В последний раз в Советском Союзе верховную власть выбирали в марте 1989 года. Эти же выборы в Верховный Совет были первыми за всю историю страны выборами на альтернативной основе — когда разрешили выдвигать в депутаты сразу несколько кандидатур, а не одну-единственную, как раньше. Такую свободу власти считали уже не опасной, поскольку в 1988 году альтернативные выборы опробовали при избрании разного рода директоров.

Напомним, что Верховный Совет СССР состоял из двух палат: Совета Союза и Совета Национальностей, и выборы в них были раздельными. Для выборов в Совет Союза Зеленоград присоединили к Тушинскому округу. А для выборов в Совет Национальностей Москва выделялась в отдельный округ №1.

Согласно регламенту выборов до 24 января 1989 года избиратели на собраниях по месту работы или жительства выдвигали кандидатов в депутаты, после чего их в течение месяца обсуждали и оставляли в списках самых достойных. Затем начиналась предвыборная кампания — на неё давался месяц. Выборы назначили на 26 марта 1989 года.

К 24 января по Тушинскому округу выдвинули пять кандидатов. От Зеленограда были двое: Тельман Гдлян, старший следователь по особо важным делам при Генеральном прокуроре СССР, и примкнувший к нему Николай Черепов, начальник лаборатории. А тушинцы выдвинули «директорский корпус» — троих руководителей крупных машиностроительных предприятий.

По национальному округу № 1 шло десять кандидатов. В их числе была певица Людмила Зыкина, лётчик-космонавт Георгий Гречко, директор ЗИЛа Евгений Браков и выдвинутый Зеленоградом Борис Ельцин, занимавший тогда пост зампредседателя Госстроя СССР.

Заметим, что Тельман Гдлян до своего выдвижения в Зеленограде никогда не был, а Борис Ельцин не раз посещал наш город и его предприятия в бытность первым секретарем Московского городского комимтет КПСС. В частности это он в 1986 году поддержал инициативу молодёжи о строительстве МЖК и распорядился выделить под него огромное (около 11 га) поле в Ржавках.

В 1983 году старшего следователя по особо важным делам при Генпрокуратуре СССР Тельмана Гдляна и его помощника Николая Иванова подключили к расследованию преступлений в Узбекистане.

Тельман Хоренович руководил следственной группой, распутывая так называемое «хлопковое дело» об экономических и коррупционных злоупотреблениях в Узбекистане. «Хлопковое дело» — название собирательное, включающее в себя около восьмисот уголовных дел и четырех тысяч фигурантов. Расследование шло несколько лет и со временем стало главным символом борьбы с коррупцией времен перестройки.

В итоге уже в конце 1980-х из 13 членов политбюро компартии Узбекистана 11 оказались на скамье подсудимых. Когда в Узбекистане полетели головы нескольких республиканских министров и партийных бонз, следователи группы Гдляна—Иванова потянули за ниточку дальше и вскрыли коррупционные связи, ведущие непосредственно в Кремль. В 1988 году на допросе у Гдляна арестованный бывший глава Узбекской ССР поведал, как давал взятки высокопоставленным руководителям в Москве.

Это была настоящая «бомба», которая прогремела на весь Советский Союз. Переход «узбекского дела» в «кремлёвское», а также перестройка, благодаря которой заговорили о коррупции с трибун, позволила Гдляну и Иванову начать политическую карьеру и избраться в народные депутаты.

В городе было много демократически настроенных людей, объединенных желанием провести в Верховный Совет своих кандидатов. Собрания многотысячных трудовых коллективов по выдвижению кандидатов в депутаты проходили очень бурно.

Коллективы НИИМЭ и завода «Микрон» предложили выдвинуть кандидатом по национальному округу Бориса Ельцина, а по Тушинскому — Тельмана Гдляна. Их инициативу поддержали и другие предприятия. При этом сами кандидаты даже не подозревали, что их могут выдвинуть, да ещё от Зеленограда (были и другие кандидаты местного значения, но они особой роли не сыграли).

Гдляна поначалу поддержал райком партии, организовав его встречу с секретарями «первичек». Вместе с Гдляном на встречу приехал и его коллега по следственной работе Иванов (его выдвинули, а затем и избрали в Ленинграде).

Что касается Ельцина, то его с решением зеленоградцев ознакомила ведущий специалист-программист завода «Элион» Людмила Баркова. Вот как рассказывает об этом эпизоде историк-краевед Александра Васильева: «Она предварительно договорилась с помощником Б.Н.Ельцина о встрече с ним в Госстрое, представилась, не раскрывая цель визита. Встретил он её очень приветливо, сам открыл дверь и сел рядом с ней, на соседний стул. Затем, улыбаясь, спросил: «Какой вопрос заставил вас проделать столь долгий путь?». Услышав ответ, он как бы онемел: улыбка мгновенно исчезла, он замолчал, глаза увлажнились… Реакцию его можно понять: после громкой отставки от него отвернулись все, обходя стороной. Потом он придвинул стул поближе и доверительно, приглушенным голосом сказал: «Я ощущал себя в глубокой яме со склизкими стенами. Я карабкался по ним и падал, снова карабкался и снова падал… Этот приснившийся мне однажды сон преследует меня и наяву». Потом после долгой ельцинской паузы сказал: «Зеленоградцы протянули мне руку… Спасибо… Я приложу все свои силы, чтобы оправдать их доверие».

Начались встречи кандидатов с избирателями. Их проводили в переполненном зале зеленоградского ДК, на предприятиях и митингах. Оба кандидата излагали свои позиции четко, популярно, демонстрируя качества народных трибунов.

Выдвинуть кандидатов — только полдела, их надо ещё отстоять. Два зеленоградских выдвиженца (Гдлян и Черепов) против трёх тушинских — кто победит? А если прибавить к этому, что зеленоградцы имели всего треть голосов, а тушинцы — две трети (это зависело от числа жителей), исход борьбы кажется вполне очевидным.

Всё решалось в феврале 1989 года на окружном предвыборном собрании Тушинского округа по обсуждению кандидатов. Согласно тогдашнему избирательному закону, кандидаты от трудовых коллективов должны были пройти через дополнительное сито: то самое окружное собрание, состоявшее в основном из представителей парткомов и месткомов. Эти лояльные проверенные люди должны были по заранее согласованному плану забраковать всех неугодных власти кандидатов.

Зеленоградская делегация на том совещании состояла из сторонников Гдляна. Делегация Тушино — из убеленных сединами ветеранов войны с орденскими ленточками, советского и партийного актива Тушинского района; все они должны были, согласно установке Московского горкома партии, не допустить Гдляна в список для голосования. Их было большинство, они были уверены в своей победе.

Собрание проходило 22 февраля в Тушино в ДК «Красный Октябрь». Началось оно в 15 часов и продлилось до 4 часов утра. Вот как описывал происходящее Алексей Ищук, тогдашний председатель зеленоградского горисполкома: «Наступила ночь, а собрание, которое транслировалось на улицу, где собралась масса жителей Тушино, а также приехавшая группа поддержки из Зеленограда, продолжало бурлить. Уже чувствовалось, что зеленоградцы „работают“ результативнее, каждый член готов был выступать, „противная“ сторона стала выдыхаться, повторяться, заранее подготовленный список выступающих в конце концов иссяк. Чтобы, видимо, как-то им помочь, Генеральная прокуратура направила письмо в президиум собрания. В нём Т.Х.Гдлян обвинялся в том, что во время следствия по Узбекскому делу нарушал законы. Это, уже что называется, „топорная работа“. Прокуратура, по существу, создала провокационную ситуацию, но ей не поверили — письмо засвистали. Оно не „прибавило очков“ тушинцам».

Голосовать за кандидатов по предложению зеленоградцев решили тайно. Результаты огласили уже под утро: победил Гдлян. Зеленоградцы ликовали, у тушинцев лица были растерянные. На улице победителей встречали радостные, возбужденные люди, простоявшие у здания всю холодную зимнюю ночь — они аплодировали, кричали: «Молодцы!», «Мы победили!».

«Автобусы развезли всех (и участников совещания, и группу поддержки) по домам, — вспоминал Ищук. — Некоторые сразу пошли на работу. Начинался вроде бы обычный день. И все-таки это было уже не так… Утренняя передача Зеленоградского радио, начинавшаяся тогда в 8 часов утра, оповестила о результатах».

Похожая ситуация сложилась и на окружном собрании по выборам в Совет Национальностей — оно проходило в Колонном зале Дома Союзов, где собралось почти 900 человек. Московский горком партии готовил «бой» Ельцину. Беспрецедентный предвыборный марафон длился почти 13 часов и закончился далеко за полночь. В результате тайного голосования большинство голосов было отдано за директора ЗИЛа Бракова (577 из 875), а на втором месте оказался Ельцин (532 голоса). Москва поддержала кандидатуру, выдвинутую Зеленоградом.

Предвыборная агитация в марте 1989 года в Зеленограде проходила с большим эмоциональным подъёмом. Доверенным лицом кандидата Ельцина стала заведующая лабораторией завода «Микрон» Виктория Митина, позже она была его доверенным лицом и на президентских выборах 1991-го, а в конце 1990-х заняла кресло заместителя руководителя администрации президента Ельцина.

Гдляна же активно поддерживал зеленоградский горисполком, собирая многотысячные митинги в его поддержку.

Вот как вспоминает о тех днях зеленоградец Дмитрий Шпилев: «Период митинговой гиперактивности, все были озабочены выборами Гдляна. Даже на работе как-то всех желающих с утра попросили выйти на митинг у ДК, возможно, этот самый. Я тоже сходил, послушал пару часов ораторов».

«Не желающих, а всех выводили, — уточняет участница митинга Татьяна Булла, — нас выводили всех с „Ангстрема“».

"И нас с НИИ «Зенит» принудительно выводили. Мы постояли часик и в универмаг ушли" - свидетельствует Валерия Лисовская.

«Я помню, как начальство в нашем отделе выгоняло всех с работы на митинги, — делится воспоминаниями Алла Евгеньевна. — Я молодая была, вне политики, меня особо контролировали, чтобы не сбежала домой. Да меня ли одну? И на выборах строго настрого велели голосовать только за Ельцина, обещая „проверить“. А ведь начальство все были исключительно партийные».

Так в марте 1989 года москвичи избрали Бориса Ельцина и Тельмана Гдляна народными депутатами СССР. За Гдляна было отдано 86,8% голосов избирателей.

Весной 1989 года Политбюро открыто приступило к разгрому «кремлёвского» дела. В апреле следователям Гдляну и Иванову приказом Генерального прокурора объявили выговор «за нарушение законности» при расследовании дел о коррупции. В ответ на это в Зеленограде был немедленно создан «Комитет защиты Гдляна и Иванова». Возглавил его Леонид Лемко, секретарь партбюро, член бюро Зеленоградского РК КПСС, а вошли в него местные активисты: Митина, Черепов, Кудря и другие.

Тогда же в городе появилась группа «Демократические выборы» (в разговорах её называли «ДВ»). Во главе стояли три сопредседателя — Гарнак, Икищели и Кириллов, а активистами были Промохов, Галкина и Горбадей. В отличие от «Комитета защиты Гдляна», «Демократические выборы» компромиссов с властями не допускали и были настроены радикально. Из-за этого между группами были разногласия.

Тем временем в СМИ хлынул поток «разоблачительных» публикаций, превращая «дело о мафии» в «дело следователей». 5 мая 1989 года газета «Правда» опубликовала заметку о незаконных методах работы Гдляна и Иванова в Узбекистане за подписью ветерана Великой Отечественной войны. Тогда же в «Литературной газете» появилась статья известной журналистки-правозащитницы Ольги Чайковской — «Миф», где тоже говорилось, что группа Гдляна применяла незаконные методы ведения следствия, и сообщалось о ряде странных самоубийств подследственных.

Цель этих публикаций, считает историк Александра Васильева, была в том, чтобы «отколоть от общего потока поддерживающих — фронтовиков, людей, пострадавших от репрессий».

Зеленоград встал на защиту своего депутата. «Тут и началось: город закипел, отстаивая честь и достоинство избранного народного депутата СССР, — вспоминал Алексей Ищук. — Первое собрание прошло в концертном зале ДК — народу битком. Основной мотив выступлений — провокации в газетах. Участники призывают в защиту депутата Гдляна провести забастовки. Я пошёл на трибуну, свист и крики выдержал, сказал следующее: „Во-первых, требовать забастовок собрание не имеет права, это компетенция трудовых коллективов; во-вторых, сегодня же позвоню Горбачеву М.С., проинформирую о ситуации в Зеленограде и попрошу не публиковать материалы о Гдляне и Иванове в средствах массовой информации“».

Ищук действительно позвонил Горбачёву, но связаться с ним не смог – генсек отбыл в Китай, однако, помощник обещал его проинформировать.  

Разумеется, партийные власти города, пока народное возмущение не вышло из берегов, пытались ввести ситуацию в контролируемые рамки. Зеленоградский исполком пригласил в город Генерального прокурора СССР, Председателя КГБ, Председателя Верховного суда СССР. Они не приехали, послав вместо себя представителей, и встреча с ними только накалила обстановку.

Мало того, в прессе появились негативные публикации и про Ельцина. Народ загудел. Первый впечатляющий митинг прошёл на площади Юности, народу собралось более пяти тысяч человек. И это было только начало.

Организатор первых массовых митингов в Москве Михаил Шнейдер так описывает необыкновенность происходящего: «До 1989 года самый большой митинг, который я видел, был у спорткомплекса „Олимпийский“, собравший около четырёхсот человек. И вдруг на площадь в Зеленограде на митинг в защиту Гдляна — Иванова пришли 60 тысяч! У меня просто рот открылся, когда я это увидел».

20 мая 1989 года комиссия Президиума Верховного Совета СССР обнародовала заключение, где вся работа следственной группы Гдляна—Иванова была квалифицирована как преступная. Оказывается, с 1983 по 1989 годы жалобы на произвол следователей поступали во все инстанции: в ЦК КПСС, Президиум Верховного Совета СССР, союзные КГБ, МВД, Минюст и Верховный суд. Однако никто, если верить заключению, не мог пресечь их беззакония. То есть два следователя прокуратуры обладали в стране властью, перед которой были бессильны все. Это сейчас выглядит смешно и нелепо, а тогда подавалось на полном серьёзе.

В Зеленограде тут же собрался митинг в поддержку следователей, проходивший на площади Юности. На него приехал Борис Ельцин. В своём выступлении он раскритиковал ситуацию в стране и медлительность в проведении реформ.

А 24 мая 1989 года в Зеленограде всё же была объявлена символическая двухчасовая забастовка.

Летом и осенью 1989 года нападки на следователей продолжались, и в начале октября, перед днём тогдашней Советской Конституции, группа «Демократические выборы» решила организовать живую цепь от Зеленограда до стен Кремля, чтобы продемонстрировать солидарность с Гдляном и Ивановым.

Идея была не нова — за два месяца до того жители трёх прибалтийских республик выстроили живую цепь длиной около 670 км, соединив Таллин, Ригу и Вильнюс. Однако «Комитет защиты Гдляна» выступил с резким осуждением этой акции, его активисты по местному радио и на предприятиях призывали зеленоградцев не участвовать 7 октября в «живой цепочке».

Моссовет, проволынив все положенные сроки, прямо перед 7 октября отказался санкционировать акцию, хотя уже была договоренность с милицией, чтобы обеспечить безопасность участников, особенно при пересечении дорог. Тем не менее, акция состоялась, хотя в оценке её масштабов свидетельства расходятся. Так газета «Позиция», приведя почти протокольную запись этого события, заявила: «Официальный запрет не остановил запущенную машину, однако, если говорить о непрерывной „живой цепочке“ Зеленоград — Кремль, то она не получилась».

Газете возражает зеленоградский историк Игорь Быстров: «Все же „цепочка“ состоялась. На сорок километров — от Зеленограда до центра Москвы — стояли люди, взявшись за руки и демонстрируя свой протест против глухоты власти. А там, где действительно была серьёзная дорожная опасность, люди вставали не на шоссе, а на тротуар. В этот день все были внимательны — и водители, и милиция, и участники „цепочки“ — поэтому обошлось, несмотря на запрещение, без каких-либо аварий и несчастных случаев».

А вот как вспоминает этот день участник «живой цепочки» Валерий Чумаков: «Я стоял в живой человеческой цепочке и что есть мочи кричал: „Ты учти, Медведев Рой, что за Гдляна мы горой“ (писатель Рой Медведев вскоре возглавит комиссию Верховного Совета по расследованию деятельности следственной группы Гдляна — „Зеленоград.ру“) Над цепочкой тут и там колыхались плакаты „Дело Гдляна — Иванова защищать страна готова“, а сама цепочка протянулась от Кремля аж до Зеленограда. А где-то там, за нами, стояли они, корабли перестройки, настоящие герои, смелые следователи, боровшиеся с целой системой. А мы их защищали…»

Обстановка в Зеленограде с каждым днём становилась всё более взрывоопасной.

В конце 1989 года Гдлян обвинил в покровительстве преступникам Егора Лигачёва, секретаря ЦК КПСС, лидера консервативного крыла в Политбюро. Это ещё более увеличило популярность следователя как борца против партийной мафии.

В ответ в декабре на II Съезде народных депутатов СССР создали комиссию Верховного Совета под председательством Роя Медведева по расследованию деятельности следственной группы Гдляна.

Городские власти договорились о встрече с Генпрокурором Сухаревым по делу Гдляна и Иванова. Встреча состоялась. Прокуратура настаивала на своём — следователи виноваты, зеленоградцы стояли на своем — не виноваты! Договорились лишь об одном: пусть дело рассудит Секретарь Президиума Верховного Совета СССР Тенгиз Ментешашвили.

Не откладывая, спорящие стороны сели в машину прокурора и отправились в Кремль, где встретились с Ментешашвили. Тот обещал приостановить публикации в СМИ. Но в тот же вечер в эфире программы «Время» дикторы сообщили, что комиссия во главе с Медведевым осудила действия Гдляна и рекомендовала разрешить уволить его из прокуратуры. Все договоренности пошли насмарку.

Вскоре в Моссовете прошло совещание первых секретарей райкомов и председателей исполкомов — опять по делу Гдляна и Иванова. Властям во чтобы то ни стало надо было убедить людей в том, что Гдлян и Иванов виноваты. На этом совещании был и Алексей Ищук, он рассказал о ситуации во взбудораженном Зеленограде, попросил далее не накалять обстановку — его не только не услышали, но и унизительно осмеяли. После зеленоградские руководители заехали в Благовещенский переулок к Гдляну, рассказали о совещании.

А когда вернулись в Зеленоград, на Центральной площади уже стояла толпа — более тысячи человек. Прошёл слух, что Гдляна и Иванова арестовали. Перед людьми выступил Ищук: «Попросил не кричать, объяснил, что только что встречался с Гдляном — не верят: крики, шум, возгласы. Пошёл звонить Тельману Хореновичу, чтобы приехал, тогда мобильных телефонов ещё не было. Дозвониться не смог. Все занято, занято. Принимаю решение ехать за ним. Сказал собравшимся, что привезу Тельмана во Дворец культуры. Взял машину ГАИ и на ней поехал. На частной машине следом за мной поехали представители общественности для проверки — думали, что обману. Приезжаю снова в Благовещенский переулок, объясняю ситуацию, и мы вместе с ним едем в Зеленоград. Приезжаем в ДК, киноконцертный зал битком набит. Здесь и состоялась встреча».

Ситуацию в городе осложняло и то, что параллельно с делом Гдляна появилось и «дело Ельцина», начавшееся с дискредитирующей его личность публикации в итальянской газете «Республика», которую перепечатали газеты в СССР.

«Позвонил Ельцину домой, пригласил его приехать в город, — вспоминал Ищук. — Он приехал, выступил перед зеленоградцами, ответил на все вопросы, возникшие исходя из содержания публикации. Стало ясно: провокация. Народ успокоился».

В феврале 1990 года состоялось общее партийное собрание коммунистов аппарата Прокуратуры СССР, на котором Гдляна и Иванова исключили из рядов КПСС с формулировкой «за допущенные грубые нарушения законности и требований устава КПСС».

Было ясно, что репрессии в отношении следователей на этом не закончатся. Поэтому «Комитет защиты Гдляна» и группа «Демократические выборы» образовали в Зеленограде стачечный комитет во главе с председателем профкома МИЭТа Александром Кочневым. А стачечные комитеты на предприятиях возглавили руководители Советов трудовых коллективов.

Городские власти опасались, как бы забастовки не ввергли в хаос городское хозяйство, что могло повредить жизнеобеспечению города, но до этого, к счастью, не дошло — инициаторы ограничились однодневной предупредительной забастовкой, которая состоялась 14 февраля 1990 года и сопровождалась грандиозным митингом на Центральной площади и шествием по городу.

«Выступающие с речами находились на балконе, в том числе и Борис Ельцин, — вспоминает участник этой акции Владимир Шарыпов. — На митинг нас не отпускали под угрозой увольнения — мы писали заявления на административный отпуск».

Но далеко не все присутствующие на митинге горожане находились там добровольно.

«А нас начальство гнало на это сборище, — делится в комментариях в сети „Одноклассники“ Сергей Солнцев. — Нас на „Компоненте“ сняли с работы, 30 инженеров участка регулировки космической техники, и „честно“ предупредили, что этот день не оплатят. У нас один умный с участка регулировки нашёлся, который не пошёл на этот шабаш, ему этот день оплатили, а нам, кто пошёл, хрен!»

«Было время… Я одна из отдела отказалась идти на митинг, ну не верила я им! Лишили квартальной премии, спасибо не уволили», — рассказывает Галина Хамакина.

«И как мы их слушали! Какой митинг был!» — вспоминает зеленоградец Владимир Николаевич.

После митинга горожане устроили шествие по Центральному проспекту.

Тем временем на следователей Гдляна и Иванова завели уголовное дело по фактам нарушения законности. Как народные депутаты они обладали неприкосновенностью, поэтому разрешение на привлечение их к ответственности должен был дать Съезд народных депутатов СССР. Рассмотрев этот вопрос, комиссия во главе с Роем Медведевым приняла постановление столь же неоднозначное, как и вся эпоха: с одной стороны, было признано, что заявления Гдляна и Иванова бездоказательные и работать дальше в прокуратуре они не могут, с другой стороны, депутатскую неприкосновенность с них не сняли.

В апреле 1990 года Гдляна и Иванова уволили из Прокуратуры СССР с формулировкой «за грубое нарушение социалистической законности при расследовании уголовных дел». В ответ зеленоградцы снова собрались у Дворца культуры на митинг.

Эти народные акции реально мешали партийной верхушке взяться за следователей по-настоящему — Гдлян в то время уже выходил на демократические митинги рядом с Ельциным и пользовался огромной популярностью.

На этом фото участники многотысячной демонстрации в Москве в феврале 1990 года. Основным требованием демонстрантов было отменить 6-ю статью Конституции СССР о руководящей роли КПСС. Колонна зеленоградских «демократов» идёт под огромным зелёным транспарантом, на котором было написано «Зеленоград». Этот транспарант сшили женщины-активистки общества «Демократические выборы».

О политических баталиях вокруг Гдляна и Ельцина в самиздате писали на манер горьковского «Буревестника»:

"Над сплошной равниной горя Тельман бучу собирает.
Между бучей и Егором, гордо реет Боря-вестник, черной мельнице подобный.
Гдлян грохочет. В пене гнева стонут боссы, с Гдляном споря.

Вот берет прокуратура двух борцов объятьем крепким
и бросает их с размаху в дикой злобе прочь со службы,
разбивая в пыль и брызги веру в суд и справедливость…"

Зеленоградцы все-таки защитили своего депутата. Уголовное дело в отношении следователей вяло продолжалось до августа 1991 года, а затем в Верховном Совете СССР под напором «снизу» пошли на «компромисс» – дело было приостановлено «в связи с изменением политической обстановки». Решение было половинчатое, но и его восприняли с облегчением.

После распада СССР многие ожидали, что Гдлян исполнит свои угрозы и отдаст на суд публики «чемоданы с кремлёвским компроматом» — материалы о коррупции в ЦК КПСС, представить которые ему мешали партократы. Момент был тем более подходящий, что российское руководство тогда носилось с идеей «суда над КПСС», и доказательства преступной сущности этой структуры пришлись бы кстати. Однако «чемоданы» так и не раскрылись, и никакого компромата почему-то так и не появилось.

Во время августовского путча 1991 года Гдлян удостоился чести быть первым человеком, арестованным по приказу ГКЧП. Его поместили в камеру в расположении полка специального назначения воздушно-десантных войск. Но уже утром 21 августа освободили. Антикоммунистическая революция, лидером которой был Борис Ельцин, свершилась.

Впереди у Гдляна были годы депутатства, создание «Народной партии России, также известной как «партия Гдляна». Она просуществовала до 1998 года, а затем не прошла обязательную перерегистрацию. Сам Гдлян постепенно сошёл с большой политической сцены.

После того, как в конце 1990 годов Гдлян перестал подвергаться нападкам, популярность его заметно упала. Он продолжает иногда выступать в СМИ, комментируя текущие события и вспоминая борьбу с коррупцией в последние годы существования СССР. Кто-то считает его героем, кто-то орудием, с помощью которого крушили страну. Одно несомненно: свой след в истории, в том числе и в истории Зеленограда, он оставил.