавно прибегаю, плюх в прорубь, нырнул и сижу. Но вдруг слышу гул какой-то, выныриваю. А там спасатели приехали — они на другой стороне стояли и видели, что я прыгнул и не вылезаю, заволновались. Каждый раз, когда с такими проявлениями заботы сталкиваешься — всегда очень приятно, честно.

Люди — хорошие. Большинство людей — очень добрые и очень хорошие. Серьезно. Может, мне везет, не знаю. Но в целом, никакого особенного внимания я не замечаю. Прикольно, когда где-то идешь, и дети такие: «Мам, смотри, мальчик пошел в одних шортах». С учетом того, что мне 47 в этом году будет, то это — отличный комплимент.

Я не принадлежу ни к какому движению, более того, я, честно говоря, ни разу за всё время не встречал человека, одетого как я. Мне говорили, что в Зеленограде дед какой-то так бегает. Но я его ни разу не видел сам, только на видео.

На Новый год мы немножко развлекались. Я снимал новогодние поздравления. Меня закопали в снегу, я просидел там примерно 40 минут.

Есть одна смешная историю из прошлого, связанная с «закаливанием». В 1990 году меня собирались забрать в армию. Я даже прошел медкомиссию, но желания пойти служить не было. Поэтому в декабре у меня созрел гениальный, на мой взгляд, план: я решил заболеть. Для того чтобы гарантированно заболеть, по старой русской традиции нормальные люди идут купаться в прорубь. Одному мне как-то стрёмно было, поэтому, взяв приятеля, я пошел при -10 на Школьное озеро.

Я залез в прорубь и понял, что там теплее, чем снаружи, посидел. Вылез — холодно. Решил пробежаться, чтоб согреться. Пока бежал босиком, снес пару ледышек ногами. Снова залез в прорубь, потом оделся и пошел домой спать.

Утром просыпаюсь — даже насморк прошел. А вот нога что-то болит. Оказалось, сломал мизинец на левой ноге. На медкомиссии мне сказали: «Таких не берем. Иди на полгода гуляй».

Мне всегда нравилось бегать. Я это делаю относительно регулярно примерно с 2000 года. И еще иногда бегаю сверхдлинные дистанции, больше 50 км. По субботам прихожу на «паркран». Не всегда получается, хотя мне очень нравится атмосфера — люди очень приятные, заряженные хорошей энергией. Попал туда года три назад. Помню, первый раз, когда бежал к финишу, мне кричали: «Давай, Сахара!»

Когда спрашивают: «Полезен ли спорт?» — я отвечаю, что он очень вреден для здоровья, полезнее физкультура. Две вещи, которые принесли моему здоровью максимальный вред, — это алкоголь и спорт. В юности я занимался боевыми искусствами, даже хотел в свое время связать с этим жизнь, строил спортивную карьеру, но потом все закончилось.

Любой спорт в себе содержит соревновательность. Это очень часто приводит к травмам, никуда не денешься, потому что хочется быть первым. Да, там — предельные нагрузки, напряжение, борьба. Я не оцениваю, плохо это или хорошо. Просто если мы говорим о здоровье, то здоровых серьезных спортсменов годам к 40 не бывает. Они физически сильные, но физически сильный — это не обязательно здоровый человек.

Чтобы организм себя нормально чувствовал, чтобы ему было хорошо, он мог работать, что-то делать, творить, нужно движение, физическая активность. Поэтому я — за разумные умеренные нагрузки, которые позволяют держать тело в порядке.

Если посмотреть на пожилых, то те, которые двигаются умеренно, регулярно, равномерно, они обычно живут дольше и, самое главное, полноценно. Тут есть Борис Бекетов, он бегает на паркране, ему за 70. Пробегает пятерочку в лёгкую. Он вообще бегает каждый день — у него набег несколько тысяч километров.

Что касается работы — это отдельный сложный вопрос. Я — управленец, специализируюсь в области продаж, запусков проектов, кризис-менеджмента. У меня обширный предпринимательский опыт в различных областях, который позволяет эффективно решать проблемы разного рода. В Зеленограде меня знают благодаря магазину «Матрица», это был один из моих проектов в свое время. Я не очень люблю слово «бизнесмен», мне больше нравится «предприниматель».

К всевозможному предпринимательству я был склонен с юности. Если вернуться к прошлому, в 90-е годы я учился в МИЭТе и увлекался компьютерами. Когда началась учеба, я понял, что в общежитии большое количество головасто-рукастых ребят, приехавших с регионов, которые умеют паять. А в те времена только появились домашние компьютеры «Синклер Spectrum». И я организовал маленький завод прямо в общаге — у меня было несколько комнат, которые паяли мне компьютеры, а я их продавал. Я тогда за буквально какие-то несколько месяцев заработал очень неприличную сумму, примерно тысяч 10 долларов. И я их проиграл в казино, классическая история для того времени. Всё, больше в своей жизни я никогда не играл.